Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Структурно-функциональная организация центрального ядра миндалевидного комплекса мозга

ВАК РФ 03.00.25, Гистология, цитология, клеточная биология

Введение Диссертация по биологии, на тему "Структурно-функциональная организация центрального ядра миндалевидного комплекса мозга"

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ 10

ГЛАВА I. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ 13

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МИНДАЛЕВИДНОГО КОМПЛЕКСА МОЗГА 13

1.1. Топография и общая организация 13

1.2. Классификации структур и их группировка 14

1.3. Основные системы связей 19

1.4. Заключение 21

2. СОВРЕМЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦЕНТРАЛЬНОМ ЯДРЕ МИНДАЛЕВИДНОГО КОМПЛЕКСА 22

2.1. Топография и структурная организация 22

2.2. Онтогенез 27

2.3. Связи 28

2.4. Нейрохимия 34

ГЛАВА И. МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ 47 СОБСТВЕННЫЕ ДАННЫЕ

Заключение Диссертация по теме "Гистология, цитология, клеточная биология", Шарипова, Люция Ахтямовна

ВЫВОДЫ:

1. На основании цитоархитектонического анализа и учета особенностей нейронной организации различных частей центрального ядра миндалевидного комплекса (СЕ) в его составе выделен ряд субъядер: медиальное с дифференциацией на дорсальную и вентральную части, промежуточное, латеральное и латеро-капсулярное.

2. Медиальное субъядро находится на территории переднего и центрального отделов МК, занимая самую медиальную позицию в полушариях конечного мозга. Для его дорсальной части характерно наличие хроматофильных нейронов крупного и среднего размера с умеренной плотностью расположения, являющихся длинноаксонными редковетвистыми. В вентральной части нейроны располагаются более плотно, много длинноаксонных ретикулярных нейронов, концентрирующихся в медиальных зонах данной части субъядра. На каудальном полюсе центрального ядра дифференциация на дорсальную и вентральную части отсутствует.

3. Промежуточное субъядро выделяется среди остальных субъядер высокой плотностью расположения нейронов, которые являются длинноаксонными густоветвистыми, и выявляется только на каудальном уровне переднего отдела МК (в составе СЕ2).

4. Латеральное субъядро образовано нейронами среднего размера с равномерной плотностью расположения, носящими характер длинноаксонных густоветвистых подкоркового типа. Цитоплазма нейронов содержит базофильную мелкозернистую субстанцию, что определяет их светлый вид.

5. Латеро-капсулярное субъядро граничит с продольной ассоциативной связкой и образовано дисперсно расположенными нейронами, обладающими свойствами длинноаксонных густоветвистых. В его составе две части -дорсальная и вентральная, разделенные рЩатеп.

6. Существуют особенности представительства субъядер СЕ по ростро-каудальной оси МК: а) ростральный полюс центрального ядра представлен скоплением полимофрных нейронов и не имеет дифференциации на субъядра (СЕ^; б) в переднем отделе МК центральное ядро содержит наибольшее число субъядер, включая промежуточное (СЕ2); в) общая площадь ядра и его субъядер наибольшая в центральном отделе МК (СЕ3); г) каудальный полюс центрального ядра дифференцируется на медиальное, латеральное и латеро-капсулярное (без дифференциации на части)

СЕ4) •

7. С помощью математического аппарата многомерного анализа описаны свойства популяции нейронов СЕ на основании изучения особенностей их дендритов: а) методом корреляционного анализа выявлены наиболее устойчивые связи между параметрами дендритного дерева, такими как число свободных окончаний дендритов, число узлов ветвления, периметр дендритов, разветвленность дендритного дерева; б) выделено четыре основных фактора, определяющих разнообразие структуры дендритов нейронов СЕ, которые интерпретированы как "разветвленность", "размерность", "матрица", "площадь сечения тела клетки". в) на основании кластерного анализа нейронов СЕ получена классификация нейронов, основанная на строго формализованных критериях. Выделено три основных класса нейронов:

- первый составлен из достаточно разветвленных нейронов, имеющих крупные размеры тела и занимающих значительную площадь дендритного поля (крупные длинноаксонные густоветвистые нейроны).

- во второй вошли нейроны со скудной ветвистостью дендритов, имеющих средние и малые размеры тела (средние густоветвистые нейроны подкоркового типа и редковетвистые нейроны короткодендритного типа).

- третий представлен нейронами, обладающими радиально направленными дендритами высокой протяженности (редковетвистые нейроны ретикулярного типа).

8. Показано представительство каждого кластера в субъядрах центрального ядра с учетом их ростро-каудальной протяженности:

- в медиальном субъядре рострального отдела СЕ шире представлены нейроны, относящиеся ко второму и третьему кластерам с превалированием к его каудальному отделу нейронов второго кластера;

- большинство нейронов промежуточного субъядра относятся к первому кластеру;

- нейронный состав латерального субъядра в равной степени формируют клетки первого и второго кластеров, с появлением к каудальному полюссу СЕ нейронов третьего кластера;

- преимущественное число нейронов латеро-капсулярного субъядра рострального отдела СЕ относятся к первому кластеру.

9. На основании изучения гистофизиологии нейронов субъядер СЕ в условиях экспериментально созданного дефицита половых гормонов и в динамике эстрального цикла показано наличие различий в реактивности нейронов субъядер этого ядра, предопределенных фактором пола и уровнями гормонального дисбаланса

6.4. Заключение

1. Кариометрия субъядер центрального ядра у контрольных животных показала, что каждо субъядро образовано однородными популяциями нейронов, лог - нормальное распределение которых имеет описание в виде правильных кривых Гаусса.

2. По размеру клеточного ядра (а, следовательно, и величина нейронов) на уровне СЕ2 размер нейронов больше в дорсальной части латеро-капсулярного субъядра, далее в вентральной части латеро-капсулярного субъядра и дорсальной части медиального субъядра, наименьший размер ядер отмечается в вентральной части медиального субъядра и в промежуточном субъядре. На уровне СЕз наибольший размер ядра имеют нейроны л и и и и латерального суоъядра, затем нейроны дорсальной и вентральной частей л и и латеро-капсулярного суоъядра, средняя величина у нейронов дорсальной части медиального субъядра, а наименьшим размером обладают ядра нейронов вентральной части медиального субъядра. На уровне СЕ4 самые крупные нейроны располагаются в латеральном субъядре, затем в латеро-капсулярном субъядре. Медиальное субъядро сформировано популяцией нейронов, обладающих наименьшим размером ядра.

3. Существует своеобразие в реакции нейронов различных субъядер центрального ядра:

А. Через 14 дней после гонадэктомии у животных определяется реакция нейронов субъядер в ростральном и каудальном отделе СЕ (рис.28а):

1) на уровне СЕ2 реагируют нейроны вентральной части медиального субъядра и промежуточного субъядра;

2) на уровне СЕ4 реакция нейронов определяется во всех субъядрах;

3) реакция нейронов в субъядрах СЕ2 предопределена самками (рис.286),

4) реакция нейронов в субъядрах СЕ4 обусловлена за счет самцов (рис.28в).

Б. Через один месяц после гонадэктомии определяется реакция нейронов латерального субъядра на уровне СЕ3 и СЕ4 (рис. 29).

Дифференцированное рассмотрение реакции нейронов у самок и самцов крыс показывает, что существуют определенные особенности, зависимые от фактора пола:

1) у самок проявляется тенденция «сдвига» реагирующих нейронов на уровне СЕ2, так как выявляется изменение кариоволюметрических показателей промежуточного субъядра, которое, как известно, локализуется на каудальном уровне переднего отдела МК (рис.296);

2) у самцов, наряду с реакцией нейронов дорсальной части латеро-капсулярного субъядра на уровне СЕ2 и латерального субъядра СЕ3, выявляется сдвиг в кариоволюметрических показателях в одноименном субъядре каудального отдела СЕ, то есть реакция нейронов по сравнению с самками оказывается со «сдвигом» в каудальные отделы СЕ (рис.29в).

СЕ;

Рис. 28. Субъядра центрального ядра, реагирующие через 14 дней после гонадэктомии (а), овариэктомии (б), орхидэктомии (в) по данным кариометрии нейронов.

Указанное свидетельствует о наличии тенденции к ростро-каудальному градиенту в реакции нейронов СЕ, предопределяемой фактором пола.

Рис.29. Субъядра центрального ядра, реагирующие через месяц после гонадэктомии (а), овариэктомии (б), орхидэктомии (в) по данным кариометрии нейронов.

В. В динамике эстралъного цикла реакция нейронов имеет место в ростральных и срединных частях СЕ - в вентральной зоне медиального субъядра и в промежуточном субъядре, а также в дорсальной части латеро-капсулярного субъядра (рис. 30).

Рис.30. Субъядра центрального ядра, реагирующие в динамике астрального цикла по данным кариометрии.

ГЛАВА VII. ОБСУЖДЕНИЕ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ

Центральное ядро занимает особое место среди остальных структур миндалевидного комплекса, так как является не только внутриамигдалярным интегративным центром, но и одним из основных каналов связи МК с остальным мозгом (Joikkonen, Pitkänen, 1998; Luppi et al., 1988; Ono et al., 1995; Petrov et al., 1994; Roozendaal, 1988; Sha et al., 1993; Uwano et al., 1995).

При его участии МК вовлекается в различные интегративные системы мозга - входит в состав базолатерального кольца, осуществляющего проведение информации из базолатеральной группировки в формации неокортекса лобной доли (Чепурнов, Чепурнова, 1981, 1985), формирует «extended amygdala» - ядерный комплекс, включающий в себя кроме ядер МК, ядро ложа конечной полоски, n.accumbens и крупноклеточное ядро Мейнерта (Martin et al., 1991; Cassel et al., 1999; Morelli et al., 1999; Fudhe, Haber, 2001; Zahm et al., 2001). Последней системе структур конечного мозга -«протяженной амигдале» в литературе последних лет уделяется большое внимание. Это объясняется тем, что показана ведущая роль указанной системы в регуляции эндокринных, висцеральных и сенсомоторных реакций организма в процессе формирования эмоционального и адаптивного поведения.

Значительным тормозом в развитии знаний о механизмах деятельности интегративных систем мозга является отсутствие рациональной классификации субъядер центрального ядра. Кроме того, полностью игнорируется их представительство на его различных ростро-каудальных уровнях.

Поэтому мы сочли необходимым провести исследование структурной организации СЕ и на основании цитоархитектонических критериев, особенностей нейронной организации и гистофизиологии составляющих его нейронов разработать классификацию его субъядер.

Сравнительный цитоархитектонический анализ различных частей центрального ядра, проведенный на высокоинформативных срезах мозга (Калимуллина, Калкаманов, 1989), показал, что оно представлено на территории двух отделов МК: переднего и центрального. Мы пришли к выводу, что в СЕ следует выделять четыре основных ростро-каудальных уровня: а) СЕ ядро рострального уровня переднего отдела МК, обозначенное нами как СЕ¡\ б) СЕ каудального уровня переднего отдела МК - СЕ2\ в) СЕ рострального уровня центрального отдела МК - СЕ3\ г) СЕ каудального уровня центрального отдела МК -СЕ4.

Проведенные исследования показали, что: 1. СЕ] характеризуется полиморфизмом составляющих его нейронов. Основную массу составляют цитохромные нейроны, лишь в краевых зонах есть отдельные кариохромные нейроны. Эта часть ядра не имеет четких границ и плавно смыкается с передней амигдалярной областью.

2. СЕ2 имеет дифференциацию на несколько частей. В самых медиальных зонах ядра выявляются крупные кариохромные нейроны - это крупноклеточная часть этого ядра. В медиальном субъядре, самом большом на этом уровне СЕ, по плотности расположения нейронов следует различать дорсальную и вентральную зоны. Медиальное субъядро состоит из нейронов среднего размера, которые носят характер карио- и цитохромных. В промежуточной и латеро-капсулярной части представлены цитохромные нейроны. Промежуточное субъядро занимает центральную позицию среди субъядер и хорошо выделяется на срезах за счет плотной упаковки нейронов.

3. СЕ3 содержит несколько частей. Так же, как и на СЕ2 , медиальную стенку центрального ядра формируют крупные кариохромные нейроны (крупноклеточная часть). Характерной чертой медиальной части, дифференцирующейся на дорсальную и вентральную зоны, является появление в её составе светлых нейронов. Вентральная часть медиального субъядра представлена двумя скоплениями нейронов среднего размера. Латеральную часть центрального ядра составляют цитохромные нейроны. Латеро-капсулярное субъядро представлено двумя дисперсно расположенными скоплениями светлых нейронов - дорсальной и вентральной зонами, разделенными элементами скорлупы (рЩатеп).

В состав СЕ3 входит медиальное субъядро с дифференциацией на вентральную и дорсальную части, латеральное субъядро и латеро-капсулярное субъядро, в котором следует выделять вентральную и дорсальную части.

4. СЕ4 занимает меньшую площадь по сравнению с вышеописанными уровнями. Непосредственно примыкая к стволу конечной полоски, располагаются, в виде узкой полоски, кариохромные нейроны медиальной части. Основная часть ядра образована нейронами латеральной части, имеющими характер цитохромных. Дорсальнее от латерального субъядра определяются дисперсно расположенные нейроны латеро-капсулярного субъядра.

В СЕ4 следует выделять медиальное, латеральное и латеро-капсулярное субъядра.

Впервые McDonald (1982) дал детальную характеристику нейронной организации СЕ, выявив её особенности в медиальной, латеральной и латеро-капсулярной частях. В исследованиях по эволюционной морфологии переднего отдела МК было показано, что в медиальной части СЕ преобладают длинноаксонные редковетвистые, а в латеральной - длинноаксонные густоветвистые нейроны. В ядре также присутствуют переходные формы - от редко- к густоветвистым (Калимуллина и др., 1996; Минибаева, Калимуллина, 2000).

Мы поставили перед собой задачу - выявить особенности нейронной организации центрального ядра, исходя из деления его не только на различные части (субъядра), но и постараться уловить их разнообразие на различных ростро-каудальных уровнях ядра. Только такой подход мог позволить нам создать целостное представление о СЕ и помочь разработать его классификацию.

Изучение препаратов, подготовленных по методу Гольджи показало, что в крупноклеточной части медиального субъядра концентрируются длинноаксонные редковетвистые нейроны, носящие характер ретикулярных. В основной части медиального субъядра они сохраняются в виде отдельных клеток, а превалировать начинают длинноаксонные густоветвистые древовидные нейроны. В латеральном и латеро-капсулярном субъядрах размер нейронов увеличивается и они становятся более разветвленными.

Исследование нейронной организации на различных ростро-каудальных уровнях СЕ показало, что состав нейронов по ядрам сохраняется независимо от уровня. Так, в крупноклеточной части медиального субъядра на всех трех уровнях (СЕ2, СЕ3, СЕ4) преобладают ретикулярные нейроны; в латеро-капсулярном субъядре - длинноаксонные густоветвистые нейроны.

Если визуально ретикулярные и густоветвистые нейроны хорошо дифференцировались, различить густоветвистые древовидные и короткодендритные нейроны было трудно. Поэтому мы обратились к математическому аппарату многомерного анализа для классификации (кластеризации) нейронов на основе объективных критериев (Лакин, 1990; Плохинский, 1970).

Однако при анализе количественных параметров дендритного дерева мы столкнулись с определенными трудностями, так как не все характеристики ДД имеют достаточно высокую информативность. Мы предположили, что существуют какие-то скрытые свойства дендритного дерева, которые взаимно дополняют друг друга. Эти «латентные» характеристики ДД отражают некие общие свойства нейронов, поэтому мы сочли необходимым выразить их формально.

На первом этапе, для выявления линейной взаимосвязи изучаемых параметров дендритного дерева, была построена корреляционная матрица, которая позволила определить те параметры, которые обладают системой тесных корреляций друг с другом.

Оказалось, что наиболее устойчивые связи существуют между такими параметрами дендритного дерева нейронов, как число свободных окончаний дендритов (Вс1), количество узлов ветвления (вс!), общая длина дендритов (Ьс1). Все эти параметры ДД относятся к характеристикам разветвленности дендритного дерева. Относительно независимый характер варьирования проявляют площадь сечения тела клетки (Sel) и число первичных дендритов

D).

Таким образом, мы подтвердили предположение о наличии тесных связей между отдельными переменными и на следующем этапе попытались выявить скрытые свойства, лежащие в основе взимной детерминированности показателей. Использование факторного анализа позволило установить, что все разнообразие количественных характеристик нейронов можно описать с помощью 4 независимых факторов, или скрытых свойства: "разветвленность", "размерность", "схема" и "площадь сечения тела".

Таким образом, мы получили формальное выражение "латентных" свойств ДД, которые легли в основу «формализованной» классификации нейронов СЕ по строению их дендритов.

В результате проведенного кластерного анализа было получено три кластера нейронов, различающихся по структуре дендритного дерева на основании выделенных факторов. Результаты кластеризации нейронов СЕ, в целом, согласуются с классификацией, опирающейся на критерии, разработанные Т.А. Леонтович (1978). Так, в первый кластер вошли крупные длинноаксонные густоветвистые нейроны. Среднего размера подкорковые нейроны и длинноаксонные редковетвистые короткодендритные нейроны составили второй кластер. В третии кластер попали ретикулярные клетки.

Нейронный состав второго кластера, куда попали короткодендритные и средние подкорковые нейроны, представляет собой своеобразный переходный кластер, и позволяет сделать предположение об эволюционном пути нейронов. По всей видимости, среднего размера длинноаксонные густоветвистые нейроны произошли от редковетвистых короткодендритных нейронов. Они похожи по числу первичных дендритов, но различаются по количеству вторичных и третичных ветвлений.

Эти особенности нейронной организации различных субъядер СЕ, вероятно, указывают на их различный филогенетический возраст и, следовательно, многоэтапность формирования центрального ядра в процессе исторического развития организмов. По мнению Т.А.Леонтович (1978) и Полякова (1965) редковетвистые нейроны составляют основу филогенетически древних отделов мозга.

Оказалось, что в медиальном субъядре СЕ2 шире представлены нейроны, относящиеся ко второму (38%) и третьему кластерам (35%).В срединном отделе СЕ соотношение меняется таким образом, что 50% всех нейронов медиального субъядра относятся ко второму кластеру, и лишь 33% - к ретикулярным нейронам (III кластер). На каудальном полюсе СЕ в медиальном субъядре представительство II и III кластеров примерно одинаково и составляет 42% и 47% соответственно.

Большинство нейронов промежуточного субъядра относятся к крупным густоветвистым нейронам, вошедших в состав первого кластера (70%).

Нейронный состав латерального субъядра в равной степени формируют нейроны первого и второго кластеров (по 50%), однако в каудальном отделе СЕ становится больше длинноаксонных густоветвистых нейронов 1-го кластера (60%).

Преимущественное число нейронов латеро-капсулярного субъядра рострального отдела СЕ относятся к первому кластеру (72%), а соотношение третьего и второго кластеров явно в пользу последнего (22%). По мере продвижения к срединному отделу, число длинноаксонных густоветвистых нейронов (I кластер) увеличивается и составляет 80%) от общего числа всех представленных здесь клеток. В каудальном же отделе разнообразие уменьшается и субъядро образовано крупными и средними густоветвистыми нейронами и короткодендритными клетками (67%) первого кластера, 33% -второго кластера).

После того, как нами было получено подтверждение наличия в составе центрального ядра МК субъядер, различающихся набором нейронов, мы провели исследование особенностей реактивности нервных клеток субъядер в различных экспериментальных условиях.

Наиболее целесообразным для изучения реактивности нейронов СЕ мы посчитали взять модель с дефицитом половых гормонов, формируемым при гонадэктомии, так как эта модель хорошо отработана в условиях нашей лаборатории (Акмаев, Калимуллина, 1993). Указанными авторами были выявлены особенности реактивности нейронов СЕ на различных его ростро-каудальных уровнях, однако, не учитывалась его субъядерная организация, то есть это образование рассматривают как единое целое.

Изучение реактивности нейронов СЕ представляло также интерес с точки зрения выяснения возможной модуляции деятельности его нейронов половыми стероидами. Вставал вопрос: какая часть СЕ - отвечающая за вход информации (медиальная) или выход (латеральная) находится под влиянием половых стероидов? Из сведений литературы известно, что половые стероиды способны менять скорость проведения нервных импульсов по обонятельным путям (Дегтярь, Кушлинский, 2000).

Анализ реактивности нейронов субъядер СЕ, проведенный в экспериментах с гонадэктомией и в динамике эстрального цикла позволил выявить ряд закономерностей:

1) Нейроны, образующие субъядра центрального ядра, формируют однородные популяции клеток, распределение которых математически соответствуют нормальному и описывается кривыми Гаусса;

2) Нейроны всех субъядер СЕ реагируют на гормональные сдвиги, формирующиеся в организме экспериментальных животных после гонадэктомии и в динамике эстрального цикла, при этом выявляются топографические различия, предопределенные особенностями гормонального дисбаланса.

3) Через один месяц после гонадэктомии, когда гормональный дисбаланс выражен у самцов и самок крыс в равной степени (концентрация гонадотропинов повышается и выходит на уровень «плато»), анализ кариоволюметрических показателей без дифференциации групп по полу выявляет реакцию нейронов латерального субъядра на уровнях СЕ3 и СЕ4.

Поскольку в литературе отсутствуют сведения о локализации в этом субъядре нейронов, способных связывать половые стероиды, можно думать, что реакция нейронов этого субъядра является вторичной (или опосредованной, непрямой, косвенной), предопределенной изменением афферентации реагирующих на гонадэктомию зон в кортикомедиальной и базолатеральной группировках структур МК. Локализация реагирующих на гонадэктомию зон МК подробно изложена в работе Акмаева и Калимуллиной (1993) и продемонстрирована на схемах. Они показывают, что реагирующие на гонадэктомию зоны МК локализуются в его ростральных и каудальных частях, то есть там, где находятся обонятельные центры (AAA, СОа, Med, Сор). Последние имеют связи с центральным ядром (Olmos, 1972; Krettek, Price, 1978; Aggleton, 1985; Smith, Millhouse, 1985; Jokkonen, Pitkänen; 1998). Из CE информация через базолатеральное ядро может достигать неокортекса. В свете полученных нами фактов можно предполагать, что именно латеральное субъядро СЕ является в данном случае тем участком СЕ, которое включается в интеграцию влияния обонятельных центров МК и репродуктивных центров гипоталамуса на высшие центры мозга. Центральный отдел МК, на территории которого располагается уровень СЕ3> по мнению этих авторов является связующим, выполняет регулирующую роль в связях заднего и переднего отделов МК.

Латеральное субъядро - район, через который МК, как следует из сведений литературы (Turner, Knapp, 1976; Ottersen, 1980) связывается с с/ и /• латеральной преоптико-гипоталамическои областью, то есть теми зонами, которые вовлечены в регуляцию пищевого, полового и других форм поведения.

4) Через 14 дней после гонадэктомии на фоне четких различий в выраженности гормонального дисбаланса у самцов (высокие уровни гонадотропинов) и у самок (низкие уровни гонадотропинов) (Yamamoto,1970) выявлена ясная предопределенность локализации реагирующих нейронов в субъядрах фактором пола. А именно: а) у самок отмечается реакция нейронов промежуточного субъядра и нейронов вентральной зоны медиального субъядра СЕ2; б) у самцов реагируют нейроны субъядер, находящиеся на уровне СЕ4.

Связанный с фактором пола ростро-каудальный градиент в реактивности нейронов СЕ хорошо объясним на основании результатов ранее проведенных исследований Акмаевым, Калимуллиной (1993). По мнению указанных авторов репродуктивные центры в МК, локализованные в его ростральных и каудальных частях, тесно связаны в своей деятельности с обонятельными центрами и имеют особенности функционирования. Так, зона полового диморфизма (переднее кортикальное ядро) проявляет транзиторную активность только у самок, то есть по режиму функционирования похожа на циклический центр регуляции секреции гонадотропинов гипоталамической области мозга (Barrachlogh, Gorski, 1961).

По всей видимости, реакция нейронов медиального и промежуточного субъядер СЕг у самок предопределена его включением в опосредование деятельности циклического центра гипоталамической области, связи с которой показаны в работах McDonald (1987). У самцов высокие уровни гонадотропинов, отмеченные через 14 дней после орхидэктомии и активации тонического центра гипоталамической области (Бабичев, 1986) вовлекают латеральное и латеро-капсулярное субъядра.

5) Весьма важным, на наш взгляд, является факт наличия реакции нейронов вентральной зоны медиального субъядра и промежуточного субъядра центрального ядра в динамике эстрального цикла. Эти данные подтверждают результаты кариометрии нейронов СЕ у самок в условиях овариэктомии при регистрации кариоволюметрических показателей через месяц после операции.

Анализ сдвига кариоволюметрических показателей в динамике эстрального цикла показывает, что во всех значимо реагирующих субъядрах центрального ядра в эструсе размер клеточного ядра увеличивается, в метэструсе - уменьшается. Тождественное направление сдвига этих показателей отмечали и исследователи, использовавшие метод кариометрии для изучения особенностей реактивности нейронов различных частей МК (Smolich et al., 1976, 1978; Акмаев, Калимуллина, 1993).

Достоверность полученных данных подтверждается сведениями литературы о локализации эстроген - концентрирующих нейронов в МК. В центральном ядре МК, согласно Stumpf (1971, 1972), такой зоной является вентральная зона медиального субъядра (вернее, район ему соответствующий, исходя из анализа представленных в работе схем).

Согласно данным литературы ростральная часть СЕ имеет связи с основной обонятельной луковицей (Lohman, Smeets, 1993), которая занимает ведущее место в регуляции эстрального цикла и организации связанных с хеморецепцией, поведенческих реакций (Vitale, Gorski, 1979; Rajendren, Dominic, 1986). В обеспечении этих процессов также участвуют медиальная преоптическая область, латеральный гипоталамус и его вентромедиальное ядро. Как известно, обонятельная луковица имеет прямые афферентные связи с выше перечисленными областями мозга (Olmos, 1972; Conrad, Pfaff, 1976).

Кроме того, СЕ имеет прямые двусторонние связи с важнейшими гипоталамическими и стволовыми висцеральными центрами мозга, среди которых следует особо отметить дорсальное ядро вагуса, через которое СЕ осуществляет влияние на висцеральную сферу и периферические эндокринные железы (Schwaber et al., 1980; Любашина, Ноздрачев, 1999; Багаев и др., 2000). Показано, что основные связи СЕ с ядрами ствола мозга (парабрахиальным ядром и дорсальным ядром вагуса) начинается от нейронов медиальной части (Cassel et al., 1986), расположенных в ростральных зонах (Weening et al., 1984). Этот факт не исключает возможности существования короткого пути, по которому хеморецепторые импульсы, минуя гипоталамус, могут достигать дорсального ядра вагуса, влияя через него на деятельность половых желез. В пользу такого предположения говорят результаты ряда исследований, свидетельствующих о возможности нервно-проводниковой регуляции функций половых желез. (Бреславский, 1956; Burden, 1981; Gerendai, 1984).

Имеются данные о наличии прямых афферентных связей ростральной части центрального ядра с медиальной преоптической областью, и латеральным гипоталамусом (Olmos, 1972; Conrad, Pfaff, 1976).

Детальное исследование распределения амигдалофугальных соматостатинэргических волокон в ядре ложа конечной полоски и медиальной преоптической области было проведено McDonald (1987) с помощью комбинированного метода (сочетание ретроградного аксонного транспорта и иммуноцитохимии). Согласно полученным данным, ростральная порция центрального ядра, наряду с другими структурами МК, является источником соматостатинсодержащих волокон, следующих к медиальной преоптической области и к ядру ложа конечной полоски. После введения меток в вентромедиальное, дорсомедиальное и премамиллярное ядра обнаружены пути, следующие к ростральной зоне медиальной части центрального ядра. Автор считает, что этот путь опосредует влияния МК на медиальную преоптическую область, поскольку соматостатин является нейромодулятором и нейротрансмттером. В свете приведенных данных можно думать, что реакция нейронов медиального и промежуточного субъядра ростральной части СЕ могла быть предопределена изменениями в системе соматостатина, которые могли возникнуть в условиях экспериментально созданного гормонального дисабаланса после гонадэктомии (Чепурнов, Чепурнова, 1985).

Для объяснения реакции нейронов в каудальных частях СЕ (медиальное и латеро-капсулярное субъядра) после орхидэктомии важны результаты работы, полученные Sun, Cassel (1993). Эти авторы провели исследование распределения, морфологии и связей ГАМК - иммунореактивных нейронов в трех ключевых компонентах базального мозга, формирующих "extended amygdala" - в центральном ядре МК, в BNST и в SI. Было обнаружено большое число ГАМК - иммунореактивных нейронов в латеральной, латеро-капсулярной и вентральной части СЕ и в более каудальных отделах медиальной части. С помощью комбинированного иммуноцитохимического метода с импрегнацией по Гольджи этими же авторами показано, что подобные нейроны латеральной части СЕ имеют средние размеры и покрыты шипиками. Это полностью совпадает с результатами наших исследований.

Результаты исследований Sun, Cassel (1993) нашли подтверждение и в работах Veinante et al. (1997; 1998), которые показали наличие популяции ГАМК-эргических нейронов в нейронах СЕ и BNST, кроме того, авторы выявили наличие окситоцин- и вазопрессин-связывающих участков в центральной и медиальной части "extended amygdala".

В медиальной части СЕ МК крыс найден представитель семейства w т г о панкреотических пептидов - неиропептид Y, который участвует в поддержании тонуса сосудов мозга и организма в целом и стимулирует пищедобывательное поведение (Asan, 1998; Gustafson et al., 1986; Hwang et al., 1999). Здесь же выявлен вазоактивный интерстициальный полипептид, обеспечивающий расслабление гладкой мускулатуры кровеносных сосудов, в том числе мозга и бронхов, кишечника. В последнее время доказано его участие в регуляции полового поведения и функции репродуктивных органов.

Исследования, проведенные Asan (1998), посвящены изучению солокализации нейропептидов в различных типах катехоламинэргических афферентов СЕ МК крыс. Отмечено, что СЕ получает плотную катехоламинэргическую иннервацию. В медиальной части присутствует дофамин-, норадреналин- и адренэргические терминали. Высокая концентрация норадренэргических окончаний выявлена в вентральной части медиального субъядра (Asan, 1995, 1998). Им также показано, что адренэргические и норадренэргические афферентные волокна вентральной зоны медиальной части, берущие начало в продолговатом мозге содержат высокий уровень нейропептидаУ и ГАМК. В дорсальных участках медиального субъядра ГАМК возможно колокализована с соматостатином. Последний часто является посредником реакции нейронов на прогестерон.

Итак, анализ цитоархитектонических особенностей различных частей центрального ядра показал, что в его составе следует выделять ряд субъядер. Представительство субъядер имеет особенности на различных ростро-каудальных уроовнях этого ядра. В составе рострального уровня переднего отдела МК (СЕ1) находятся полиморфные нейроны, носящие характер цитохромных и являющиеся длинноаксонными редко- и густоветвистыми нейронами.

На каудальном уровне переднего отдела (СЕ2) располагаются промежуточное субъядро, медиальное субъядро с дифференциацией на вентральную и дорсальную части и латеро-капсулярное субъядро, также подразделяющееся на вентральную и дорсальную части. Компактное расположение редковетвистых длинноаксонных нейронов имеет место в крупноклеточной части медиального субъядра, в меньшем количестве они представлены в основной части медиального субъядра и в виде отдельных рассеянных элементов встречаются в латеральном.

На ростральном уровне центрального отдела (СЕ3) имеет место наличие следующих субъядер: латеральное, медиальное с дифференциацией на дорсальную и вентральную части и латеро-капсулярное, подразделяющееся также на вентральную и дорсальную части. Распределение элементов редковетвистой (РНС) и густоветвистой (ГНС) нейронной систем (Леонтович, 1978) имеет те же закономерности: первая занимает медиальные зоны ядра, в латеральных частях превалируют элементы ГНС. Отмеченный факт позволяет предполагать наличие больших интегративных возможностей у нейронов латерального субъядра и частей латеро-капсулярного субъядра.

Одновременно, наряду с отмеченным, следует указать и на наличие взаимного проникновения РНС и ГНС, то есть в медиальных частях СЕ наряду с редковетвистыми нейронами, есть и густоветвистые, как и в латеральных частях ядра имеются и редковетвистые. Это обстоятельство затрудняло формирование четкого представления о характере нейронной организации субъядер и привело нас к мысли необходимости использования возможностей математического аппарата многомерного анализа.

Проведенные количественный анализ позволил провести четкую кластеризацию нейронов СЕ. Его результаты показали, что нейроны СЕ могут быть разделены на три кластера.

Первый кластер вобрал в себя длинноаксонные густоветвистые нейроны, представительство которых оказалось наиболее значительным в латеральном и латеро-капсулярном субъядрах.

Во второй кластер вошли нейроны мелкого и среднего размера, характеризующиеся слабой разветвленностью дендритов. По классификации Леонтович (1978) они должны принадлежать и короткодендритным (РНС) и древовидным (ГНС) нейронам. Тот факт, что математический анализ объединил их в один кластер говорит о том, что они очень сходны по характеристикам дендритного дерева. И, действительно, класс древовидных нейронов является самой упрощенной «моделью» среди всех остальных густоветвистых нейронов. У них немногочисленные и слабоветвящиеся дендриты, дающие вторичные ветви на больших расстояниях от тела нейрона.

Результаты математического анализа, подтвердившего сходство короткодендритных и древовидных нейронов, позволяют высказать два предположения:

1) эволюционные преобразования морфологии нейронов совершались в процессе совершенствования нервной системы постепенно;

2) усложнение структуры нейронов шло от редковетвистых нейронов к густоветвистым через нарастание числа ветвей отростков и их длины, а не за счет увеличения количества первичных дендритов.

В третий кластер вошли ретикулярные нейроны, которые находились в крупноклеточной части медиального субъядра СЕ.

Попытка выявить особенности представительства указанных трех кластеров нейронов по ростро-каудальной оси СЕ (табл.9) показала, что нейронный состав принципиально не изменяется. Так, медиальное субъядро как на ростральном, так и каудальном полюсе состоит как из ретикулярных нейронов III кластера (крупноклеточная часть), так и II кластера - мелких и средних нейронов со слабым ветвлением дендритов (основная часть).

Латеральное и латеро-капсулярное субъядра на всех уровнях содержат, главным образом, длинноаксоные густоветвистые нейроны. Некоторые выявившиеся различия между ростро-каудальными уровнями предопределены количеством импрегнировавшихся нейронов - малое их количество затрудняло математический анализ.

Ранее многомерный анализ был использован Карповой (2000) для описания характеристик дендритного дерева нейронов кортикального ядра миндалевидного комплекса. Ею было установлено большее число параметров ДД нейронов, проявляющих множественные корреляции. Среди них количество свободных окончаний дендритов (Вё), площадь дендритного поля (8ёа), длина сегмента (С)с1), число узлов ветвления (вс!), число сегментов (К), развтвленность ДД (ВсШ) и плотность дендритов в дендритном поле (Вё/Бёа). В нашем исследовании число таких параметров было значительно меньше (Вс1, вё, Вё/Б и длина дендритов (Ьё). Первые три из указанных параметров были тесно взаимосвязаны как в нейронах кортикального, так и в нейронах центрального ядра. Что же касается длины дендритов, то его корреляция с показателями разветвленности ДД имело место только в СЕ.

Исходя из отмеченного, можно предполагать наличие неких общих факторов, влияющих на строение дендритного дерева у нейронов вне зависимости от их локализации.

Использование факторного анализа Карповой (2000) позволило ей выделить пять «главных компонент», описывающих разнообразие нейронов кортикального ядра: «схема», «разветвленность», «размер», «протяженность», «симметричность». Первые три фактора оказались решающими и в классификации нейронов центрального ядра.

В популяции нейронов кортикального ядра было выделено пять кластер-групп. В первый кластер вошли малодифференцированные пирамидоподобные нейроны, во второй - густоветвистые подкорковые, корковые и переходные формы от подкорковых к корковым. Третий кластер нейронов составили редковетвистые короткодендритные клетки. Крупные густоветвистые корковые нейроны вошли в состав четвертого кластера. Отдельный кластер нейронов составили нейроны, не имеющие сходства друг с другом и с предыдущими четырьмя группами.

В нашем исследовании было выделено четыре «главные компоненты» и три кластера. Первый кластер составили крупные длинноаксонные густоветвистые подкорковые нейроны. Во второй вошли короткодендритные и средние подкорковые нейроны. Ретикулярные нейроны образуют третий кластер. Меньшее число кластеров отражает менее выраженное разнообразие нейронов центрального ядра. Это легко объяснимо, поскольку центральному ядру присущ ядерный принцип организации серого вещества, в то время как кортикальное ядро включает в себя структуры палеокортекса и межуточные формации. Последние характеризуются высокой сложностью структурной организации, что и объясняет отмеченное многообразие строения ДД нейронов.

Использование метода функциональной морфологии - кариометрии - в условиях гормонального дисбаланса позволило обнаружить четкие различия в реактивности нейронов ростральных и каудальных частей СЕ. Особенно ярко это проявилось при наличии выраженного дисбаланса гонадотропинов у самцов и самок (через 14 дней после гонадэктомии).

У самок реагирующий на дефицит половых гормонов участок СЕ локализовался в его ростральных частях (СЕ2) и включал в себя медиальное (вентральная часть) и промежуточное субъядра. На основании приведенных выше данных, именно эти регионы СЕ связан с репродуктивными центрами гипоталамуса и формируется отростками нейронов, содержащих соматостатин. Можно полагать, что эти субъядра СЕ у самок вовлекаются в связи гипоталамической области и МК, участвующих в регуляции репродуктивных процессов.

У самцов в тех же условиях эксперимента реагирующая в СЕ зона локализовалась в каудальных частях этого ядра (СЕ4) и включала в себя медиальное и латеро-капсулярное субъядра. Возможно, большую роль при этом могли сыграть сдвиги, происходящие в состоянии ГАМК-эргических нейронов, так как, во-первых, показано, что в указанных субъядрах много ГАМК-эргических нейронов (Ben-Ari et al., 1976, 1977; Minano et al., 1992; Pare, Smith, 1993; Pitkanen, Amaral, 1994; Morales et al., 1998; Veinante et al., 1997; Jia et al., 1997; Asan, 1995, 1998), a, во-вторых, именно этот медиатор может включаться в механизмы регуляции прогестероновых рецепторов ( Lancel et al., 1996).

Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Шарипова, Люция Ахтямовна, Уфа

1. Айрапетьяц Э.Ш., Сотниченок Т.С. Лимбика. Л.: Наука, 1967. - 199 с. Акмаев И.Г. Нейроиммуноэндокринология: проблемы и перспективы развития// V Всероссийская конф. «Нейроэндокринология - 2000». - С.-Пб., 2000.-С. 5-6.

2. Акмаев И. Г. Современные представления о взаимодействиях регулирующих систем: нервной, эндокринной и иммунной// Успехи физиол. наук. 1996. - Т. 276.-№1. - С. 3-20.

3. Андреева Н.Г., Обухов Д.К. Эволюционная морфология нервной системы позвоночных. С.-Пб.: Из-во «Лань», 1999. - 384 е.

4. Бабичев В.И. Нейрогормональная регуляция овариального цикла. М.: Медицина, 1984. -240 с.

5. Дегтяръ В.Г., Кушлинский Н.Е. Метаболизм андрогенов// Успехи совр. биол., 2000.-Т. 120.-№ 1.-С. 48-59.

6. ИберлаК. Факторный анализ. М.: Статистика, 1980. - 398 с. Илъюченок Р.Ю., Гшинскт М.А., Лоскутова Л.В., Дубровина Н.И., Вольф Н.В., Миндалевидный комплекс (связи, поведение, память). - Новосибирск: Наука, 1981. - 230 с.

7. Кабак Я.М. Практикум по эндокринологии. 2-е изд. М.: Изд-во МГУ, 1968. -275с.

8. Калимуллина Л.Б. Морфология миндалевидного комплекса мозга (Учебное пособие).-Уфа: БашГУ, 1987. 86 с.

9. Калимуллина Л.Б. Что такое миндалевидный комплекс мозга?// Архив.анат. -1990.-Т. 99.-№11.- С. 85-89.

10. Калимуллина Л.Б., Калкаманов Х.А. Оценка информативности срезов путь к оптимизации исследований мозга// Архив анат., 1990. - Т. 99. - № 8 . -С. 82 -85.

11. Калимуллина Л.Б., Калкаманов Х.А. Положения теории распознавания образов в практике морфологических исследований. М., 1989. - 18 с. Деп. В ВИНИТИ 24.07.89, №4961-В89.

12. Калимуллина Л.Б. Реакция нейронов миндалевидного комплекса в динамике эстрального цикла// Проблемы эндокринологии. 1989. - № 6. - С. 60-64. Карамян А.И. Эволюция конечного мозга позвоночных. - Л.:Наука, 1976. -256с.

13. Карпова A.B. Структурно-функциональная организация кортикального ядра миндалевидного комплекса мозга крысы. Авторефер. дис. канд. биол. наук. -Саранск, 2000. 20 с.

14. Кураев Т.А., Алейникова Т.В., Думбай В.Н., Фельдман Г.Л. Физиологияцентральной нервной системы. Р.-на- Дону: Феникс, 2000. - 384 с.

15. Курепина М.М. Мозг животных.- М.: Наука 1981. - 146 с.

16. Курицкий Б.Я. Математические методы в физиологии. Л.: Наука. 1969. - 292 с.

17. Лакин Г.Ф. Биометрия. М.: Высшая школа, 1990. - 352 с.

18. Леонтович Т.А. Нейронная организация подкорковых образований переднегомозга. М.: Медицина, 1978. - 384 с.

19. Леонтович Т.А., Михалъченко H.A. Структура и связи базальных ганглиев// Успехи физиоол. наук. 1997. - Т. 28. -№1. - С. 3-25.

20. Любашина O.A. Механизмы участия центрального ядра миндалины в модуляции рефлекторной моторной активности желудка. Автореф. дис.канд.биол. наук. С.-Пб., 2001. - 21 с.

21. Любашина O.A., Ноздрачев А.Д. Эффекты стимуляции разных участков центрального ядра миндалины на осуществление ваго-вагального рефлекса// Доклады РАН, 1999. Т. 367. - № 6. - С. 342 - 346.

22. Меркулов Г.А. Курс патологогистологической техники. JL: - Медицина, 1969. - 423 с.

23. Минибаева 3. Р. Морфология ядерных и палеокортикальных структур переднего отдела миндалевидного комплекса мозга. Автореф. дис.канд.биол.наук. Оренбург, 1999. - 18 с.

24. Мухина Ю.К. Нейронное строение и синапсоархитектоника ядер миндалевидного комплекса хищных. Автореф. дис.канд.биол.наук. М. -1973.-24с.

25. Олденденфер М.С., Блэкфилд Р.К. Кластерный анализ. М.: Финансы и статистика, 1989.-С. 139-210.

26. Саркисов С.А. Перова Ю.Л. Микроскопическая техника.- М.: Медицина, 1980.544 с.

27. Сушков Ф.В., Владимиров C.B., Алексеев Е.И. Модификация метода кариометрии// Архив анатомии, гистологии и эмбриологии, 1980. Т.78. - №5. -С. 78-80.

28. Хесин Я.Е. Размеры ядер и функциональное состояние клеток. М.: Медицина, 1967. -424 с.

29. Чепурнов С. А., Чепурнова Н.Е. Нейропептиды и миндалина. М.: Изд-во МГУ, 1985. - 128 с.

30. Чепурнов С.А., Чепурнова Н.Е. Миндалевидный комплекс мозга. М.: Изд-во МГУ, 1981.-255 с.

31. Шарипова JI.A., Калнмуллина Л.Б., Минибаева З.Р. Нейронная оргнизация субъядер центрального ядра миндалевидного тела мозга// Морфология, 2000, №3, с. 135-136.

32. Шуваев В.Т., Суворов Н.Ф. Базальные ганглии и поведение. С.-Пб.: Наука, 2001.-278 с.

33. Aggletonn J.P. A description of intra-amygdaloid connections in old world monkeys// Exp. Brain Res., 1985. V. 57. - № 2. - P. 390 - 399.

34. Amaral D.G. Carmichael Anatomical Organization of the Primate Amygdaloid Complex //The amygdala and neurobiological aspects of Emotion, Memory and Mental Dysfunction /Ed. J. P. Aggleton. N. y: Wiley Liss., 1992. - P. 1-66.

35. Asan E. The adrenergic innervation of the rat central amygdaloid nucleus: a light and lectron microscopic immunocytochemical study using phenylethanolamine N-methytransferase as a marker. //Anat. Embryol(Berl)., 1995. Nov. - 192:5. - 471481.

36. Asan E. The catecholaminergic innervation of the rat amygdala/ Adv. Anat. Embryol. Cell. Biol., 1998. V 142.-P. 1-118.

37. Azmitia E.G., Siedel M. An autoradiographic analysis of the differential aseviding projection of dorsal and medial raphe nuclei in the rat// J.Comp. Neurol., 1978.-V.179. №3. -P. 641-668.

38. Baek S.Y., Yamano M., Shiotani Y., Tohyama M. Distribution and origin of vasoactive intestinal polypeptide-like immunoreactive fibers in the central amygdaloid nucleus of the rat; An immunocytochemical analisis // Peptides., 1988. -V.9. №3. - P.661-668.

39. Brodal A. The amygdaloid nucleus us in the rat. //Brain., 1947. V. 70. - P. 179.

40. Carrive P., Lee J., Su A. Lidocaine blockade of amygdala output in fear -conditioned rats reduces Fos expression in the ventrolateral periaqueductal gray/ Neurosci., 2000.-V. 95.-№ 4.-P. 1071 -1080.

41. Cassel M.D., Gray T.S., Kiss J.Z. Neuronal architecture in the rat central nucleus of the amygdala: A cytological, hodological and immunocytochemical study// Ibid., 1986. V. 246. - № 4. - P. 478 - 499.

42. Cassel M.D., Freedman L.J., Shi C. The intrinsic organization of the central extended amygdala// J. Ann N.Y., Acad. Sci., 1999. V 877. - P. 217 - 241.

43. Charriere B., Daudet F., Guibert B., Barberis C., Leviel V. "In situ"release of dopamine in the nucleus amygdaloideus centralis// Brain Res., 1983. V.271. - №2. -P.386-387.

44. Cowan W. W., Raisman G., Powell T.The connections of the amygdala // J.Neurol. Neurosurg. And Psychiat., 1965. V.28. - P.137-144.

45. Cray T.S, Magnuson D.J. Peptide immunoreactive neurons in the amygdala and bed nucleus of the stria terminalis project to the midbrain central gray in the rat// Peptides., 1992,-V. 13.-№3.-P. 451-460.

46. Davis M. The Role of the Amygdala: neurobiological aspects of Emotion, Memory and Mental Dysfunction I I Ed. J. P. Aggleton N.y: willy Liss., 1992. - P. 1 - 66.

47. Fallon J.H; Koziell D.A, Moore ^.Catecholamine innervation of the basal forebrain. Amygdala, suprarhinal cortex and entorhinal cortex// J.Comp.Neurol., 1978. V.180. - №3. - P. 509-532.

48. Fisher J., Inke G. Nomogramme zur Berechnung des Kernvolumens// Acta morphol. Acad. sci. Hung., 1956. V.7. № 2. - P.141-165.

49. Fox C. A. Certain basal telencephalic centers in the cat // J. Comp. Neurol., 1940. -V.72. P.l-62.

50. Freedman L.J., Cassel M.D. Distribution of dopaminergic fibers in the central division of the extended amygdala of the rat / J. Brain. Res., 1994. V. 633. - № 1-2.-P. 243-252.

51. Fudge J.L., Haber S.N. The central nucleus of the amygdala projection to dopamine subpopulations in primates/ Neuroscience, 2000. V. 97. - № 3. - P. 479 - 494.

52. Fudge J.L., Haber S.N. Bed nucleus of stria terminalis and extended amygdala inputs to dophamine subpopulations in primates/ J. Neurosci., 2001. V. 104. - № 3. - P. 807 - 827.

53. Fuxe K. Evidence for the existance of monoamine neurons in the central nervous system.4. Distribution of monoamine nerve terninals in the central nervous system // Acta physiol scand., 1965. -V. 64. S.247. - P.37-84.

54. Garbarg M., Barbin G., Feger I., Schwarte I.C.A histaminergic pathway in rat brain evidenced by lesions of the medial forebrain bundle// Science. 1974.- V.186. P.333-335.

55. Gloor P. Role of amygdala in temporal lobe epilepsy/ the amygdala: Neurobiological Aspects of Emotion, Memory and Mental Dysfunction. New York: Wiley-Liss., 1992.-P. 505-538.

56. Gottesfeld Z.,Jacobowitz D.MNeurochemical and anatomical studies of GABAergic neurons// Interactions between putative neurotransmitters in the brain./Ed.S.Garattini etal.N.Y., 1978. P.109-126.

57. Grigis M. Rhincephalin// Acta anat., 1970. V.76. - № 1. - P. 157- 199. Gurdjian E.S. The olfactory connections in the albino rat with special reference to the stria medullaris and the anterior commisure// J. Comp. Neurol., 1927a. - V. 43. -P. 127- 163.

58. Gurdjian E.S. The diencephalon of the albino rat// Ibid., 1927b. V. 43. - P. 1-194. Gurdjian E. S. The corpus striatum of the rat// J. Comp. Neurol. 1928. - V.45. -P.249-281.

59. Gustafson E.L., Card J., Moore R.V. Neuropeptide Y localization in the rat amygdaloid complex.// Ibid., 1986. V.7. - №1. - P.99-131.

60. Hopkins D.A. Amygdalotegmental projections in the rat, cat and rhesus monkey// Neurosci. Lett, 1975. V. 1, 2. - P. 263 - 270.

61. Jia H.G., Rao Z.R., Shi J. W. Eridence of gamma-aminobutyric acidergig control over the catecholaminergic projection from the medulla oblongata to the central nucleus of the amygdala// J. Comp. Neurol, 1997. May 12. - V. 381. - № 3. - P.262-81.

62. Joikkonen E., Pitkanen A. Intrinsic connection of the rat amygdaloid complex: projections originating in the central nucleus// J. Comp. Neurol., 1998. V. 395. - P. 53 - 72.

63. Kaada B.R. Stimulation and regional ablation of the amygdaloid complex with reference to functional representations// Neurobiology of the amygdala. N. Y.: Plenum Press. 1972. - P. 205 -281.

64. Kaap B.S., Schwaber J. S., Driscoll P.A. Frontal cortex projections ti the amygdaloid central nucleus in the rabbit// Neurosci., 1985. V. 15. -№ 2. - P. 327-346.

65. Krettek I. E., Price I.L. Projections from the subiculum in the rat and cat// Ibid., 1977c. V.172. - №4. - P. 723-752.

66. Krettek I. E., Price. A description of the amygdaloid complex in the rat and cat with observation on intra-amygdaloid axonal connection// J.Comp. Neurol., 1978. -V.178.- P.255 -280.

67. Marui W., Iseki E., Ueda K., Kosaka K. Occurrence of human alpha synuclein immunoreactive neurons with neurofibrillary taangle formation in the limbic areas of patients with Alzheimir's disease// J. Neiirol. Sci., 2000. - V. 174. - № 2. - P. 81-84.

68. Matta S.G., Valentine J.D., Sharp B.M. Ninotinic activation of CRH neurons in extahipothalamic regions of the rat brain// Endocrine., 1997. V. 7.- № 2 . - P. 245 -253.

69. McDonald A.J. Cytoarchitecture of the central amygdaloid nucleus of the rat// J. Comp. Neurol., 1982. V. - 208. - № 4. - P. 401 - 408.

70. McDonald A.J. Somatostatinergic projections from the amygdala to the bed nucleus of stria terminalis and medial preoptic-hypothalamic region// Neurosci. Lett., 1987. -V. 75.-P. 271 -277.

71. McDonald A.J. Projections of the intermediate subdivision of the central amygdaloid nucleus to the bed nucleus of stria terminalis and medial diencephalon// Neurosci. Lett., 1988.-V. 85.-P. 285-290.

72. McDonald A.J. Somatostatinergic projections from the amygdala to the bed nucleus of stria terminalis and medial preoptic-hypothalamic region//Neurosci. Lett., 1987. -V. 75.-P. 271 -277.

73. McDonald A.J., Mascagni F. Projections of tthe lateral entorhinal cortex to the amygdala: a Phaseolus vulgaris leucoagglutinin study in the rat// Neurosci., 1997. -V. 77. №2.-P. 445-459.

74. McQueen J.F. Classical transmitters and neuromodulators// Transmitter Mol. Brain., 1987.-Pt. 1,2.

75. McLean P. D. The limbic system: (Visceral brain and emotional behaviour). // Arch Neurol. Psychiat., 1955. V.73. - №2. - P.130-134.

76. Moga M.M., Gray T.S. Evidence for corficotropin-releasing factor, neurotensin and somatostatin in the neuronal pathway from the central nucleus of the amygdala to the parabrachial nucles// J. Comp. Neurol., 1985. -V. 241. №1. - P. 275-284.

77. Moga M.M.,Gnay T.S. Peptidergic efferents from the intercalated nuclei of the amygdala to the parabrachial nucleus in the rat// Neurosci.Lett., 1985a. V.51 № 1/2. - P. 13-18.

78. Moga M. M; Weis R. P; Moore R. Y. Etterent projections of the paraventricular thalami nuleus in the rat/ J. Comp. Neural., 1995. Aug 21. - V. 359. - № 2. - P. 221-38.

79. Moore T.Y., Bloom F.E. Central catecholamine neurol systems: Anatomy and physiology of the dopamine systems// Annu. Rev. Neurophysiol., 1978. V. 1. - № 24.-P. 129-169.

80. Morelli M., Pinna A., Ruiu S., Del Zompo M. Induction od Fos-like immunoreactivity in the central extended amygdala by antidepressant drugs/ J. Synapse.-V. 31.-№ l.-P. 1-4.

81. Moralis M., Criado J.R., Sanna P.P., Henriksen S.J., Bloom F.E. Acute ethand induces c-fos immunoreactivity in GABAergic neurons of the central nucleus of the amygdala// Brain Res., 1998. Jul 6. - V. 798. - № 1-2. - P. 333-6.

82. Morgane P.J. The function of the limbic and rhinic forebranelimbic midbrain systems and reticular formation in regulations of food and water intake // Ann N.Y. Acad Sci., 1969. -V. 157. P. 2.

83. Mrcosp, Covecans R., Narvaez J.A., Aguirre J.A., Tramu G., Gonzales Baron S. Neuropeptides in the cat amygdala. // Braun Res. Bull., 1998. V. 45. - № 3. - P. 261-8.

84. Nitecka L., Jakiel C. Connections of the lateral preoptic hypothalamicc area with the amygdaloid nuclei in the rat// Folia morphol. (PRL), 1978. V.37. - №1. - P. 13-31.

85. Nitecka L. Narkiewicz O., Zawistowska H. Acetylcholinesterase activity in the niclei of the amygdaloid complex in the rat// Acta neurobiol. Exp. , 1971. V. 31. - № 3. -P. 39-50.

86. Nitecka L., Zawistowska H., Bialowas J. Nuclei of amygdaloid body in cats -structure and acetylholinesterase activity// Folia morphol. (PRL)., 1973. V. 32. -№ l.-P. 39-50.

87. Norgen R. Taste pathways to hypothalamus and amygdala // J. Comp. Neutol., 1976. -V. 166. -№ l.-P. 17-30.

88. Ono T., Nishijo H., Uwano T. Amygdala role in coditioned associative learning/ Prag Neurobiol., 1995. Jul. - V. 46. - № 4. - P. 401-22.

89. Ottersen O.P. Afferent connections to the amygdaloid complex of the rat and cat. 2. Afferents from the hypothalamus and the basal telencephalon// J. Comp. Neurol., 1980.-V. 194. № i.p. 267-289.

90. Parent A. Comparative histochemicak study of the amygdaloid complex// J.Hirnforsch, 1971.-Bd. 13. -№ 1.-S.89-96.

91. Petrov T., Jhamandas J.H., Krukoff T.L. Electrical stimulation of the central nucleus of the amygdala induces fos like immunoreactivity in the hypothalamus of the rat: a quantitative study/ Brain Res, 1994. - V. 22. - № 1- 4. - P. 333-340.

92. PfaffD.W., Keiner M. Estradiol-concentrating cells in the rat amygdola as part of a limbic-hypothalamic hormone sensitive system. // Neurobiology of the amygdola. / Ed. B. Eleftherion. N.Y, 1972. P. 775-785.

93. Pitkanen A., AmaralD.G. The distribution of GABAergic cells, fibers, and terminals in the monkey amygdaloid complex: an immunohistochemical and in situ hybridization study//Neurosci, 1994. V. 14. - № 4. - P. 2200-2224.

94. Pitkanen A.; Savander V., Le Doux J.E. Organization of intra-amygdaloid circuitries in the rat:an emerging framework for understanding functions of the amygdala// Trends Neurosci, 1997.-Nov.-V. 20. № 11.-P. 517-23.

95. Pitkanen A. Anatomic heteroheneity of the rat amygdaloid complex/ Folia Morphol. (Warsz), 2000. V. 59. - № 1. - P. 23.

96. Raber J., Bloom F. E.YL-2 inductes vasopression release from the hypotalamus and the amygdala irale of nitric oxide mediated signaling// J. Neyrosci., 1994. - V.14. -№10. - P.6187-95.

97. Rajendren G., Dominic C.J. Evaluation of involvement of accassory olfactory (vomeronasal) system in estrous ciclicity and mating in female nice// Ind. J. Exp. Biol., 1986. V. 24. - № 9. -P. - 573 - 577.

98. Richardo J.A., Koh T. Anatomical evidence of direct projections from the nucleus of the solitary tract to the hypothalamus, amygdala and over forebrain structures in the rat// Brain Res., 1978.-V. 153.-№1.-P. 1-26.

99. Roberts S. W., Woodhams P.L., Bryant M.G., Crow T.J., Blom S.R., PolakJ.M. VIP in the rat brain: Evidence for a major pathway linking the amygdala and hypothalamus via the stria terminalis// Histochemistry., 1980. V. 65. -№ 2. - P. 103 - 119.

100. Roberts S. W., Woodhams P.L., Polak J.M., Crow T.J. Distribution of neuropeptides in the limbic system of the rat: The amygdaloid complex// Neuroscience., 1982. -V.7. №1. - P. 99-131.

101. Roder S., Ciriello J. Convergence of ventrolateral medulla and aortic barorecepter inputs onto amygdala neurons/ Brain Res., 1995. V. 705. - № 1-2. - P. 71-78.

102. Roozendaal B., Koolhaars J. M., Bohus B. The effect of lesions of the central amygdala of heart rate and behavior of the rat in conditioned stress situations// Neuroendocrinol. Lett., 1988. V. 10. - № 4. - P. 270.

103. Rosen-JB; Hitchock-JM; Sananes-CB; Miserendo-MJ; Davis-M. A direct projection frim the central nucleus of the amygdale to the acoustic startle pathway:anterograde and retrograde tracing studies/ Behar-Neurosci., 1991 . Dec.V.105. - № 6. - P. 81725.

104. Rouillard C., Freeman A.S. Effects of electrical stimulation of the central nucleus of the amygdala on the in vivo electrophisiological activity of rat nigral dopaminergic neurons// Synapse., 1995. Des. V.21. - №4. - P.348-56.

105. Sakai N, Yamamoto T. Possible routes of visceral information in the rat brain in formation of conditioned taste aversion// Neurosci Res., 1999. Oct. V.35. - №1. -P.53-61.

106. Sakanaka M., Shibasaki T., Lederis K. Distribution and efferent projections of corticotropinreleasing factor-like immunoreactivity in the rat amygdaloid complex// Brain Res., 1986. V.382. - № 2. - P.213-238.

107. Salter F.C. A morphological study of tthe lateral olfactory areas of the telencephalon in the mongolian Gerbie, Meriones unduculatus// J. Hirnforsch., 1975. -V. 16. № 3. - P. 223 -244.

108. Sanderson K.J., Wilson P.M. Neyrogenesis in septum, amygdala and hippocampus in the marsupial brushtailed possum (Trichosurus vulpécula)/ Rev. Bras. Biol., 1997. -V. 57. -№2.-P. 323 -335.

109. Saper C.B., Swanson L.W., Cowan W.M. The efferent connections of the ventromedial nucleus of the hypothalamus of the rat// J. Comp. Neurol., 1976. V. 69.-№ 4.-P. 409-442.

110. Sar M., StumpfW. L. Autoradiographic localization of the rdioactivity in the rat brain after the injection of 1, 2- H- Testosterone// Endocrinology., 1978. V. 92. - № 1. -P. 251 -256.

111. Saria A., Bernatzky G., Humpel C., Skofitsch G., Panksepp J. Calcitonin gene-related peptide in the braun. Neurochemical and behavioral investigations. // Ann-N-Y-Acad-Sci., 1992. Jun 30. - V. 657. - P. 164-9.

112. Savander V., Go C.G., LeDoux J.E., Pitkanen A. Intrinsic connection of the rat amygdaloid complex: projections originin in the accessory basal nucleus/ J.Comp. Neurol., 1996 . V. 374. - № 2. - P. 291 - 313.

113. Schwaber J., S., Kapp B.S., Higgins G. The origin and extent of direct amygdala projections to the region of the dorsal motor nucleas of tthe vagus and the nucleus of the solytary tract//Neurosci. Lett., 1980. V. 20. - № 1. - P. 15-20.

114. Shimade-S; Inagaki-S; Narita-N; Takagi-H. Synaptic contacts between CGRP-immuno-reactive terminals and enkephalinimmunoreactive neurons in the central amygdaloid nucleus of the rat/ Neurosci-Lett., 1992. Jan 6. - V. 134. - № 2. - P. 243-246.

115. Shinonaga-Y; Takada-M; Mizuno-N.Direct projections from the central amygdaloid nucleus to the globus pallidus and substantia nigra in the cat.Neuroscince., 1992. -Dec. V.51. - №3. - P. 691-703.

116. Shute C.C., Lewis P.R. Cholinesterase containing systems of the brain of the rat// Nature., 1963.-V. 199.-№ 4899.-P. 1160-1164.

117. Smith B. S., Millhouse O.E. The connections between the basolateral and central amygdaloid nuclei// Neurosci. Lett., 1985. V. 56. - № 3. - P.- 307-309.

118. Stumpf W.E., Estrogen, androgen and glucocorticosteroid concentrating neurons in the amygdola, studied by dry autoradiography. I I Neurobiology of the amygdala/ Ed. B. Eleftherion. N.Y., 1972. P. 763-774.

119. Stumpf W.E., Sar M. Estradiol Concentrating neurons in the amygdola// Proc. Soc. Exp. Biol. And Med., 1971.- V. 136. №1. - P. 102-106.

120. Sun N., Cassel M.D. Intrinsic GABAergic neurons in the rat central extended amygdala// J Comp Neurol., 1993. Apr 15. - V. 330. - № 3. - P. 381-404.

121. Sun N., Roberts L., Cassel M.D. Rat central amygdaloid mucleus projections to the bed nucleus of stria terminalis/ Brain Rres. Bull., 1991. V. 27. - № 5. - P. 651 -662.

122. Ten Donkelaar H.J., Lammers G.J., Cribnau A.M. Neurogenesis in the amygdaloid nuclear complex in a rodent (te Chinese hamster)// Brain Res., 1979. V. 165. - № 2. -P. 348-353.

123. Tohyama M. Long descending projections from amygdaloid somatostatincontaining cells to the lower brain stem.// Brain Res. 1982. V. 239.- № 4. - P. 603-607.

124. Turner B.H., Knapp M.E. Projections to the nucleus and tracts of the stria terminalis following lesiong at the level of the anterior commissure// Exp. Neurol., 1976. V. 51.-№ 2.-P. 468-479.

125. Uwanto T; Nishijo H; Ono T; Tamura R. Neuronal reponsiveness to variius sesory stimuli, and associtive learning in the rat amygdala. Neuroscence., 1995. Sep. - V. 68.- №2. - P.339.

126. Vankova M., Arluison M., Levier V., Tramu G. Afferent connections rat substantia nigra pers lateralis with special reference to peptide-containing neurons of the amygdolo-nigral pathway // J.Chem. Neuroanat., 1992. Jan-Feb. - V.-5. - №1- P. 39-50.

127. Veinante P., Freund-Mercier M.J. Distribution of oxytocin- and vasopressin-bilding sites in the rat extended amygdola: a histoautoradio graphic study// J. Comp. Neurol, 1997. Jul 7. - V. 383. - № 3. - P. - 305-25.

128. Veinante P., Stoeckel M.E., Freund-Mereier M.J. GABA-and peptide-immunoreactivitiers co-localire in the rat central extended amygdala// Neuroreport, 1997. Sep 8. - V. 8. - № 13. - P. 2985-9.

129. Veinante P., Freund-Mercier M.J. Intrinsic connections of the rat central extended mygdala: an vivo electrophysiological study of the central amygdaloid nucleus/ J. Brain Res, 1998.-V. 794.-№2.-P. 188- 198.

130. Vitale J.L., Gorski R.A. Behavioral sensitivity to estrogen after olfactory system lesions in the rat// Anat. Rec, 1979. V. 193. - № 3. - P. 711.

131. Willcox B.J., Poulin P., Veale W.L., Pittman Q.J. Vasopressin-indused motor effects: localiration of a sensitive site in the amygdola. // Brain Res, 1992. Nov 20. - V. 596.-№ 1-2.-P. 58-64.

132. Winnicka M.M., Braszko J.J. 6-OHDA lesions to the central amygdala abolidh angiotensins facilitation of object recognition in rat// Gen Pharmocol, 1998. V. 29. - № 2. - P. 239-243.

133. Winnicka M.M., Braszko J.J., Wisniewski K. 6-OHDA lesions to amygdala and hippocampus attenuate memory -enhancing effect of the 3-7 fragment of angiotensin// Gen Pharmacol, 1998. V. 30. - № 5. - P. 8701-805.

134. Wray S; Hoffman G.E. Organization and interrelationship of neuropeptides in the central amygdaloid nucleus// Peptides, 1983. V.4. - №4. - P.525-541.

135. Zardetto-Smith A.M., Gray T.S. Catecholamine and NPY efferents from the ventrolateral medulla to the amygdala in the rat// Brain Res., 1995. V 38.- № 3. -P. 253-260.

136. Zovolovick A. J. Effects of lesions and electrical stimulation of the amygdala on hypothalamic hypophyseal regulation// Neurobiology of the amygdala Ed. B. Eleftheriou № 7., 1972. - P. 643 - 684.

137. Я благодарна всем сотрудниками кафедры морфологии и физиологии человека и животных Башкирского государственного университета за дружескую поддержку в процессе выполнения работы.