Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Эколого-биологическая оценка деградационных процессов экосистем южной части бассейна Байкала

ВАК РФ 03.00.16, Экология

Содержание диссертации, кандидата биологических наук, Бажа, Сергей Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ПРИРОДНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ И

СОВРЕМЕННАЯ ПРОСТРАНСТВЕННАЯ СТРУКТУРА ЭКОСИСТЕМ ЮЖНОЙ ЧАСТИ БАССЕЙНА БАЙКАЛА

1.1. Физико-географическая характеристика и специфика природных условий.

1.2. Особенности хозяйственного использования природных ресурсов.

1.3. Современная пространственная структура экосистем региона как результат взаимодействия природных и антропогенных факторов.

1.3.1. Методологические принципы выбора объектов для оценки состояния и нарушенности природной среды.

1.3.2. Классификация мезоэкосистем южной части бассейна Байкала.

1.3.3. Краткая характеристика наземных экосистем.

1.3.4. Разнообразие экосистем. i * Г.

••>••.::••* ;

ГЛАВА 2. МЕТОДИКА ОЦЕНКИ АНТРОПОГЕННОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ЭКОСИСТЕМЫ ЮЖНОЙ ЧАСТИ БАССЕЙНА БАЙКАЛА

2.1. Эколого-биологическая оценка состояния экосистем.

2.2. Факторы и последствия антропогенного воздействия на экосистемы южной части бассейна Байкала.

2.2.1. Последствия техногенного воздействия.

2.2.2. Последствия сельскохозяйственного использования экосистем.

2.2.3. Последствия лесохозяйственного использования экосистем.

ГЛАВА 3. ДИАГНОСТИКА ДЕГРАДАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ И

ОСОБЕННОСТИ ИХ ПРОЯВЛЕНИЯ В СУКЦЕССИОННЫХ ИЗМЕНЕНИЯХ РАСТИТЕЛЬНОГО ПОКРОВА

3.1. Сукцессионная динамика растительности как основа диагностики деградационныхгроцессов.

3.1.1. Основные закономерности сукцессионных изменений растительности горных экосистем.

3.1.2. Основные закономерности сукцессионных изменений растительности межгорных равнин и мелкосопочников.

3.2. Диагностика опасных деградационных процессов в растительном покрове экосистем бассейна Байкала.

3.2.1. Закустаривание пастбищных степных экосистем.

3.2.2. Обезлесивание лесохозяйственных и пастбищных лесостепных экосистем.

3.2.3. Опустынивание экосистем с почвами легкого гранулометрического состава.

3.2.4. Оскудение пастбищных угодий гидроморфных экосистем.

3.2.5. Наркотизация агроценозов залежей и сильно нарушенных экосистем.

ГЛАВА 4. ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ РАЙОНИРОВАНИЕ ЮЖНОЙ ЧАСТИ БАССЕЙНА БАЙКАЛА

4.1. Принципы и методика районирования по степени экологической напряженности.

4.2. Краткий анализ «Карты районирования южной части бассейна Байкала по степени экологической напряженности».

4.3. Категории, статус и размещение особо охраняемых природных территорий.

4.4. Оценка тенденций трансграничных взаимодействий.

Введение Диссертация по биологии, на тему "Эколого-биологическая оценка деградационных процессов экосистем южной части бассейна Байкала"

Байкальский регион представляет собой уникальное явление природы, изучению которого всегда уделялось много внимания. К этому региону относится не только само озеро Байкал и его окрестности, но и весь его, водосборный бассейн, который на 2/3 части формирует р. Селенга со своими многочисленными притоками. Особенностью этого бассейна является не только значительная площадь (около 539 500 км2), но и его расположение в пределах двух государств - России и Монголии. Монгольская часть бассейна Байкала составляет около 52% площади всего бассейна и совпадает с южными границами водосборной части бассейна р. Селенги. Она охватывает регион от 46° до 52° с. ш. - с юга на север и от 97° до 109° в.д. -с запада на восток. Экстремальность климатических условий, широкий спектр экосистем бассейна, представленный преимущественно горным рельефом, расположение на его территории рубежей глобального и регионального уровней, а также разнообразие видов антропогенных нагрузок и их динамичный рост в последние десятилетия - характерные особенности исследуемого региона. Комплексный подход к изучению южной части бассейна Байкала, необходимость которого очевидна, стал возможным в результате систематизации и анализа данных многолетних исследований Совместной российско-монгольской комплексной биологической экспедиции РАН и АНМ (СРМКБЭ), полученных за более чем 30-летний период ее работы на территории Монголии и Бурятии.

К настоящему времени в Экспедиции накоплен большой фактический материал по характеристике природных условий, структуре экосистем и их компонентов. Собранный во время полевых, экспериментальных и картографических работ фактический материал о структуре, распределении и функциональной организации всех типов экосистем, встречающихся в этом регионе, требуют в настоящее время определенной систематизации. Это необходимо для обеспечения возможности использования этих данных широким кругом исследователей, а главное - для обеспечения организаций и лиц необходимыми данными для планирования мероприятий рационального природопользования. Проведение таких работ представляется сейчас особенно актуальным, поскольку в южной Сибири и Монголии широкое распространение получают интенсивные антропогенные процессы разрушения естественных ландшафтов, результатом которых оказываются чрезвычайно разнообразные формы деградации природных экосистем и биоресурсов, в первую очередь, обезлесивание территорий, потеря кормового потенциала естественных пастбищ, катастрофически быстрое снижение биоразнообразия, деградация почвенного покрова, активное заселение заброшенных пашен агрессивными синантропными и антропофильными видами, блокирующими возможности самовосстановления естественных экосистем и некоторые другие.

Эти и другие процессы деградации ландшафтов южной части Байкальского бассейна пока в должной степени не только не оценены, но до конца не выявлены и не сведены в единую картину нарушения экологической стабильности этого уникального региона. В то же время только на базе обобщенной оценки процессов дестабилизации природной среды возможна выработка научно обоснованной стратегии и технологии восстановления ландшафтов и ресурсов этого участка суши, необходимость которой неоднократно подчеркивалась в решениях научных и научно-практических международных и межведомственных конференций. Отсутствие такой стратегии и адекватной технологии грозит не только невосполнимой потерей флоро-фаунистического разнообразия и уникальных экосистем Байкальского региона, но и резким ухудшением экологических условий проживания населения, связанных с активизацией кризисных природных явлений, свойственных этому региону, и возникновением новых опасных очагов развития деградационных процессов.

Цель и задачи исследований. Целью работы является анализ антропогенной нарушенное™ природных и природно-хозяйственных систем южной (монгольской) части бассейна Байкала и выявление наиболее опасных деградационных процессов, представляющих угрозу не только для экосистем Монголии, но и для экосистем российской части бассейна.

Исходя из поставленной цели исследования, было намечено решение ряда задач:

1. Провести полную инвентаризацию экосистем южной части бассейна, осуществить их классификацию по типам хозяйственного использования и степени антропогенной нарушенное™.

2. Проанализировать ряд деградационных процессов, оказывающих существенное воздействие на состояние экосистем и провести их ранжирование по характеру и степени опасности, как для отдельных компонентов биоты (расти тельность, почвы), так и для экосистем в целом.

3. Осуществить комплексное районирование южной части бассейна Байкала по степени экологической напряженности.

Методы исследований и вклад автора. Для выявления механизмов и сущности протекающих в экосистемах исследуемого региона деградационных процессов необходимо проведение всесторонних исследований экосистем. Учитывая временные факторы, программа исследований была направлена, прежде всего, на изучение отдельных параметров почвенной среды (морфометрические особенности и физико-химические свойства почв) и более детальное исследование фитоценотиче-ского блока экосистем. Работы проводились в 1998-2001 годах по меридиональной трансекте Улан-Удэ - Улан-Батор, пересекающей бассейн с севера на юг, на контрольных (заповедных) и выпасаемых участках, где было проведено свыше 150 бо-танико-географических описаний, сделано более 100 почвенных разрезов. Геоботанические описания проводились по традиционным методикам и включали качественно-количественные изменения внешних и внутренних параметров фитоценозов (видовой состав, проективное покрытие, вертикальная и горизонтальная структура фитоценоза, продуктивность, таксация и отбор средних моделей и т.д.).

Инвентаризация природных и природно-хозяйственных систем южной части бассейна Байкала была проведена на экосистемном уровне. В основу были положены опубликованные ранее и архивные картографические материалы, разработанные по результатам предыдущих исследований. С этой целью была подготовлена карта южной части бассейна Байкала, выполненная в векторном формате на основе карты «Экосистемы Монголии» (1995). Инвентаризация экосистем бассейна и их оценка степени антропогенной нарушенности по основным видам хозяйственной деятельности (рубки и лесные пожары, пастбищное животноводство, богарное земледелие, селитебно-промышленное воздействие) проводилась на уровне мезо-экосистем. Минимальный размер выявления каждого выдела экосистем этого уровня был адекватным масштабу карты 1:1000000 и составлял 16 - 25 км2.

Научная новизна и практическая значимость работы. Впервые была проведена детальная инвентаризация экосистем южной (монгольской) части бассейна Байкала на уровне мезоэкосистем, дана их классификация по типам хозяйственного использования и степени антропогенной нарушенности. Изучено пространственное распространение опасных деградационных процессов в экосистемах и определена степень их воздействия на биоту как исследуемого региона, так и сопредельных территорий на российской части бассейна Байкала. Проведено комплексное экологическое районирование южной части бассейна Байкала по степени экологической напряженности.

Полученные в ходе полевых работ данные о состоянии почвенно-растительного покрова на ключевых участках вдоль меридиональной трансекты, а также данные по динамике численности скота и динамике земельных угодий за период с 1985 по 2000 годы на весь исследуемый регион, могут быть использованы в практике ведения лесного и сельского хозяйств и при мониторинге антропогенных нагрузок на экосистемы бассейна.

С целью контроля за состоянием экосистем в функционально-важных узловых точках бассейна, рекомендована система станций экологического мониторинга, в первую очередь, на базе рекомендуемого для организации трансграничного биосферного заповедника кластерного типа в центральной части бассейна Селенги.

Апробация работы. Материалы исследований представлялись на следующих конференциях и симпозиумах: The Int. Symp. on Problem of Landscape ecological Research, Nitra, Slovak Rep., 1997; The Int. Seminar "The Deserts of Central Asia: protection and development", Tashkent, 1997; Third World Academy of Sciences (TWAS) - Symp. on Grassland Ecosystems Management in the Mongolia Plateau, Xilin-hot, China. 1999; Межд. конф. «Разнообразие растительного покрова Байкальского региона», Улан-Удэ, 1999; Межд. конф. «Экологическая безопасность на пороге XXI века», С.-Пб., 1999; Int. Conf. "Central Asian Ecosystems 2000", Ulaanbaatar, 2000; Open Symp. on Change and Sustainability of Pastoral Land Use Systems in Temperate and Central Asia, Ulaanbaatar, 2001; GEF-Sponsored Asian Regional Workshop "Biodiversity of Asia's Dryland Regions: Experiences and Prospects", Ulaanbaatar,

2001; коллоквиумах лаборатории экологии аридных территорий и объединенном коллоквиуме ИГТЭЭ РАН им. А.Н.Северцова РАН.

Публикации. Основные материалы и положения диссертации изложены в 20 печатных работах.

Благодарности. Исследования выполнялись в рамках Совместной российско-монгольской комплексной биологической экспедиции РАН и АНМ под руководством и при непосредственном участии д.б.н., профессора П.Д.Гунина д.г.н., профессора Е.А. Востоковой и д.б.н., профессора Ч. Дугаржава, которым мы искренне признательны за помощь и научно-техническое содействие на всех стадиях работы.

Мы выражаем также самую глубокую благодарность, д.б.н. Н.Н. Слемневу, к.г.н. А.В. Прищепе, к.г.н. И.М. Микляевой, к.б.н. Н.И. Дорофеюк, к.т.н. К.А. Воробьеву, А.В. Андрееву, Т.М. Агапкиной и К.М. Горшковой и всему коллективу Лаборатории экологии аридных территорий ИПЭЭ РАН.

Заключение Диссертация по теме "Экология", Бажа, Сергей Николаевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В процессе разностороннего анализа литературных данных и обработки фактического материала, собранного в период полевых исследований, были прослежены основные закономерности современной антропогенной динамики разных типов экосистем южной части бассейна Байкала. При этом проведена комплексная инвентаризация экосистем, дана оценка степени их нарушенности, выявлены главные деграда-ционные факторы, определяющие их структуру и функционирование, и детально изучены механизмы их воздействия. В результате обоснованно сделан ряд выводов и обобщений, касающихся особенностей развития природных комплексов данного региона.

Прежде всего следует отметить, что на данный момент практически все экосистемы исследуемого региона в той или иной степени испытывают антропогенное воздействие, причем в последнее время наблюдается тенденция к усилению антропогенного пресса на фоне снижения устойчивости природных комплексов. Последнее вызвано не только постоянно возрастающей хозяйственной нагрузкой на окружающую среду, но и естественными природными процессами, среди которых, в частности, можно отметить общую аридизацию климата.

Современная динамика большинства экосистем данного региона носит, преимущественно, регрессивный характер, причем негативный эффект, обусловленный значительной антропогенной нагрузкой, усугубляется экстремальными природными условиями. Результатом этого является достаточно высокая экологическая напряженность, характерная для исследуемой территории.

Среди видов хозяйственной деятельности, оказывающих влияние на структуру и функционирование ландшафтов бассейна, ведущая роль принадлежит экстенсивным видам природопользования - животноводству, лесному хозяйству и земледелию, а также ряду техногенных факторов, получивших свое развитие в последние годы в данном районе. В настоящий момент антропогенное воздействие на окружающую среду достигло таких масштабов, что подавляющее большинство экосистем данной территории, по сути, являются уже природно-антропогенными образованиями, а собственно природные комплексы сохранились только на охраняемых территориях. Проведенная инвентаризация экосистем показала, что степень нарушенности (антропогенной трансформации) экосистем чаще всего оценивается как средняя или сильная. При этом они характеризуются значительной обедненностью по сравнению с исходными природными комплексами, упрощением структуры, как правило, более примитивной растительностью с преобладанием сообществ, сложенных относительно более ксероморфными видами на обедненных почвах, или сорно-рудеральных фитоценозов. В последние годы особое развитие получили процессы деградации экосистем. Среди последних первостепенную роль играют ветровая (в сухих и настоящих степях на почвах легкого механического состава) и водная (в настоящих степях и лесостепи) эрозии.

Антропогенная динамика пастбищных экосистем характеризуется прогрессирующим развитием пастбищной дигрессии, охватывающей все большие площади. В последнее время резко увеличилась доля полностью сбитых пастбищ, на месте которых развиваются массивы подвижных песков. На данный момент наиболее широко распространены средне- и сильнонарушенные пастбища, на которых коренная степная растительность заменена менее продуктивными сообществами с преобладанием сорных и непоедаемых видов. Нередко наблюдается конвергенция признаков растительного покрова, связанная с его общей ксерофитизацией и активизацией деятельности животных-землероев в условиях увеличения нагрузки на пастбища. В результате на большей части естественных кормовых угодий преобладают сходные по структуре и составу обедненные сообщества, сформировавшиеся на месте коренных степных фитоценозов. Как правило, это низкорослые холоднополынно-лапчатковые, змеевко-во-твердоватоосочковые с караганами (Caragana microphylla, С. stenophylla), иногда с участием ксерофитных ковьшей (Stipa krylovii, S. baicalensis) фитоценозы, а на поймах - сорнотравно-ирисовые (Iris bungei) группировки, сложенные относительно небольшим числом видов (не более 30).

Увеличение темпов деградации пастбищ связано с распространением практики бессистемного неумеренного выпаса скота (прежде всего, овец и коз) на бесхозных пастбищах, приводящего на отдельных площадях к их перегрузке.

Дальнейший рост пастбищной дигрессии можно значительно замедлить при условии введения более рациональной системы животноводства. С этой точки зрения наиболее целесообразной представляется загонная пастьба, позволяющая регулировать нагрузку на пастбища и поддерживать естественные ритмы функционирования экосистем с помощью грамотно составленной схемы пастбищеоборотов. Возможность достижения положительного результата подтверждает опыт некоторых хозяйств Бурятии, где практикуется данный способ.

Хозяйственное использование агроэкосистем в пределах южной части бассейна Байкала сопровождается ярко выраженными деградационными процессами (истощением плодородия почв, развитием эрозии и локально - засолением). При этом особенно остро стоит проблема деградации пахотных земель в южных районах, где природные условия весьма неблагоприятны для развития земледелия, а используемые в хозяйстве технологии и приемы стимулируют развитие негативных экзогенных процессов.

В последнее время наблюдается тенденция к увеличению площади залежей в связи с выводом истощенных земель из хозяйственного использования, а также обусловленные произошедшей структурной перестройкой сельского хозяйства. Современная динамика залежных земель характеризуется преобладанием процессов расселения сорно-рудеральных растений, которое в настоящее время приобрело угрожающие масштабы. Экспансия синантропных видов влечет за собой, в том числе и социальные проблемы и создает значительную угрозу для общества. Это вызвано тем, что некоторые из таких растений содержат наркотические вещества (алкалоиды, глюко-зиды). Это касается, прежде всего, конопли (Cannabis ruderalis, С. sativa), которая господствует в составе фитоценозов на залежных землях Северной Монголии и приграничных районах Бурятии.

Современная динамика лесных экосистем большей части их распространения в горах бассейна определяется комплексным воздействием пожаров и промышленных рубок, обуславливающим крайне высокую степень антропогенной нагрузки. В настоящее время происходит направленное сокращение общей площади лесов, вызванное необратимыми сменами растительного покрова на гарях и вырубках, ведущими к формированию травяных и кустарниковых сообществ или практически лишенных растительности участков. Особенно быстрые темпы деградации лесов в последнее время наблюдаются в приграничной части бассейна, где широкое распространение получили бессистемные сплошные рубки на значительных площадях с применением крайне неэффективных технологий лесозаготовок.

По этой причине необходим направленный целевой подход к хозяйственному освоению лесов, способный поддерживать принцип неистощимого и непрерывного лесопользования. Первостепенное значение имеет программа охраны лесов от пожаров, особенно осенью и весной, когда риск возгорания мак'симален. Необходимо ограничить практику отжига в лесах узколокальными участками и проводить его под строгим контролем со стороны лесных хозяйств, с учетом динамики основных метеорологических параметров в течение суток и за более длительное время. При лесозаготовках необходимо перейти к малоотходным технологиям рубок, а сами промышленные рубки должны вестись на ограниченных площадях, не затрагивая лесов, имеющих природоохранное, том числе водоохранное, значение. Сплошные рубки допустимы только узкими лесосеками или мелкими таксационными контурами на более или менее плоских участках с достаточными условиями лесовозобновления. Для восстановления нарушенных лесных экосистем требуется проведение крупномасштабных мероприятий, включающих как содействие естественному возобновлению, так и лесокультурные работы по посадке ценных древесных пород (реконструкция хвойных насаждений на невозобновляющихся участках, замена вторичных мелколиственных пород на хвойные и др.)

В результате детальных исследований были выявлены закономерности развития лесных экосистем песчаных массивов, нарушенных рубками и пожарами и подверженных обезлесиванию. Здесь восстановление древесной растительности значительно осложняется активным развитием на гарях и вырубках эоловых процессов, нередко приводящих к деградации экосистемы в целом и формированию на месте леса массивов подвижных песков. В случае же, если исходная система все же восстанавливается, этот процесс занимает довольно значительное время (более 100 лет), причем зарастание песков может идти двумя путями, однако, как правило, без смены пород. На первых этапах восстановления ведущая роль всегда принадлежит пионерам-псаммофитам, группировки которых в дальнейшем могут смениться либо остепнен-ными травяными сообществами, либо кустарниковыми зарослями, довольно густыми. Длительность восстановления лесной экосистемы во втором случае будет больше, т.к. восстановление леса возможно только при изреживании кустарникового яруса, лимитирующего прорастание семян деревьев и развитие подроста.

Интенсивные виды хозяйственного воздействия часто приводят к необратимым изменениям исходных экосистем и созданию искусственных (антропогенных, техногенных) структур и целых экосистем. Динамика антропогенных экосистем данного района носит регрессивный характер и, как правило, сопровождается загрязнением окружающей среды. Все антропогенные экосистемы характеризуются сильной и очень сильной степенью нарушенности. На территории южной части бассейна Байкала, однако, такие типы экосистем имеют пока локальное распространение.

Рассматривая современную антропогенную динамику разных типов экосистем исследуемого региона, следует отметить прогрессирующее развитие процессов антропогенного опустынивания в условиях общей аридизации климата. Оно выражается в общей ксерофитизации (а в сухих степях - и галофитизации) растительного покрова, в увеличении площади абиотических участков (под влиянием эрозии, химического загрязнения природной среды, техногенного преобразования ландшафтов) или экспансии сорных видов (по залежным землям, деградированным пастбищам, вдоль дорог в окрестностях и внутри населенных пунктов и пр.)

Детальное рассмотрение и решение поставленных в работе задач, позволило сделать следующие выводы:

I. Проведенная инвентаризация природных, природно-антропогенных и антропогенных экосистем и эколого-биологическая оценка их состояния позволила установить количественное соотношение основных типов и подтипов экосистем, а также дифференцировать их по характеру хозяйственного использования, развитию дегра-дационных процессов и степени антропогенной нарушенности, что в конечном итоге дало основание провести районирование территории монгольской части бассейна Байкала по степени антропогенной экологической напряженности:

1). В южной части бассейна Байкала насчитывается 4033 выделов на уровне зональных мезоэкосистем, которые составляют 88,4% площади бассейна. Интразональ-ные экосистемы, включая гидроморфные и непосредственно речные экосистемы, составляют 10,6%, на озерные приходится не более 1,0%, Доминирование горнолесных, горно-лесо-степных и равнинно-степных экосистем позволяет отнести территорию монгольской части бассейна Байкала к региону с преимущественным распространением горно-лесостепных экосистем, что подтверждает ее экотонную природу.

2). Эколого-биологическая оценка состояния экосистем позволила сделать вывод о характере проявления негативных последствий антропогенных воздействий на структуру и функционирование экосистем. Они проявляются на физиономическом уровне в основном при нарушенности третьей степени. Максимальных значений негативные последствия достигают при четвертой степени антропогенной нарушенности. На пятой степени формируются полностью трансформированные антропогенные экосистемы. Анализ нарушенности экосистем, обусловленной различными антропогенными факторами, показывает, что перевыпасом к настоящему времени в сильной и очень сильной степени охвачено 13,2%, к пастбищным экосистемам средней степени нарушенности относятся 54,6% их общей площади. Лесохозяйственные экосистемы нарушены рубками и пожарами в сильной и очень сильной степени более чем на 20% лесопокрытой территории. Практически все агроэкосистемы региона могут быть отнесены к антропогенно нарушенным четвертой и пятой степени, т.е. они в высокой степени деградированы.

3). Диагностика деградационных процессов, обуславливающих сильную и очень сильную антропогенную нарушенность природной среды, определение их дифференцированного воздействия на биоту экосистем, хозяйство и здоровье человека позволило идентифицировать их опасность на основе выявления экологической, экономической и социальной значимости. Степень опасности при этом (от опасных до очень опасных) определялась по характеру последствий в одной, двух или трех сферах человеческой деятельности соответственно:

- к экологически опасным деградационным процессам в регионе могут быть отнесены процессы опустынивания и процессы закустаривания пастбищ;

- к экономически опасным деградационным процессам отнесены обезлесивание лесостепных экосистем и процессы оскудения пастбищ в гидроморфных экосистемах;

- к социально опасным деградационным процессам отнесены инвазии наркосодержащих растений в нарушенные экосистемы.

4). Данные пространственного распределения экосистем с сильной и очень сильной антропогенной нарушенностью позволили выявить регионы со средней и высокой степенью экологической напряженности. К таким регионам были отнесены только те, где общая площадь сильно нарушенных и очень сильно нарушенных экосистем составляет 10-25%; 25-50% и более от площади регионов соответственно. В своем географическом распространении выявлена приуроченность регионов с высокой антропогенной экологической напряженностью к Орхон-Тольскому и Орхон-Селенгинскому междуречьям, что полностью совпадает с наиболее освоенными в земледельческом и промышленном отношении территориями.

II. Рассмотрение состояния и антропогенной нарушенности экосистем южной части бассейна Байкала на основе бассейнового принципа находится в соответствии как с российскими, так и с зарубежными тенденциями в разработке концепции сохранения биоразнообразия и устойчивого развития Байкальской природной территории. Все усилия, направленные на сбережение экосистем озера Байкал, будут эффективны лишь тогда, когда поддержание экологического баланса будет осуществляться в рамках всего бассейна как целостного комплекса. На самом первом этапе целесообразна разработка мероприятий правового, природоохранного и мониторингового характера:

1). В законодательной области необходимо приведение в соответствие законов России и Монголии, регламентирующих экономическую и природоохранную деятельность в бассейне оз. Байкал как объекта международного статуса.

2). В природоохранной сфере важна организация сети строго охраняемых территорий в ключевых районах бассейна - прежде всего в центральной части бассейна р. Селенги, где она практически отсутствует. Важным объектом такой сети для сохранения и повышения биоразнообразия могла быть организация трансграничного Российско-Монгольской биосферного заповедника с несколькими кластерными участками в среднем течении р. Селенги.

3). С целью слежения за динамикой водного и твердого стока, включая накопление загрязняющих веществ в водах и донных отложениях, необходима организация станций фонового мониторинга в устьях главных притоков первого и второго порядка р. Селенги: рек Орхон, Тола, Хара-Гол, Еро-Гол и Эгийн-Гол.

Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Бажа, Сергей Николаевич, Москва

1. B.Н.Сукачева, сост. 22 ноября 2000 г. Экологические процессы в аридных биогеоценозах. М.: Научный совет по экологии биолог, систем РАН, 2001. С. 57-83.

2. Александрова В Д. Динамика растительного покрова // Полевая геоботаника. М.;Л.: Наука, 1964. Т. III. С. 300-447.

3. Александрова В.Д. Классификация растительности. Л.: Наука, 1969. 276 с. Антропогенные воздействия на природные комплексы заповедников. М., 1998. 173 с.

4. Атлас Забайкалья (Бурятская АССР и Читинская область). М.; Иркутск: ГУГК, 1967.176 с.

5. Базилевич Н.И. Биологическая продуктивность экосистем Северной Евразии. М.,1993.

6. Банзранч Д., Мунхбаяр С. О границах высокогорного пояса растительности в горах Хангая // География и динамика растительного и животного мира МНР. М.: Наука, 1978.1. C. 25-29.

7. Банникова И.А. Особенности природы горной лесостепи МНР (Восточный Хангай) // Биологические ресурсы МНР, их использование и охрана. Улан-Батор, 1980. С. 19-22.

8. Банникова И.А. Растительный покров. Структура высотной поясности // Горная лесостепь Восточного Хангая. М.: Наука, 1983. С. 89-130.

9. Банникова И.А. Структура и функция лесостепного покрова как показатели устойчивости природных экосистем // Медолог. вопросы оценки состояния природной среды МНР. Тез. докл. Пущино, 1990. С. 65-67.

10. Банникова И.А. Континентальная лесостепь Евразии (структура и функция; проблемы природопользования). Автореф. дис. . докт. биол. наук. М., 1992. 44с.

11. Банникова И.А. Лесостепь Евразии (оценка флористического разнообразия). М., 1998. 146 с.

12. Банникова И.А., Швецов Ю.Г. К характеристике лесных и кустовых биоценозов горной лесостепи Восточного Хангая // География и динамика растительного и животного мира МНР. М.: Наука, 1978. С. 132-141.

13. Береснева И.А. Мезо- и микроклиматические ресурсы МНР // Природные условия, растительный и животный мир Монголии. Пущино, 1988. С.15-38.

14. Бобровская Н.И., Казанцева Т.И., Пащенко А.И., Тищенко В.В. Восстановление растительности луговых степей Центрально-черноземной полосы // Аридные экосистемы. М., 2000. Т. 6, № 11-12. С. 40-47.

15. Бойков Т.Г. Редкие растения и фитоценозы Забайкалья. Новосибирск: Наука, 1999. 253 с.

16. Болд Г. История пастбищного использования степей Монголии. Автореф. дис. . канд. биол. наук. М., 1989. 18 с.

17. Быков Б.А., Степанова Е.Ф. Кустарниковые степи как тип растительности // Изв. ВГО. 1953. Т.85, вып. 1.6 с.

18. Виноградов Б.В. Аэрометоды изучения растительности аридных зон. М.; JL: Наука, 1966.361 с.

19. Виноградов Б.В. Аэрокосмический мониторинг экосистем. М.: Наука, 1984. 320 с.

20. Воронов А.Г. Геоботаника. М.: Высш. школа, 1973. 384 с.

21. Востокова Е.А. Особенности дешифрирования современной растительности на космических фотоснимках // Экология фитоценозов и их динамика. Тр. МфГО. М., 1980. С. 108-120.

22. Востокова Е.А., Гунин П.Д., Бажа С.Н. Экологическая безопасность при трансграничных взаимодействиях России и Монголии // Межд. конф. "Эколог, безопасность на пороге XXI века". Тез. докл. СПб., 1999. С.60-61.

23. Востокова Е.А., Гунин П.Д., Рачковская Е.И. и др. Экосистемы Монголии: Распространение и современное состояние. М.: Наука, 1995. 223 с.

24. Востокова Е.А., Сущеня В.А., Шевченко Л.А. Экологическое картографирование на основе космической информации. М.: Недра, 1988. 223 с.

25. Востокова Л.Б., Балабко П.Н., Доржготов Д., Эрдэнэтуяа, Очирбат Ч. Биологическая продуктивность и зольный состав растительности пастбищ на каштановых почвах МНР // Экология и природопользование в Монголии. Пущино: ПНЦ РАН, 1992. С. 224-236.

26. Высоцкий Г.Н. Ергеня (культурно-фитологический очерк) // Тр. бюро по прикл. ботанике. 1915. Т. VIII, № 10-11.331 с.

27. Высоцкий Г.Н. Про лков1 випаси // Тр. I cecii Науков. консультац. ради при НКЗС. Харшв, 1928. С. 193-195.

28. Ганболд Э. Флора Северной Монголии. Автореф. дис. . докт. биол. наук. С.-Пб., 2000. 67 с.

29. География и динамика растительного и животного мира МНР / Отв. ред.: И.А.Банникова, Л.Н.Медведев. М.: Наука, 1978. 204 с.

30. Геоморфология МНР. М.: Наука, 1982. 259 с.

31. Гидрологический режим рек бассейна р. Селенги и методы его расчета. Л.: Гидрометеоиздат, 1977. 125 с.

32. Голубева Е.И. Методы диагностики состояния антропогенно трансформированных экосистем. М.: Геогр. ф-тМГУ, 1999. 68 с.

33. Горшкова А.А. Биология степных пастбищных растений Забайкалья. М.: Наука, 1966.275 с.

34. Горшкова А.А. Пастбища Забайкалья. Биологические основы организации пастбищного хозяйства в Читинской области. Иркутск, 1973. 160 с.

35. Горшкова А.А. Экология и пастбищная дигрессия степных сообществ Забайкалья. Новосибирск, 1977. 192 с.

36. Грайворонский В.В. Современное аратство Монголии: социальные проблемы переходного периода (1980-1995). М., 1997. № 2. 5 с.

37. Грубое В.И. Флора и ботанико-географическое районирование МНР // Вопросы географии. М.: Географгиз, 1954. Т. 35. С. 172-201.

38. Грубое В.И. Опыт ботанико-географического районирования Центральной Азии. Л., 1959. 81 с.

39. Гунин П.Д. Природные процессы опустынивания аридных экосистем. Автореф. дис. . докт. биол. наук. М., 1991. 82 с.

40. Гунин П.Д., Бажа С.Н. Перспективы организации сети трансграничных Российско-Монгольских заповедников // М.: Науч.-метод. Зап. "Заповедное дело". 1998. Вып. 3. С. 113-127.

41. Гунин П.Д., Востокова Е.А. Ландшафтная экология. М., 2000. 220 с.

42. Гунин П.Д., Востокова Е.А., Кузиков И.В., Прищепа А.В. Биоразнообразие и охрана экосистем Внутренней Азии // Изучение и охрана разнообразия фауны, флоры и основных экосистем Евразии. М., 2000. С. 64-76.

43. Гунин П.Д., Востокова Е.А., Матюшкин Е.Н. Охрана экосистем Внутренней Азии. М.: Наука, 1998.219 с.

44. Гунин П.Д., Друк А.Я., Краснощекое Ю.Н., Прищепа А.В., Радзиминский П.З., Чернышов Е.П. Антропогенная нарушенность геосистем основных природных зон Монгольской Народной Республики. // Изв. АН СССР. Сер. географ. М., 1991. № 2. С. 43-45.

45. Гунин П.Д., Климанова О.А., Микляева И.М. Специфика геоэкологического мониторинга природных и природно-антропогенных экосистем восточно-азиатского сектора степей (на примере Монголии) // Аридные экосистемы. 1996. Т. 2, № 4. С. 24-37.

46. Гунин П.Д., Самойлова Г. С., Друк А.Я., Востокова Е.А. и др. Экологическая оценка состояния природной среды и принципы составления карты антропогенной нарушенности экосистем Монголии // Вестн. МГУ. Сер. географ. 1992. № 1. С. 92-99.

47. Динесман Л.Г., Киселева Н.К, Князев А.И. История степных экосистем Монгольской Народной Республики. М.: Наука, 1989. 215 с.

48. Добровольский Г.В., Доржготов Д., Балабко П.Н., Востокова Л.Б. К вопросу о деградации почв экосистем Монголии // Central Asian Ecosystems 2000. Ulaanbaatar, 2000. Abstracts. P. 239-242.

49. Добровольский Г.В., Федоров K.H., Доржготов Д. и др. Актуальная проблема изучения почвенного покрова Монголии в системе экологических природоохранных исследований // Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С. 57-70.

50. Доржготов Д. Почвы Монголии (генезис, систематика, география, ресурсы и использование). Автореф. дис. . докт. биол. наук. М., 1992. 31 с.

51. Доржсурэн Ч. Динамика фитоценозов псевдотаежных лиственничников Центрального Хангая в связи с возобновительными процессами. Автореф. дис. . канд. с/х наук. Л., 1979. 19 с.

52. Евдокименко М.Д. Пирогенная динамика лиственничных насаждений в Монголии // Erforschung biologischer Ressourcen derMongolei: Thesen. Halle, 1992. P. 38-39.

53. Евдокимова А.К, Прищепа А.В., Макарова М.Г. Методические вопросы оценки воздействия дорожной дигрессии на экосистемы // Методологические вопросы оценки состояния природной среды МНР. Тез. докл. Пущино, 1990. С. 17-19.

54. Евдокимова А.К., Прищепа А.В., Самойлова Г.С. Дорожная дигрессия в природных комплексах Монголии // Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С.211.217.

55. Залетаев B.C. Экологически дестабилизированная среда. М.: Наука, 1989. 150 с.

56. Зоёо Д. Изменение травяно-кустарникового яруса в лиственничных и сосновых лесах под воздействием рубок и пожаров. Автореф. дис. . канд. биол. наук. Уланбаатор, 2000. 26 с.

57. Золотокрылин А.Н., Гунин П.Д., Михайлов А.Ю. Диагноз юшмата Заалтайской Гоби за 1975-1985 гг. // Природные условия, растительный покров и животный мир Монголии. Пущино, 1988. С. 45-51.

58. Зоны и типы поясности растительности России и сопредельных государств. Карта масштаба 1:8000000. М.: ЭКОР, 1999.

59. Зыков К. Д. Заказники в системе охраняемых природных территорий // Заповедники СССР: Национальные парки и заказники. М.: Мысль, 1996. С. 248-251.

60. Иванов АД. Эоловые пески Западного Забайкалья и Прибайкалья. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1966. 232 с.

61. Исаев А.С., Петренко Е.С., Савин Е.Н. и др. Особенности функционирования и проблемы рационального использования лесных экосистем на южной границе лесов Евразии// Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С. 49-57.

62. Исаков Ю.А., Казанская■ Н.И., Панфилов Д.В. Классификация, география и антропогенная трансформация экосистем. М.: Наука, 1980. 225, с.

63. Казанцева Т.И., Гордеева Т.К., Даважамц Ц. Продуктивность тырсово-холоднополынно-житняково-змеевковой сухой степи // Сухие степи МНР. 1988. Ч. II. С. 146-155.

64. Калинина А.В. Основные типы пастбищ Монгольской Народной Республики. JL: Наука, 1974. 182 с.

65. Камелин Р.В. География и фитоценология Arteniaca sibirica (L.) Lam. // Растит, ресурсы, 1994. Т. 30, вып. 1-2. С. 3-26.

66. Карамышева З.В. Растительность северо-восточной части Центрально-Казахстанского мелкосопочника // Тр. Ботан. ин-та АН СССР. Сер.З. Геоботаника. JL, 1961. Вып. 13. С. 464-486.

67. Карамышева З.В. Карта растительности МНР // Геоботаническое картографирование. JL: Наука, 1981. С. 3-22.

68. Карамышева З.В. Широтные и долготные изменения растительности гор Монголии // Растит, мир высокогорных экосистем СССР. Владивосток, 1988. С. 262273.

69. Карамышева З.В., Банзранч Д. Некоторые ботанико-географические закономерности центральной и западной частей Хангая (МНР) // Ботан. журн.1976. Т. 61, №5. С. 593-605.

70. Карамышева З.В., Банзранч Д. О некоторых ботанико-географических закономерностях Хангая в связи с его районированием // Растительный и животный мир Монголии. JL: Наука, 1977. С. 7-26.

71. Карта растительности МНР масштаба 1: 1500000. М.: ГУГК, 1979.

72. Картографическая изученность России. М., 1999. 318 с.

73. Климанова О.А. Геоэкологический мониторинг степных ландшафтов Монголии. М.; Смоленск, 1999. 130 с.

74. Князев А.В. История пастбищных экосистем горных степей и пустынь Монголии.

75. Автореф. дис. . канд. биол. наук. М., 1990. 28 с.

76. Короткое И. А. Географические закономерности распределения лесов в МНР // Ботан. журн. 1976. Т. 62. С. 145-153.

77. Короткое И.А., Доржсурэн Ч. Динамика фитоценозов подтаежных лиственничников под воздействием рубок главного пользования и пожаров // Леса Монгольской Народной республики. М.: Наука, 1988. С. 50-61.

78. Короткое И.А., Дугаржае Ч. Закономерности распределения лесов в Монгольской Народной Республике // Тр. Ин-та ботаники АН МНР. 1976. № 1. С. 162-185.

79. Корчагин А.А. Видовой (флористический состав растительных сообществ и методы его изучения // Полевая геоботаника. M.;JI.: Наука, 1964. Т. III. С. 39-62.

80. Кочурое Б.И. Экологический риск и возникновение острых экологических ситуаций // Изв. РАН. Сер. географ. 1992. № 2. С. 112-122.

81. Кочурое Б.И. Экологическая оценка и картографирование для целей сбалансированного регионального развития // Изв. РАН. Сер. географ. 1999. Вып. 1. С. 81-87.

82. Краснощекое Ю.Н., Горбачев В.Н. Лесные почвы бассейна оз. Байкал. Новосибирск: Наука, 1987. 145 с.

83. Краснощекое Ю.Н., Коротковтков . .А., Чередникова Ю.С., Цэдэндаш Г. Мето оценки и картографирования современного состояния лесных экосистем МНР (методические рекомендации). Улан-Батор, 1990. 30 с.

84. Куминова А.В. Степи Забайкалья и их место в ботанико-географическом районировании Даурии // Тр. Биол. научн.-исслед. ин-та. Томск, 1935. Т. 5. С.

85. Куминова А.В. Растительный покров Алтая // Изв. СО АН СССР. 1960. 450с.

86. Курбатский ИЛ. Проблема лесных пожаров // Возникновение лесных пожаров. М., 1964. С. 5-61.

87. Лавренко Е.М. Провинциальное разделение центрально-азиатской подобласти степной области Евразии // Ботан. журн., 1970. Т. 55, № 12. С.609-625.

88. Лавренко Е.М., Карамышева З.В., Никулина Р.И. Степи Евразии. Л.: Наука, 1991. 145 с.

89. Лебедева Т.М., Микляева И.М., Швергунова Л.В. Антропогенная динамика луговой растительности Московской области // Экологические исследования в Москве и Московской области. М.: МГУ, 1992. С. 110-116.

90. Леса Монгольской Народной Республики (география и типология). М.: Наука, 1978.127 с.

91. Леса Монгольской Народной Республики: хозяйствейное использование. М., Наука, 1980. 147 с.

92. Леса Монгольской Народной Республики (Лиственничные леса Центрального Хангая). М.: Наука, 1983. 150 с.

93. Леса Монгольской Народной Республики (Лиственничные леса Восточного Хэнтэя). М., Наука, 1988. 176 с.

94. Ловелиус Н.В., Даваажамц Ц., Гунин П.Д. Дендроиндикация измененийлесорастительных условий в Монголии и возможности их прогнозирования // Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С. 32-49.

95. Макунина А.А. Физическая география горных регионов СССР. М.: Изд-во МГУ, 1986. 167 с.

96. Макеев О.В. Древние таежные почвы юга Средней Сибири. Улан-Удэ: Бурятское книжн. изд-во, 1959. 347 с.

97. Матюшкин Е.Н., Кулешова Л.В. Всемирное наследие в системе охраняемых природных территорий России (биогеографические очерки). М.: Россельхозакадемия, 2001.214 с.

98. Методология оценки состояния и картографирования экосистем в экстремальных условиях / Отв. ред. П.Д.Гунин, Е.А.Востокова. Пущино: Пущинский научный центр РАН, 1993.203 с.

99. Методические рекомендации по дешифрированию космической информации для картографического обеспечения мероприятий по охране окружающей среды. М.: ЦНИИГАиК, 1988. 120 с.

100. Микляева И.М. Восстановление степной растительности на залежах в Восточной Монголии // Вестник МГУ. Сер. географ. 1996. № 1. С. 75-81.

101. Микляева И.М., Гунин П.Д., Бажа С.Н. Новые данные о вековой динамике пастбищных экосистем Монголии // Матер. МЦ РГО. "Биогеография". 2002. Вып. 10 (в печати).

102. Микляева И.М., Лысак О.А. Пастбищная дигрессия степей Восточной Монголии. // Бюлл. Московс. общ-ва испытат. природы. Отд. биол. Т. 101, вып. 1. М., 1996. С. 88-94.

103. Миркин Б.М., Кашапов Р.Ш., Чогний О. и др. Фитоценологические основы улучшения естественных кормовых угодий МНР. М.: Наука, 1988. 136 с.

104. Мирошниченко Ю.М. Динамика степной и пустынной растительности в центральной части МНР. Автореф. дис. . канд. биол. наук. Л., 1967.

105. Моложников В.Н. Растительные сообщества Прибайкалья. Новосибирск: Наука, 1986.271 с.

106. Мурзаев Э.М. Монгольская Народная Республика. М., 1948. 313 с.

107. Настоящее и будущее Байкальского региона. Новосибирск: Студия Дизайн Нифолио, 1996. Ч. 1. 111 с.

108. Национальный атлас Монгольской Народной Республики. Улан-Батор; М.: ГУГК ГСК МНР; ГУГК СССР, 1990. 144 с.

109. Неронов В.М., Лущекина А.А. Региональная биогеография МНР // Итоги науки и техники. Биогеография. М., 1980. Т. 2. С. 41-64.

110. Новикова Н.М. Микроочаговые процессы индикаторы дестабилизированной зоны. М., 2000. 193 с.

111. Новикова Н.М., Трофимова Г.Ю. Система баз данных экологической направленности для аридных районов Средней Азии // Проблемы освоения пустынь. 1994. №2. С. 68-71.

112. Ногина НА. Почвы Забайкалья. М.: Наука, 1964. 314 с.

113. Ногина Н.А. Своеобразие почв и процессов почвообразования в Центральноазиатской фации//Почвоведение. 1989. № 9. С. 5-14.

114. Обручев В.А. Селенгинская Даурия. Орографический и геологический очерк. Л.,1929.

115. Огаръ Н.П. Растительность долин рек семиаридных и аридных регионов континентальной Азии. Автореф. дис. . докт. биол. наук. Алматы, 1999. 47 с.

116. Одум Ю. Основы экологии. М.: Мир, 1975. 740 с.

117. Окружающая природная среда России. 1995, 1996, 1997.

118. Павлов Н.В. Введение в растительный покров хангайской горной страны // Предварительный отчет ботанической экспедиции в Северную Монголию за 1926 г. JI.;M.: Изд-во АН СССР, 1929. Вып. 2. С. 73-128.

119. Панкова Е.И.,Айдаров И.П., Балдандорж Ц. Направленность изменения почвенных процессов в богарных и орошаемых почвах Монголии // Методолог, вопросы оценки состояния природной среды МНР. Тез. докл. Пущино. 1990. С. 29-32.

120. Паршутина Л. П. Степи Ростовской области и их современное состояние // Аридные экосистемы. М., 2000. Т. 6, № 11-12. С. 57-65.

121. Пачоский И.К. Описание растительности Херсонской губернии. Херсон, 1917. 366с.

122. Пачоский И.К. Регресс растительного покрова // Основы фитосоциологии. Херсон, 1921. С. 220-227.

123. Пешкова Г.А. Степная флора Байкальской Сибири. М.: Наука, 1972. 206 с.

124. Преображенский B.C., Фадеева Н.В., Мухина Л.И., Томилов Г.М. Типы местности и природное районирование Бурятской АССР. М.: Изд-во АН СССР, 1959. 218 с.

125. Преображенский B.C., Фадеева Н.В., Кельнер Ю.Г., Цэгмид Д., Тулгаа X. Опыт ландшафтно-типологического районирования МНР по космическим материалам // Изв. АН СССР. Серия географ. 1984. № 4. С. 5-14.

126. Работное Т.А. Фитоценология. М.: Изд-во МГУ, 1978. 384 с.

127. Работное Т.А. О типах стратегии растений // Экология. 1995. № 3. С. 3-12.

128. Раменский Л.Г. Избранные работы: Проблемы и методы изучения растительного покрова. Л.: Наука, 1971. 334 с.

129. Региональная схема комплексного использования и охраны водных ресурсов бассейна реки Селэнгэ. Атлас. Улан-Батор: ГУГК МНР, 1986. Т. I., 53 е.; Т. И. 335 с.

130. Резолюция Международной конференции по деградации почв и опустыниванию (Москва, 11-15 ноября 1999 года) // Опустынивание и деградация почв. Матер, междунар. научн. конф. М., 1999. С. 492-498.

131. Реймерс Н.Ф., Штильмарк Ф.Ф. Особо охраняемые природные территории. М.: Мысль, 1978. 295 с.

132. Рещиков М.А. Степи Западного Забайкалья // Тр. Вост.-Сиб. Филиала СО АН СССР. М.: изд-во АН СССР, 1961. Сер. биол. Вып. 34. С.

133. Романов Г.А., Цэдэв Д., Кудайбергенов Г.К. Почвозащитное земледелие в Монголии. М.: Агропромиздат, 1988. 222 с.

134. Савин Е.Н., Дугаржав Ч. Восстановительные процессы в лесах МНР. Сосновые леса // Леса МНР. М.: Наука, 1980. С. 6-17.

135. Семенова-Тян-Шанская A.M. Изменение ритмики развития степных и луговых сообществ в зависимости от разных режимов их использования // Проблемы ботаники. М.; Л.: Изд-во Наука, 1962. Т. VI.

136. Семечкин И.В.Восстановительные процессы в лесах Монголии. Лиственничные леса. Кедровые леса // Леса МНР. М.: Наука, 1980. С. 17-65.

137. Сарантуяа Н. Диагностика процессов деградации аридных экосистем Монголии.

138. Автореф. дис. . канд. биол. наук. М., 1995. 24 с.

139. Соколов В.Е., Пузаченко Ю.Г., Базшевич Н.И., Гунин П.Д. Принципы организации и программа экологического, мониторинга // Теоретические основы и опыт экологического мониторинга. М.: Наука, 1983. С. 222-231.

140. Софронов М.А, Волокитима А.В. Некоторые рекомендации по охране от пожаров лесных экосистем Монголии // Экосистемы Центральной Азии. Тез. междунар. конф. Улан-Батор, 2000. С. 260-261.

141. Статистический сборник, 1991

142. Стратегия устойчивого развития Байкальского региона. Улан-Удэ: Изд-во Бурятск. гос. ун-та, 1998. 380 с.

143. Структура и динамика степных и пустынных экосистем МНР / Отв. Ред. Е.М.Лавренко. Л.: Наука, 1974. 178 с.

144. Структура и динамика основных экосистем МНР / Отв. ред.: Е.М.Лавренко, Е.И.Рачковская. Л.: Наука, 1976. 200 с.

145. Сукачев В.И. Растительные сообщества. Л.;М.: Книга, 1928. 240 с.

146. Сукачев В.Н. Основы лесной типологии и биогеоценологии. Л.: Наука, 1972. Т. I. 416 с.

147. Тематическое картографирование: традиции и перспективы. М., 1998. 136 с.

148. Титов Ю.В., Огаръ Н.П., Убугунов JI.JI., Убугунова В.И. Методы оценки современного состояния речных пойм МНР. Улан-Батор, 1990. 41 с.

149. Тулохонов А.К., Абидуева Т.Н. Эволюция современного и реликтового опустынивания криолитозоны Забайкалья // Опустынивание и деградация почв. М., 1999. С. 190-196.

150. Убугунов JI.JI. Аллювиальные почвы бассейна р. Селенги и агрохимические основы повышения их плодородия. Автореф. дис. . докт. биол. наук. Новосибирск, 1995. 46 с.

151. Убугунов Л.Л., Убугунова В.И. О потенциальной устойчивости аллювиальных почв бассейна р. Селенги при агромелиоративном освоении // Экология. Сибирский биол. журн. 1992. Вып. 3. С. 25-29.

152. Убугунов Л.А., Убугунова В.М., Корсунов В.М. Почвы пойменных экосистем Центральной Азии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 2000. 215 с.

153. Убугунова В.И., Убугунов Л.А., Корсунов В.М., Балабко П.Н. Аллювиальные почвы речных долин бассейна Селенги. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 1998. 250 с.

154. Фадеева Н.Е. Селенгинское среднегорье. Улан-Удэ, 1963. 170 с.

155. Федеральный закон об особо охраняемых природных территориях // Охрана живой природы. 1995. Вып. 3. С. 13-25.

156. Федеральный закон об охране озера Байкал. М.: Кремль, 1999. 17 с.

157. Фуряев В.В. Лесные пожары как экологический фактор формирования тайги // Проблемы лесоведения в Сибири. М., 1977. С. 136-137.

158. Хилъбиг В. К развитию рудеральной растительности в МНР // Природные условия, растительный покров и животный мир Монголии. Пущино, 1988. С. 256-266.

159. Цаценкин И.А., Косач А.Е. Экологическая оценка пастбищ сенокосов Памира по растительному покрову. Душанбе, 1970. 94 с.

160. Цэрэнбалжид Г. Сорная флора Орхон-Селенгинского земледельческого района

161. МНР и биологическое обоснование мер борьбы с нею. Автореф. дис.канд. биол.наук, 1971. 19 с.

162. Чердонова В.А., Бажа С.Н. Сравнительная характеристика природных условий и структуры экосистем Российской и Монгольской частей бассейна р. Селенги // 2-я Школа молодых ученых России. Тез. докл. Улан-Удэ, 2001. С. 213-218.

163. Чогний О. Закономерности пастбищной дигрессии и пастбищной демутации пастбищ // Фитоценологические основы улучшения естественных кормовых угодий МНР. М.: Наука, 1988. С. 45-87.

164. Экология и природопользование в Монголии. Тез. докл. Улан-Батор, 1990. 145 с.

165. Экология и природопользование в Монголии. Сб. научных трудов. Пущино, 1992. 288 с.

166. Экосистемы Монголии: распространение и современное состояние / Отв.ред. П.Д.Гунин, Е.А.Востокова. М.: Наука, 1995. 223 с.

167. Юнатов А.А. Основные черты растительного покрова Монгольской Народной Республики. Труды Монгольской Комиссии АН СССР. Т. 39. M.-JI., 1950. С. 1-224.

168. Юнатов А.А. Кормовые растения пастбищ и сенокосов Монгольской Народной Республики. M.-JI., 1954.

169. Юнатов А.А. Пустынные степи Северной Гоби в Монгольской Народной республике. JL: Наука, 1974. 132 с.

170. Байгаль орчныг хамгаалахтай холбогдсон хуулиудын эмхтгэл. Улаанбаатар хот, 1995. Ч. 1. С. 105-127.

171. Жамбаажамц Б., Бат Б. Бнмау-ын уур амьсгал, гадаргын усны нооцийн Атлас. Улаанбаатар, 1985. 73 с.

172. Эрдэнэжав Г. Орхон-Сэлэнгийн сав Нутгийн экосистемийн Байгамийн Нохцол, Биологийн ресурс // Манай Монгол. Улаан-Баатор, Эхийнг "Урна", 2000, № 3. С. 34-53.

173. Мопгол Орны Байгаль Оргин. Ulaanbaatar, 1996. с. 131

174. Мопгол Орны зонхилох урглмлых лавлагаа, Ulaanbaatar, 2000. 141 р.

175. Adyasiiren D., Dash D. Reasons of Land Degradation and its Current situation in Mongolia // Open Symposium on "Change and Sustainability of Pastoral Land Use Systems in Temperate and Central Asia". Ulaanbaatar, 2001. P. 25-26.

176. Alicja I. Breymeyer. Measuring Function and Disfunction in Ecosystems // Ecological Risks. Washington, 1990. P. 116-140.

177. Baatar R. The Properties of Long seazing alluvial soils of the Orkhon River Flood-plain Ecosystems // Reaearch of Environmental Changes. Ulaanbaatar, 2000. P. 28-36.

178. Bazha S.N. Assessment and mapping of Biodiversity and Antropogenic Disturbance of Steppe Ecosystems in Selenga River Basin // Biodiversity of Asia's Dryland Regions: Experiences and Prospects. Ulaanbaatar, 2001. P. 40-41.

179. Bazha S., Gunin P., Miklyaeva I. Preconditions for the expansion of narcotic plants in the regions of Mongolia and Southern Siberia // Intern. Conf. "Central Asian Ecosystems". Proc. of Abstracts. Ulaanbaatar, 2000. P. 27-29.

180. Biodiversity conservation action plan for Mongolia. Ulaanbaatar, 1996, 127 p.

181. Biological Diversity in Mongolia. First National Report. Global Environmental Facility. Regional Bureav for Asia and Pacific. Ulaanbaatar, 1998. 106 p. •

182. Chognii O. History of Used Pasture by Mongolia. Central Asian Ecosystems. Proceedings of Abstracts. Ulaanbaatar. P. 39-41.

183. Chognii O., Baatar R., Janzen Jorg at al. The overgrazing Effects on the Plant and Soil Cover. Central Asian Ecosystems. Proceedings of Abstracts. Ulaanbaatar. P. 41-43.

184. Chuluunbaatar Ts. Forest and steppe fires in Mongolia // Intern. Conf. "Central Asian Ecosystems". Proc. of Abstracts. Ulaanbaatar, 2000. P. 44-45.

185. Clements F.E. Plant succession: a analysis of the development of the vegetation. Carnegie Inst. Wash. Publ. 1916. 242 p.

186. Clements F.E. Plant indicators: the relation of plant communities to process and practice. Washington, 1920. 388 p.

187. Clements F.E. Dynamics of vegetation. New York, 1949. P. 296.

188. Conservation, Science and Society. Contribution to the First International Biosphere Reserve Congress. UNESCO-UNEP, 1984. Т. XXI, v. I, 246 p.

189. Conservation, Science and Society. Contribution to the First International Biosphere Reserve Congress. UNESCO-UNEP, 1984. Т. XXI, v. II, 612 p.

190. Degradation of the Drylands of Asia, Ulaanbaatar, 1999. 78 p.

191. Ecosystems of Mongolia. Map. S. 1: 1000000. M.: EKOR, 1995. 15 sheets.

192. Ellis B. Gowling, W. Grodzinski A. Breymeyer. Assessment and Management of Ecological Risks. NAP, Washington, D.C., 1999. P. 3-13.

193. Grime J.P. Plant strategies and vegetation processes. Chichester; New York:John Wiley and Sons, 1979. 222 p.

194. Guidelines for protected area management Categories / IUCN. Gland. Switzerland and Cambridge, UK, 1994. 261 p.

195. Gunin P., Bazha S., Miklyaeva I. At al. Natural and Anthropogenic Expansion of Cannabis sp. In Mongolia and Buryatia. U.S.-Russia invasive Species Workshop. Borok, Russia, 2001. P. 67-70.

196. Gunin P.D., Evdokimova A.K., Saandar M., Bazha S.N., Enkh-Amgalan S., Undral G. Social-ecological problems of Mongolian urbanised territories on the example of Ulan-Bator city // Intern. Conf. "Central Asian Ecosystems", Ulaanbaatar, 2000. P. 69-72.

197. Gunin P.D., Vostokova E.A., Dorofeyuk N.I., Tarasov P.E., Clanton Black. Vegetation Dynamics of Mongolia. Kluwer Academic Publishers, 1999. 238 p.

198. Gunin P.D., Vostokova E.A.,Prishchepa A. Strategies for Conserving Ecosystems of Mongolia And South Sibiria Abstract Collecxtion. International Conference on Temperate Grassands for the 21st Century. Beijing, 1996. P. 15-16.

199. Hilbig W. The Vegetation of Mongolia. SPB Academic Publishing, 1995. 258 p.1.ternational Convention to Combat Desertification. UNEP, Switzerland, 1995. 67 p.

200. Jargalan S., Fujimaki H. A brief information about gold depbsit of the Mongolia. 2000. P.95-105.

201. Jerzy Lefeld. The Gobi Desert of Mongolia. Geographic Description and Prospects for Land Use on the Basis of Soil, Vegetation, Hydrology, and Climate // Food, Fiber and the Arid Lands. Tucson, Arizona. The University of Arizona Press, 1971. P. 188-210.

202. Jettsch F., Milton S.I., Dean W.R.I., van Rooyen N. Analysing shrub encroachment in the Southern Kalahasi: a griol-based modelling approach // Journal of Applies Ecology. 1997. T. 34. P. 1497-1508.

203. Karamysheva Z.V., Khramtsov V.N. The Steppes of Mongolia. Braun-Blanquetia, N17, Camerino, 1995. 70 p.1.vrenko E.M., Karamysheva Z.V.,Borisova I. V., Popova T.A. //Ed. By R.T. Coupland. Ecosystems of the World. Amsterdam. Vol. 8 B. P. 3-59.

204. Nachinshonhor, S. Tserendash, L. Jargalsaikhan, Sh. Tsooj, Ts. Tsendeenkhuu, Ch. Dugarjav, T. Horose. Effects of climate and nomadic activities on the structure of grassland vegetation in Mongolia. P. 1-29.

205. National plan of Action to Combat Desertification Mongolia, 1991. 86 p. Nature and Environment in Mongolia. Ulaanbaatar, 1996. 130 p. Nature and Environment in Mongolia. Ulaanbaatar, 2000. 95 p.

206. Nemeth Forenc. Die Mongolei als optimales Gebiet fur Untersuchungen der Vegetationsstruktur und -Dynamik // Thes. Int. Symp. "Erforschung biolog. Ress. in Mongolei". Halle, 1992. S. 94-95.

207. Ojima D. Critical drivers of global Environmental and Land Use Changes in Temperate East Asia (LUTEA) // Open Symposium on "Change and Sustainability of Partoral Land Use Systems in Temperate and Central Asia". Ulaanbaatar, 2001. P. 6-7.

208. Transboundary Protected Areas for Peace and Co-operation. IVCN, Best Practice Protected Areas buidelines Series, N 7. P. 52.

209. Vostokova E.A. Ecological maps for assessment of the state of ecosystems / Intern. Conf. "Central Asian Ecosystems", Ulaanbaatar, 2000. P. 162-163.