Позднесарматское население Нижнего Поволжья и сопредельных территорий в антропологическом контексте раннего железа и раннего средневековья

Балабанова, Мария Афанасьевна

Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему
Позднесарматское население Нижнего Поволжья и сопредельных территорий в антропологическом контексте раннего железа и раннего средневековья
ВАК РФ 03.03.02, Антропология

Автореферат диссертации по теме "Позднесарматское население Нижнего Поволжья и сопредельных территорий в антропологическом контексте раннего железа и раннего средневековья"

На правах рукописи

00505»

Балабанова Мария Афанасьевна

ПОЗДНЕСАРМАТСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ И СОПРЕДЕЛЬНЫХ ТЕРРИТОРИЙ В АНТРОПОЛОГИЧЕСКОМ КОНТЕКСТЕ РАННЕГО ЖЕЛЕЗА И РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Специальность 03.03.02 - Антропология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

1 6 ПАЙ 2013

Москва 2013

005058190

Работа выполнена в Федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный университет»

Официальные оппоненты Доктор исторических наук, зав. отделом скифо-

сарматской археологии, профессор, Институт археологии РАН

Яблонский Леонид Теодорович;

Доктор исторических наук, директор, зав. лабораторией антропологии и этнологии, Институт проблем освоения Севера СО РАН Багашев Анатолий Николаевич; Доктор исторических наук, зав. сектором антропологии, ФБУН Институт археологии и этнографии СО РАН Чикишева Татьяна Алексеевна. Ведущая организация Институт антропологии имени Д.Н. Анучина

Защита состоится «21» мая 2013 г. в 14 ч. 30 м. на заседании диссертационного совета Д 002.117.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Ордена Дружбы народов Институте этнологии и антропологии им, H.H. Миклухо-Маклая РАН по адресу: Москва, Ленинский просп., 32 а.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая Автореферат разослан «_»_2013г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук А.Е. Тер-Саркисянц

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Степи Восточной Европы были огромной контактной зоной, где происходило формирование и исчезновение народов и культурных традиций, изменение антропологического покрова и т.д. Продолжительный период в истории степи занимали сарматские племена. Сарматы вели кочевой образ жизни, поэтому оставили после себя лишь курганные могильники, локализованные по террасам больших и малых рек. Материалы могильников позволяют проследить культурные изменения, протекавшие на протяжении восьмивековой сарматской истории. В ней заметное место занимает позднесарматский период, который завершает гегемонию племен европеоидного облика в степях Восточной Европы и приход тюркоязычных народов монголоидного облика.

Изучение антропологического состава сарматского населения Нижнего Поволжья и сопредельных территорий имеет длительную историю. Благодаря работам Г.Ф. Дебеца, В.В. Гинзбурга, Б.В. Фирштейн, Е.Ф. Батиевой, Л.Т. Яблонского и нашим в антропологической науке сформировалось представление о морфологии носителей отдельных хронологических сарматских групп.

В то же время накопленный за многие годы массовый материал о населении позднесарматского времени с основной территорией его обитания, Нижнего Поволжья, до сих пор не обобщен. Непопулярность этой темы в антропологии в основном была связана с представлением об искусственной деформации черепа, поэтому большая часть позднесарматского краниологического материала искажена, что затрудняет использование деформированных серий в сопоставлениях.

Тем не менее включение в различные анализы опубликованных серий по могильникам Нижнего Подонья и Южного Приуралья и массового материала из могильников Нижнего Поволжья могут дать более полную картину дифференциации антропологических типов на сарматской территории. Стоит

обратить внимание и на то, что сегодня нет работ, посвященных проблеме происхождения населения этой культуры.

Далека от решения и такая важная проблема, как особенности и истоки миграционных процессов, которые привели к культурным сменам и «размыванию» «сарматского типа», свойственного савромато-раннесарматскому пласту.

Данные вопросы частично могут быть решены при использовании расогенетического направления в исследованиях сарматских выборок, так как клинальность в распределении антропологических признаков сохраняется только для раннесарматского периода, впоследствии она нарушается, что связывается с историческими событиями, вызывавшими переселения больших групп людей.

Объектом исследования являются палеоантропологические серии позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий.

Предмет исследования - антропологические особенности историко-культурных групп населения раннего железного века и раннего средневековья степей Восточной Европы; внутригрупповая, межгрупповая изменчивость демографических и краниологических характеристик; культурно-генетические процессы, протекавшие в Восточно-европейских степях в культурно-хронологическом диапазоне от предсавроматского времени до эпохи раннего средневековья.

Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования - на основе накопленного массового антропологического материала выявить комбинации признаков, которые определяют позднесарматские диагностирующие черты, и рассмотреть морфологическую дифференциацию сарматского и раннесредневекового населения Нижнего Поволжья и сопредельных территорий в историко-культурном аспекте и в хронологической динамике. Ее достижение предусматривает решение следующих задач:

1) обобщение и систематизация массового палеоантропологического материала позднесарматского времени по палеодемографической и

краниологической программам в соответствии с современным состоянием археологических источников;

2) определение внутригрупповой и межпопуляционной хронологической и локально-территориальной изменчивости антропологических признаков и их комплексов на территории Азиатской Сарматии в раннем железном веке и в раннем средневековье;

3) выделение комплекса признаков, претерпевающих изменения под давлением деформирующей конструкции в связи с практикой обычая искусственной деформации черепа у позднесарматских племен;

4) выделение на антропологических материалах комплекса признаков, проявление которых доказывает миграционные процессы, протекавшие на территории степной зоны Восточной Европы в I тысячелетии до н.э. - в I тысячелетии н. э., и роль в них позднесарматского населения;

5) установление степени участия раннесарматского и среднесарматского пластов в формировании антропологических особенностей позднесарматского населения на основе сравнительного анализа по данным палеодемографии и краниологии;

6) демонстрация возможностей и перспектив использования соотношений археологических и антропологических признаков для исторических реконструкций;

7) выявление близких в антропологическом отношении по комплексу краниометрических и демографических признаков групп населения для определения географического и культурно-исторического пространства, в котором формировалась позднесарматская антропологическая специфика, и формулировка гипотезы происхождения позднесарматского населения.

Методология исследования, избираемая в соответствии с целью и задачами диссертационной работы, включает следующие основные принципы и подходы:

- принцип изучения двух уровней изменчивости: внутригрупповой и межгрупповой;

- принцип соответствия закономерностей, выявляемых методами простой и многомерной статистики, реально существующему состоянию биологических систем;

- принцип историзма, понимание расы или антропологического типа как исторической категории;

принцип антропологической (морфологической) дискретности человечества;

- экологический подход к изменчивости человеческих популяций;

- признание дифференцирующей роли социальных факторов в качестве основы формирования антропологической дифференциации человека и др.

Материалы и методика исследования. Материалом исследования послужили палеоантропологические серии IX-VII вв. до н.э. - 1Х(Х) вв. н.э. общей численностью 2623 костяков (краниологическая выборка состоит из 1729 черепов). Основной материал позднесарматского времени насчитывает 566 костяков с половозрастными определениями и 456 черепов с измерениями.

В качестве сравнительного материала привлечены относительно синхронные с позднесарматским временем краниологические серии различных степных культур с обширной территории (Северное Причерноморье - Южная Сибирь), всего более 300 краниологических серий раннего железного века и раннего средневековья.

Кроме палеоантропологических материалов в работе использованы, опубликованные письменные и этнографические источники, в том числе, архивные.

В основу исследования положены классические краниологические и палеодемографические методики, разработанные как отечественными, так и зарубежными учеными (Angel, 1969; Acsadi, Nemeskeri, 1970; Weiss, 1973; Мовсесян, 1984; 2004; Федосова, 1994; Бужилова, 19986; Алексеева и др., 2003; Алексеев, Дебец, 1964; Пестряков, 1987; 1991; Дерябин, 1983; 1998; Иберла, 1980; Козинцев, 1988; Звягин, 1975; Сперанский, 1988; Лагунова, 1981 и др.). Данные методики позволили привлечь к межгрупповому анализу

опубликованные серии и данные, находящиеся в архивах других исследователей.

Демографический анализ проводился в тех случаях, когда был достаточно полно собран материал могильников с половозрастной диагностикой, на основе которого строились таблицы дожития, согласно методическим рекомендациям, предложенным Д.В. Богатенковым (2003).

Структура краниологического анализа соответствует принятой в отечественной антропологии концепции: характеристика общего типа, внутригрупповой и межгрупповой анализы (Алексеев, Дебец, 1964; Дерябин, 1983 и др.).

Анализ внутригрупповой изменчивости признаков основан на сравнении внутригрупповых дисперсий со стандартными, вычисленными В.П. Алексеевым и Г.Ф. Дебецем (1964). При оценке однородности или многокомпонентное™ краниологических серий по краниометрическим признакам использован метод главных компонент (Дерябин, 1983).

Межгрупповой анализ проводился каноническим методом с обработкой цифровой информации серий по 14 краниометрическим признакам.

Достоверность полученных результатов обеспечивается сочетанием классических палеоантропологических методов получения первичных материалов (демографический, краниометрический, краниоскопический, краниографический и т.д.) с использованием методов математической статистики, адекватно отражающих внутригрупповую и межгрупповую изменчивость, что подтверждается как уровнем значимости статистических критериев, так и возможностью содержательной интерпретации картины изменчивости.

Территориальные рамки исследования по позднесарматскому населению включают Нижнее Поволжье и сопредельные территории (Нижний Дон, Южное Приуралье), основной ареал сарматских культур. Так как происхождение и судьба позднесарматского населения связаны с восточными и западными регионами евразийских степей, то для межгрупповых

сопоставлений были привлечены краниологические серии с территорий Северного Причерноморья, Кавказа, Средней Азии, Казахстана и Южной Сибири.

Хронологические рамки работы охватывают I тысячелетие до н.э. - I тысячелетие н.э. Этот диапазон включает в себя два культурно-исторических периода степной Евразии: ранний железный век и раннее средневековье. Первый из них принято подразделять на три последовательно сменяющих друг друга этапа: предсавроматское время (киммерийское) (1Х-У11 вв. до н.э.); савроматское время (У1-1У вв. до н.э.); сарматское время, разделяемое на раннесарматский раннепрохоровский период (1У-Ш вв. до н.э.) и позднепрохоровский период (П-1 вв. до н.э.); среднесарматский период (I -первая половина II вв. н.э.); позднесарматский период (вторая половина П-1У вв.); раннее средневековье, включающее раннетюркское время (конец V-первая половина VII в.) и хазарское время (вторая половина УП-1Х(Х вв.)).

Научная новизна работы. Результаты проведённого исследования палеоантропологических материалов существенно пополнили базу данных по культурам сарматского времени и раннего средневековья Восточноевропейских степей. Постановка проблемы и способы ее решения позволили в ходе проведенного антропологического исследования:

• впервые по нескольким антропологическим системам признаков определить морфологические черты, составляющие характерные особенности населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий;

• выявить внутригрупповые, межгрупповые, хронологические, локально-территориальные и культурные закономерности формирования антропологического состава позднесарматского населения и населения раннего железного века и раннего средневековья;

• по данным краниологии и патологии выделить комплекс признаков, претерпевающих изменения под давлением деформирующей

конструкции в связи с практикой обычая искусственной деформации черепа у позднесарматских племен.

• впервые использовать краниографический метод исследования для определения степени влияния деформирующей конструкции на выявление патологических изменений в черепе;

• на основе хронологической динамики краниологических комплексов предоставить новые факты для усиления гипотезы участия пришлых групп в формировании культур среднесарматского, позднесарматского, раннетюркского и хазарского времен;

• определить степень участия предшествующего (раннесарматского и среднесарматского) населения в формировании антропологической специфики позднесарматского населения и степень участия позднесарматского населения в формировании раннесредневекового населения;

• впервые на основе позднесарматского материала показать возможности и перспективы использования сочетаний антропологических и археологических данных для решения проблем, связанных с историческими реконструкциями;

• сформулировать гипотезу участия мигрантов южно-сибирского происхождения в формировании среднесарматского и позднесарматского населения.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть востребованы при подготовке обобщающих научных трудов по антропологии и древней истории Восточно-европейских степей, написании энциклопедий, учебников, научно-популярных книг, и создании сайтов, разработке спецкурсов для студентов исторических факультетов вузов, в музейной работе и т.д.

Основные положения, выносимые на защиту: 1. На основе анализа антропологических материалов охарактеризован комплекс демографических и краниологических признаков, определяющий

антропологическую специфику населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий.

2. Реконструируемая модель позднесарматского населения не соответствует общепринятым критериям палеопопуляции. Комплекс палеодемографических, краниологических признаков, а также патологическое состояние костей скелета позволяют предположить, что мужчины наряду с ведением кочевого хозяйства практиковали военное дело на высоком уровне профессионализма.

3. Хронологические группы сарматского населения Нижнего Поволжья и сопредельных территорий представляют собой систему популяций, характеризующуюся чрезвычайно высоким уровнем внутригрупповой, локальной и хронологической изменчивости, которая связана с проникновением новых групп мигрантов на протяжении всей их истории. Особенно они заметы в среднесарматскую и позднесарматскую эпохи, которые привели к культурным и морфологическим изменениям. Основная территория исхода мигрантов определяется как Южная Сибирь.

4. По результатам антропологических исследований массового сарматского материала выдвинута гипотеза о том, что население позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий обладает высокой степенью независимости от характеристик предшествующего населения раннесарматского и среднесарматского периодов, что является косвенным свидетельством незначительного участия в их формировании субстратного населения.

5. Произведенная антропологическая реконструкция сарматских групп позволяет говорить о том, что изменения морфологического облика происходили в основном за счет мужских миграций, так как женское население сохраняет свои качества на протяжении всей своей истории, кроме групп, практиковавших обычай искусственной деформации головы.

6. Антропологическое своеобразие позднесарматское население приобрело где-то на стороне, а на Нижнюю Волгу они пришли уже в

сформировавшемся виде, в облике которого преобладали черты длинноголовых европеоидов.

7. Анализ временных и пространственных характеристик древних и раннесредневековых степных групп Восточной Европы позволяет реконструировать несколько волн миграций, которые сначала изменили облик сарматского населения от носителей типа широкоголовых европеоидов до носителей типа длинноголовых европеоидов, а впоследствии, в эпоху раннего средневековья, тюрко-язычные мигранты меняют антропологический покров степного населения с преобладанием монголоидных черт.

Апробация результатов исследования. Материалы диссертации отражены в 46 публикациях, включая одну монографию. Основные положения диссертации докладывались на научных семинарах Волгоградского государственного университета «Проблемы археологии Нижнего Поволжья» (2000,2002,2005,2006,2007, 2010,2012 и др.), на краеведческих чтениях (1996, 1998, 2000, 2002, 2005, 2006 и др.); на международных конференциях, конгрессах: V и VI Археологических семинарах «Античная цивилизация и варварский мир» (1996 г., Абрау-Дюрсо; 2002 г., Краснодар); II и IV Донских археологических конференциях (1998 г. и 2002 г., Ростов-на-Дону); III Конгрессе этнографов и антропологов России (1999 г., Москва); III Кубанской археологической конференции (2001 г., Анапа); Антропология на пороге III тысячелетия (2002 г., Москва); II Городцовских чтениях (2003 г., Москва); Проблемы антропологии Евразии (2004 г., Санкт-Петербург); Третьих антропологических чтениях памяти В.П. Алексеева (2004 г., Москва); Четвертых антропологических чтениях памяти В.П. Алексеева (2009 г., Москва); конференции, посвященной 100-летию со дня рождения М.М. Герасимова (2007 г., Москва); Проблемы сарматской археологии и истории (1994 г., Волгоград; 2000 г., Самара; 2004 г., Краснодар; 2007 г., Челябинск; 2011 г., Ростов-на-Дону).

Результаты работы докладывались и обсуждались также на семинаре «Центра изучения истории и культуры сарматов», совместном заседании кафедры археологии и зарубежной истории ВолГУ и сектора скифо-сарматской археологии Института археологии РАН (2005 г., Волгоград).

Объем и структура работы. Диссертация состоит из двух томов, объемом 749 страниц. Основной текст состоит из введения, семи глав, разбитых на параграфы, заключения, списка литературы и сокращений. Список литературы насчитывает 690 источников. Объем первого тома 422 страницы.

Во втором томе помещены 69 таблиц, 76 рисунков, иллюстрирующих основные положения работы; списки сводных данных о могильниках позднесарматского времени, материал которых использовался в работе, и о краниологических сериях, включённых в сравнительный анализ. Объем второго тома 327 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет, цель, задачи исследования, территориальные и хронологические рамки, материал, методология и методы исследования, научная новизна, практическое значение работы.

Глава I. «Позднесарматская культура Нижнего Поволжья и сопредельных территорий. История изучения» состоит из двух разделов

В разделе 1.1. Позднесарматская культура: современное состояние проблемы подчеркивается, что первые работы связаны с выделением признаков культуры из общего количества памятников раннего железного века Нижнего Поволжья и определением временных рамок (P. Rau, Б.Н. Граков, К.Ф. Смирнов, М.И. Ростовцев и др.). В связи со спецификой нашего источника более подробно анализируются точки зрения на проблему происхождения населения позднесарматского времени, которые носили дискуссионный характер. Так, концепции автохтонизма придерживались П. Pay, Б.Н. Граков, К.Ф. Смирнов, а концепции миграционизма М.И. Ростовцев. В настоящее время принята гипотеза о формировании населения и культуры позднесарматского

времени на основе пришлого и субстратного компонентов и рассматривается в основном проблема их соотношения. Преемственность среднесарматской и позднесарматской культур особенно хорошо прослеживается на раннем этапе становления позднесарматской культуры (Скрипкин, 1984.; Мошкова, 1994; 2009; Кривошеев, 2005 и др.). Проблема соотношения среднесарматских и позднесарматских культурных черт и дальнейшее развитие позднесарматской культуры затрагивалась в работах ученых и в последние десятилетия (Мошкова, 1994; 2004; 2009; Кривошеев, 2004; 2005; Максименко, 1998 и др.).

Эта идея особенно полно отражена в работе A.C. Скрипкина, который обобщил накопленный археологический материал к 80-м годам XX столетия. Новое направление в изучении сарматской истории и культуры - исследование их локальных особенностей; оно нашло отражение в материалах последних сарматских конференций и научных семинаров Центра изучения истории и культуры сарматов (Москва-Волгоград) (Материалы конференций 2004; 2007; 2011 гг.; Материалы семинара 2010 г. и др.) и в отдельных публикациях. Результаты исследований позволили выяснить, что становление позднесарматской культуры и ее основных атрибутов в разных регионах происходило неодинаково. Например, на некоторых территориях (Южное Приуралье и Средний Дон) отсутствуют памятники второй половины III—IV вв. н.э. Выделение комплексов этого времени в могильниках Волго-Донского междуречья, на Нижнем Дону и в Северном Причерноморье можно отнести к важному этапу изучения данной культуры. Группу комплексов позднего этапа (вторая половина III—IV вв. н.э.) в Т-образных катакомбах, которые являются культурным определителем кавказских алан, стали связывать с переселениями в эти регионы алан и формированием аланов-танаитов и европейских алан, известных по данным письменных источников (Безуглов, 2000; 2008; 2010; Малашев, 2000; 2009; 2010 и др.).

В вопросе соотнесения позднесарматской культуры с аланским этносом нет единства мнений, поэтому эта проблема требует дальнейшего изучения

(Гаглойти, 1966; 1992; 1995; Ковалевская, 1984; Кузнецов, 1962; 1992; Яценко, 1993аб; 1998; Габуев, 1999 и др.).

Кроме версии аланской принадлежности позднесарматского населения была высказана еще и гуннская (Гольмстен, 1928; Нечаева, 1961; Боталов, 1993; 2003аб; 2008; 2009; Боталов, Гуцалов, 2000 и др.). Таким образом, на современном этапе проблема этнической идентификации позднесарматских памятников далека от решения.

До сих пор не решена и проблема происхождения позднесарматской культуры (населения). Истоки миграций, на основе которых формировался позднесарматский культурный комплекс, не определены. Очень важной проблемой является половозрастная дисгармония (отсутствие детей и значительное преобладание мужчин под курганами), которая затрудняет определение населения позднесарматской культуры как реально существующей кочевой группы. Поэтому назрела проблема реконструкции социальной структуры позднесарматского общества. Специальные поиски «не хватающих» возрастных когорт (дети) и части женщин, например, раскопки межкурганного пространства, могут дать более полное представление о культуре и населении. Большое сходство в позициях исследователей и данных письменных источников относительно уровня и роли военного дела, говорит о необходости решать эту проблему комплексно, что позволит определить статус культуры. Требует доработки и вопрос об отнесении памятников хронологической группы второй половины III - IV вв. с Т-образными катакомбными погребальными комплексами к отдельной культуре, которая возникает, по мнению ученых, на основе волны мигрантов Центрального Кавказа.

Решение этих и других проблем невозможно без использования антропологических материалов.

В разделе 1.2. Антропологическая изученность населения Нижнего Поволжья и сопредельных территорий позднесарматского времени отмечается, что начало изучения позднесарматских материалов приходится на 30-40-е годы XX столетия, когда начались планомерные раскопки на

территории Нижнего Поволжья и изучались преимущественно краниологические серии (Дебец, 1936; Жиров, 1940). В этих и более поздних работах наряду с определением антропологического типа и внутригруппового состава сарматов, рассматривался обычай искусственной деформации головы. В рамках этой проблемы пытались выделить комплекс деформации, то есть тот набор краниологических признаков, который претерпевает изменчивость под давлением деформирующей конструкции (Дебец, 1936; Гинзбург, 1959; Глазкова, Чтецов, 1960). Проблему влияния деформирующей конструкции на антропологические признаки продолжают разрабатывать и современные ученые (Балабанова, 2001; 2004; Балабанова, Сычева, 2006; Батиева, 2006; Перерва, 2006; Бужилова, Соколова, 2006 и др.). Особо следует отметить работу Б.В. Фирштейн, которая обобщила материал, накопленный к 1970 году, и, помимо анализа краниологических серий, определила физический тип сарматского населения по размерам и пропорциям костей посткраниального скелета.

В последнее десятилетие наметился комплексный подход к изучению позднесарматских серий. Наряду с краниологическими исследованиями, связанными в основном с измерительной программой, появились работы по краниоскопии, патологии, демографии и морфологии населения позднесарматского времени (Балабанова, 20006; 20016; 2003а; 20046в; 2007; 20096; 201 Обе; Батиева, 20066; 2007аб; Яблонский и др., 2008; Перерва, 2002; 2006; 2007 и др.).

Изучение вопросов половозрастной стратификации позднесарматских подкурганных серий Нижнего Поволжья рассматривалось в работах М.А. Балабановой, Нижнего Подонья - в работах Е.Ф. Батиевой, Южного Приуралья - в работе Л.Т. Яблонского и С.Г. Ефимовой (Балабанова, 20006; 2009аб; Батиева, 2006; 2007а; Яблонский, 2005; 2008; Ефимова, 1995). Результаты демографического исследования показали, что основные параметры во всех позднесарматских сериях сходны и характеризуют изучаемое общество

как нестандартное (половозрастные перекосы: преобладание мужских погребений над женскими и почти полное отсутствие детских захоронений).

В результате краниологического изучения было выяснено, что серии позднесарматского времени обладают значительной внутригрупповой изменчивостью. На ее основе были выявлены основные компоненты, включающие: северный и близкие к нему, средиземноморский, андроновский и другие европеоидные типы (Дебец, 1936; 1948; Гинзбург, 1959; Фирштейн, 1970; Балабанова, 2007; 2010; Ефимова, 1997; Яблонский, 2008 и др.). Кроме этого, в позднесарматских сериях, особенно в деформированной женской части, выделяют носителей смешанных монголоидно-европеоидных типов.

Результаты исследований патологических изменений на позднесарматском материале представлены в ряде работ, авторами которых являются, прежде всего, Е.В.Перерва (2002; 2004аб; 2005аб; 2006; 2010 и др.), а также другие исследователи (Бужилова, Соколова, 2006; Батиева, 2003; Афанасьева, 2007).

Детальная регистрация патологических изменений на костях выявила признаки, по которым поздние сарматы близки к остальным сарматским группам и характеризуют их как кочевников со всеми вытекающими отсюда последствиями: преобладание мясомолочной диеты, длительное пребывание мужчин на открытом воздухе и хорошее освоение верховой езды на лошади и т.д. Отличительной особенностью позднесарматской группы от их предшественников является высокий травматизм черепной коробки, лицевого скелета и костей посткраниального скелета в виде рубленых ран и компрессионных переломов, переломов костей носа, травмы челюстей и т.д. Характер ранений, их распространенность в сочетании с другими признаками позволяет высказать идею о том, что поздние сарматы практиковали кочевой хозяйственно-культурный тип и военное дело, которое у них достигло высокого уровня профессионализма (Балабанова, 2001в; 2003а. С. 73-75; Перерва, 2007. С. 398; Батиева, 2003. С. 263-266; 2007аб; 2011).

Подводя итоги палеоантропологического изучения, прежде всего следует отметить, что практически ни в одной работе не поднималась проблема

происхождения населения позднесарматского времени, которая сейчас представляется как наиболее актуальная. Становление позднесарматского культурного комплекса связывают с миграциями, что не вызывает теперь сомнений, поэтому именно антропологический материал, как исторический источник, позволяет определить истоки миграций. Кроме этого, к настоящему времени накоплен обширный материал, который позволяет решить не только эту проблему, но и ряд других, обозначенных во введении данного диссертационного исследования.

Глава II. Материал и методы исследования включает два раздела В первом разделе 2.1. Палеоантропологическая база данных, составившая материал исследования отмечается, что палеоантропологический материал хранится в Волгоградском государственном университете (Волгоград), Музее антропологии и этнологии (МАЭ, Кунсткамера им. Перта Великого, Санкт-Петербург) и в Калмыцком институте гуманитарных исследовании РАН (Элиста). По мере его накопления, поступления, систематизации и изучения автором была составлена база данных, которая послужила источником палеодемографического и краниологического анализов.

Палеоантропологическая база насчитывает 2623 костяка. Весь антропологический материал распределяется по культурно-хронологическим группам следующим образом:

• к позднесарматскому времени Нижнего Поволжья относится 566 костяков (456 черепов: 319 деформированных и 137 недеформированных, измерения по 74 черепам взяты из публикаций (Дебец, 1936; 1948; Гинзбург, 1959; Фирштейн, 1970; Глазкова, Чтецов, 1960; Круц, 1993 );

• к позднесарматскому времени Нижнего Подонья - 186 костяков (79 черепов: 52 черепа с деформацией и 27 без деформации) (Батиева, 20066; 2007аб);

• к позднесарматскому времени Южного Приуралья - 71 костяк из могильника Покровка 10 (48 черепов) (Яблонский и др., 2008);

• к предсавроматскому времени (IX - VII вв. до н.э.) - 28 черепов;

•к савроматскому времени (VI - IV вв. до н.э.) - 112 черепов;

•к раннесарматскому времени (IV - I вв. до н.э.) - 563 черепа;

• к среднесарматскому времени (I в. - первая половина II вв. н.э.) -300 черепов;

• к раннетюркскому времени (конец V - VII вв.) - 21 череп (10 без деформации и 11 с деформацией);

• к хазарскому времени (вторая половина VII - 1Х(Х)вв.) - 124 черепа.

Большим блоком базы данных диссертационного исследования (более 300 серий) являются антропологические характеристики привлеченных к сравнительному анализу историко-культурных групп степной части Евразии,

взятые из публикаций.

В разделе 2.2. Методы исследования указывается, что историческая реконструкция осуществлялась на сарматском антропологическом материале, который изучался по демографической, краниологической и краниографической программам. Кроме этого, в данном разделе содержится перечень используемых приемов внутри- и межгруппового анализов.

Палеодемографическая программа включала аналитические приемы, широко применяемые как отечественными, так и зарубежными авторами (Angel, 1969; Acsadi, Nemeskeri, 1970; Weiss, 1973; Мовсесян, 1984; Романова, 1986; 1989; Федосова, 1994; Бужилова, 19986; Богатенков, 1999; 2000;

Алексеева и др., 2003 и др.).

Краниологическая программа включает использование цифровой информации по измерениям черепов, а также изучение дискретно-варьирующих признаков и краниограм, полученных рентгенологическим методом.

Особое внимание в данном параграфе уделено статистическим методам: одномерным (вычисление параметров внутригрупповой и межгрупповой изменчивости) и многомерным, с обработкой цифровой информации для дальнейшего построения графиков. Статистические процедуры реализованы с

помощью программ Б.А. Козинцева, A.B. Громова, В.Е. Дерябина, пакета программ STATISTICA 6.0.

Для решения проблемы влияния деформирующей конструкции на изменение краниологических признаков использовалось как сопоставление суммарных групп по t-Критерию Стьюдента, так и сопоставление групп полученных на основе материалов одного могильника каноническим методом. Для иллюстрации межгрупповых зависимостей матрица расстояний близости по, Махаланобису обрабатывалась кластерным методом и методом многомерного неметрического шкалирования (Дерябин, 1983; 1998; Иберла, 1980 и др.).

Проблема влияния деформирующей конструкции изучалась и с позиций увеличения/уменьшения дискретно-варьирующих признаков в позднесарматской серии, а также следов патологии на черепе. Распространение дискретно-варьирующих признаков на сарматских материалах исследовалось на основе методик, предложенных А.Г. Козинцевым (1988) и A.A. Мовсесян (2004).

Выявление патологий на деформированных черепах на основе анализа краниограмм предполагает: оценку формы и размера черепа с вычислением специальных индексов; определение толщины костей свода черепа; выявление следов эндокраниоза; обследование состояния черепных швов; выявление признаков, характеризующих наличие внутричерепной гипертензии, и определение симптомов сосудистых нарушений.

В главе III. Палеодемографическая характеристика населения Нижнего Поволжья и сопредельных территорий позднесарматского времени рассматриваются половозрастная структура и некоторые демографические параметры позднесарматского общества. Для выяснения половозрастных особенностей позднесарматского общества важным критерием является принцип формирования позднесарматских могильников. Крупные могильники этого времени располагаются чаще всего по террасам больших и малых рек. Такое относительно большое количество курганов, локализованных

на одном и том же месте, предполагает более или менее длительное проживание кочевой группы на конкретной территории. Так как летние и зимние стойбища располагались на разных территориях, маршруты перекочевок протянуты были на сотни и тысячи километров. Поэтому мы изучили палеодемографшо не только отдельных могильников, но и локальных групп, в которые включен материал близлежащих могильников; отдельно исследован весь материал по культуре (суммарная выборка). Для выявления биологического статуса исследуемого населения сравнивались данные демографии трех сарматских периодов.

В параграфе 3.1. Половозрастная структура населения второй половины II - IV вв. н.э. в сравнительном контексте сарматских культур. Локально-территориальные группы представлены результаты палеодемографического исследования, благодаря которым удалось выяснить, что локальные группы (восемь) населения позднесарматского времени из различных районов Азиатской Сарматии имеют сходные показатели (рис. 1). Все они демонстрируют половозрастные перекосы, связанные с отклонениями от нормального соотношения полов, отсутствием некоторых когорт взрослых, детей всех возрастов и т.д. Сравнительный анализ шести демографических параметров: средний возраст смерти взрослого населения (АА); соотношение по полу (тЯ); доля мужчин в выборке (Ст, в %); доля женщин в выборке (С£ в %); доля людей, доживших до возраста 50 лет (С50+, в %); доля умерших в возрасте 15-35 лет (С 15-3 5, в %), по шести локальным группам (Приуральская, Покровка 10; север Волгоградского и юг Саратовского Заволжья; левобережье Ахтубы и прилегающие регионы; север и юг Волго-Донского междуречья; Астраханское правобережье) показал преобладающее сходство. При этом наибольшее сходство отмечено у восточных групп, приуральской и заволжской. Основные различия наблюдаются по двум группам: нижнедонской, там низкий возраст дожития из-за высокой доли молодых людей и восточно-маныческой, которая характеризуется незначительным преобладанием мужчин над женщинами.

Такая демографическая характеристика позволяет сформулировать несколько принципов использования подкурганного пространства в позднесарматском обществе:

1) преимущественное право быть погребенными имели мужчины;

2) практически лишались этого права дети разных возрастов и подростки;

3) селективность существовала и по отношению к женщинам.

Какими критериями руководствовалось позднесарматское общество при сооружении кургана и погребении под ним, трудно определить. И все же явно существовала избирательность. Возможно, к отсутствующей под курганами части населения применяли иные погребальные традиции.

В разделе 3.2. Половозрастная структура населения позднесарматского времени и некоторые показатели демографии (суммарная выборка) подчеркивается, что в результате демографического анализа суммарной группы поздних сарматов Нижнего Поволжья были выделены те же самые критерии, что и при анализе локально-территориальных групп. Вычисленные параметры демографии характеризуют позднесарматское общество как нестандартное, так как у него нарушена половозрастная структура; вряд ли можно использовать понятие «палеопопуляция» в отношении любого объединения позднесарматского материала. Невозможно судить об уровне детской смертности, так как детские костяки или совсем отсутствуют, или их очень мало в позднесарматских курганах. Имеющийся материал по детям указывает на то, что только малую часть детей хоронили под курганами и чаще всего вместе со взрослыми людьми. Значительная диспропорция полов, преобладание мужчин над женщинами, вместе с практически полным отсутствием детей в захоронениях, может являться красноречивым показателем мобильности позднесарматских групп.

Реконструируемая модель половозрастной структуры позднесарматского общества позволяет высказать предположение, что мы имеем дело с военизированными кочевниками, которые время от времени направляли наиболее активную часть молодых и зрелых мужчин на свою защиту, в наем, в

грабительский набег (балц, барамта) и т.д. Погибшие на стороне воины, преимущественно молодые и зрелые мужчины, как и некоторые женщины, возможно, «иноплеменницы», не хоронились в могильниках рода или кочевой группы.

Тщательная избирательность при погребениях на позднесарматском кургане является одним из критериев, определяющих это общество как нестандартное общество. Жизнеспособность реконструируемой модели была очень низкой и могла нормально существовать лишь при посредстве постоянных контактов с другими, не известными нам группами населения.

В параграфе 3.3. Сравнительная характеристика половозрастной структуры сарматских культурно-хронологических групп отмечается, что для решения проблемы соотношения некоторых демографических показателей в хронологических сарматских группах использовались серии из отдельно взятых могильников, в которых представлены все три сарматских периода: раннесарматский, среднесарматский и позднесарматский (материал могильников: Калиновка, Бережновка, Старица, Первомайский, Аксай, Перегрузное I и Авиловский II).

В результате проведенной работы удалось выяснить, что только половозрастная структура раннесарматских групп в той или иной степени соответствует критериям палеопопуляции и ее можно связать с реально существовавшими кочевыми группами, оставившими исследуемые могильники. Соотношение по полу у ранних сарматов близко к норме или наблюдается незначительный перекос в сторону мужчин, что является закономерностью для кочевых обществ. Доля детей под курганами кладбищами высокая, до 50,0 %, что характерно для этого времени. Для раннесарматской общности прослеживается прямая зависимость смертности от возраста, что свидетельствует об относительном благополучии взрослой части населения, особенно мужской.

Демографические показатели среднесармасткого и особенно позднесарматского обществ резко отличаются от раннесарматских, что

позволяет предположить у них иной биологический статус. Среднесарматская и позднесарматская части, по-видимому, представлены в подкурганных выборках не полностью. Отсутствует значительное количество детей и женщин, особенно в позднесарматской группе.

Среднесарматская и позднесарматская группы, видимо, испытывали специфический стресс в молодом возрасте, поэтому у них ниже показатели среднего возраста смерти и пик смертности приходится на молодой возраст. Возможно, такая ситуация связана с участием как мужчин, так и женщин в боевых столкновениях, о чем свидетельствует высокий уровень травматизма, особенно на позднесарматском этапе.

Глава IV. Краниологическая характеристика населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий состоит из трех разделов.

Параграф 4.1. Краниологическая характеристика локально-территориальных групп позднесарматского времени включает три подраздела.

В первом подразделе 4.1. 1. Характеристика среднего типа локально-территориальных групп позднесарматского времени на основе средних арифметических значений дается характеристика морфологического типа поздних сарматов, который в обеих частях (деформированные и недеформированные черепа) диагностируется типом массивных длинноголовых европеоидов. В локально-территориальных группах отсутствует изменчивость, что подкрепляется результатами сравнительного анализа каноническим методом, при котором первый канонический вектор делит всю совокупность на две части, с деформацией и без деформации. Существенные различия наблюдаются между деформированными и недеформированными группами, а также сходство тех и других между собой.

Для изучения хронологической изменчивости позднесарматского краниологического типа сравнивались серии: вторая половина II - первая половина III вв. н.э. и вторая половина III - IV вв. н.э. по ^критерию Стьюдента. Результаты анализа показали отсутствие различий.

В разделе 4.1.2. Индивидуальная изменчивость и внутригрупповой анализ локально-территориальных позднесарматских групп для выявления индивидуальной изменчивости использовался метод главных компонент, результаты которого показали во всех локальных группах внутригрупповую неоднородность с преобладанием типа длинноголовых европеоидов. В его рамках выделяются варианты: массивный длинноголовый европеоидный компонент преобладает в группе деформированных черепов; тип с относительно узким и средневысоким лицом - на недеформированных черепах; смешанный монголоидно-европеоидный компонент присутствует в основном на женском материале (группы: южная часть Волго-Донского междуречья, Астраханское правобережье, северная часть Волгоградского и южная часть Саратовского Заволжья). Мезобрахикранный европеоидный компонент, характерный для предшествующего населения, раннесарматского и среднесарматского, в основном представлен на женских недеформированных черепах Нижнего Поволжья. В Приуралье он выделяется и на женских и на мужских черепах и, по мнению Л.Т. Яблонского, является достаточно весомым (2008).

Материал, изложенный в подразделе 4.1.3 Сравнительный анализ и культурно-хронологическая изменчивость сарматского населения, указывает на то, что сравнение хронологических серий ранних, средних и поздних сарматов из различных регионов позволяет проследить постепенное накопление типа длинноголовых европеоидов, которые, видимо, начали постепенно осваивать эту территорию еще в последние века до нашей эры и ко II - IV вв. н.э. почти полностью ассимилировали раннесарматский тип.

Для некоторых территорий, например, север Волгоградского и юг Саратовского Заволжья, характерно большое сходство населения первых двух периодов и определение его как носителей типа широкоголовых европеоидов с небольшим уплощением верхнего лицевого горизонтального профиля. Такое отсутствие хронологической изменчивости может свидетельствовать о том, что

культурные изменения в густонаселенном регионе в предшествующие периоды не привнесли значительных антропологических изменений.

В параграфе 4.2. Краниологическая характеристика суммарной позднесарматской серии рассматривается краниология суммарных серий деформированных и недеформированных черепов, всего 456 черепов. Деформированная серия насчитывает 319 черепов (214 мужских и 105 женских), а недеформированная - 137 (107 мужских и 30 женских) {табл. 1).

В рамках параграфа 4.2.1. Характеристика усредненного общего типа суммарной группы позднесарматского времени указывается на то, что как и при изучении локальных групп рассматривалась изменчивость признаков под влиянием деформирующей конструкции и изменчивость позднесарматского типа во времени.

Обе мужские и женская деформированная группы характеризуются типом длинноголовых европеоидов (рис. 2, 3). Что касается недеформированной женской серии, то у нее более высокие значения черепного указателя, который находится в мезокранных пропорциях, а горизонтальная профилировка лица ослаблена.

При сопоставлении мужских групп деформированных и недеформированных черепов удалось выяснить, что существенные отличия наблюдались не столько по среднеарифметическим величинам, сколько по параметру изменчивости - среднеквадратическому отклонению. Между женскими сериями различий больше.

Изучение хронологической изменчивости (серия раннего этапа - вторая половина II в. - первая половина III в. и позднего этапа - вторая половина 1П -IV вв.) на основе вычисления t-критерия Стьюдента не выявило признаков с достоверно значимыми различиями.

В подразделе 4.2.2. Сравнительная характеристика серий из отдельно взятых могильников второй половины II - IV вв. анализ проводился между 50 мужскими краниологическими сериями позднесарматского времени (33 с деформированными черепами и 17 с недеформированными) и 32 женскими

сериями (26 с деформированными черепами и 6 с недеформированными) каноническим методом. Серии представляют материалы одного могильника. Общие тенденции на выявление изменчивости локально-территориальных групп сохраняются и здесь. Особенности рассеивания краниологических серий в корреляционном поле показывают, что серии деформированных черепов расположились на отрицательном поле графика, а без деформации - на положительном. Компактное расположение серий свидетельствует и об их морфологическом сходстве и о сходстве в типах деформации. Более резко выраженные черты длинноголовых европеоидов в обеих сериях из могильника Абганерово-П (с деформацией и без нее) и группа деформированных черепов из могильника Купцын Толга отделяет их от общей массы. Вещевой материал этих могильников свидетельствует о несомненной их связи с Кавказом, а большая часть погребений датируются концом позднесарматской культуры (III - IV вв. н.э.).

В параграфе 4.3. Обычай искусственной деформации головы у населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий приводятся сведения о наличии обычая искусственной деформации головы в традиционных культурах древности и современности. Для этого используется информация из трех типов источников: письменных, этнографических и палеоантропологических. Так как фактический материал представлен краниологическими сериями, в первую очередь рассматривается изменчивость краниологических признаков под давлением деформирующей конструкции (рис. 2).

В части 4.3.1. География и хронология преднамеренной деформации головы приводятся сведения по наличию искусственной деформации у древних, средневековых и современных народов. Прежде всего, привлекаются палеоантропологические материалы по катакомбной культуре Нижнего Поволжья, Нижнего Дона и других территорий, позднесарматский материал Нижнего Поволжья и сопредельных территорий, материал раннетюркского и золотоордынского времени Нижнего Поволжья и др. Кроме Нижнего Поволжья обычай деформации известен у древних народов Ближнего Востока, в

Восточном Средиземноморье, на Кавказе, в Крыму, в Средней Азии, в Южной Сибири и на других территориях.

Анализ литературы показал раннюю традицию практики преднамеренной деформации черепа. На материалах Ближнего Востока он известен еще в неолите, откуда он, видимо, и проник на Кавказ и в Восточно-европейские степи (Arensburg, Hershkovitz, 1988; Idem, 1989; 2005; 2006; Molleson, Campbell, 1995; Meiklejohn et al., 1992; Ozbek, 2001; Fletcher et al., 2008; Шевченко, 1986 и

дрОВ первые века нашей эры устойчивым центром, откуда происходило

распространение обычая преднамеренной деформации, видимо, является

территория Средней Азии и Казахстана.

В подразделе 4.3.2. Этнографический аспект соматических модификаций вообще и преднамеренной деформации головы в частности дается описание обычая преднамеренной деформации головы античными авторами (Гекатей Милетский, Геродот, Гиппократ, Страбон, Аполлоний Родосский), средневековыми арабскими учеными (ал-Макдиси, Якут, аль-Бируни), миссионерами эпохи Возрождения и нового времени (Гарсиласо де Ла Вега, Фрай Диего де Ланда и др.), этнографами и историками нового и новейшего времени (Ратцель, 1902; Дунаевская, 1963; Хаген, 2004. С. 196; Боден Луи, 2004; Брэй, 2005; Уитлок, 2005; Леббок, 1876; Боас, 2006 др.).

Этнографический аспект обычая деформации рассматривается с разных позиций. Во-первых, с точки зрения того, как проводилась деформация и какой подручный материал использовался. Во-вторых, на основании того, каковы были сроки наложения деформирующей конструкции для достижения нужной формы головы. В-третьих, исходя из возможной мотивации обычая искусственной деформации головы у разных народов. В-четвертых, на основе предположения о том, что обычай деформации у поздних сарматов был постоянным символом внутригрупповой солидарности и межгрупповым культурным различием.

В параграф 4.3.3. Антропологический аспект изучения обычая искусственной деформации головы. Обзор литературы включен анализ отечественной и зарубежной литературы по проблеме влияния искусственной деформации, которая тесно связана с ростовыми процессами на краниологические признаки. С нею связаны еще две проблемы: присутствие деформации в группе недеформированных черепов и типология деформации (Жиров, 1940; Гинзбург, Жиров, 1949; Гинзбург, 1959; Трофимова, 1959а; Фирштейн, 1970; Громов, 2004; Clark et al, 2007; Anton, Weinstein, 1999; O'Loughlin, 2004; Enchev, 2010; Gerszten, 1993; Anton et al., 1992; Cheverud et al., 1992; Bailey, 2010; Freiß & Baylac, 2003 и др.).

Важным является вопрос о том, какие признаки меняются при конкретном типе деформации? Для этого анализируются работы, в которых приводятся данные по кольцевому, лобно-затылочному и затылочному (колыбельному) типам деформации, встречающиеся на нижневолжских материалах. Все эти типы, как свидетельствуют исследования, существенно отличаются по своей биомеханической природе (Жиров, 1940; Дебец, 1947; Левин, 1947; Рычков, 1957; Касимова, 1980; Bjork A., Bjork L., 1964; McNeill, Newton, 1965; Heathcote, 1986; Anton, 1989; Solecki et al., 1992; Cheverud et al., 1992; Kohn, 1995; White, 1996; Wilczak, Ousley et al., 2009; Romero-Vargas et al., 2010 и др.).

В разделе 4.3.4. Влияние деформирующей конструкции на краниологические признаки. По материалам катакомбной, позднесарматской культур и культур раннего средневековья для выявления комплекса деформации, то есть набора признаков, претерпевающих изменение под давлением деформирующей конструкции, проводилось сопоставление деформированных и недеформированных черепов катакомбной культуры, позднесарматских и средневековых серий. База данных по позднесарматскому времени составляет 456 черепов (со следами деформации - 319; без деформации - 137); по катакомбной культуре (138 черепов: со следами деформации - 48; без деформации - 90), по раннетюркскому времени - 21 череп (со следами деформации - 11; без деформации — 10), по хазарскому

времени - 74 черепа (со следами затылочной и затылочно-теменной деформации - 22; без деформации - 52). В результате анализа удалось выделить комплекс деформации, то есть набор признаков, которые меняются в процессе роста и развития под давлением деформирующей конструкции.

При катакомбном типе деформации статистически значимые различия наблюдаются в основном по признакам мозговой коробки. Из лицевых признаков отмечены только небольшая часть с достоверно значимыми различиями: высота орбиты и ее указатель, высота носа и общий лицевой угол и др.

При сарматском типе деформирующий эффект распространяется как на признаки мозгового, так и на признаки лицевого отделов. Давящая повязка и/или конструкция выполняла формообразующую функцию.

Эффект деформации в немногочисленной мужской серии раннетюркского времени проявляется аналогично, но следует учесть и реакцию деформирующего устройства на генетически запрограммированные различные морфологические типы: длинноголовый европеоидный у населения позднесарамтского времени и катакомбной культуры и смешанный европеоидно-монголоидный у населения раннетюркского времени.

Результаты исследования показали, что укорочение и расширение мозговой коробки при затылочном и теменно-затылочном типе деформации у населения раннетюркского, хазарского и золотоордынского времени следует связывать не только с его моделирующим эффектом колыбели типа бешика, но и распространением ее среди той части населения, в облике которого сильнее проступала монголоидная примесь.

Моделирующий эффект деформирующей конструкции сказывается и на частоте встречаемости неметрических признаков, а заметной их особенностью является наличие дополнительных косточек и швов (Ossenberg 1970; Pucciarelli, 1971; El-Najjar and Dawson, 1977; Gottleib, 1978; Anton et al. 1992; Königsberg et al. 1993; Weite, 1996; Bereczki, Marcsik, 2005; Schijman, 2005 и др.).

Сравнительный анализ сарматских культур дает очень высокую частоту встречаемости метопизма на позднесарматском деформированном материале и одинаково низкую на раннесарматском, среднесарматском и на недеформированном позднесарматском материалах. Частота встречаемости вормиевых косточек тоже гораздо выше на деформированных черепах, чем на недеформированных и чаще всего они локализуются в лямбдовидном шве.

В рамках раздела 4.3.5. Проблема патологических изменений на черепе как эффект преднамеренной деформации указывается, что для решения проблемы патологических изменений, во-первых, были обследованы дети с модифицированной головой и без деформации (Blackwood, Danby 1955; Tommaseo, Drusini, 1984). Результат обследования показал отсутствие нервных патологий у двух групп детей: коренные жители Соломоновых островов и жители бассейна реки Амазонки.

Во-вторых, проводились опыты на кроликах и крысах, на головы, которых накладывалась деформирующая конструкция. Результаты обследования здоровья контрольной группы и деформированной группы не выявили различий (Ossenberg, 1970; Pucciarelli, 1978; Burrows et al., 1997; Pearson, Lieberman, 2004; Ruff et al., 2006; Wilczak, Ousley, 2009 и др.).

И, в-третьих, проводился краниографический анализ палеоантропологического материала.

Краниографический анализ с использованием позднесарматского материала (всего изучено 20 позднесарматских черепов) зарегистрировал такие признаки, как краниостеноз, пальцевые вдавления и усиленный сосудистый рисунок, по которым можно диагностировать внутричерепную гипертензию. Таким образом, хотя искусственная деформация совместима с нормальным состоянием здоровья, тем не менее она влекла за собой ряд патологий, которые затрудняли активную деятельность человека (Маклецова,1974; Балабанова, Сычева, 2006; Kustar, 1999; O'Loughlin, 1996; 2004; Bereczki, Marcsik, 2005; Manriquez et al., 2006; Enchev et al., 2010 и др.).

В главе V. Антропология групп, сформированных на основе особенностей погребального обряда приводятся скоординированные результаты анализа антропологических серий, образованных на основе отдельных признаков погребального обряда. Этот этап в исторических реконструкциях позднесарматских племен является, на наш взгляд, важным, так как они практиковали различные типы могильных сооружений: подбои, узкие прямоугольные ямы, широкие прямоугольные и подквадратные ямы иногда с диагональным трупоположением, катакомбы и т.д. С диагональными могилами связывают участие среднесарматского пласта в формировании позднесарматских групп, а с катакомбными - новую группу мигрантов с Центрального Кавказа (Мошкова, 2009; Малашев, Мошкова, 2010; Малашев, 2007; 2010; Безуглов, 1990; 2001; 2010 и др.).

Параграф 5.1. Антропология диагональных сарматских археологических комплексов первых веков нашей эры посвящен антропологии диагональных комплексов, которые характеризуют среднесарматскую культуру и встречаются на раннем этапе позднесарматской культуры. В нем анализируется суммарная серия, включающая 66 черепов: 42 черепа получены из погребений среднесарматского времени (25 мужских и 17 женских) и 24 -позднесарматского, из них 14 деформированных черепов (8 мужских и 6 женских).

По средним значениям мужская среднесарматская и позднесарматская недеформированные серии характеризуются мезобрахикранным типом и ослабленной горизонтальной профилировкой лица на обоих уровнях у средних сарматов и только на верхнем у поздних. Угол носа к линии профиля выступает резко в ранней группе и умеренно в средней. Проведенный сравнительный анализ по ^критерию Стьюдента показал большое сходство хронологических недеформированных мужских групп «диагональников», только один признак с достоверно значимым различием. Мужская позднесарматская деформированная группа черепов характеризуется типом длинноголовых европеоидов.

Женский краниотип, как среднесарматский, так и позднесарматский, отличается от мужского в сторону преобладания европеоидных сочетаний, кроме угла выступания носа, он умеренный на позднесарматских черепах и резкий на среднесарматских.

Как группа недеформированных черепов, так и группа с деформацией, оказалась по внутригрупповой структуре неоднородной. В мужской группе доминируют массивные черепа с резкой горизонтальной профилировкой лица и грацильные с уплощением на уровне глазниц. Кроме этого, имеются черепа, у которых горизонтальная профилировка лица ослаблена на обоих уровнях и находится в сочетании с умеренным углом выступания носа. В данном случае следует предполагать монголоидную примесь.

Женская группа также неоднородна, в ее структуре выделяются два крайних варианта: европеоидный и смешанный монголоидно-европеоидный.

Локальные серии, полученные на основе картографирования памятников с диагональными комплексами, отличаются между собой по уровню содержания в них черепов с комплексом длинноголовых европеоидов. В наибольшей степени этот тип представлен в двух группах: заволжской и дон-аксайской.

В результате изучения выборки из диагональных комплексов был сделан вывод о том, что часть среднесарматского общества, продолжая традицию диагонального захоронения, осваивает позднесарматские культурные новации и через брачные контакты передает диагональный тип погребения пришельцам.

В разделе 5.2. Антропология подбойных археологических комплексов второй половины II — IV вв. н.э. отмечается, что усредненная и сравнительная характеристика серий из подбойных могил показывает тот же самый тип, что и суммарные серии. Три группы (обе мужские и женская деформированная) сочетают комплекс признаков, типологически диагностируемый как длинноголовые европеоиды. Недеформированная женская серия относится к мезобрахикранному типу, присущему в большей степени для среднесарматского и раннесарматского времен. Мужские серии между собой различаются только по набору признаков с моделирующим эффектом

деформации. Женские серии, кроме этого набора, различаются между собой и по преобладанию у них того или иного типа.

Материал, представленный в разделе 5.3. Антропология узких прямоугольных сарматских археологических комплексов второй половины II—IV вв. н.э., дает возможность понять, что антропологический тип обеих мужских серий и женская серия деформированных черепов определяется как тип длинноголовых европеоидов. Женская серия недеформированных черепов с ослабленным углом горизонтального профиля лица на уровне глазниц.

В параграфе 5.4. Антропология катакомбных сарматских археологических комплексов второй половины II-IV вв. н.э. отмечается, что обе мужские группы - с деформированными и недеформированными черепами - сочетают весь краниологический комплекс, присущий поздним сарматам, тип длинноголовых европеоидов. Что касается женских групп, то, как и во всех других недеформированных группах, ослаблена горизонтальная профилировка лица на обоих уровнях при резком угле выступания носа.

Часть работы 5.5. Сравнительный анализ групп, полученных из различных погребальных конструкций содержит результаты межгруппового сопоставления каноническим методом серий, полученных из различных типов погребальных конструкций.

Прежде всего следует отметить, что практически все мужские серии, полученные из различных форм могил, имеют похожий набор признаков, поэтому можно уверенно говорить о том, что для этой группы сарматов не существует зависимости между формой могильной ямы и антропологическим типом.

Межгрупповая изменчивость женской части позднесарматского населения имеет те же тенденции, что и изменчивость мужских групп из разных типов могильных конструкций, но у них больше различий. Так, женский краниотип из позднесарматских подбойных и катакомбных могил характеризуется чрезвычайной грацильностью по сравнению с другими группами.

Что касается гипотезы о миграциях на позднем этапе (вторая половина ГО-ГУ вв.) катакомбного населения Центрального Кавказа на территорию ВолгоДонского междуречья и Нижний Дон, то имеющиеся немногочисленные данные как не противоречат ей, так и не подкрепляют ее.

В рамках раздела 5.6. Антропология комплексов с ориентировками погребенных в северный и южный сектор автор обращает внимание на то, что ориентировка погребенных также является одним из наиболее важных признаков погребального обряда. Для позднесарматских погребальных комплексов он имеет особое значение, так как по сравнению с предшествующей среднесарматской культурой, для которой была характерна южная ориентировка, она изменяется в противоположную сторону - северную.

Описание средних значений всех мужских серий имеет тот же набор признаков, характеризующих их как носителей длинноголового европеоидного компонента, что и при любой компоновке материала. Попарное их сопоставление дает 1-2 признака с достоверно значимыми различиями.

Женские серии деформированных черепов с южной и северной ориентировками тоже мало отличаются друг от друга и имеют только два признака с достоверно значимыми различиями. Недеформированная серия черепов из комплексов с северной ориентировкой отличаются от черепов из комплексов с южной ориентировкой брахикранными пропорциями и умеренно профилированным лицом в горизонтальной плоскости, что, возможно, характеризует их смешанный монголоидно-европеоидный характер.

Параграф 5.7. Погребальный обряд как объект археологических и антрополого-этнографических исследований (по материалам комплексов позднесарматского времени с позой погребенного «на животе», «вниз лицом» и т.д.) включает подраздел 5.7.1. Общая характеристика комплексов, в рамках которого обозначены основные признаки, характеризующие эти комплексы.

1. Большая часть комплексов находится в могильниках Правобережья Волги.

2. Поза умершего на «животе» встречается как в индивидуальных могилах, так и в парных и тройных.

3. Обряд чаще применялся к мужчинам, чем к женщинам. Возможно, здесь отражена диспропорция по полу, присущая позднесарматскому обществу.

4. По особенностям погребального обряда памятники можно разделить на три части:

1) захоронения, которые отличаются от общей массы позднесарматских погребений только позой «на животе», все остальные обрядовые традиции соблюдены;

2) захоронения людей, которых можно определить как приговоренных к смерти, со связанными руками и ногами;

3) захоронения, в которых обнаружены нарушения анатомической целостности скелетов.

Для определения мотивации поздних сарматов, практиковавших позу «на животе» в разделе 5.7.2. Археолого-этнографические свидетельства по позе погребенных «на животе» и т.д. приводится сводка по народам, практикующим ее.

Основные выводы данного параграфа можно сформулировать следующим образом: во-первых, захоронения на «животе» в позднесарматских комплексах встречаются чаще, чем в других сарматских культурах и в относительно синхронных евразийских культурах; во-вторых, анализ деталей погребального обряда позволяет выделить три группы погребений, которые сочетают те или иные признаки, что позволяет определить их возможную символическую нагрузку:

• это погребения, ничем не отличающиеся от большого количества захоронений кроме позы погребенных (посланники к богам (?));

• предполагаемые приговоренные к смерти и/или человеческие жертвоприношения1 (?);

• кроме погребенных в позе «на животе», захоронения с посмертным ритуальным нарушением анатомической целостности костяков, «вредоносные покойники» («заложные»; шаманы, колдуны, самоубийцы и т.д.).

В главе VI. Образ жизни и здоровье сарматского населения по данным палеопатологического анализа представлены результаты исследований патологического состояния костей и на их основе делается попытка реконструкции особенностей поведения и образа жизни позднесарматских племен.

В разделе 6.1. Общая характеристика образа жизни и здоровья сарматского населения по данным папеопатологии с позиций биоархеологии дается реконструкция кочевого образа жизни на основе распространения ряда патологических состояний и сведений письменных источников. В качестве индикаторов кочевого хозяйства выступают в первую очередь нарушения зубочелюстной системы, которая реагирует на питание и использование зубов в трудовой деятельности. Прежде всего следует учесть такие признаки, как зубной камень, кариес, пародонтоз и прижизненная утрата зубов. Сравнительный анализ по хронологическим группам сарматов показал одинаково высокое присутствие минерализованных отложений на зубах и редкие кариозные поражения во всех трех группах. Отличительной особенностью позднесарматской группы является и самая низкая частота поражения зубов кариесом, а так же самая высокая частота поражения пародонтозом. По степени деструкции эмали, которая диагностирует периоды голодания, связанные с неблагоприятными условиями, приводящими к падежу скота, сарматские группы тоже варьируется незначительно (Перерва, 2010; Бужилова, Соколова, 2006).

1 К этой категории можно отнести и погребения с костяками, лежащими скорченно на боку со связанными руками и ногами. Их тоже набирается немало по всей позднесарматской территории.

Мужская часть всех трех групп сарматов больше была подвержена холодовому стрессу, признаки которого намного чаще встречаются у поздних сарматов, что связано не только с пребыванием в холодное время на открытом воздухе пастухов, но и с их участием в дальних походах с целью грабежа, а также в военных столкновениях.

Степень выраженности дегенеративно-дистрофических изменений на суставных поверхностях показывает чрезмерные нагрузки у мужчин позднесарматского времени. Причем у группы с деформированными черепами все признаки выражены сильнее, чем у группы с недеформированными (Балабанова, 2003а; 20036; Перерва, 2005аб; 2010; Бужилова, 2005; Батиева, 2003). Особенности и характер распределения физических нагрузок и патологий опорно-двигательного аппарата у мужской части населения позволяют выделить признаки, маркирующие специфику профессиональной и хозяйственной деятельности мужчин как кочевников и воинов, освоивших в совершенстве верховую езду (Перерва, 2002; 2010; Балабанова, 2001; 20036; Батиева, 2003).

Позднесарматское общество отличалось от предшествующего и повышенным травматизмом боевого характера. При этом у людей с искусственно деформированной головой кости чаще подвергались травмам, чем у людей без деформации (Батиева, 2003; Бужилова, Соколова, 2006; Перерва, 2006 и др.).

В параграфе 6.2. Степень боевого травматизма в сарматских группах и идентификация оружия по боевым травмам приводятся результаты специального исследования сарматского материала по выявлению боевого травматизма, для дальнейшей идентификации оружия по боевым травмам. Источником данного раздела явились палеоантропологические материалы, данные письменных источников и археологии.

Распределение травм боевого характера по различным периодам сарматской истории позволяет выделить мужчин позднесарматского периода на фоне остального сарматского населения. Они отличаются от своих

предшественников в сторону увеличения количества травм, в том числе и со смертельным исходом, преобладают рубленые раны и компрессионные переломы. Идентифицировать оружие, которым были нанесены компрессионные переломы, сложно, так как оно отсутствует в наборе позднесарматского вооружения. Зато присутствуют длинные мечи, с которыми можно идентифицировать рубленые раны. Редко встречающиеся колотые и стреляные раны у поздних сарматов, видимо, следует связать с тем, что лук со стрелами в их вооружении играл второстепенную роль.

Повышенный мужской травматизм во второй половине П-1У вв. н.э., очевидно, характеризует позднесарматское общество как более агрессивное, чем раннесарматское и среднесарматское. По сравнению с предшественниками комплекс отличительных признаков, не только патологических, у поздних сарматов, позволяет реконструировать его как ориетированное не только на ведение кочевого хозяйства, но и на военный профессионализм.

В параграфе 6.3. Военная организация поздних сарматов по антропологическим критериям, данным письменных и археологических источников дается реконструкция модели устройства позднесарматского общества как общества профессиональных воинов-всадников на основе антропологических данных. Для большей достоверности используется археологический материал и данные письменных источников.

В результате суммирования данных трех источников -антропологических, археологических и письменных - удалось установить следующее:

1) изучение антропологического материала позднесармарматского времени позволяет построить модель общества профессиональных воинов-всадников;

2) не всегда археологический материал является важным критерием для социальной реконструкции. В позднесарматских погребениях, к примеру, очень редко встречаются кости лошади, редко встречаются стрелы или их небольшое количество в наборе по сравнению с предшествующими

периодами и т.д., но это не является свидетельством малой роли лучников в войске сарматов, а отражает изменение в нормах ритуала;

3) выделяется группа погребений с богатым набором оружия, ременной гарнитуры и конской упряжи, связываемая с погребениями предводителей дружин;

4) несмотря на большое количество относительно бедных захоронений, антропологические критерии выступают весомыми аргументами в определении позднесарматского общества как образованного по типу профессиональных мужских военных союзов с последующей организацией всаднической дружины.

В главе VII. Проблема происхождения населения позднесарматского времени представлены результаты изучения краниологических материалов по раннему железному веку и раннему средневековью, численностью более 1700 черепов. На основе этого материала стало возможным реконструировать расогенетические связи позднесарматского населения и обсуждать вопросы его формирования.

Раздел 7.1. «Сарматский тип» или тип древних восточных европеоидов и его роль в формировании особенностей краниологии населения позднесарматского времени и раннего средневековья Восточной Европы посвящен так называемому «сарматскому типу» или типу древних восточных европеоидов, который сочетал мезобрахиранную мозговую коробку с мезоморфным строением лицевого скелета, у которого горизонтальная профилировка на уровне глазниц была ослаблена, а переносье и носовые кости резко выступающими.

Данное сочетание признаков впервые в Восточно-Европейских степях появляется в предсавроматскую эпоху и преобладает на материалах савроматского и раннесарматского времени. Начиная со II - I вв. до н.э. доля широкоголовых европеоидов начинает сокращаться за счет притока мигрантов, в облике которых преобладает тип длинноголовых европеоидов.

В среднесарматскую эпоху сарматский тип сохраняется в Заволжье, где это морфологическое ядро было настолько мощным, что появление новых мигрантов на рубеже и в первые века нашей эры его изменил лишь частично (Балабанова, 2000а). Очевидно, на сарматскую территорию мигранты пришли с востока, а территория их определяется как Южная Сибирь. Косвенным свидетельством южно-сибирского вектора миграции на сарматскую территорию в I - первой половине II вв. н.э. являются морфологические особенности среднесарматского типа: ослабление горизонтальной профилировки лицевого скелета уже на обоих уровнях и на некоторых территориях в сочетании с умеренно выступающим носом.

Дальнейшие миграции в позднесарматскую эпоху привели к «размыванию» сарматского типа и преобладанию в сериях типа длинноголовых европеоидов. Распределение антропологического типа на обширной территории в это время позволяет предположить специфический очаг расообразования, в котором формировалось позднесарматское единообразие.

В рамках раздела 7.2. Сравнительная характеристика сарматских групп для определения антропологического пространства, в котором формировался позднесарматский морфологический тип, проводился межгрупповой канонический анализ с последующей обработкой матрицы расстояний близости по Махаланобису кластерным анализом и многомерным неметрическим шкалированием.

Результаты сопоставления позднесарматской и раннесарматской групп, представленные в подразделе 7.2.1. Сравнительная характеристика серий позднесарматского и раннесарматского времени показали, что произошли существенные изменения в базовом антропологическом субстрате (табл.2). Это связано с последовательной инфильтрацией морфологических признаков, дифференцирующих тип длинноголовых европеоидов, связанный с постоянным притоком групп людей из восточных районов Евразийских степей. Миграции определяются как преимущественно мужские, так как женский тип без деформации обладает определенным сходством с раннесарматским.

Материал, изложенный в подразделе 7.2.2.Сравнителъная характеристика серий позднесарматского и среднесарматского времени, также показывает существенные различия позднесарматской и среднесарматской групп. Эти различия затрагивают комплекс признаков как мозгового отдела, так и лицевого. Прежде всего, в него входят такие признаки, как поперечный диаметр, оба угла горизонтальной профилировки лица. Видимо, такое направление изменчивости в данных хронологических сарматских группах можно связать с тем, что в облике новых групп, которые участвовали в формировании среднесарматского населения, кроме длинной и узкой черепной коробки мезодолихокранных пропорций, лицо было с умеренной горизонтальной профилировкой. Так как умеренной профилировкой обладают восточные популяции, то можно определить начало потока мигрантов как восточные, азиатские. В формировании позднесарматского населения, видимо, участвовали и другие группы, которые были носителями типа длинноголовых европеоидов.

В разделе 7.3. Сравнительная характеристика позднесарматских серий с относительно синхронными группами из степных могильников Евразии представлен антропологический аспект вопроса о соотнесении позднесарматских групп с относительно синхронными группами населения с территории Евразийских степей. В каждом отдельном случае проводился канонический анализ, при котором существенные различия выпадают на первые два канонических вектора.

Результаты всех сопоставлений демонстрируют морфологическое и генетическое сходство большей части позднесарматских мужских групп между собой и резкое отличие их от всей остальной совокупности.

Результаты канонического анализа, проведенного в рамках раздела 7.3.¡.Сравнительная характеристика серий позднесарматского времени с относительно синхронными группами из степных могильников Восточной Европы и Кавказа позволяют выделить существенные различия между сравниваемыми группами. У мужчин главным критерием разграничения является ширина орбиты (51). Позднесарматские группы с широкой глазницей, а Черняховские и другие группы - с узкой глазницей. У женщин ширина

орбиты выполняет второстепенную роль при сравнении, а на первое место выходит высота носа, которая у мужчин на втором месте. Несмотря на это были выделены группы и культуры, которые обладают морфологическим сходством с поздними сарматами: это некоторые позднескифские, Черняховские, кавказские группы и нижнедонские группы оседлого населения.

В результате межгрупповых сопоставлений, проведенных в рамках подраздела 7.3.2.Сравнительная характеристика поздних сарматов с относительно синхронными группами из могильников Средней Азии и Казахстана удалось выделить разграничительный комплекс признаков, по которому отличаются позднесарматские группы от кочевого и оседлого населения Средней Азии и Казахстана. У мужчин в комплекс входит два признака - это поперечный и высотный диаметры (8 и 17), у женщин их четыре: продольный и поперечный диаметры, ширина орбиты и угол профиля носа (1, 8, 51, 75-1). Позднесарматские серии с более узкой и высокой мозговой коробкой, с более резким углом выступания носа. Вместе с расогенетической неадекватностью, которую демонстрируют поздние сарматы и население Средней Азии и Казахстана, выделяются группы и культуры, по которым наблюдается морфологическое сходство. К ним относятся некоторые усуньские группы, сборная группа из могильников Северного Казахстана, Талайской и Чуйской долины, Алая, Тянь-Шаня, серии из Кувасая, Тумек-Кичиджика, Тарым Кая, суммарная серия античного времени из могильников Туркмении, серия из оссуарных погребений Сакар-Чаги 6 и суммарная кенкольская серия и

др.

Возможно, такое распределение межгрупповой изменчивости отражает историческую связь обеих групп населения.

В разделе 7.3.3.Сравнительная характеристика серий позднесарматского времени с относительно синхронными группами из могильников Центральной Азии отмечается, что при сравнении позднесарматских групп с центрально-азиатским населением большое дифференцирующее значение имеют соотношения поперечного диаметра к наименьшей ширине лба и к углу выступания носа (8, 9, 75-1). Изменчивость пропорций этих признаков очень высокая и градиент ее направлен по оси восток-запад, разграничивая, с одной

стороны, центрально-азиатские и южно-сибирские группы хуннов, часть пазырыкцев, а с другой - все позднесарматские серии и серии тесинского этапа татарской культуры.

В разделе 7.3.4. Сравнительная характеристика позднесарматских серий с деформированными черепами с сериями синхронного населения, практикующего обычай деформации обращается внимание на то, что поиски расо-генетических корней позднесарматских групп, использовавших обычай искусственной деформации головы, привели к тому, что их дифференциацию можно связать как с морфологическим разнообразием, так и с разнообразным моделирующим эффектом деформирующего устройства. В данном сопоставлении главным фактором, который дифференцирует позднесарматские мужские группы, является продольный диаметр, наименьшая ширина лба и угол выступания носа. У поздних сарматов - длинная узкая черепная коробка с широким лбом и сильно выступающим носом, а у среднеазиатских групп -короткая широкая мозговая коробка, узкий лоб и умеренно выступающий нос.

В разделе 7.4. Сравнительная характеристика серий позднесарматского времени и раннесредневековых групп Восточной Европы содержатся результаты межгруппового сравнения краниологических серий позднесарматского и раннесредневекового времени (табл. 3, 4).

Подраздел 7.4.1.Общая характеристика краниологических серий раннетюркского и хазарского времен из степных могильников Нижнего Поволжья и Нижнего Подонья дает представление о том, что в V - середине VII вв. Восточно-Европейские степи населяли уже раннепоркские группы, которые отличались от своих предшественников определенной долей монголоидной примеси, что отделяет их от позднесарматского антропологического пласта. Видимо, морфологические различия между этими хронологическими группами сказываются и в различной реакции на деформацию.

В параграфе 7.4.2.Результаты сопоставления позднесарматских серий и серий раннего средневековья, отмечается, что становление Хазарского каганата связано со сложными этническими, политическими и культурными процессами

в Восточной Европе. Для его населения характерна неоднородность этнического и расового состава, которая отражена в письменных, археологических и антропологических источниках. В среднем как мужская, так и женская группы черепов из степных могильников хазарского времени Нижнего Поволжья и Нижнего Дона характеризуются смешанным монголоидно-европеоидным комплексом. В облике населения хазарского времени можно выделить некоторые качества, которые следует считать их морфологической доминантой. Это сильное проявление монголоидных черт и широкое грушевидное отверстие, иногда сочетающееся с альвеолярным прогнатизмом. Кроме этого на многих черепах заметно уплощение в теменно-затылочной области по типу бешика. Эти сочетания признаков и сравнительный анализ позволяют говорить о существенных различиях между кочевыми группами раннетюркского и хазарского времен, с одной стороны, и позднесарматскими - с другой, а значит, и об отсутствии генетической

преемственности между ними.

Определенное сходство наблюдается у позднесарматского населения с «аланским» компонентом салтово-маяцкой культуры, раннесредневекового населения Северного Кавказа и Закавказья, о чем свидетельствуют результаты

канонического анализа.

В разделе 1.5. Расогенетические связи позднесарматского населения и проблема его происхождения дается сравнительный анализ антропологических групп широкого спектра историко-культурных образований с территории степной Евразии, который показал большие географические масштабы межкультурных контактов позднесарматского населения. Совершенно уверенно можно утверждать, что позднесарматские племена имеют пришлый характер. Сохранение незначительного субстратного раннесарматского компонента в облике женщин, не практиковавших обычай деформации, не умаляет значения этого вывода. Скорее всего, история формирования как населения, так и среднесарматской и позднесарматской культур, истоками восходит к южносибирским древностям, к событиям, связанным с активацией хуннов. Сами хунны явились катализатором активности кочевых племен, которые стали продвигаться на запад. Можно проследить несколько миграционных волн, которые изменили антропологическую формацию

населения сарматской эпохи Нижнего Поволжья и сопредельных территорий. Первая волна, которую гипотетически можно датировать П-1 вв. до н.э., привела к тому, что в краниологической серии этого времени по сравнению с предшествующим этапом, 1У-Ш вв. до н.э., увеличивается доля длинноголовых европеоидов.

Вторая волна датируется временем становления среднесарматской культуры. Несмотря на то, что изменчивость краниологических типов средних и поздних сарматов носит однонаправленный характер, формирование их облика, выидимо, связано с пришлыми группами из различных регионов. В формировании облика среднесарматского населения, возможно, участвовали группы из степной зоны и предгорий Южной Сибири, у которых сильнее проявляются смешанные монголоидно-европеоидные качества.

Третья волна привела в движение мужские группы из той части южносибирских территорий, в облике населения которого преобладал тип длинноголовых европеоидов.

В заключении отмечается, что представленные в работе результаты антропологических исследований дают основание реконструировать половозрастную и расово-антропологическую структуры позднесарматского населения, дать антропологическую дифференциацию населения степной зоны Восточной Европы первого тысячелетия до нашей эры - первого тысячелетия нашей эры и определить роль миграций в формировании позднесарматского населения. Кроме этого, результаты диссертационного исследования представили факты, на которые необходимо обратить внимание при интерпретации некоторых археологических данных и реконструкции основанных на них «сценариев» генезиса историко-культурных феноменов.

Основные выводы 1. Проведенное демографическое и краниологическое исследование населения позднесарматского времени выявило комбинацию признаков, определяющих антропологическую специфику исследуемой группы.

2. По всем регионам, Южное Приуралье, Нижнее Поволжье и Нижнее Подонье, демографические показатели имеют похожие значения и характеризуются нарушениями половозрастной структуры: значительное преобладание мужчин над женщинами; практически полное отсутствие детей; высокая доля молодых женщин в выборках и др.

3. Сравнительный анализ демографических характеристик сарматского населения показал уменьшение в сериях доли женщин и детей от раннесарматского к позднесарматскому времени. Половозрастная структура только раннесарматского населения соответствует реально существующей кочевой группе. Видимо, в процессе становления среднесарматского и позднесарматского культурного комплексов изменения в демографических структурах сопровождались культурными новациями и переходом на новый экономический уклад.

4. Установлено, что все позднесарматские группы по средним значениям характеризуются одним и тем же краниологическим типом (мужские серии деформированных и недеформированных черепов, женская серия деформированных черепов), определяемым как тип длинноголовых европеоидов с массивным строением мозговой коробки долихокранных пропорций. Женская группа черепов без деформации отличается мезокранными пропорциями мозговой коробки и умеренной горизонтальной профилировкой лица.

5. Позднесарматское население по внутригрупповой структуре оказалось неоднородным. Были выделены следующие компоненты: длинноголовый европеоидный массивный по всем показателям строения мозгового и лицевого отделов, чаще определяется на деформированных черепах; также длинноголовый относительно грацильный и узколицый (средиземноморский), чаще определяется на недеформированных черепах; длинноголовые варианты с различными сочетаниями лицевого отдела; невысокая доля типа мезо-брахикранных европеоидов и

смешанного типа европеоидно-монголоидных метисов, которые чаще диагностируются на женских черепах, но иногда встречаются и на мужских.

6. По результатам краниометрического, краниоскопического и краниографического анализов выделен комплекс признаков, испытывающий моделирующий эффект деформирующей конструкции в процессе роста и развития: ускорение или запаздывание сроков облитерации черепных швов; проявление признаков, характеризующих внутричерепную гипертензию; изменение краниометрических признаков, повышение частот встречаемости некоторых краниоскопических признаков (метопизма, вормиевых косточек и т.д.) и др. Мотивация обычая и его проявление, измененная форма головы, видимо, маркировала общество (социальную группу) чрезвычайно военизированных людей и была данью моде.

7. По результатам соотнесения формы могильной ямы и антропологического типа в группах не выявлена зависимость, кроме мужской группы недеформированных черепов из диагональных комплексов позднесарматского времени. Они сохраняют черты предшествующего населения.

8. Анализ патологического состояния позднесарматских материалов позволяет выдвинуть гипотезу о том, что мужчины кроме ведения кочевого хозяйства были профессиональными воинами-всадниками.

9. Сопоставление сарматских краниологических материалов показало, что позднесарматские группы занимают особое положение на общесарматском фоне. Динамику изменений морфологических типов на протяжении савромато-сарматской эпохи от широкоголовых европеоидов, население савроматского и раннесарматского времени, до длинноголовых европеоидов, население позднесарматского времени, можно связать с миграциями. Смешение субстратных раннесарматского облика и пришлых групп привело к формированию среднесарматского

краниологического комплекса, который занимает промежуточное положение между характеристиками раннесарматского и позднесарматского.

10. На основе среднесарматского типа, сочетающего мезоморфные черты мозгового и лицевого отделов с ослабленной горизонтальной профилировкой лица на обоих уровнях, определена территория исхода мигрантов: Южная Сибирь.

11. По результатам сравнительного анализа сформулирована гипотеза происхождения населения позднесарматского времени на основе пришлых южно-сибирских групп, в облике которых преобладали черты длинноголовых европеоидов.

12. Изменчивость антропологического облика мужчин и сохранение субстратных раннесарматских черт у женщин на протяжении восьми веков сарматской истории определяют миграции как преимущественно мужские.

13. Дальнейшие миграции из того же региона, Южная Сибирь, в эпоху раннего средневековья тюрко-язычного населения, в облике которого преобладали монголоидные черты, привели к кардинальным изменениям антропологического покрова степей Восточной Европы.

14. Судьба позднесарматского населения, видимо, связана с раннесредневековыми аланами Кавказа, в состав которых они могли включиться, и с аланским компонентом салтово-маяцких групп.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Балабанова, • М.А. Хронологические особенности половозрастной структуры сарматских групп [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2009. - № 1 (15).-С. 5-12 (0,8п.л.).

2. Балабанова, М.А. Половозрастная структура населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья [Текст] / М.А. Балабанова // РА. - 2009 - № 4. - С. 79- 88 (1 п.л.).

3. Балабанова, М.А. Новые данные об антропологическом типе сарматов [Текст] / М.А.Балабанова // РА. - 2010. - №2. - С. 65- 77

(1 П.Л.).

4. Балабанова, М.А. Изменчивость антропологических типов сарматского населения Нижнего Поволжья [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2010. - № 1 (17).-С. 5-14(0,8 п.л.).

5. Балабанова, М.А. К вопросу о роли сарматского населения в происхождении средневекового населения Восточной Европы [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2010. - № 1 (18). - С. 5-16 (0,8 п.л.).

6. Балабанова, М.А. Население восточноевропейских степей в первом тысячелетии [Текст] / М.А. Балабанова // Природа. - 2010. - №8. -С.26-33 (0,8 п.л.).

7. Балабанова, М.А. Хозяйственно-культурный уклад и образ жизни сарматов по данным античных письменных источников [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного

университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения,-2011.-№ 1 (19).-С. 6-12 (0,8 пл.).

8. Балабанова, М.А. Военное дело сармато-алан и гуннов по данным античных письменных источников [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2012. - № 1 (21).-С. 13-19

9. Балабанова, М.А. Расселение сарматских племен в первые века до нашей эры - первые века нашей эры по данным античных письменных источников [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2012. - № 2 (22). - С. 613 (0,8 п.л.).

10. Балабанова, М.А. О центрально-азиатских связях в антропологии населения позднесарматского времени Восточной Европы [Текст] / М.А.Балабанова // Вестник археологии, антропологии и этнографии.-2012.-№3(18).-С. 82-91 (1 пл.).

Монографии

11. Балабанова, М.А. Антропология древнего населения Южного Приуралья и Нижнего Поволжья. Ранний железный век. [Текст] / М.А. Балабанова. -М.: Изд-во «Наука», 2000. - 133с. (14,9 пл.).

Публикации в сборниках научных трудов

12. Балабанова, М.А., Цыганова О.М. Антропологический состав населения, оставившего курганные группы близ села Абганерово [Текст] / М.А. Балабанова, О.М. Цыганова // Археолого-этнографические исследования в Волгоградской области: Сб. науч. ст. Вып.2. / отв. ред. Б.Ф. Железчиков. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1995. - С. 140-151 (0,8 пл.).

13. Балабанова, М.А., Цыганова О.М. Краниология сарматского населения, оставившего курганные группы Абганеровского могильника

[Текст] / М.А. Балабанова, О.М. Цыганова // Историко-археологнческие исследования в Нижнем Поволжье: Сб. науч. ст. Вып.2. / отв. ред. Б.Ф. Железчиков. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1997. - С. 267-287 (2,0 п.л.).

14. Балабанова, М.А. Сарматское население Волго-Донского междуречья (по материалам Терновского могильника) [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический сборник. - Вып. 1. -Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1998. -С. 60-68. (0,6 п.л.).

15. Балабанова, М.А. Антропология сарматских погребальных памятников Нижнего Поволжья IV-III вв. до н.э. [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып.2. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1999. -С. 54-72. (1,5 п.л.).

16. Балабанова, М.А. Антропологический состав и происхождение ранних кочевников Южного Приуралья и Нижнего Поволжья VI в. до н.э.- 1-ая половина II в.н.э. [Текст] / М.А. Балабанова // Научные школы Волгоградского государственного университета. Археология Волго-Уральского региона в эпоху раннего железного века и Средневековья: Сб. науч. ст. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1999. -С. 27-67. (2,5 п.л.).

17. Балабанова, М.А. Демография поздних сарматов [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып. 3. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2000. -С.201-208. (0,7 п.л.).

18. Балабанова, М.А. Краниоскопическая характеристика сарматов [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник антропологии. Альманах. -Вып. 7 / гл. ред. C.B. Васильев. - М.: Старый сад, 2001. -С. 87-94. (0,5 п.л.).

19. Балабанова, М.А. Обычай искусственной деформации головы у поздних сарматов: проблемы, исследования, суждения [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч.

ст. Вып.4. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2001. -

С. 107-122. (1,0 п.л.)

20. Балабанова, М.А. Антропология сарматских диагональных погребальных комплексов [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып. 5. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. С. 82-94 (0,8 п.л.).

21. Балабанова, М.А., Хохлов A.A. Краниологические материалы из курганного могильника Островной [Текст] / М.А. Балабанова, A.A. Хохлов // Могильник Островной. Итоги комплексного исследования памятников археологии Северо-западного Прикаспия: публ. мат-в / отв. ред. Н.И. Шишлина, Е.В. Цуцкин. - Москва-Элиста, 2002. - С. 245-258. (авторский вклад 0,6 п.л.).

22. Балабанова, М.А. Реконструкция социальной организации поздних сарматов на основе анализа антропологии курганных могильников Нижнего Поволжья и Нижнего Дона [Текст] / М.А. Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып. 6 / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2003. -

С. 66-88. (1,5 п.л.)

23. Балабанова, М.А. О древних макрокефалов Восточной Европы [Текст] / М.А.Балабанова // OPUS: Междисциплинарные исследования в археологии: Сб. науч. ст. Вып.З / ред. вып. М.Б. Медникова. -М.: ИА РАН, 2004. - С. 171-187. (1,3п.л.)

24. Балабанова, М.А. Позднесарматская культура по антропологическим данным [Текст] / М.А. Балабанова // Палеоантропология, этническая антропология, этногенез. К 75-летию И.И. Гохмана: Сб. науч. ст. / Отв. ред. А.Г. Козинцев. - СПб.: МАЭ РАН, 2004.-С. 21-32.

25. Балабанова, М.А. Антропология населения Нижнего Поволжья (кон.У - 1-я пол. 1Хв.) [Текст] / М.А.Балабанова // Степи

Европы в эпоху средневековья: . - Донецк: Изд-во Донецкого нац. ун-та, 2005.-Том. 4.-С. 55-72. (1,2п.л.).

26. Балабанова, М.А. Антропологические особенности сарматов локальной группы могильников Есауловского Аксая (V в. до н.э. - 1-ая половина II в. н.э) [Текст] / М.А.Балабанова // Нижневолжский археологический сборник: Сб. науч. ст. Вып. 8 / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2006. - С. 110-138. (2 п.л.).

27. Балабанова, М.А., Сычева A.B. Рентгенологическое исследование позднесарматских черепов [Текст] / М.А. Балабанова, A.B. Сычева // Искусственная деформация головы человека в прошлом Евразии / OPUS: Междисциплинарные исследования в археологии: Сб. науч. ст. Вып. 5 / отв. ред. М.Б. Медникова. - М.: ИА РАН, 2006. - С. 152163. (1 п.л.)

28. Балабанова, М.А. Половозрастная структура и краниология населения второй половины II-IV вв. н.э. (по материалам могильников Астраханского Поволжья) [Текст] / М.А. Балабанова // Вестник антропологии. Научный альманах. Вып. 15 / гл. ред. C.B. Васильев. - М.: «0ргсервис-2000», 2007. Ч. II. С.314-325.

29. Балабанова, М.А., Перерва Е.В. Краниологические материалы из могильников в районе г. Орска [Текст] / М.А. Балабанова, Е.В. Перерва // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып. 9. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2008. -С.137-154. (1,0п.л.).

30. Балабанова, М.А. Проблема происхождения населения позднесарматского времени Нижнего Поволжья и сопредельных территорий по данным антропологии. Проверка археологических гипотез [Текст] / М.А. Балабанова // Становление и развитие позднесарматской культуры (по археологическим и естественнонаучным данным): Сб. науч. ст. Вып. III / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2010. -С. 184-230.

31. Балабанова, М.А. Антропологические данные по населению 2-й половины II-IV века нашей эры (по материалам могильников Есауловского Аксая) [Текст] / М.А.Балабанова // Нижневолжский археологический вестник: Сб. науч. ст. Вып. 11. / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2010. - С. 53-68. (1,3 п.л.)

Материалы и тезисы докладов симпозиумов, конгрессов, конференций

32. Балабанова, М.А. Об антропологическом составе сарматов Терновки [Текст] / М.А. Балабанова // Проблемы истории и культуры сарматов. Тезисы докладов Международной конференции / отв. ред. A.C. Скрипкин. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1994. - С. 33-37. (0,5п.л.).

33. Балабанова, М.А. Краниологические особенности сарматов из Первомайского могильника (по раскопкам И.В. Мамонтова) [Текст] / М.А. Балабанова // Древности Волго-Донских степей в системе Восточноевропейского бронзового века. Материалы международной научной конференции Волгоград, 15-17 апреля 1996г. / науч. ред. A.B. Кияшко. -Волгоград: Перемена, 1996. - С. 118-122. (0,4п.л.).

34. Балабанова, М.А. Некоторые краниологические особенности поздних сарматов с искусственной деформированной головой // Вопросы краеведения. Материалы VI и VII краеведческих чтений посвященных 50 лет победы советского народа в Великой отечественной войне. - Вып. 45. / отв. ред. И.О. Тюменцев. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1998. - С. 4145. (0,3п.л.).

35. Балабанова, М.А. Антропологический состав и происхождение раннесарматского населения Южного Приуралья и Нижнего Поволжья // Раннесарматская культура: формирование, развитие, хронология. Материалы IV международной сарматской археологической конференции. - Вып. 1 / отв. ред. В.Н. Мыкин. -Самара: Изд-во СНЦ РАН, 2000. - С. 105-115. (0,8п.л.).

36. Балабанова, М.А. Динамика краниологии кочевников Южного Приуралья и Нижнего Поволжья в IV-I вв. до н.э. [Текст] /

M.А. Балабанова // Раннесарматская культура: формирование, развитие, хронология. Материалы IV международной сарматской археологической конференции. - Вып. 2 / отв. ред. В.Н. Мыкин. - Самара: Изд-во СНЦ РАН, 2000. - С.95-113. (1,2п.л.).

37. Балабанова, М.А. Социальная реконструкция поздних сарматов на основе анализа патологии, демографии и краниологии [Текст] / М.А. Балабанова // Третья кубанская археологическая конференция. Тезисы докладов международной археологической конференции / отв. ред. И.И. Марченко - Краснодар-Анапа: Изд-во ООО «Крайбибколлектор», 2001. - С. 3-7. (0,2п.л.).

38. Балабанова, М.А. Антропология населения Восточноевропейских степей в предскифское время [Текст] / М.А. Балабанова // Тезисы докладов конференции «Чтения, посвященные 100-летию деятельности В.А. Городцова в Государственном Историческом музее / отв. ред. Н.И. Шишлина. - М.: Изд-во ГИМ, 2003. -Ч.П. - С.4-6. (0,2п.л.).

39. Балабанова, М.А Об антропологических «перехлестах» в савроматской и сарматских культурах [Текст] / М.А. Балабанова // Сарматские культуры Евразии: Проблемы региональной хронологии. Доклады к 5 Международной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории» / отв. ред. Б.А. Раев. - Краснодар: «Фирма НСС», 2004. - С. 221-227. (0,64п.л.).

40. Балабанова, М.А. Антропология населения Восточноевропейских степей в предскифское время [Текст] / М.А. Балабанова // II Городцовские чтения. Материалы научной конференции, посвященной 100-летию деятельности В.А. Городцова в ГИМ. Апрель 2003 г. Труды ГИМ. - Вып.145 / отв. ред. И.В. Белоцерковская. - М.: Изд-во ГИМ, 2005. -С. 156-170. (1,1п.л.).

41. Балабанова, М.А. Краниология населения раннего железного века Восточно-европейских степей [Текст] / М.А. Балабанова // Антропология на пороге Ш тысячелетия. Материалы конференции.

Москва, 29-31 мая 2002г. в 2т. / отв. ред. Т.И.Алексеева. - М.: «0ргсервис-2000», 2004. - Т.1. - С.223-250. (2,0п.л.).

42. Балабанова, М.А. Роль миграций в формировании населения савроматской и сарматской культур [Текст] / М.А. Балабанова // Экология и демография человека в прошлом и настоящем. Тезисы докладов. Третьи антропологические чтения к 75-летию со дня рождения В.П.Алексеева /отв. ред. Т.И. Алексеева. - М.: Изд-во «Энциклопедия российских деревень», 2004. - С. 199-202. (0,2п.л.).

43. Балабанова, М.А. Особенности антропологического состава погребальных комплексов хазарского времени [Текст] / М.А. Балабанова // Некоторые актуальные проблемы современной антропологии: Сб. научн. докл. конф. / Отв. ред. И.И. Гохман, A.B. Громов. - СПб.: МАЭ РАН, 2006. - С.59-61. (0,15п.л.).

44. Балабанова, М.А., Перерва, Е.В. Идентификация типов оружия по боевым травмам у сарматов [Текст] / М.А.Балабанова, Е.В. Перерва // Вооружение сарматов: региональная типология и хронология: доклады к VI международной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории» / отв. ред. JI.T. Яблонский, А.Д. Таиров. - Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2007. - С.173-181. (1,0 п.л.).

45. Балабанова, М.А. Роль миграций в формировании населения савроматской и сарматской культур [Текст] / М.А. Балабанова // Человек в культурной и природной среде. Труды Третьих антропологических чтений к 75-летию со дня рождения В.П.Алексеева / отв. ред. Т.И. Алексеева. - М.: Наука, 2007. -С. 147-154. (0,8п.л.).

46. Балабанова, М.А. Хронологические и локальные особенности населения Нижнего Поволжья сарматского времени [Текст] / М.А. Балабанова // Человек: его биологическая и социальная история. Труды Международной конференции, посвященной 80-летию академика РАН В.П. Алексеева (Четвертые Алексеевские чтения) / отв. ред.

Н.А. Дубова. - М.-Одинцово: Изд-во АННО ВПО «Одинцовский гуманитарный институт», 2010. - С.124-129. (0,6п.л.).

47. Балабанова, М.А. «Нестандартное» в погребальной обрядности населения Нижнего Поволжья и Нижнего Дона во II-IV вв. н.э. По материалам курганных могильников [Текст] / М.А. Балабанова // Погребальный обряд ранних кочевников Евразии. Материалы VII Международной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории» / отв. ред. JI.T. Яблонский, С.И. Лукьяшко. - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2011. - С. 15-22. (1,3п.л.).

ИС50+ "С15-35 "т/Г ■Cf ®>Ст ■ АА

^^ннншнжм! 59,3

Нижнедонская ^^^^^^шяоч ' .., .............. 1......1................69,1

Север Волгоградского и юг ^ 36Л Саратовского Заволжья .........7....................| 64,7

Левобережье Ахтубы ^ ^ , Ьштаттшввятштт^ 39" .....

Север Волго-Донского междуречья ¡вшУшшшшш! ->7 5

I г " 38.7 /0

Восточно-манычская 41,9 ., ^

Атраханское правобережье ., ттшвк,

Юг Волго-Донского междуречья ^ г

Южноуральская (Покровка 10) ^^^штешштт 34^

Рис. 1. Разброс значений по 6 демографическим параметрам восьми локально-территориальных позднесарматских групп

(где: АА - средний возраст смерти в годах; т/Т- соотношение по полу; Ст - доля мужчин в выборке (в %); СГ- доля женщин в выборке (в %); С50+ - доля людей доживших до возраста 50 лет (в %); С15-35 - доля умерших в возрасте 15-35 лет (в %).

Рис. 3. Черепа без деформации мужчины (30-40 лет) из кургана 18 (Кол. ВолГУ: 30-17) и юной женщины (13-15 лет) (Кол. ВолГУ: 30-74) из кургана 32 могильника Абганерово-Н

Рис. 2. Черепа со следами преднамеренной искусственной деформации мужчины (30-40 лет) (Кол. ВолГУ: 30-40) из кургана 6 могильника Абганерово-П и женщины (старше 50 лет) из кургана 3 могильника Тары (ВолГУ: 2-98)

Средние значения и указатели мужских краниологических серий 2-ой половины П-1У вв. н.э. Суммарные группы

№№ по Без деформации С деформацией значимость

Мартину п X Б шш тах п X шш тах

и др. 211

1. 98 186,5 7,0 167 200 209 186,05 6,9 171

8. 98 139,9 6,7 127 159 200 137,7 5,9 121 154 р<0,05

8:1. 97 75,2 5,0 65,6 88,2 200 74,1 4,0 63,9 85,5 р<0,05

17. 82 136,0 5,4 124 151 171 141,3 6,25 123 155 р<0,001

17:1. 80 73,2 3,1 65,7 84,1 171 76,1 3,9 65,5 85,2 р<0,001

17:8. 80 97,3 5,9 78 112,3 168 102,8 6,3 83 122 р<0,001

ОРВ. 81 269,8 7,0 251,8 289,5 166 271,1 8,0 231,9 295,7

М2. 87 260,8 14,5 230,0 294,2 195 256,1 15,4 216,5 30,8,1 Р<0,05

МЗ. 81 1773,4 134,7 1500,0 2189,5 168 1807,0 147,6 1450,4 2264,2

5. 81 103,3 5,5 92 115 173 106,9 5,6 91 122 р<0,001

20. 84 116,8 4,7 106 130 177 120,8 4,8 111 135 р<0,001

9. 100 97,6 5,0 85 110 210 99,4 5,5 85 118 Р<0,05

УПИЛ. 82 134,9 4,9 121,2 146,6 172 135,0 4,9 119,3 147,9

9:8. 95 69,9 4,6 59,6 81,5 196 72,3 4,4 61,0 84,4 р<0,001

9:10. 93 83,5 4,4 71,3 93,6 199 86,4 4,4 74,4 97,2 р<0,001

11. 91 127,4 6,2 113 143 186 128,0 5,4 114 140

28:27. 88 92,5 8,7 74,6 115 178 93,6 8,1 68 123,8

29:26. 92 88,8 1,9 80,7 96,8 194 90,9 2,2 81,9 102,7 р<0,001

30:27. 93 89,4 2,8 75,9 93,2 191 87,0 3,5 78,7 118,2 р<0,001

31:28. 84 83,4 2,8 75,9 93,2 178 86,7 3,2 78,1 103 р<0,001

УИЛ 92 133,0 4,2 124,9 143,9 195 142,1 5,1 126,5 155,4 р<0,001

УИЗ 84 120,4 5,2 103,8 134,4 170 129,3 6,3 109,1 150,5 р<0,001

40 80 98,5 5,4 87 112 161 100,3 5,3 87 116 р<0,01

40:5 80 95,4 3,6 87 105,7 161 93,6 4,2 83,6 102,7 р<0,01

45. 91 135,2 6,0 120 152 191 137,3 5,6 120 156 р<0,01

45:8. 91 96,8 4,7 88,5 107,6 186 99,6 4,8 84,9 112,6 р<0,01

48. 97 71,5 5,2 57 85 192 73,6 4,5 62 86 р<0,001

48:17. 79 52,7 3,4 42,5 61,1 160 52,1 3,4 43,7 61,7

48:45. 88 52,5 3,8 42,8 61,1 182 53,5 3,5 44,2 66,7

43. 95 107,3 4,4 97 122 200 109,1 4,7 94 123 р<0,01

46. 94 96,0 5,4 87 114 186 97,8 4,9 85 109 р<0,05

54. 97 24,8 1,7 21 29 193 25,3 1,9 21 29,5 р<0,05

55. 98 51,4 3,5 44 61 191 53,25 3,4 46 67

54:55. 95 48,1 4,4 38,9 59,1 187 47,6 4,0 38,9 59,4

51. 99 43,1 2,3 38 48 194 43,8 2,1 38 50 р<0,05

52. 98 32,8 2,3 28 38 197 34,5 2,1 29 40 р<0,001

52:51. 97 76,0 5,1 63,6 88,4 194 78,8 5,7 51,2 95,1 р<0,001

БС. 88 21,0 2,4 15,5 28,4 163 23,05 2,5 17,8 30,0 р<0,001

БЭ. 88 13,3 1,9 9,8 19 162 13,2 2,0 5,3 19

БЭЛС. 88 64,0 11,8 43,9 105,6 162 58,0 9,8 33,7 92,4 р<0,001

8С. 94 8,4 2,0 2,4 13,2 192 9,2 2,05 4 15,4 р<0,01

ЭБ. 94 4,9 1,45 0,5 10,4 188 4,6 1,2 1,5 7,7

94 59,5 16,8 20,8 111,9 188 50,2 11,3 24,0 81,7 р<0,001

БС. 93 5,0 1,7 0,5 9,5 178 4,8 1,5 0,8 8,5

77. 98 139,4 5,9 126,6 155,4 206 138,0 5,2 122,7 156,5 р<0,05

<гт'. 93 128,6 5,8 110,6 142 185 127,8 5,3 114,3 144,7

32. 82 81,2 5,3 71 91 161 76,6 4,9 65 89 р<0,001

72. 81 86,5 3,5 79 94 161 88,4 3,9 76 99 р<0,01

74. 81 76,7 7,6 56 94 160 79,6 7,6 60 99 р<0,01

75-1. 92 30,7 6,2 15 47 173 30,1 6,0 16 42

Таблица 1 (окончание). Средние значения и указатели женских краниологических серий 2-ой половины П-1У вв. н.э. Суммарные серии

№№ по Без деформации С деформацией Значимость |

Мартину и п X тш тах п X в тш тах

ДР-1. 27 176,6 6,1 168 192 97 175,2 7,1 160 198

8. 27 138,3 6,2 124 154 97 133,5 6,1 114 144 р<0,001

8:1. 27 78,4 5,0 65,3 91,1 95 76,3 4,3 64,6 86,2 Р<0,05

17. 22 128,1 5,3 119 137 80 135,6 6,9 118 155 р<0,001

17:1. 22 72,9 3,1 66,5 79,1 79 77,3 4,6 66,8 90,1 р<0,001

17:8. 22 92,9 5,1 82,5 100,8 79 101,7 7,1 87,3 116,5 р<0,001

ОРВ. 22 257,9 6,1 248,3 267 78 258,6 9,0 212,6 278,4

М2. 27 244,2 11,6 222 263,5 95 233,5 15,0 191,5 267 р<0,001

МЗ. 22 1557,5 115,5 1376,2 1742,2 78 1590,6 131,8 1241,5 1875,5

5. 21 95,4 5,4 85 105 78 102,2 5,6 91 117 р<0,001

20. 26 110,9 3,7 104 118 88 117,2 6,0 106 137 р<0,001

9. 28 95,2 4,5 85 102 101 97,7 5,2 85 111 Р<0,05

УПИЛ. 23 134,7 5,1 124,5 146,8 84 132,6 4,5 120,7 152,6

9:8. 26 68,8 3,7 60,4 77,1 96 73,2 4,2 64,6 83,3 р<0,001

9:10. 26 83,0 3,7 77,2 90,4 94 86,6 3,8 79,3 95,3 р<0,001

11. 27 122,9 8,6 102 147 93 122,8 6,1 107 140

28:27. 25 94,3 6,8 82,8 109,3 84 92,6 7,0 80,3 113,6

29:26. 24 88,2 2,4 80 91,3 97 91,9 4,1 83,3 112 р<0,001

30:27. 25 89,7 2,8 83,3 100 94 87,4 6,5 78,0 122,1

31:29. 24 83,2 3,1 76,6 88,6 84 88,5 4,0 79,8 108,2 р<0,001

УИЛ. 26 131,5 4,9 120,5 144,7 96 140,9 5,1 126 152 р<0,001

УИЗ. 26 121,3 5,3 111,9 135,2 84 131,5 5,9 119,4 143,7 р<0,001

45. 25 127,1 7,9 110 142 90 128,8 5,6 114 146

45:8. 25 92,2 5,2 81,5 105,3 87 96,5 4,6 87,7 111,4 р<0,001

40. 20 93,0 5,4 83 102 73 96,2 5,9 82 118 Р<0,05

40:5. 20 96,8 4,7 89,2 105,3 73 94,2 3,7 84,5 104 Р<0,01

48. 26 66,9 4,7 59 78 89 70,5 4,4 63 82 р<0,001

48:17. 21 51,8 4,1 46,1 65,5 74 52,3 2,9 46,0 58,0

48:45. 25 52,4 4,7 44,2 66,1 84 54,8 3,6 46,3 62,5 Р<0,01

43. 26 103,0 4,6 94 110 95 105,9 4,0 98 116 Р<0,01

46. 25 92,8 5,2 84 103 87 93,9 5,1 80 108

55. 26 48,8 4,0 39 56 90 51,2 3,3 44 62 Р<0,01

54. 26 24,3 2,5 19 28 90 24,1 1,5 20 27,5

54:55. 25 49,8 5,8 38,8 57,8 89 47,1 3,9 35,7 58,7 Р<0,01

51. 25 41,4 1,6 37 44 90 42,4 1,8 38 47 Р<0,05

52. 25 33,2 2,5 28 39 90 35,0 2,2 30 40 р<0,001

52:51. 25 80,2 7,1 69,3 97,5 90 82,6 5,7 68,9 100

ОС. 21 20,0 1,4 17,5 22 78 22,9 2,5 18,7 29,6 р<0,001

ББ. 20 11,9 1,8 8,1 15,4 77 11,7 1,4 7,2 15,3

ОБЛС. 20 59,4 11,4 38,2 84,8 77 51,6 7,9 25,5 72,5 р<0,001

БС. 22 8,3 1,8 5,5 12,7 84 9,1 2,0 3,2 13,6

ББ. 21 4,3 1,1 1,8 6,9 82 3,9 1,0 2 6

88:8С. 21 52,9 12,8 28,1 87,1 82 43,5 9,9 25,0 63,6 р<0,001

БС. 27 4,4 1,5 2 7,5 84 3,8 1,4 1,5 8

77. 26 142,2 5,5 131,3 154,1 94 138,4 4,7 128,2 146,8 р<0,001

<гт'. 26 130,2 4,6 122 138,6 87 127,5 4,6 116,1 137,6 р<0,01

32. 23 83,9 2,9 78 89 83 78,4 5,2 64 90 р<0,001

72. 23 86,0 3,5 79 93 84 88,0 3,9 79 99 р<0,05

74. 22 75,0 5,3 65 84 83 79,6 6,4 60 96 р<0,01

75-1. 21 24,9 5,7 14 34 81 24,2 5,2 11 34

Средние значения и указатели мужских краниологических серий Пв. до н.э. - первая половина Пв. н.э. Суммарные серии

№№ по ІІ-І вв. до н.э. I- первая пол. II вв. н.э.

Мартину и др. п X в тіп тах п X 7Д тіп тах

1. 183 183,3 6,1 171 200 166 184,8 161 203

8. 178 145,05 6,3 127 162 165 144,4 6,6 128 164

8:1. 175 79,1 4,6 63,8 90,0 162 78,3 5,3 66 95

17. 132 132,8 6,2 120 151 105 134,4 5,8 123 152

17:1. 130 72,8 3,25 66,3 83,5 105 72,8 3,2 63 82,7

17:8. 128 91,6 5,85 71,5 111,8 105 93,2 6,4 76,1 113,4

ОРВ. 127 268,7 6,8 254,6 289,3 105 270,6 6,5 156,8 289,9

М2. 175 265,7 13,9 232,2 307,8 162 266,7 14,1 236,6 310,9

МЗ. 127 1762,7 141,0 1485,2 2190,0 105 1797,0 127,7 1550,0 2207,1

5. 128 102,5 5,8 88 123 103 101,8 5,5 88 115

20. 161 115,6 4,5 104 127 141 116,1 4,5 105 132,5

9. 193 97,9 4,5 85 109 171 98,4 4,4 84 111

УПИЛ. 147 136,3 5,5 121,5 157,4 94 137,2 5,1 124,7 149,4

9:8. 173 67,6 3,5 57,3 81,1 159 68,2 3,8 60,3 82,8

9:10. 131 81,0 3,7 72,9 94,3 129 82,0 4,0 73,4 95,3

10. 131 121,3 6,6 105 140 131 120,3 6,1 94 132

11. 149 128,6 6,5 114 146 135 129,7 6,2 114 155

12. 99 112,6 5,5 99 139 90 113,6 8,9 100 128

28:27. 118 92,1 7,1 77,3 115 109 92,8 6,7 75,6 113,3

40 116 98,8 5,8 80 113 95 97,2 6,4 76,0 114

40:5 115 96,2 4,5 84,9 111,3 93 95,1 4,7 77,1 105,1

45. 159 135,8 6,8 118 155 143 136,1 5,8 122 150

45:8. 152 93,7 4,0 82,5 104,4 139 94,3 3,9 85,0 106,0

48. 186 70,5 4,6 57 81 151 70,6 4,6 60 84

48:17. 126 53,0 3,9 42,6 61,6 94 52,4 3,5 43,4 62,4

48:45. 153 52,05 3,6 42,7 61,4 132 51,9 3,5 43,2 63,2

43. 162 107,8 4,3 95 118 150 108,1 4,0 97 120

46. 153 95,3 5,2 80 113 131 95,6 5,0 83 110

54. 187 24,9 2,0 20 30 158 24,9 1,9 19,5 30,1

55. 185 51,1 3,3 42 61 152 51,3 3,2 43 64

54:55. 183 48,7 4,5 32,8 61,4 149 48,7 4,3 38,9 62,1

51. 185 43,3 2,1 38 51 145 43,2 2,2 37 49

52. 189 33,2 2,1 27,6 39 144 33,0 2,2 26 41

52:51. 183 76,7 5,3 60,4 90,5 137 76,5 5,4 63,4 91,9

МС. 137 18,8 2,4 11,3 26,5 117 18,9 2,2 14 25

Мв. 127 8,0 1,45 5,0 12,4 108 8,3 1,5 4,2 12

МЭ:МС. 127 44,5 9,8 24,4 80,9 108 44,2 8,5 24,1 69,8

БС. 134 20,9 2,2 16,5 32,4 110 20,8 2,1 15,9 27,0

БЭ. 132 13,0 1,8 9,0 17,7 109 13,2 1,8 8,2 18,8

08:0С. 132 62,8 10,2 39,5 88,1 109 63,9 10,1 37 89,5

БС. 161 8,4 1,8 3,4 14,0 133 8,5 1,9 4,4 12,7

152 4,7 1,1 2,0 7,8 128 4,7 1,2 1,8 8

152 58,0 14,3 33,3 108,8 128 56,2 11,6 31,0 92,3

РС. 151 5,0 1,8 0,4 10,5 125 5,1 1,6 0,8 9,0

77. 193 140,4 5,3 120,1 153,7 163 141,0 5,7 113,8 157,6

<гт\ 173 129,3 5,4 112,2 153,0 146 130,6 5,5 119,3 146,7

32. 153 83,8 4,9 70 96 125 82,7 5,3 68 97

72. 151 87,4 4,0 73,0 97 120 86,4 3,8 71 96

74. 135 77,0 8,1 53 100 109 77,3 6,2 61 93

75-1. 143 30,1 5,8 16 48 115 30,8 6,3 1 15 49

Таблица 2 (окончание). Средние значения и указатели женских краниологических серий

П в до н.э.- первая половина П в. н.э. Суммарные серии

№№ по ІІ-І вв. до н.э. I- первая пол. II вв. н.э.

Мартину и др. п X Б тіл тах п X тіл тах

1. 156 176,0 6,1 155 192 110 176,6 6,3 158 192

8. 157 140,7 6,6 114 159 109 140,7 6,4 125 159

8:1. 152 79,9 4,6 65,1 91,9 109 79,8 5,0 65,3 91,9

17. 116 128,0 5,5 113 144 69 128,5 6,1 117 144

17:1. 114 72,7 3,3 65 81,9 69 72,9 3,8 64,9 82,3

17:8. 115 91,2 5,9 71,7 114,9 69 92,0 6,2 79,05 114,4

ОРВ. 118 257,7 10,0 220,1 274,1 73 257,5 10,2 217,3 274,8

М2. 151 247,2 14,5 199,5 287,6 109 248,5 13,2 215,2 283,9

МЗ. 113 1583,3 137,5 1279,5 1884,2 69 1586,2 121,6 1355,5 1853,3

5. 115 98,0 5,7 80 119 69 97,3 5,8 82 114

20. 134 112,3 4,9 98 122 93 111,8 4,25 103 122

9. 168 95,1 4,8 78 112 114 95,8 4,3 84 108

УГГИЛ. 115 135,3 4,7 123,1 145,1 61 135,7 4,4 126,9 145,8

9:8. 156 67,8 3,8 56,5 85,1 107 68,2 3,5 60,5 78,7

9:10. 127 81,2 3,8 68,4 91,1 91 81,8 3,4 73,4 91,0

10. 127 117,3 6,1 99 136 92 117,4 6,0 103 138

11. 141 123,9 6,1 109 136 92 123,9 6,5 102 139

12. 96 109,85 5,3 97 127 57 110,3 5,1 96 121

28:27. 109 94,0 8,1 74,1 124 76 93,8 8,7 77,4 117,4

40 108 94,1 6,1 77 107 63 93,7 5,4 80 106

40:5 108 96,2 4,5 80,6 107,4 63 96,6 4,8 87 108,5

45. 146 128,6 5,7 112 141 93 128,5 6,5 114 142

45:8. 135 91,4 4,4 79,9 112,3 92 91,4 4,3 79,9 104,5

48. 156 66,6 4.1 58 78 103 67,8 4,0 60 80

48:17. 110 52,4 3,9 43,6 62,6 64 52,7 3,1 47,0 60,0

48:45. 139 51,8 3,5 43,6 62,6 89 52,9 3,6 45,45 66,7

43. 147 103,9 4,5 92 118 97 104,0 4,3 94 114

46. 150 91,4 4,9 79 106 98 92,1 5,9 71 116

54. 158 24,2 1,9 19 29 105 24,1 1,7 20 28

55. 157 48,9 3,1 41 61 104 49,9 3,4 43 65

54:55. 153 49,3 4,3 38,8 61,9 103 48,5 4,1 35,4 59,6

51. 154 42,1 2,2 36 48 108 41,8 2,2 37 49

52. 161 33,2 2,2 28 38,5 109 33,5 2,45 27,5 40,5

52:51. 154 78,7 5,4 65,0 92,3 108 80,2 6,1 65,1 97,5

МС. 128 18,2 2,3 13,8 26,9 98 18,8 2,1 13,5 23,5

МЭ. 120 7,1 1,3 3,7 10,8 90 7,65 1,5 4,6 11,0

МБіМС. 120 40,0 7,1 21,7 60,7 90 41,4 8,6 24,2 66,5

БС. 118 19,9 2,1 15,4 26,5 81 20,5 2,2 14,8 26,4

Бв. 118 11,7 1,3 8,4 15,0 77 11,9 1,8 8,1 16,9

ОБЮС. 118 59,2 9,1 41,6 87,6 77 59,0 11,3 34,5 92,9

БС. 142 8,4 1,8 4,5 13,5 100 8,6 2,1 2,0 15,0

вв. 137 4,2 0,9 1,5 7,0 96 4,4 1,1 1,5 7,5

137 51,2 12,8 28,0 90,0 96 52,4 13,5 25 90,3

РС. 122 4,8 1,7 1,2 12 79 4,4 1,6 0,3 9,0

77. 166 141,5 5,5 114,7 155,6 108 140,5 5,1 129,8 152,1

<гт'. 150 130,7 5,9 116,9 153 96 129,4 5,8 115,3 141,6

32. 127 85,5 4,6 73 97 88 84,8 4,3 74 96

72. 122 86,3 4,2 71 98 89 86,0 4,5 70 97

74. 120 76,2 7,4 56 98 87 77,1 7,3 52 107

75-1. 121 25,8 5,4 10 42 86 26,6 5,6 9,0 39,0

Сравнение средних значений и указателей краниологических серий V-VII вв. из могильников Нижнего Поволжья и Нижнего Дона. Суммарные серии

№№ по Мужчиньк женщины

Мартину и др. с деформацией без деформации с деформацией без деформации

n 7 X s п X S п X п X s

1. 8. 175,1 10,6 7 185 5,9 2 175 4 171,5 5,6

7 139,9 8,8 8 7 147,4 5,2 3 138,3 4 133 5,3

8:1. 7 80,2 7 79,8 4,3 2 76,1 4 77,6 3,9

17. 7 142,9 4,5 5 132,4 8,7 2 133 3 137,3 13,0

17:1. 7 81,9 5,2 5 72,7 7,5 2 76 3 80,7 10,4

17:8. 7 102,6 8,6 5 91,7 7,8 2 100,1 3 101,6 12,0

ОРВ. 7 266 7,6 5 269,8 3,4 2 257 3 257,7 3,4

М2. 7 244,7 19,5 7 272,7 11,1 2 232,6 4 228,1 12,0

МЗ. 7 1747,1 137,7 5 1774,6 88,5 2 1546,6 3 1582,5 75,2

5. 7 104,9 5,8 5 100,8 7,3 2 101 3 100 6,9

20. 7 122,9 3,9 6 115,2 5 2 108,2 4 120,3 7,4

9. 7 92,4 6,2 6 97,3 6,7 3 97 4 88,8 4,3

9:8. 7 66,2 4,4 6 65,8 2,9 3 70,3 4 66,8 4,9

9:10. 5 81,3 5,6 5 78,1 6,9 2 84,0 4 82,4 3,3

11. 135,8 2,2 6 131,3 2,9 3 125,7 4 118,5 9,7

28:27. 112,0 7,6 6 94,4 9,4 9,6

45. 7 140,3 6,6 7 139,6 6,1 2 124,5 4 125,0

45:8. 7 99,9 5,4 7 93,7 3 2 93,7 4 94,0 5,7

40. 7 96,4 4,5 4 100,2 7,2 2 97 3 95,3 9,2

40:5. 7 92,2 6,7 4 96,8 2,8 2 96,0 3 95,4 8,0

48. 5 75,6 2,7 7 73,1 3,7 3 72,0 4 69,2 6,4

48:17. 5 53 1,7 5 53,2 4Д 2 54,1 3 50,3 40,0

48:45. 5 52,8 1,6 7 52,6 2 2 57,8 4 55,5 5,3

43. 105,2 4,5 6 109,2 5,1 3 104 4 98,8 2,6

46. ■7 102 6,2 7 99,3 4,5 3 94,3 4 94,8 7.5

54. 7 27,1 2 7 27,1 3,3 3 25,5 4 25,2 2,2

55. 7 55,3 2,2 7 54,8 3,7 3 51,3 4 52,5 4,6

54:55. 7 49,1 3,4 7 49,6 5,1 3 49,7 4 48,2 2,0

51. 7 42,3 1,6 7 42,8 2,3 2 41,5 4 41,0 1,8

52. 7 35,7 1,6 7 34,5 3 3 33,3 4 37,2 5,3

52:51. 7 84,5 3,6 7 80,6 6,9 3 80,4 4 90,8 11,4

DC. 5 21,6 4,1 4 21,5 2,6 2 18,9 3 21,3 3,8

DS. 5 10,2 2,7 4 11,6 0,6 2 14 3 9,3 1,5

DS:DC. 5 48,3 14,8 4 55,1 9 2 74,6 3 44,0 4,3

SC. 5 6,4 1,8 6 8,4 2,1 3 6,9 4 8,1 1,4

SS. 5 2,9 2 5 3,5 1,1 3 4,7 4 3 0,7

SS:SC. 5 47 11,3 5 46 17,3 3 72,2 4 38,2 9,9

FC. 4 4,4 1,25 6 4,4 0,9 3 4,3 4 3,9 0,9

77. 5 144,6 4 6 144,8 4,7 3 137,5 4 133,4 7,8

<zra'. 5 136,7 6,6 7 136,7 9,4 3 127,9 4 129,1 5,5

32. 4 75,2 89 5,9 5 83,2 5,3 2 86,5 3 73,3 11,5

72. 4 2 5 86,4 2,7 2 86 3 85,3 3,1

74. 4 84,2 7,8 4 79,2 5 2 80,5 3 74,0 6,6

75-1. 5 27,4 5,3 4 21,5 5,1 3 26,3 4 22,5 5,2

Таблица 4.

Средние значения и указатели краниологических серий У11-1Х (X) вв. из могильников Нижнего Поволжья н Нижнего Дона. Суммарные серии

Ж№ по мужчины Женщины

Мартину и др. п X Б тш тах п X Б тш шах

1. 67 181,9 9,0 167 210 50 174,3 8,12 157 194

8. 67 148,2 7,6 131 166 51 145,3 7,0 129 163

'8:1. 65 81,5 6,7 66,2 97 48 83,5 5,6 72,1 98,8

17. 35 133,3 4,8 123 143 34 128,7 6,1 115 140

17:1. 34 73,4 3,8 62,4 81,2 33 74,6 3,8 65,7 79,9

17:8. 35 89,3 5,5 75,5 100 32 89,0 5,2 78,4 96,3

ОРВ. 33 271,0 6,4 260,3 290,5 33 259,4 7,8 240,0 272,7

М2. 65 269,8 16,9 239,7 319,5 48 252,4 16,8 206,4 281,8

МЗ. 33 1816,3 122,9 1612,8 2124,5 33 1608,0 144,2 1280,0 1893,9

5. 32 102,1 7,5 72 115 33 97,5 5,1 84 107

20. 57 115,1 5,0 102 125 45 112,0 5,3 100,0 122

9. 70 97,2 5,0 85 110 54 93,3 4,3 86 101

9:8. 63 65,5 4,5 56,2 78,0 49 64,2 3,4 57,0 72,1

9:10. 60 72,9 6,2 62,9 86 46 77,9 4,0 70,2 84,7

УПИЛ. 50 138,0 5,9 125,8 149,5 27 138,6 5,1 128,3 149,4

10. 65 120,0 6,9 107 141 46 119,5 5,9 107 133

11. 53 133,4 8,0 112 154 39 129,2 7,6 111 143

12. 51 113,6 5,9 103 127 32 112,9 6,3 102 129

28:27. 37 91,2 12,4 72,9 131 23 95,9 9,9 81,1 122

45. 58 138,2 6,6 125 151 43 131,0 7,8 113 150

45:8. 58 90,8 4,2 80,6 100,7 42 90,1 4,6 81,2 100

40. 30 99,4 5,8 88 109 31 93,8 6,0 83 105

40:5. 28 96,4 4,3 87,6 104,8 28 95,8 4,2 85,6 107

48. 59 73,3 4,5 57 84 51 70,3 5,0 60 86

48:17. 30 56,0 4,0 50 69 34 54,3 4,2 46,2 63,3

48:45. 50 52,7 3,9 39,9 59,5 43 53,4 3,4 46,6 61,7

43. 50 108,9 4,9 97 118 30 105,2 3,6 97 113

46. 54 99,5 6,8 87 116 48 95,0 6,0 81 108

54. 58 26,6 2,3 22 31 53 25,2 2,5 19 30

55. 59 53,3 3,0 48 59 51 51,1 3,2 44 62

54:55. 58 50,1 4,8 41,1 59,6 50 49,2 4,7 37 60

51. 57 43,1 2,2 38 47 49 41,5 1,7 38 46

52. 58 33,6 2,2 29 38 49 33,8 1,9 30 38

52:51. 57 78,1 5,4 63 88,4 48 81,5 4,7 70,4 90

МС. 59 20,4 2,6 13 27 47 18,9 2,7 10,7 25,2

МБ. 40 7,7 1,7 4 10,5 35 6,9 1,2 4 10

М8:МС. 41 37,7 7,8 21,7 55 35 36,7 6,4 21,7 60

ОС. 36 22,5 2,7 16 27,4 36 21,2 2,3 16 25,5

Ов. 35 11,5 2,2 7,5 15,7 35 10,3 1,4 7,5 13,8

БЭ^С. 34 51,4 10,5 27,8 77,8 35 49,0 7,7 34,8 68

ее. 56 8,4 2,0 3,6 13,2 44 8,2 1,7 5,3 12,5

51 4,2 1,2 1,7 6,6 43 3,4 0,9 1,4 5,7

58:5С. 52 50,9 12,6 29,7 83,8 43 41,8 12,1 19,4 75

РС. 49 4,4 1,7 0,2 8,7 35 3,8 1,7 0,5 7

77. 66 142,8 6,5 128,0 157,4 52 144,5 5,3 133,3 158,5

<яп'. 54 133,0 6,7 116,1 149,8 47 134,1 6,0 117,7 143,3

32. 45 81,7 4,1 72 92 40 85,3 4,7 76 93

72. 44 88,0 3,8 79 96 39 87,6 3,6 80 97

74. 32 78,0 5,8 68 94 26 75,5 4,5 65 98

75-1. 41 27,4 7,8 11 42 39 21,0 5,0 8 30

Подписано в печать 22.03 2013 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. 2,5. Тираж 100 экз. Заказ 68.

Издательство Волгоградского государственного университета. 400062 Волгоград, просп. Университетский, 100. E-mail: izvolgu@volsu.ru

Информация о работе

Балабанова, Мария Афанасьевна
доктора исторических наук
Москва, 2013
ВАК 03.03.02

Автореферат

Позднесарматское население Нижнего Поволжья и сопредельных территорий в антропологическом контексте раннего железа и раннего средневековья - тема автореферата по биологии, скачайте бесплатно автореферат диссертации

Похожие работы