Влияние β-казоморфинов на материнско-детское взаимодействие белых крыс

Ивлева, Юлия Александровна

Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему
Влияние β-казоморфинов на материнско-детское взаимодействие белых крыс
ВАК РФ 03.00.13, Физиология

Автореферат диссертации по теме "Влияние β-казоморфинов на материнско-детское взаимодействие белых крыс"

На правах рукописи

ИВЛЕВА Юлия Александровна

ВЛИЯНИЕ р-КАЗОМОРФИНОВ НА МАТЕРИНСКО-ДЕТСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БЕЛЫХ КРЫС

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук специальность 03.00.13 - физиология

! I

МОСКВА-2004

Работа выполнена на кафедре физиологии человека и животных Биологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова

Научный руководитель:

доктор биологических наук, в.н.с. В.А. Дубынин

Официальные оппоненты:

доктор биологических наук, в.н.с. И И. Полетаева

кандидат биологических наук, в.н.с. И.Ю. Шамакина

Ведущая организация:

НИИ общей патологии и патологической физиологии РАМН

Защита состоится 24 мая 2004 г. в 15 час 30 мин на заседании диссертационного совета Д501.001.93 при Московском

государственном университете им. М.В.Ломоносова по адресу: 119992, Москва, Воробьевы горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, Биологический факультет, ауд. М-1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Биологического факультета МГУ.

Автореферат разослан 23 апреля 2004 г.

Ученый секретарь совета, доктор биологических наук

Б.А. Умарова

г*? 6 <£<rs

Актуальность проблемы. Давно установлено, что в определении поведения человека и животных огромную роль играет врожденная безусловнорефлекторная основа, ее пищевые, оборонительные, половые, исследовательские и прочие компоненты. В их число входит материнско-детское взаимодействие. Многочисленные исследования показали, что в обеспечении этого типа поведения задействованы такие структуры как преоптические и супраоптические области гипоталамуса, nucleus accumbens, ventral tegmental area, миндалевидный комплекс, вомеро-назальный орган (Walsh at al., 1996). Нейрохимическую основу материнско-детских взаимоотношений обеспечивают окситоцин, вазопрессин, катехоламины, эндогенные опиоидные пептиды. Все они являются ключевыми субстратами в проявлении привязанности самок к детенышам и детенышей к тем, кто проявляет о них заботу (Nelson, Panksepp, 1998). Так, снижение высокого уровня мозгового ß-эндорфина в околородовой период требуется для включения материнского поведения, морфин блокирует это включение; он же нарушает сложившееся материнское поведение и агрессию у кормящих самок (Rosenblatt et al., 1988). Введение ß-эндорфина в желудочки мозга прерывает нормальное материнское поведение (Felicio at al., 1991). Byrnes с соавторами (2000) выявили у самок крыс рост общей продолжительности кормления и нахождения в гнезде после центрального и периферического введения напоксона. В случае новорожденных морфин увеличивает время, проведенное около самки, а блокаторы опиоидных рецепторов вызывают противоположный эффект (Agmo et al., 1997). Они же нарушают формирование предпочтения детенышем запаха матери (Roth, Sullivan, 2003).

Существует представление, что кроме эндогенных опиоидов, на поведение детенышей и самок способны влиять опиоидные пептиды пищевого происхождения. В первую очередь это относится к фрагментам ß-казеина молока ß-казоморфинам. Показано, что ß-казоморфины, образуясь в просвете кишечника при переваривании молока, могут затем всасываться в кровь новорожденных и воздействовать на опиоидные рецепторы различных типов (Teschemacher et al., 1997). При этом регистрируются как немедленные («острые») изменения поведения, так и отставленные эффекты, сохраняющиеся даже у взрослых животных (Маклакова, 1996; Дубынин, 2001). Большинство из них имеет анксиолитическую, снижающую уровень тревожности направленность. С другой стороны, имеются данные о присутствии ß-казоморфинов в плазме крови и спинномозговой жидкости женщин, страдающих послеродовым психозом (Lindstrom et al., 1984; Renlund et al., 1993). В целом воздействие ß-казоморфинов на поведение детенышей млекопитающих, по-видимому, может считаться нормальным, желательным и даже необходимым. В то же время для кормящих самок пептиды данной группы рассматриваются в качестве патогенного фактора. Очевидна необходимость и актуальность

прямой экспериментальной проверки справедливости этих представлений, которая и была предпринята в нашей работе.

Цель и задачи исследования. Целью представленной диссертационной работы явилось исследование поведенческих эффектов р-казоморфинов при системном (внутрибрюшинном) введении кормящим самкам и детенышам белых крыс. В работе были поставлены следующие конкретные задачи:

■ определить характер влияния основного представителя группы Р-казоморфинов гептапептида Р-казоморфина-7 (УРРРСР1) на материнское поведение белых крыс при однократном введении; сравнить эффекты гептапептида с влиянием на материнское поведение морфина, налоксона, а также укороченных с Ы-конца пентапептида РБРвР и тетрапептида РРвР;

■ выявить возможность и характер влияния р-казоморфина-7 на материнские реакции белых крыс при хроническом введении в возрасте 1-14 и 21-34 дней (поведение самок анализировалось после первых и вторых родов);

■ изучить изменения «детского» (зависящего от самки) поведения детенышей белых крыс под влиянием однократного введения Р-казоморфина-7; сравнить эффекты гептапептида с влиянием на детское поведение морфина, налоксона, а также пентапептидов РРРвР, УРРРв и тетрапептида РРвР (возраст детенышей составлял 10 и 17 дней);

■ исследовать возможность и сроки проявления влияния Р-казоморфина-7 на двигательную активность, тревожность и депрессивные составляющие поведения детенышей белых крыс (возраст 21-49 дней); сравнить эффекты гептапептида с влиянием на поведение детенышей пентапептидов РБРСР, УРРРв и тетрапептида РРвР.

Каждому из разделов работы предшествовал анализ литературы, выбор и отработка соответствующих методических подходов. Сравнение эффектов р-казоморфина-7 с действием его укороченных с С- и М-концов аналогов, а также морфина и налоксона проводилось с целью анализа механизмов влияния р-казоморфинов на параметры материнско-детского взаимодействия (оценка выраженности опиоидной составляющей этих влияний).

Научная новизна. Опиоидные фрагменты белков пищевого происхождения (не только Р-казоморфины, но и экзорфины, геморфины, рубисколины) являются мало изученной группой регуляторных пептидов. В связи с этим практически все полученные нами результаты обладают высоким уровнем новизны и не имеют аналогов в литературе. Это относится как к оценке способности Р-казоморфинов влиять на выраженность родительской мотивации, так и к их воздействию на параметры детского (зависящего от матери) поведения. В представленной

работе впервые исследована и подтверждена важная роль Р-казоморфинов в регуляции такого важнейшего аспекта внутривидового поведения, как материнско-детские взаимоотношения. Кроме того, анксиолитические свойства Р-казоморфинов, ранее показанные для взрослых животных, а также при хронической инъекции новорожденным, подтверждены нами и при однократном введении детенышам; определены сроки проявления этой составляющей активности р-казоморфинов в онтогенезе белых крыс. То же справедливо по отношению к эффектам Р-казоморфинов, снижающим депрессивные проявления поведения.

Положения, выносимые на защиту. Полученные результаты показывают, что физиологическая роль казеинов молока не ограничивается доставкой аминокислот, необходимых для построения организма. Содержащие Туг-Рго-РЬе-Рго-01у-последовательность (а в ряде случаев - ее укороченные с 14-конца участки) фрагменты казеинов Р-казоморфины при попадании в организм новорожденных и взрослых млекопитающих способны оказывать значимое нейротропное (изменяющее поведение) действие. В случае детенышей наиболее выраженной составляющей такого действия является усиление зависимых от матери реакций, проявляющееся в наиболее ранние сроки (уже в возрасте 10 дней) и при введении относительно низкой дозы препаратов. Позже регистрируются анксиолитические эффекты Р-казоморфинов (28 дней) и их способность снижать депрессивные проявления поведения (35 дней). Подавляющее большинство наблюдаемых на фоне применения исследованных препаратов изменений поведения детенышей могут быть охарактеризованы как адаптивно благоприятные. В случае кормящих самок продемонстрировано, что инъекция р-казоморфинов приводит к снижению уровня материнской мотивации. Обнаруженные изменения, будучи достоверными, по выраженности уступают эффектам на порядок меньшей дозы морфина. Тем не менее, мы считаем, что опиоидные фрагменты казеинов молока могут рассматриваться как фактор, способный содействовать развитию нарушений материнского поведения. Это заключение подтверждается анализом последствий хронического введения Р-казоморфина-7 в раннем постнатальном периоде (1-14 и, особенно, 21-34 дни жизни): ослабление родительских реакций наблюдалось у самок не только после первых, но и после вторых родов.

Теоретическая и практическая значимость работы. Полученные результаты позволяют значительно расширить представления о физиологической роли р-казоморфинов, подтвердить и конкретизировать целый ряд имевшихся в этом отношении гипотез. В случае детенышей крыс нами проанализирована ситуация, в которой находится нервная система каждого новорожденного, питающегося молоком с опиоид-содержащими казеинами (что справедливо и в отношении человека).

Показано, что входящие в питание пептидные опиоидные компоненты являются физиологически значимыми факторами, от наличия либо отсутствия которых зависит реализация многих важнейших (в смысле выживания и полноценного развития) реакций детеныша. В первую очередь это относится к проявлениям зависимого от матери поведения, а также к уровню тревожности. Результаты наших исследований свидетельствуют о важности присутствия в заменителях женского молока р-казоморфинов и позволяют прогнозировать последствия казоморфиновой депривации. С другой стороны, деградация белков молока может происходить прямо в молочной железе кормящей самки. В результате этого Р-казоморфины получают возможность воздействовать на нервную систему матери. Не исключено, что такое действие является не только патогенетическим фактором, но может играть адаптивно благоприятную роль, ограничивая избыточные проявления материнского поведения. Интересными представляются также перспективы клинического применения налоксона как препарата, повышающего уровень родительской мотивации.

Апробация работы. Апробация результатов представленного диссертационного исследования успешно прошла на Международной конференции "Роль нейромедиаторов и регуляторных пептидов в процессах жизнедеятельности" (Минск, 1999), 2-м Российском конгрессе по патофизиологии (Москва, 2000), 5-й конференции Европейского общества нейронсихофармакологов (Санкт-Петербург, 2000); 30-м совещании по проблемам ВНД (Санкт-Петербург, 2000); 18-м съезде Общества физиологов им. И.П. Павлова (Казань, 2001), 3-м съезде биохимического общества (Санкт-Петербург, 2002), 2-м съезде Российского научного общества фармакологов (Москва, 2003), Российском симпозиуме по химии и биологии пептидов (Москва, 2003), а также на ряде заседаний кафедры физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ.

Структура и объем работы. Диссертационая работа состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов, результатов исследования, их обсуждения, заключения, выводов и списка литературы. Работа изложена на 182 страницах, содержит 21 рисунок и 42 таблицы. Список литературы включает 265 источников, из них 30 отечественных.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Исследование материнского поведения проводилось на половозрелых самках нелинейных белых крыс весом 200-300 г, полученных из питомника Института общей патологии и патологической физиологии РАМН. Общее число использованных взрослых животных - 200 особей.

Вторая часть экспериментов проведена на детенышах белых крыс различного возраста, выращенных в виварии кафедры физиологии человека и животных

Биологического факультета MIT. День родов принимали за нулевой день их жизни. Общее число использованных детенышей - 1200 особей. Животных содержали в стандартных условиях (в каждой клетке находился один выводок) со свободным доступом к воде и пище Использованные в экспериментах Р-казоморфины были синтезированы в секторе регуляторных пептидов Института молекулярной генетики РАН (Андреева JI.A., Алфеева Л.Ю.). В различных сериях опытов протестированы: гептапептид Tyr-Pro-Phe-Pro-Gly-Pro-Ile - р-ка-зоморфин-7 (Р-к-7), основной представитель данного класса экзорфинов; его укороченный с С-конца аналог пентапептид Tyr-Pro-Phe-Pro-Gly; укороченные с С- и N-концов аналоги пентапептид Pro-Phe-Pro-Gly-Pro и теграпептид Phe-Pro-Gly-Pro. В целях изменения функционального состояния опиоидной системы и как вещества сравнения в ряде экспериментов применялись неспецифический блокатор опиоидных рецепторов налоксон и агонист опиоидных рецепторов ц-типа морфин. Препараты вводили внутрибрюшинно в водном растворе из расчета 1 мл/кг веса животного. Контрольным крысам инъецировали эквивалентные объемы дистиллированной воды Изучение поведения в большинстве случаев протекало с использование стандартных методов (Буреш с соавт., 1991; Behavioural Neuroscience, 1993). Осуществленные в ряде серий модификации тестов (в наибольшей степени это относится к исследованию материнско-детского взаимодействия) были обусловлены стоявшими перед нами задачами.

Материнское поведение Наблюдение за материнским поведением осуществляли в 4, 5, 6 и 7 дни после родов (для каждой конкретной самки это были 2-4 по счету роды). Использовалось «открытое поле», представляющее собой круглую арену диаметром 80 см, окруженную стенкой высотой 40 см. Над ареной находились лампа накаливания мощностью 200 Вт и красная лампа (15 Вт). При тестировании самку помещали в центр арены и при красном свете в течение 2 мин регистрировали стандартные показатели двигательной и исследовательской активности. Затем самка на 1 мин отсаживалась, после чего еще раз помещалась в поле, где находилась чашка Петри с тремя детенышами (красное освещение). Далее в течение 2 мин оценивали латентный период (ЛП) первого подхода к чашке, количество таких подходов, число переносов детенышей, ЛП переноса последнего детеныша из чашки (ЛП трех переносов). На заключительном этапе самка после паузы еще раз помещалась в поле, где находилась чашка с тремя детенышами Арена на этот раз ярко освещалась; регистрировались те же поведенческие показатели, что и в предыдущей экспериментальной ситуации.

Детское (зависимое от матери) поведение Для данного теста использовалась прямоугольная арена с деревянным полом размером 60x60x25 см. В центр арены помещалась самка, наркотизированная с помощью хлоралгидрата. Каждый детеныш тестировался 2 раза - до и после введения препаратов Каждое тестирование состояло из 3-х попыток, в ходе которых детеныша помещали к спине лежащей на боку матери на равном расстоянии от ее хвоста и головы. Далее в течение 1 мин оценивали ЛП присасывания к соску, ЛП полуобхода (доползания до уха или хвоста самки), ЛП перелезания через хвост самки, клайминг (climbing - число попыток залезания на

тело матери), количество подталкиваний самки детенышем, груминг.

Определение двигательной активности и физической выносливости Горизонтальную и вертикальную составляющие двигательной активности детенышей измеряли в установке "Opto-Varimex". Размер камеры установки 40x40x25 см. Регистрация проводилась в тишине и темноте в течение 9 мин в усл. ед. прибора. Для оценки физической выносливости и координации движений использовали тесты удержания на вертикальном неподвижном и горизонтальном подвижном ("качели") стержнях. Диаметр стержней составляет 1 см, длина 15 см. Вертикальный стержень фиксировался в штативе за верхний конец; горизонтальный имел возможность свободно раскачиваться, закрепленный за оба конца. Детенышей помещали на стержни таким образом, чтобы они были лишены какой-либо другой опоры. Регистрировали латентные периоды падения животных. Максимальное время наблюдений - 3 мин.

Оценка соотношения исследовательской и оборонительной мотиваций Тестрование проводилось в установке "крестообразный приподнятый лабиринт". Длина рукавов лабиринта - 35 см, ширина - 10 см, высота стенок - 20 см. Два противоположных рукава затемнены и закрыты с боков и торцов стенками; два других - освещены и открыты (не имеют стенок). Лабиринт устанавливали на высоте 50 сантиметров от пола. Детеныша помещали в центр лабиринта и в течение 3-х мин регистрировали: ЛП захода в закрытый отсек; общее время нахождения на свету; количество стоек, выполненных в темных и светлых отсеках; груминг; количество выглядываний из темных отсеков, переходов из темных отсеков в темные и из светлых в светлые, свешиваний со светлых рукавов лабиринта, выходов на светлые рукава и на концы светлых рукавов.

Оценка выраженности депрессивных проявлений поведения Для определения уровня депрессивности использовался тест «принудительное плавание». Оценка поведения детенышей проводилась в цилиндрической емкости объемом 25 л на 2/3 заполненной водой с температурой 27-28°С. Детеныш на 10 мин помещался в воду; регистрировалась общая длительность активного плавания (животное совершает активные плавательные движения, перемещаясь внутри емкости), пассивного плавания (редкие одиночные движения конечностями и хвостом с целью удержания головы над поверхностью воды), а также иммобилизации (животное полностью неподвижно, над поверхностью воды выступает только нос). Подсчитывал ось также число периодов активного плавания, пассивного плавания и иммобилизации; ЛП первого периода пассивного плавания и первого периода иммобилизации; длительность первого периода иммобилизации.

Статистическая обработка данных. При обработке результатов использовали стандартные пакеты статистических программ STATGRAF, STADIA и STATISTICA. Вычисляли средние (AM), ошибки средних (SEM), дисперсии и стандартные отклонения (SD) массивов данных. При сравнении средних и формы распределений применялись параметрический критерий Стьюдента; непараметрические критерии Манна-Уитни, хи-квадрат, точный критерий Фишера. Использовались также приемы корреляционного анализа (параметрического и непараметрического).

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Влияние р-казоморфинов на компоненты материнского поведения

белых крыс

В первой серии опытов была исследована группа животных с ежедневным введением только воды. Показано, что в ходе повторного тестирования поведение самок как в отсутствии детенышей, так и при их помещении в центр арены меняется мало. Наблюдалась лишь незначимая тенденция к снижению ЛП подхода к чашке и трех переносов (р=0.10-0.15). Этот эффект, видимо, является следствием некоторого обучения самок (выработка реакции на место). Стремясь учесть его, в ходе дальнейших исследований мы сравнивали данные, полученные в день введения препарата, с усредненными значениями, зарегистрированными в предыдущий и последующий дни опыта (введение воды). Такие усредненные значения рассматривались в качестве "контроля"; для оценки достоверности изменений использовались парные статистические критерии.

В первой из серий с введением препаратов анализировалось влияние на поведение кормящих самок ц-агониста морфина в анальгетически неэффективной дозе 1 мг/кг (в/б). Показано, что при предъявлении детенышей (красный свет) морфин достоверно снижает количество подходов к чашке Петри, а также увеличивает ЛП трех переносов и подхода к детенышам (рис. 1, 2). При яркой освещенности морфин вызывает значимое увеличение ЛП подхода к детенышам и уменьшение количества подходов; увеличение ЛП трек переносов близко к достоверному (р=0.06). Количество переносов оказывается уменьшено по сумме периодов регистрации при красном и ярком свете: с 8.4±0.9 до 6.4+1.0 (р=0.03). Для числа подходов аналогичные значения составили 13.4±0.6 и 9.6±1.0 (р=0.002). Следовательно, выявляется угнетающее действие морфина на все характеристики родительского поведения.

При оценке влияния антагониста опиоидных рецепторов налоксона в дозе 5 мг/кг (в/б) на поведение кормящих самок показано, что при наличии детенышей в условиях красной освещенности наблюдается достоверное увеличение числа подходов к чашке, а также снижение ЛП трех переносов и первого подхода. Кроме того, выявлено близкое к значимому возрастание числа переносов детенышей. При ярком свете отмечены аналогичные, но более слабые изменения, достигшие уровня достоверности только в случае количества подходов. В результате при суммировании показателей поведения при красном и ярком свете у крыс, получавших налоксон, показано высоко достоверное (р=0.001) повышение числа подходов (с 7.9+0.6 до 11.9±1.0). Общее количество переносов также возросло достаточно выражено (с 4.8+0.9 до 6.5±1.2; р=0.09). Полученные факты позволяют сделать вывод о положительном действии налоксона на параметры материнского поведения кормящих крыс.

В то же время после введения более низкой дозы налоксона (1 мг/кг) основной отмеченный выше эффект (рост количества подходов) не проявился; не изменилось и число переносов; ЛП трех переносов сохранил лишь слабую тенденцию к понижению (р=0.17-0.21).

1ё0

§ 140

О &

* 120 I-

§ 100

о.

В переносы И подходы

# 1 **

Идут ..................5г I1

* # ** ...........Т....... #

морфин налоксон каз-7 каз-4 каз-5

Рис. 1. Изменение количества переносов детенышей и подходов к чашке Петри у самок крыс, получивших инъекции морфина (1 мг/кг), налоксона (5 мг/кг), р-казоморфина-7 (каз-7; 5 мг/кг) и его лишенных тирозина аналогов РРОР (каз-4; 5 мг/кг) и РРРОР (каз-5; 5 мг/кг). По оси ординат - процент от контрольного уровня (введение воды). Данные представляют собой сумму измерений , сделанных при красном и ярком свете. Разброс данных показывает ошибку среднего изменения показателя. Отличия от контрольного уровня с р<0,05 отмечены *, с р<0,01 - **; тенденция с р<0,10 - # (использовались критерии для попарно связанных массивов данных - Стьюдента, Вилкоксона, кртерий знаков). В группах по 15-17 животных.

В результате изучения влияния Р-к-7 (5 мг/кг) на поведение кормящих самок показано, что инъекция пептида практически не оказывает воздействия на параметры двигательной и исследовательской активности. Различия опытного (после введения препарата) и контрольных (после введения воды) тестирований минимальны. Этот факт совпадает с данными, полученными в экспериментах по инъекции Р-казоморфинов взрослым самцам белых крыс. Обнаружено (Дубынин, 2001), что для проявления действия пептидов этой группы необходим либо более высокий уровень стрессогенности окружающей среды (кроме яркого света - еще и звонок) либо возможность поведенческого выбора (например, в крестообразном приподнятом лабиринте). В случае компонентов материнского поведения выявлено небольшое (на 16 %), но достоверное снижение количества переносов крысят у самок, получавших

(З-казоморфин-7, по сумме измерений при красном и ярком свете (4.3±1.0 по сравнению с 5.1±0.9 в контроле; р=0.04). Кроме того, на фоне пептида оказалось заметно уменьшено общее количество подходов к чашке (10.9±0.9 по сравнению с 12.5±0.7; р=0.06). Изменение (увеличение) латентных периодов реакций было более выражено при ярком свете, но не достигло достоверного уровня (р=0.11-0.14; рис. 2). Тем не менее, в совокупности выявленные эффекты дают основание оценить влияние р-к-7 в дозе 5 мг/кг на параметры материнского поведения как негативное, в значительной мере совпадающее с последствиями введения морфина. На фоне предварительной инъекции налоксона (1 мг/кг) основной эффект Р-к-7 (снижение количества переносов) полностью исчезает. Не проявляется также тенденция к снижению числа подходов к детенышам.

200 -

350

зоо

1250 г

г &

£ 150

§. 100 с

50 0

Ш красный свет □ яркий свет

* У л 1 /' *

г ь 1 ) р=0.11 ..........................Т *

"Д,

...................................................I

гШМ * \

морфин налоксон каз-7 каз-4 каз-5

Рис. 2. Изменение ЛГ1 первого подхода к детенышам у самок крыс, получивших инъекции морфина (1 мг/кг), налоксона (5 мг/кг), (З-казоморфина-7 (5 мг/кг) и его лишенных тирозина аналогов. Обозначения - как на рис. 1.

Результаты исследования активности лишенных Ы-концевого тирозина аналогов тетрапептида РЬе-Рго-С1у-Рго и пентапептида Рго-РЬе-Рго-ау-Рго (5 мг/кг) также представлены на рис. 1 и 2. Выяснено, что введение тетрапептида практически не влияет на поведение самок (вне зависимости от присутствия либо отсутствия детенышей). В отличие от этого, под действием пентапептида значимо увеличивается количество отходов от стенки арены и выходов в центр, а при предъявлении детенышей в условиях яркой освещенности растет ЛП первого подхода. После введения пентапептида наблюдается также заметное снижение числа переносов детенышей: с 6.8±0.8 до 5.6±0.8 (р=0.07).

Итак, действие Р-казоморфина-7 и его аналогов на поведение кормящих самок белых крыс при однократном введении было явно слабее,

чем действие морфина. Из этого можно заключить, что решающее участие р-казоморфинов в развитии патологических изменений материнского поведения является маловероятным.

Для дополнительной проверки данного вывода были проведены две серии экспериментов с хроническим введением Р-к-7 (1 мг/кг). В первой из них пептид инъецировался детенышам-самкам в возрасте 21-34 дня ежедневно. Средний срок первых родов составлял 90 дней, вторых родов -150 дней. Тестирование осуществлялось на 4-6 дни после родов.

переносы детенышей

я ж

о о

I-

о у

о *

4-й 5-й 6-й 4-й 5-й 6-й дни после дни после

первых родов вторых родов

Рис. 3. Изменение количества переносов детенышей у кормящих самок крыс в 4-6 дни после первых и вторых родов. Контроль - прерывистая линия; группа, получавшая в возрасте 21-34 дня хронические инъекции Р-казоморфина-7 -сплошная линия. Данные представляют собой сумму измерений при красном и ярком свете. Отличия от контрольного уровня с р<0,05 отмечены *, с р<0,02 - **; тенденция с р<0,10 - # (использовался точный критерий Фишера и критерий хи-квадрат). В контрольной группе 15, в опытной -16 животных.

Показано, что хроническое постнатальное введение р-к-7 в возрасте 21-34 дня в определенной мере ослабляет проявления материнского поведения. При его оценке в опытной группе по сравнению с контролем на 4-й день после первых родов был значимо увеличен ЛП переноса всех детенышей из чашки Петри при красном свете. На следующий день зафиксировано достоверно меньшее количество подходов при красном свете и рост ЛП трех переносов при ярком свете. На 6-й день после родов самки, получавшие пептид; совершили значимо меньше переносов детенышей при ярком свете. Данные по общему количеству переносов при красном и ярком свете (наиболее информативный показатель) приведены

на рис. 3. Достоверные различия выявлены при первом тестировании (в контроле 5 самок совершили 10 и более переносов, в опытной группе - ни одна; р-0.02) и при третьем тестировании (10 и более переносов в контроле совершили 8 самок, в опытной группе - 2 самки; р=0.03).

Анализ поведения тех же животных после вторых родов выявил ослабление различий между контролем и группой, получавшей пептид. Значимого уровня они достигли только при первом предъявлении экспериментальной ситуации: на 4-й день после родов было изменено количество подходов к детенышам при ярком свете. В целом можно заключить, что введение р-казоморфина-7 несколько снижает уровень материнской мотивации. Вместе с тем, обнаруженные изменения носили нестабильный характер. Отметим также отсутствие после вторых родов достоверных различий по числу переносов - наиболее информативному показателю в большинстве проведенных экспериментов.

Во второй серии опытов Р-к-7 инъецировался детенышам-самкам в 1-14 дни жизни. Тестирование осуществлялось так же, как и в предыдущем случае. Показано, что после первых родов различия между опытной и контрольной группами минимальны. Значимого уровня они достигли только на 4-й день после родов и только для количества подходов к детенышам при красном свете: в контроле более 7 реакций совершили 6 крыс из 14; в получавшей пептид группе - 1 из 14 (р=0.03). После вторых родов достоверных отличий опыта от контроля не обнаружено. Следовательно, как и в случае уровня тревожности, исследовательской активности, способности к обучению (Малиновская, 2001), хроническое введение р-к-7 способно приводить к отставленному изменению (снижению) родительской мотивации крыс. Вместе с тем, это снижение проявляется, во-первых, в весьма мягкой форме, во-вторых, преимущественно при введении пептида в поздние сроки (21-34 дни жизни) на фоне более зрелой опиоидной системы мозга (Spain et al., 1985).

Влияние В-казоморфинов на зависимое от самки («детское») поведение детенышей крыс

Зависимое от матери поведение крысят тестировалось дважды: до и через 10 мин после введения препарата (в контроле - воды). Эксперименты проводились на 10 и 17 дни жизни детенышей. Показано, что при помещении новорожденного к спине матери он, как правило, через достаточно небольшой промежуток времени начинает двигаться в направлении хвоста, либо, реже, головы самки, огибая её тело. Одной минуты тестирования обычно достаточно для перемещения крысенка к брюшной стороне матери. В течение этого времени регистрировались различные компоненты детского поведения, в числе которых наиболее информативным оказалось количество попыток влезания на тело самки, т.е. клайминг. Если влезание завершалось успехом, то детеныш мог некоторое время находиться сверху на теле матери («длительность

контакта с матерью»).

Как видно из рис. 4, введение [З-к-7 в дозе 5 мг/кг 10-дневным детенышам оказало достоверное влияние на их поведение. В ситуации до инъекции препарата отличия будущих контрольной и опытной групп были минимальны. После введения в контроле клайминг остался практически неизменным; в опыте произошло его усиление в 2 раза - с 1.5+0.3 до 3.1±0.6 (отличие изменений значимо с р=0.04).

10 дней

250

£ х

| 200 а

0 &

1 150 о

п. >•

£ 100 »

я о а

17 дней

(

до введения

Рис. 4. Изменение интенсивности клайминга (количества попыток влезания на тело матери) у детенышей в возрасте 10 (слева) и 17 (справа) дней под влиянием введения Р-казоморфина-7 (5 мг/кг). По вертикали - процент от величины показателя до введения веществ. Линии обозначены: 1 - контроль; 2 - опыт. Достоверные отличия изменений в опытной группе от изменений в контроле отмечены * (р<0,05) и ** (р=0,01). В группах в среднем по 40 животных.

В 17-дневном возрасте при повторном помещении в обстановку опыта в контроле произошло снижение количества попыток влезания на тело матери, в то время как после инъекции пептида величина параметра выросла с 4.5±0.4 до 6.2±0.7. В итоге отличие величин показателя в опытной и контрольной группах оказалось значимо с высоким уровнем достоверности (р<0.01). Изменения клайминга также были достоверно разными после введения воды и после введения пептида (р=0.01). Кроме того, значимые отличия зарегистрированы для ЛП полуобхода тела матери (в контроле растет на 24 %, в группе с введением пептида - уменьшается на 6 %; р=г0.04) и для количества подталкиваний (в контроле уменьшилось на 9 %, в опытной группе выросло на 29 %; р=0.02). ) . и

В целом можно заключить, что введение Р-казоморфина-7 приводит к росту стремления детеныша находиться в контакте с самкой. Эффект нарастает с возрастом, распространяясь не только на попытки влезания на тело матери, но и на другие поведенческие показатели. Важно и то, что в этот возрастной период [З-к-7 еще не влияет на уровень оборонительной мотивации и двигательной активности (см. ниже). Следовательно, нервные центры, регулирующие уровень «детского» (зависимого от самки поведения), наиболее рано проявляют чувствительность к действию экзогенных опиоидов.

На рис. 5 представлена реакция детенышей крыс в возрасте 10 дней на внутрибрюшинное введение налоксона (5 мг/кг). Можно заметить, что число реакций клайминга в контрольной группе при втором тестировании выросло в 2.1 раза; в опытной группе - снизилось на 11 %. В результате отличие изменений в группах оказалось достоверным (р=0.03). Кроме того, после инъекции препарата произошло резкое возрастание ЛП полуобхода (на 49 %), значимо отличающееся от слабого снижения

Рис. 5. Изменение интенсивности клайминга у детенышей в возрасте 10 и 17 дней под влиянием введения налоксона (5 мг/кг). Обозначения, как на рис. 4. В группах в среднем по 20 животных.

Последствия инъекции налоксона в возрасте 17 дней оказались сходными. Введение антагониста опиоидных рецепторов привело к снижению клайминга на 43 % (что само по себе значимо по критерию Вилкоксона с р=0.01). В контроле клайминг, напротив, вырос на 5 %. В

результате этого отличие изменений в группах оказалось достоверным (р=0.03). В ряду показателей, связанных с измерением латентных периодов реакции, налоксон повлиял на ЛП присасывания к матери: в контроле у 5 животных он уменьшился более, чем на 3 сек; в опытной группе таких детенышей не оказалось (р=0.03 по критерию хи-квадрат).

В целом влияние налоксона на стремление детеныша находиться в контакте с самкой можно охарактеризовать как негативное и противоположное по направленности действию Р-к-7. В отличие от пептида, эффекты блокатора были соизмеримы в возрасте 10 и 17 дней. Полученные в этом разделе работы результаты хорошо коррелируют с данными литературы (Рапкверр е1 а1., 1994; Адто е1 а1., 1997).

Морфин в сериях экспериментов с детским поведением вводился в относительно низкой дозе 0.5 мг/кг. Это позволило нам избежать побочных эффектов препарата (снижение двигательной активности; подкрепляющее влияние). При введении морфина детенышам в возрасте 10 дней выявлено достоверное увеличение количества попыток влезания на тело матери. Повлиял морфин и на среднее время контакта (длительность нахождения детеныша на теле матери): в получившей пептид группе оно у 7 животных из 17 увеличилось более, чем на 5 сек; в контрольной группе - только у 3 из 20 (р=0.07).

Эффекты введения морфина детенышам в возрасте 17 дней были сходными. Хотя отличия в изменении клайминга не достигли уровня значимости (р=0.08), наблюдалось достоверное увеличение числа подталкиваний детенышем матери: при втором тестировании контрольные животные на 26 % снизили величину показателя; у крысят, получивших пептид, число подталкиваний, напротив, выросло в 1.8 раза (достоверно различие как абсолютных значений, так и изменений; р=0.01-0.02).

В ходе исследования активности укороченных аналогов Р-к-7 тестировались те же соединения, что и в опытах по изучению материнского поведения: пентапептид Рго-Р11е-Рго-01у-Рго и тетрапептид Р!1е-Рго-С1у-Рго. Выявлено практически полное отсутствие действия этих лишенных Ы-концевого тирозина соединений на параметры детского поведения как в возрасте 10, так и в возрасте 17 дней. Отличия изменений величин таких показателей, как клайминг, количество подталкиваний, латентный период полуобхода в контрольных и опытных группах были выражены крайне слабо (р=0.40-0.90).

Для получения дополнительной информации о связи первичной структуры р-казоморфинов с их способностью влиять на параметры детского поведения нами проведена серия экспериментов с введением укороченного с С-конца аналога р-к-7 - пентапептида Туг-Рго-РЬе-Рго-Яу. Это соединение сохраняет опиоидные свойства и в условиях центрального применения является даже более активным, чем прототип (ВгапЙ й а!.,

1981). Вместе с тем, при системном введении оно оказывается менее устойчиво к ферментативной деградации (Stark et al., 1988).

В наших опытах показано, что введение пентапептида в возрасте 10 дней было неэффективным. Уровень значимости выявленных различий опытной и контрольной групп даже в случае наиболее информативного параметра (количества подталкиваний) достиг лишь р=0.17 (по критерию хи-квадрат: величина показателя выросла после введения пептида у 16 детенышей из 23; в контроле - у 12 из 24). Вместе с тем, в возрасте 17 дней влияние на количество подталкиваний стало более выраженным: в контроле при втором тестировании оно выросло у 7 животных из 21, в опыте - у 12 из 20 (р=0.09). При этом основным эффектом пентапептида стало влияние на интенсивность клайминга: после введения пептида она увеличилась у 14 крысят; в контроле - лишь у 8 (р=0.04).

Влияние ß-казоморфинов на двигательную активность, тревожность и депрессивные проявления поведения детенышей

Мотивационно-потребностные компоненты поведения, как известно, могут быть разделены на витальные, саморазвития и зоосоциальные (Симонов, 1997). Именно к последней группе относятся рассмотренные выше родительские и «детские» реакции. В этом разделе работы объектом нашего внимания стали двигательная и исследовательская активность животных, а также уровень их оборонительной мотивации (тревожности).

Определение двигательной активности в актометре "Opto-Varimex" начиналось через 10 мин после введения ß-K-7 (5 и 20 мг/кг). Во всех возрастных группах (21, 28, 35 и 49 дни жизни) какие-либо стабильные различия между контрольными и опытными животными отсутствовали. Следовательно, ингибирующее локомоцию действие гептапептида, обнаруженное в опытах на взрослых крысах (Маклакова с соавт., 1993), в случае детенышей не проявлялось. Оценка координации движений проводилась сразу после тестирования в актометре (через 20 мин после введения веществ). Выявлено, что ЛП удержания на вертикальном стержне в контроле и опыте также значимо не различается. Вместе с тем, ЛП удержания на подвижном горизонтальном стержне («качели») был стабильно снижен в группах с введением пептида в дозе 20 мг/кг. Визуальные наблюдения показали, что причина обнаруженного эффекта состоит в повышенной подвижности ("суетливости") опытных животных. Они активно перемещаются по качающемуся стержню, пытаются спуститься с него и в итоге падают, что снижает общее время удержания. Следовательно, эффект пептида в этом случае затрагивает не столько двигательную, сколько на мотивационную сферу (ослабление реакции затаивания). Данное заключение подкрепляется результатами анализа поведения детенышей в крестообразном приподнятом лабиринте.

В случае приподнятого лабиринта показано, что действие Р-к-7, вводимого в дозе 20 мг/кг за 10 мин до опыта во всех возрастных группах (21, 28 и 35 дни жизни; рис. 6) имеет анксиолитическую направленность. Эффект препарата нарастает возрастом. В 21 день под влиянием гептапептида наблюдалось значимое возрастание количества стоек в темных отсеках и на светлых лучах лабиринта (отражает как снижение оборонительной, так и рост исследовательской мотивации). В возрасте 28 дней в опытной группе увеличено число выглядываний из темных отсеков лабиринта, количество выходов на открытые лучи и свешиваний с них. В 35 дней изменения были максимальны: после введения (З-к-7 обнаружено достоверное возрастание времени, проведенного на светлых лучах, количества выходов на светлые лучи, количества выглядываний из темных отсеков, числа стоек на светлых лучах.

200

время на свету

стоики на свету

175-

о 150

Б 125

3 100 О

75 •

.1] ж

г-*

800 -

■600-

400

200 -

21 28 35

возраст детенышей, дни

21 28 35 возраст детенышей, дни

Рис. 6. Изменение ряда параметров поведения в приподнятом лабиринте у крыс разного возраста под влиянием Р-казоморфина-7, вводимого в дозах 20 мг/кг (сплошная линия) и 5 мг/кг (прерывистая линия). Данные пронормированы по соответствующим контрольным значениям. По горизонтали - возраст животных; по вертикали - процент от уровня контроля. Значимые отличия от контроля отмечены звездочкой. В группах в среднем по 20 животных

Доза 5 мг/кг при введении в возрасте 21 день оказалась неэффективной. Однако уже на 28 день жизни применение (З-к-7 в этом количестве вызвало четкие анксиолитические последствия. По своей выраженности они не уступали, а в некоторых случаях - превосходили эффекты дозы 20 мг/кг. Так, под влиянием меньшей дозы пептида

оказалось значимо увеличено время пребывания животных на свету (рис. 6, слева). Аналогичное соотношение наблюдалось и в старшей возрастной группе. Кроме тех показателей, на которые влияла более высокая доза, введение пептида в 35 день жизни в количестве 5 мг/кг увеличило ЛП первого захода в темный отсек, число свешиваний со светлых лучей (т.н. поведение риска), а также число переходов со светлого луча на светлый.

Полученные данные позволяют сделать два основных заключения. Во-первых, формирование (созревание) нейрофизиологических субстратов, через которые способно реализоваться снижающее тревожность действие Р-казоморфина-7, происходит в онтогенезе белых крыс на 4-ой постнатальной неделе. Это раньше, чем появление эффектов, подавляющих локомоцию, но позже, чем становление антиноцицептивных компонентов активности (выявлены в возрасте 14 дней при введении дозы 20 мг/кг; Дубынин с соавт., 2001). Во-вторых, наблюдаемые изменения поведения животных не являются дозозависимыми, что свидетельствует об определенном насыщений взаимодействующих с вводимым препаратом нервных структур (синапсов, рецепторов и т.п.).

Серия экспериментов по изучению влияния фрагментов (3-казоморфина-7 на поведение детенышей в приподнятом лабиринте была начата с пентапептида Туг-Рго-РЬе-Рго-СТу. Показано, что при введении в дозе 5 мг/кг его эффекты проявлялись только в возрасте 35 дней (по сравнению с контролем увеличилось общее время, проведенное на свету, выходы на светлые лучи и выходы в концы светлых лучей). Полученные данные свидетельствуют об общей анксиолитической направленности действия укороченного с С-конца тирозин-содержащего аналога. Динамика развития его эффектов в онтогенезе сходна с выявленной для р-к-7, но с отставанием в неделю. Как и в случае «детского» поведения, причина подобного отличия состоит, видимо, в более быстрой ферментативной деградации пентапептида, по сравнению с прототипом.

Для укороченного с С- и И-концов аналога Рго-РЬе-Рго-01у-Рго (5 мг/кг) влияние на поведение к приподнятом лабиринте также можно было наблюдать только в возрасте 35 дней: увеличивалось время, проведенное на свету и количество выходов на светлые лучи лабиринта. Это согласуется с тем, что лишенные тирозина (дез-Туг) аналоги наименее физиологически активны и слабо связываются с классическими типами опиоидных рецепторов. Соответственно, их эффект развивается, скорее всего, через неопиоидные пути и механизмы. Вместе с тем, анксиолити-ческое влияние тетрапептида РЬе-Рго-Иу-Рго (5 мг/кг) регистрировалось уже в 21 день (увеличение количества свешиваний со светлых рукавов) и усиливалось к 28 дню (значимо изменялись время, проведенное на свету и количество стоек в темных отсеках). Однако в возрасте 35 дней достоверных отличий опыта от контроля выявлено не было.

Изменения депрессивных проявлений поведения изучались в тесте «принудительное плавание». В случае р-к-7 (5 мг/кг) показано, что его инъекция детенышам в возрасте 21 и 28 дней не ведет к значимым изменениям поведения; все основные показатели в опытных и контрольных группах были близки по абсолютному значению (рис. 7). Однако уже в возрасте 35 дней реакции крыс, получивших гептапептид, характеризовались достоверно сниженной выраженностью депрессивных проявлений: увеличено время и количество периодов активного плавания, длительность и количество периодов иммобилизации, увеличен ЛП пассивного плавания и уменьшена длительность первой иммобилизации. В 49 дней, когда развитие большинства структур и систем ЦНС соответствует уровню взрослых животных, наблюдалась аналогичная картина.

возраст детенышей, дни возраст детенышей, дни

Рис 7. Изменение под влиянием Р-казоморфина-7 (5 мг/кг) ряда поведенческих параметров у крыс разного возраста в тесте "принудительное плавание". Данные пронормированы по соответствующим контрольным значениям. Обозначения осей и достоверных отличий - как на рис. 6. Обозначения параметров: 1- длительность активного плавания; 2 - длительность иммобилизации; 3 - ЛП первого периода пассивного плавания; 4- ЛП первого периода иммобилизации. В группах в среднем по 20 животных.

Таким образом, антидепрессантное действие Р-казоморфина-7 (5 мг/кг) с достоверностью обнаруживается в возрасте 35 дней. Это на неделю позже, чем в случае влияния на уровень тревожности.

Для пентапептида Туг-Рго-РЬе-Рго-Иу ослабление выраженности депрессивных проявлений поведения наблюдалось уже на 21 день жизни

(снижение длительности и количества периодов иммобилизации, а также увеличение ЛП иммобилизации). Однако в более поздние сроки значимое действие препарата на поведение в тесте «принудительное плавание» не обнаруживалось.

Пентапептид Рго-РЬе-Рго-Иу-Рго не оказал никакого влияния на уровень депрессивности. Это, как и в случае приподнятого лабиринта, соответствует представлениям о меньшей активности лишенных Ы-концевого тирозина аналогов. Вместе с тем, тетрапептид РЬе-Рго-01у-Рго проявил свое действие уже в возрасте 21 день: у опытной группы был увеличен ЛП период иммобилизации, уменьшено количество периодов пассивного плавания и иммобилизации. В 28 дней эффект сохранялся. Однако уже в возрасте 35 дней влияние пептида оказалось незначимо.

В целом можно заключить, что проведенные эксперименты доказали способность Р-казоморфина-7 и его аналогов влиять на проявления тревожности и депрессивности. При этом сроки регистрации таких влияний в онтогенезе детенышей белых крыс различаются, что, видимо, отражает неравномерность созревания различных систем мозга: в возрасте 28 дней обнаруживается влияние гетттапептида на поведение в крестообразном приподнятом лабиринте; в 35 дней - в тесте «принудительное плавание». Влияние на двигательную активность (актометр «ОрЬ-Уапшех») отсутствует, по крайней мере, до возраста 49 дней.

Другим важным аспектом нашего исследования, является анализ зависимости поведенческих эффектов р-казоморфинов от их первичной структуры. В проведенных экспериментах укороченные с С- и Ы-концов аналоги нередко теряли активность, либо проявляли ее в более поздние сроки, по сравнению с прототипом (Р-казоморфином-7). Тем не менее, в ряде случае они действовали эффективнее, чем гептапсптид (в частности, в возрасте 21 день). Данная группа фактов пока что с трудом поддается объяснению (например, может быть связана с особенностями созревания ГЭБ) и требует дальнейшего анализа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование нейротропной активности р-казоморфинов были начаты на кафедре физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ более 10 лет назад. На первом этапе был осуществлен стандартный поведенческий скрининг Р-казоморфина-7 и его аналогов. В результате была доказана способность опиоидных фрагментов пищевых белков в случае системного введения белым крысам влиять на болевую чувствительность, локомоцию, тревожность, способность к обучению. Детальное исследование нейротропных свойств Р-казоморфина-7

позволило выявить дозы, в которых данный пептид вызывает анальгезию, тормозит локомоцию, снижает уровень оборонительной мотивации взрослых животных. Была доказана опиоидная природа наблюдаемых эффектов и связь некоторых из них с уровнем активности дофаминергической системы (Маклакова, 1996; Дубынин, 2001).

Наше исследование в значительной своей части посвящено анализу последствий однократного введения Р-казоморфинов детенышам крыс. При этом удалось обнаружить возрастные интервалы, на которых проявляются (начинают себя проявлять) различные компоненты нейротропного действия гептапептида Р-казоморфина-7 - основного представителя соединений этой группы. Снижение болевой чувствительности обнаружено в возрасте 14 дней (эффективна доза 20 мг/кг; Дубынин, Ивлева с соавт., 2001; данные вошли в диссертационное исследование И.В. Малиновской); анксиолитические эффекты - с 28 дней; ослабление выраженности депрессивных проявлений - с 35 дней; активация зависимого от матери поведения наблюдалась уже у 10-тидневных крысят. Подобная динамика, очевидно, связана как с процессом созревания рецепторных составляющих опиоидной системы мозга, так и общим морфо-функциональным становлением ЦНС. Важно и то, что, по сравнению с крысой, опиоидная система ребенка к моменту рождения уже практически полностью сформирована (Kinney et al., 1990). Следовательно, можно ожидать, что Р-казоморфины находят в этом случае заметно больше возможностей для проявления своей активности.

Известно, что p-казоморфины есть в коровьем и человеческом молоке, но их нет в молоке крысы, мыши, кролика. Это, по видимому, связано со специфической физиологической функцией, которую выполняют p-казоморфины, как опиоиды экзогенного происхождения. По нашему мнению, они необходимы для "поддержки" деятельности тех систем мозга, которые отвечают за процесс взаимодействия с внешней средой, рейдируют уровень исследовательской активности и тревожности. Действительно, P-казоморфины более присущи молоку, "выводковых" млекопитающих, рождающих детенышей с открытыми глазами, развитым слухом, относительно зрелыми двигательными системами (среди грызунов - морские свинки: Hall et al., 1984).). В этом случае полезность "смягчения" стрессогенного влияния окружающей среды и настройки нервной системы на более экстравертный уровень функционирования является достаточно очевидной.

Полученные в нашей работе данные конкурируют с представлениями о неблагоприятном действии p-казоморфинов на организм детенышей и матерей, в том числе с гипотезой о роли данных пептидов в развитии материнского психоза (Lindstrom et al., 1984; Renlund et al., 1993) Нами показано, что действие Р-казоморфинов на материнское

поведение, хотя и имеет ингибирующую направленность, но является достаточно слабым. Не исключено, что (3-казоморфины действительно являются регуляторами поведения лактирующих самок, но регуляторами, предотвращающими избыточную выраженность материнских реакций и полезными для выживания потомства в целом. Такая же «мягкость» эффектов характерна и для последствий хронического введения р-казоморфина-7. Вместе с тем, мы полностью не отрицаем способность р-к функционировать в качестве патогенетических факторов - при соответствующей нейрохимической и функциональной предрасположенности нервной системы матери.

Интересный и обширный блок полученных результатов составляют данные по связи «структура-функция» в ряду Р-казоморфинов. Использование на всех стадиях работы укороченных аналогов Р-к-7 показало, что нейротропная активность пептидов этой группы может проявляться и в отсутствии Ы-концевого тирозина. При этом существенное значение И-концевой аминокислоты (пролина либо фенилаланина) продолжает сохраняться. Укороченный с С-конца пентапептид, как правило, действовал наиболее сходно с прототипом, но слабее и (у детенышей) в более поздние сроки. В целом очевидно, что, помимо классических опиоидных рецепторов, влияние р-казоморфинов может опосредоваться и через другие места связывания (орфановые рецепторы; сайты, чувствительные к РМИРа, Туг-МН? и др.).

Наконец, важно подчеркнуть, что наше исследование направлено на описание и анализ стандартного положения, в котором оказывается нервная система каждого новорожденного, питающегося молоком с опиоид-содержащими казеинами, либо, напротив, не получающая такого молока (хотя ее онтогенез может быть рассчитан на поступление экзогенной опиоидной "поддержки"). Последняя ситуация возникает при питании детей, например, соевыми заменителями молока. Конечно, было бы наивно предлагать добавление необходимой порции опиоидов в пишу не получающих р-казоморфины новорожденных. Но уже само знание о возможных последствиях такой ситуации полезно и позволяет внести важные штрихи в общую картину процессов, протекающих в ЦНС в раннем постнатальном периоде. Обратим также внимание на интересные перспективы клинического применения опиодных агонистов и антагонистов (в том числе Р-казоморфинов) в качестве препаратов, регулирующих уровень материнской мотивации.

выводы

В экспериментах на 200 кормящих самках и 1200 детенышах белых крыс изучена нейротропная активность регуляторного пептидного фактора, фрагмента р-казеина коровьего молока Р-казоморфина-7 (УРРРОР!) и ряда его укороченных (в том числе с №-конца) фрагментов, в результате чего можно заключить:

1. Системно вводимый Р-казоморфин-7 (5 мг/кг, в/б) вызывает ослабление материнского поведения самок крыс; эффекты пептида являются налоксон-зависимыми и уступают по выраженности действию опиоидного ц-агониста морфина; сходное действие на выраженность родительских реакций оказывает фрагмент Р-казоморфина-7 пентапептид РБРОР.

2. При хроническом введении в 1-14 и, особенно, 21-34 дни жизни (1 мг/кг, ежедневно) р-казоморфин-7 вызывает ослабление уровня материнской мотивации у взрослых самок; выраженность изменений значительно выше после первых родов, но сравнению со вторыми.

3. Р-казоморфин-7 (доза 5 мг/кг, в/б) оказывает активирующее влияние на зависимое от матери поведение детенышей крыс, что обнаруживается в возрасте 10 и 17 дней; лишенные И-концевого тирозина аналоги в этом случае неэффективны.

4. Анксиолитические эффекты Р-казоморфина-7 (5 мг/кг, в/б) зарегистрированы у крыс, начиная с 28 дня жизни; снижение депрессивных компонентов поведения - начиная с 35 дня; фрагмент Р-казоморфина-7 тетрапептид РРОР активен в 21 и 28 дни жизни; действие пентапептида УРРРв сходно с влияниями прототипа, но проявляется на неделю позже.

5. Полученные результаты доказывают важную роль Р-казоморфинов как регуляторов материнско-детского взаимодействия; в случае самок их эффекты способны приводить к нарушениям родительского поведения; в случае новорожденных - носят адаптивно благоприятный характер; наиболее чувствительна к действию Р-казоморфинов функциональная система, определяющая интенсивность «детских» (зависимых от самки) реакций детенышей.

СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

I. Dubynin V., Ivleva Yu., A.Kamensky, L.Andreeva L. Age-depended influence of beta-casomorphin-7 on neuborn white rat behavior // Europ. J. Neuroscience. Abstr of 1998 Forum European Neuroscience. - 1998. - v.10. - suppl. 10. - p. 76.

2 Дубынин B.A., Земская Н.Ю., Ивлева Ю.А., Каменский А.А., Малиновская И.В., Гончаренко Е.Н., Андреева Л.А., Мясоедов Н.Ф. Отставленные нейро-тропные эффекты (З-казоморфина-7, хронически вводимого новорожденным белым крысам // Доклады АН. - 1999. - т. 346. - № 6. - с. 839-842.

3. Malinovskaia I.V., Dubynin V.A., Ivleva Yu.A., Kamensky A.A. Chronically administrated in early postnatal period beta-casomorphin-7 evoked prolonged changes in albino rat behaviour // J. European College Ncuropsychopharmacology.

- 1999. - v. 9. - suppl. 5. - p. 87.

4. Дубынин B.A., Земская Н.Ю., Ивлева Ю.А., Малиновская И.В., Каменский А.А., Андреева JI.A., Мясоедов Н.Ф. Изменения поведения детенышей белых крыс, вызванные хроническим воздействием на опиоидные системы // В кн. «Роль нейромедиаторов и регуляторных пептидов в процессах жизнедеятельности» - Минск. - 1999. - с. 60-61.

5. Dubynin V.A., Ivleva Yu.A., Malinovskaia I.V., Kamensky A.A.. Development of P-casomorphin-7 behavioural effects during early postnatal period in albino rats // J European College Neuropsychopharmacology. Abstracts of 5th ECNP Meeting, St.-Petersburg. - 2000. - v. 10. - suppl. 2, p. S91.

6. Dubynin V A., Ivleva Yu., Malinovskaia I.V., A., Andreeva L.A., Kamensky A A. Alteration of albino rat maternal behaviour under influence of p-casomorphin-7, food-derived peptides // Intern. J. Neuropsychopharmacol. - 2000.- v. 3, suppl. 1. -p. S375.

7. Malinovskaia I.V., Dubynin V.A., Ivleva Yu. A., Andreeva L.A., Kamensky A.A. The delayed influence of beta-casomorphin-7 (YPFPGPI) on albino rat's learning ability // Regulatory peptides. - 2000. - v.89.- N 1-3. - p.73.

8. Dubynin V A., Malinovskaia I.V., Ivleva Yu. A., Andreeva L.A., Kamensky A.A. The prolonged changes in albino rat's anxiety depend upon primary structure of chronical administered P-casomorphins // J.Europ.College Neuropsychopharmacol.

- 2000 - vol. 10. - suppl. 3. - p. S400.

9. Дубынин B.A., Малиновская И В., Ивлева Ю.А., Андреева JI.A., Каменский А.А. Изменение под действием хронически вводимого р-казоморфина-7 тревожности детенышей белых крыс: зависимость от пола и возраста животных // Тезисы докладов 2-го Российского конгресса по патофизиологии.

- Москва. - 2000. - с. 20-21.

10. .Дубынин В.А, Ивлева Ю.А., Ромадинова Н.Н., Каменский А.А. Изменение параметров материнского и детского поведения белых крыс при воздействии опиоидного пептида - фрагмента р-казеина молока // Физиология развития человека. Материалы международной конференции, посвященной 55-летию Института возрастной физиологии РАН. - Москва. - 2000. - с. 188-189.

II. Дубынин В.А., Малиновская И.В., Ивлева Ю.А., Андреева JI.A., Каменский А.А., Ашмарин И.П. Зависимость отставленных поведенческих эффектов

бета-казоморфина-7 от возраста и пола детенышей белых крыс // Бюлл. эксперим. биологии и медицины. - 2000. - т. 130. - № 11. - с. 488-492.

12. Дубынин D.A., Малиновская И.В., Ивлева Ю.А., Андреева Л.А., Каменский A.A. Отставленное влияние опиоидного пептида пищевого происхождения на способность белых крыс к обучению // Тезисы докладов XXX Всерос. совещания по проблемам ВИД. - Спб. - 2000. - т. 2. - с. 726-727.

13. Дубынин В.А., Ивлева Ю.А., Малиновская И.В., Каменский A.A., Андреева Л.А., Алфеева Л.А., Мясоедов Н.Ф. Изменение поведенческих эффектов ß-казоморфина-7 в ходе постнатального развития детенышей белых крыс // Журнал ВИД им. И.П. Павлова - 2001. - т. 51. - № 3. - с. 386-389.

14 Ivleva Iu.A д Vylegzanina A.V., Malinovskaia I.V., Andreeva L.A., Dubynin V.A.. The ontogenetic aspects of food-derived opioid peptide ß-casomorphin-7 anxiolytic influence // J. European College Neuropsychopharmacol. - 2001. - vol. 11,- suppl. 3. - p. S314

15. Дубынин В.А., Ивлева Ю.А., Малиновская И.В Использование метода «открытое поле» для оценки параметров материнского поведения белых крыс в условиях фармакологической нагрузки // Материалы П Российской конференции молодых ученых «Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины». - Москва. - 2001. - с. 285.

16. Ивлева Ю.А., Дубынин В.А., Слюсаренко Ю.А., Андреева Л.А., Каменский A.A. Влияние опиоидов пептидного и непептидного происхождения на материнско-детское взаимодействие белых крыс // Фундаментальные проблемы фармакологии. Сборник тезисов 2-го съезда Росс. науч. общества фармакологов. Часть 1. М. - 2003. - с. 212.

17. Дубынин В.А., Ивлева Ю.А., Слюсаренко Ю.А., Каменский A.A. Нейротропные эффекты экзорфинов - опиоидных пептидов пищевого происхождения // Российск. симпозиум по химии и биологии пептидов. - М., 2003.-е. 33.

18. Ивлева Ю.А., Дубынин В.А., Дмитриева Т.А., Андреева Л .А., Каменский A.A. Влияние Р-казоморфина-7 на материнско-детское взаимодействие белых крыс // Вестник моек, ун-та. - Сер. 16. Биология. - 2003. - № 4. - с. 3-8.

19. Дубынин В.А., Земская Н.Ю., Ивлева Ю.А., Каменский A.A., Андреева Л.А., Мясоедов Н.В. Поведенческие эффекты Р-казоморфина-7 при интра-назальном введении // Журнал ВИД им. И.П. Павлова. - 2004. - т. 54. - № 3. -с. 380-388.

20. Дубынин В.А., Ивлева Ю.А., Каменский A.A. Нейротропная активность опиоидных пептидов пищевого происхождения ß-казоморфинов // Успехи физиологических наук. - 2004. - т. 35. - № 1. - с. 83-100.

Отпечатано в когащентре Москва, Ленинские горы, МГУ, 1 Гуманитарный корпус. www.stprint.ru e-mail: zakaz@stprint.ru тел 939-3338 Заказ № 503, тираж 100 экз. Подписано в печать 20.04.2004

иг 8 7 5 6

РНБ Русский фонд

2005-4 1246

Содержание диссертации, кандидата биологических наук, Ивлева, Юлия Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

Пептидные лиганды опиоидных рецепторов.

Казоморфины и их опиоидные свойства.

Образование Р-казоморфинов в ЖКТ; их проникновение через кишечный и гемато-энцефалический барьеры.

Нейротропная и поведенческая активность Р-казоморфинов.

Представления о функциональном значении Р-казоморфинов.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Влияние Р-казоморфинов на компоненты материнского поведения белых крыс.

Влияние Р-казоморфинов на зависимое от самки («детское») поведение детенышей крыс.

Влияние Р-казоморфинов на двигательную активность, тревожность и депрессивные проявления поведения у детенышей разного возраста.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ.

Влияние Р-казоморфинов на материнское поведение белых крыс.

Влияние Р-казоморфинов на зависящее от самки ("детское") поведение. 145 Влияние Р-казоморфинов на поведение детенышей в стрессогенных условиях.

Введение Диссертация по биологии, на тему "Влияние β-казоморфинов на материнско-детское взаимодействие белых крыс"

Актуальность проблемы. Давно установлено, что в определении поведения человека и животных огромную роль играет врожденная безусловнорефлекторная основа, ее пищевые, оборонительные, половые, исследовательские и прочие компоненты. В их число входит материнско-детское взаимодействие. Многочисленные исследования показали, что в обеспечении этого типа поведения задействованы вомероназальный орган и такие структуры, как преоптические и супраоптические области гипоталамуса, nucleus accumbens, ventral tegmental area, миндалевидный комплекс (Walsh at al., 1996). Нейрохимическую основу материнско-детских взаимоотношений обеспечивают окситоцин, вазопрессин, катехоламины, эндогенные опиоидные пептиды. Все они являются ключевыми субстратами в процессах формирования привязанности самок к детенышам и детенышей к тем, кто проявляет о них заботу (Nelson, Panksepp, 1998). Так, снижение высокого уровня мозгового ß-эндорфина в околородовой период требуется для включения материнского поведения, морфин блокирует это включение; он же нарушает сложившееся материнское поведение и материнскую агрессию у кормящих самок (Rosenblatt et al., 1988). Введение ß-эндорфина в желудочки мозга кормящих крыс прерывает нормальное материнское поведение (Felicio at al., 1991). Byrnes с соавторами (2000) выявили у самок крыс рост общей продолжительности кормления и нахождения в гнезде после центрального и периферического введения налоксона. В случае новорожденных морфин увеличивает время, проведенное около самки, а налоксон вызывает противоположный эффект (Agmo et al., 1997). Протекающее до 10-го дня жизни формирование предпочтения детенышем запаха матери нарушается на фоне применения налтрексона (Roth, Sullivan, 2003).

Существует представление, что кроме эндогенных опиоидов, на поведение детенышей и самок способны влиять опиоидные пептиды пищевого происхождения. В первую очередь это относится к фрагментам ß-казеина молока ß-казоморфинам. Показано, что ß-казоморфины, образуясь в просвете кишечника при переваривании молока, могут затем всасываться в кровь новорожденных и воздействовать на опиоидные рецепторы различных типов (ТезсЬешасЬег е1 а1., 1997). При этом регистрируются как немедленные («острые») изменения поведения, так и отставленные эффекты, сохраняющиеся даже у взрослых животных (Маклакова, 1996; Дубынин, 2001). Большинство из них имеет анксиолитическую, снижающую уровень тревожности направленность. С другой стороны, имеются данные о присутствии р-казоморфинов в молоке, плазме крови и спинномозговой жидкости женщин, страдающих послеродовым психозом (Ыпскйот & а1., 1984; 11еп1ипс1 е1 а1., 1993). В целом воздействие (3-казоморфинов на поведение детенышей млекопитающих, по-видимому, может считаться нормальным, желательным и даже необходимым. В то же время для кормящих матерей пептиды данной группы рассматриваются в качестве патогенного фактора. Очевидна необходимость и актуальность прямой экспериментальной проверки справедливости этих представлений, которая и была впервые предпринята в нашей работе.

Цель и задачи исследования. Целью представленной диссертационной работы явилось исследование поведенческих эффектов Р-казоморфинов при системном (внутрибрюшинном) введении кормящим самкам и детенышам белых крыс. В работе были поставлены следующие конкретные задачи:

• определить характер влияния основного представителя группы Р~ казоморфинов гептапептида р-казоморфина-7 (УРРРОР1) на материнское поведение самок белых крыс при однократном введении; сравнить эффекты гептапептида с влиянием на материнское поведение морфина, налоксона, а также укороченных с М-конца пентапептида РБРвР и тетрапептида БРвР;

• выявить возможность и характер влияния р-казоморфина-7 на материнские реакции самок белых крыс при хроническом введении в возрасте 1-14 и 21-34 дней (поведение самок анализировалось после первых и вторых родов);

• изучить изменения «детского» (зависящего от самки) поведения детенышей белых крыс под влиянием однократного введения Р-казоморфина-7; сравнить эффекты гептапептида с влиянием на детское поведение морфина, налоксона, а также пентапептидов РБРвР и УРБРв, тетрапептида БРвР (возраст детенышей составлял 10 и 17 дней); • исследовать возможность и сроки проявления воздействия Р-казоморфина-7 на двигательную активность, тревожность и депрессивные составляющие поведения детенышей белых крыс (возраст 21-49 дней); сравнить эффекты гептапептида с влиянием на поведение детенышей пентапептидов РБРвР и УРРРв, а также тетрапептида БРСР.

Каждому из разделов работы предшествовал анализ литературы, выбор и отработка соответствующих методических подходов. Сравнение эффектов (3-казоморфина-7 с действием его укороченных с С- и >Т-концов аналогов, а также морфина и налоксона проводилось с целью анализа механизмов влияния (3-казоморфинов на параметры материнско-детского взаимодействия (прежде всего, для оценки выраженности опиоидной составляющей этих влияний).

Научная новизна. Опиоидные фрагменты белков пищевого происхождения (не только р-казоморфины, но и экзорфины, геморфины, рубисколины) являются мало изученной группой регуляторных пептидов. В связи с этим практически все полученные нами результаты обладают высоким уровнем новизны и не имеют аналогов в литературе. Это относится как к оценке способности Р-казоморфинов влиять на уровень родительской мотивации, так и к их воздействию на параметры детского (зависящего от матери) поведения. В представленной работе впервые исследована и подтверждена важная роль Р-казоморфинов в регуляции такого важнейшего аспекта внутривидового поведения, как материнско-детские взаимоотношения. Кроме того, анксиолитические свойства р-казоморфинов, ранее показанные для взрослых животных, а также при хронической инъекции новорожденным, подтверждены нами и при однократном введении детенышам; определены сроки проявления этой составляющей активности Р-казоморфинов в онтогенезе белых крыс. Аналогичные данные получены и в отношении эффектов Р-казоморфинов, снижающих депрессивные проявления поведения. Выявлена способность дез

Туг-аналогов Р-казоморфина-7 воздействовать на поведение кормящих самок и детенышей.

Положения, выносимые на защиту. Полученные результаты показывают, что физиологическая роль казеинов молока не ограничивается доставкой аминокислот, необходимых для построения организма. Содержащие Туг-Рго-РЬе-Рго-С1у-последовательность (а в ряде случаев - ее укороченные с конца участки) фрагменты казеинов Р-казоморфины при попадании в организм новорожденных и взрослых млекопитающих способны оказывать значимое нейротропное (изменяющее поведение) действие. В случае детенышей наиболее выраженной составляющей такого действия является усиление зависимых от матери реакций, проявляющееся в наиболее ранние сроки (уже в возрасте 10 дней) и при введении относительно низкой дозы препаратов. Позже регистрируются анксиолитические эффекты (З-казоморфинов (28 дней) и их способность снижать депрессивные проявления поведения (35 дней). Подавляющее большинство наблюдаемых на фоне применения исследованных препаратов изменений поведения детенышей могут быть охарактеризованы как адаптивно благоприятные. В случае кормящих самок продемонстрировано, что инъекция (З-казоморфинов приводит к снижению уровня материнской мотивации. Обнаруженные изменения, будучи достоверными, по выраженности уступают эффектам на порядок меньшей дозы морфина. Тем не менее, мы считаем, что опиоидные фрагменты казеинов молока могут рассматриваться как патогенетические факторы, способные при определенных условиях содействовать развитию нарушений материнского поведения. Это заключение подтверждается анализом последствий хронического введения р-казоморфина-7 в раннем постнатальном периоде (1-14 и, особенно, 21-34 дни жизни): ослабление родительских реакций наблюдалось у самок не только после первых, но и после вторых родов.

Теоретическая и практическая значимость работы. Полученные результаты позволяют значительно расширить представления о физиологической роли Р-казоморфинов, подтвердить и конкретизировать целый ряд имевшихся в этом отношении гипотез. В случае детенышей крыс нами проанализирована ситуация, в которой находится нервная система каждого новорожденного, питающегося молоком с опиоид-содержащими казеинами (что справедливо и в отношении человека). Показано, что входящие в питание пептидные опиоидные компоненты являются физиологически значимыми факторами, от наличия либо отсутствия которых зависит реализация многих важнейших (в смысле выживания и полноценного развития) реакций детеныша. В первую очередь это относится к проявлениям зависимого от матери поведения, а также к уровню тревожности. Результаты наших исследований свидетельствуют о важности присутствия в заменителях женского молока Р-казоморфинов и позволяют прогнозировать последствия казоморфиновой депривации. С другой стороны, деградация белков молока может происходить прямо в молочной железе кормящей самки. В результате этого р-казоморфины получают возможность воздействовать на нервную систему матери. Не исключено, что такое действие является не только патогенетическим фактором, но может играть адаптивно благоприятную роль, ограничивая избыточные проявления материнского поведения. Интересными представляются также перспективы клинического применения налоксона как препарата, повышающего уровень родительской мотивации.

Апробация работы. Апробация результатов представленного диссертационного исследования успешно прошла на Международной конференции "Роль нейромедиаторов и регуляторных пептидов в процессах жизнедеятельности" (Минск, 1999), 2-м Российском конгрессе по патофизиологии (Москва, 2000), 5-й конференции Европейского общества нейропсихофармакологов (Санкт-Петербург, 2000); 30-м совещании по проблемам ВНД (Санкт-Петербург, 2000); 18-м съезде Общества физиологов им. И.П. Павлова (Казань, 2001), 3-м съезде биохимического общества (Санкт-Петербург, 2002), 2-м съезде Российского научного общества фармакологов (Москва, 2003), Российском симпозиуме по химии и биологии пептидов (Москва, 2003), а также на ряде заседаний кафедры физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ.

Структура и объем работы. Диссертационная работа состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов, результатов исследования, их обсуждения, заключения, выводов и списка литературы. Работа изложена на 181 странице, содержит 21 рисунок и 42 таблицы. Список литературы включает 265 источников, из них 30 отечественных.

Заключение Диссертация по теме "Физиология", Ивлева, Юлия Александровна

выводы

В экспериментах на 200 кормящих самках и 1200 детенышах белых крыс изучена нейротропная активность регуляторного пептидного фактора, фрагмента Р-казеина коровьего молока Р-казоморфина-7 (УРРРСР1) и ряда его укороченных (в том числе с М-конца) фрагментов, в результате чего можно заключить:

1. Системно вводимый Р-казоморфин-7 (5 мг/кг, в/б) вызывает ослабление материнского поведения самок крыс; эффекты пептида являются налоксон-зависимыми и уступают по выраженности действию опиоидного ц.-агониста морфина; сходное действие на выраженность родительских реакций оказывает фрагмент Р-казоморфина-7 пентапептид РБРСР.

2. При хроническом введении в 1-14 и, особенно, 21-34 дни жизни (1 мг/кг, ежедневно) Р-казоморфин-7 вызывает ослабление уровня материнской мотивации у взрослых самок; выраженность изменений значительно выше после первых родов, по сравнению со вторыми.

3. Р-казоморфин-7 (доза 5 мг/кг, в/б) оказывает активирующее влияние на зависимое от матери поведение детенышей крыс, что обнаруживается в возрасте 10 и 17 дней; лишенные Ы-концевого тирозина аналоги в этом случае неэффективны.

4. Анксиолитические эффекты Р-казоморфина-7 (5 мг/кг, в/б) зарегистрированы у крыс, начиная с 28 дня жизни; снижение депрессивных компонентов поведения - начиная с 35 дня; фрагмент Р-казоморфина-7 тетрапептид БРвР активен в 21 и 28 дни жизни; действие пентапептида УРБРв сходно с влияниями прототипа, но проявляется на неделю позже.

5. Полученные результаты доказывают важную роль ' Р-казоморфинов как регуляторов материнско-детского взаимодействия; в случае самок их эффекты способны приводить к нарушениям родительского поведения; в случае новорожденных - носят адаптивно благоприятный характер;

165 наиболее чувствительна к действию Р-казоморфинов функциональная система, определяющая интенсивность «детских» (зависимых от самки) реакций детенышей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Первые эксперименты по изучению нейротропной активности р-казо-морфинов были проведены на кафедре физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ летом 1990 г. При этом осуществлялся стандартный поведенческий скрининг Р-казоморфина-7 и его аналогов. В результате была доказана способность опиоидных фрагментов пищевых белков в случае системного введения белым крысам влиять на болевую чувствительность, двигательную активность, тревожность, способность к обучению. Детальное исследование нейротропных свойств Р-казоморфина-7 позволило выявить дозы, в которых данный пептид вызывает анальгезию, тормозит локомоцию, снижает уровень оборонительной мотивации взрослых животных. Была доказана опиоид-ная природа наблюдаемых эффектов, а также связь некоторых из них с уровнем активности дофаминергической системы (Маклакова, 1996; Дубынин, 2001).

Следует отметить, что как опиоидное соединение Р-казоморфин-7 трудно назвать высокоактивным. Его анальгетически эффективная при внутрибрю-шинной инъекции доза (20 мг/кг) почти на порядок выше, чем в случае морфина. Однако проявляющие анксиолитическое действие (и при этом не снижающие двигательную активность) дозы пептида оказались ниже - 1-5 мг/кг. Такие количества уже вполне сопоставимы с "порциями" Р-казоморфинов, потребляемыми, например, новорожденным ребенком, который, съедая в сутки около 2 г казеинов (500-700 мл молока), тем самым вводит в организм не менее 20-25 мг потенциальных опиоидных пептидов.

Игнорировать этот факт, считая, что наличие Р-казоморфинов в составе молока - лишь игра случая, и для организма это только набор незаменимых аминокислот, было бы достаточно странно. В результате была начата серия работ по исследованию эффектов Р-казоморфинов, вводимых в раннем постнатальном периоде. При этом на первом этапе изучались последствия хронического введения Р-казоморфинов детенышам (Малиновская, 2001). Удалось выявить и проанализировать способность р-казоморфинов вызывать длительные изменения состояния ЦНС новорожденных млекопитающих. Данные изменения проявлялись как на поведенческом (повышение исследовательской активности, снижение тревожности, изменение способности к обучению), так и на биохимическом уровне (изменение содержание серотонина в ряде отделов головного мозга). Выявлена зависимость эффектов Р-казоморфинов от этапа онтогенеза и пола животных.

Наше исследование в значительной своей части посвящено анализу последствий однократного введения Р-казоморфинов детенышам крыс. При этом удалось обнаружить возрастные интервалы, на которых проявляются (начинают себя проявлять) различные компоненты нейротропного действия гептапептида Р-казоморфина-7 - основного представителя соединений этой группы. Снижение болевой чувствительности обнаружено в возрасте 14 дней (Дубынин с соавт., 2001; данные вошли в диссертационное исследование И.В. Малиновской); анксиолитические эффекты - с 28 дней; ослабление выраженности депрессивных проявлений - с 35 дней; активация зависимого от матери поведения наблюдалась уже у 10-тидневных крысят (рис. 21). Подобная динамика, очевидно, связана как с процессом созревания рецепторных составляющих опиоидной системы мозга, так и общим морфо-функциональным становлением ЦНС. Важно и то, что, по сравнению с крысой, опиоидная система ребенка к моменту рождения уже практически полностью сформирована. Следовательно, можно ожидать, что Р-казоморфины находят в этом случае заметно больше возможностей для проявления своей активности,.

Почему Р-казоморфины есть в коровьем и человеческом молоке и их нет в молоке крысы, мыши, кролика? По нашему мнению, пептиды этой группы, как опиоиды экзогенного происхождения, необходимы для "поддержки" деятельности тех систем мозга, которые отвечают за процесс взаимодействия с внешней средой, регулируют уровень исследовательской активности и тревожности. Действительно, складывается впечатление, что казоморфины более присущи молоку, "выводковых" млекопитающих, рождающих детенышей с открытыми глазами, развитым слухом, относительно зрелыми двигательными системами (среди грызунов - морские свинки). В этом случае полезность "смягчения" стрессогенного влияния окружающей среды и настройки нервной системы на более экстравертный уровень функционирования является достаточно очевидной.

Полученные в нашей работе данные конкурируют с представлениями о неблагоприятном действии (5-казоморфинов на организм детенышей и матерей, в том числе с гипотезой о роли данных пептидов в развитии материнского психоза. Нами показано, что действие Р-казоморфинов на материнское поведение, хотя и имеет ингибирующую направленность, но является достаточно слабым. Не исключено, что р-казоморфины действительно являются регуляторами поведения лактирующих самок, но регуляторами, предотвращающими избыточную выраженность материнских реакций и полезными для выживания потомства в целом. Такая же «мягкость» эффектов характерна и для последствий хронического введения Р-казоморфина-7. Вместе с тем, мы полностью не отрицаем способность Р-казоморфинов функционировать в качестве патогенетических факторов - при соответствующей нейрохимической и функциональной предрасположенности нервной системы матери.

Интересный и обширный блок полученных результатов составляют данные по связи «структура-функция» в ряду Р-казоморфинов (табл. 42). Использование на всех стадиях работы укороченных аналогов Р-казоморфина-7 показало, что нейротропная активность пептидов этой группы может проявляться и в отсутствии Ы-концевого тирозина. При этом существенное значение Ы-концевой аминокислоты (пролина либо фенилаланина) продолжает сохраняться. Укороченный с С-конца пентапептид, как правило, действовал наиболее сходно с прототипом, но слабее и (у детенышей) в более поздние сроки. В целом очевидно, что, помимо классических опиоидных рецепторов, влияние Р-казоморфинов может опосредоваться и через другие места связывания (орфановые рецепторы; сайты, чувствительные к РМИРа, Туг-МШ и др.).

И наконец важно подчеркнуть, что наше исследование направлено на описание и анализ стандартного положения, в котором оказывается нервная система каждого новорожденного, питающегося молоком с опиоид-содержащими казеинами, либо, напротив, не получающая такого молока (хотя ее онтогенез может быть рассчитан на поступление экзогенной опиоидной "поддержки"). Последняя ситуация возникает при питании детей, например, соевыми заменителями молока. Конечно, было бы наивно предлагать добавление необходимой порции опиоидов в пищу не получающих р-казоморфины новорожденных. Но уже само знание о возможных последствиях такой ситуации полезно и позволяет внести важные штрихи в общую картину процессов, протекающих в ЦНС в раннем постнатальном периоде. Обратим также внимание на интересные перспективы клинического применения опиодных агонистов и антагонистов (в том числе Р-казоморфинов) в качестве препаратов, регулирующих уровень материнской мотивации.

Рис. 21. Диаграмма, обобщающая динамику становления и проявления нейротропных эффектов р-казоморфина-7 в онтогенезе белых крыс. По горизонтали - шкала времени (дни жизни). Пояснения в тексте. возраст животных)

7 14 21 28 35 взрослые влияни< анальг ; на "дет< 1 1 1 гтическиз эффекты 1 1 (Дубынин с соавтг., 2001)

Г , . 1 I I-

1 1 влияние на дв1 1 1 1 1 | анкси 1 1 1 1 1 антид( 1 1 1 1 :кое" поведение 1 '! 1 1 1гательную акт >литическое де йвность «ствие шрессантное д гйствие

1 1 созревание ц-опиоидных рецепторов (по данным литературы) созревание 8- и к-опиоидных рецепторов

Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Ивлева, Юлия Александровна, Москва

1. Аничков C.B. Нейрофармакология. // JI. Медицина. - 1982. - 384 с.

2. Ашмарин И.П., Каразеева Е.П. Нейропептиды. // В: «Биохимия мозга». ред. И.П. Ашмарин, П.В. Стукалов, Н.Д. Ещенко. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета. - 1999. - с. 232-266.

3. Ашмарин И.П., Каразеева Е.П., Стукалов П.В. Биохимические исследования механизмов психических и нервных болезней. // там же. с. 296-317.

4. Беспалов А.Ю., Звартау Э.Э. Нейропсихофармакология антагонистов NMDA-рецепторов. // Спб., Невский диалект. 2000. - 297 с.

5. Буреш Я., Бурешова О., Хьюстон Д.П. Методики и основные эксперименты по изучению мозга и поведения. // М. Высшая школа. - 1991. - 399 с.

6. Власова Т.Н., Каменский A.A., Ашмарин И.П. Влияние лей-энкефалинов на обучение белых крыс в Т-образном лабиринте. // Журнал ВНД им. И.П.Павлова. -1983. т. 33.-№ 5. - с. 870-876.

7. Девойно JI.B., Ильюченок Р.Ю. Нейромедиаторные системы в психонейро-иммуномодуляции. // ЦЭРИС, Новосибирск. 1993. - 240 с.

8. Динзбург A.JL, Чирков А.М., Чиркова С.К. Стресс-протекторное действие нейропептидов на обезьян. // Патол. физиол. эксперим. терапия. 1995. - № 1- - с. 19-21.

9. Дмитриева Н.И., Кассиль В.Г. Вляние неонатальной изоляции от матери на общее развитие, формирование мозга и поведение. // Физиол. журнал им. И.М.Сеченова. -1994.т. 80.-№8.-с. 63-71.

10. Дубынин В.А., Маклакова A.C., Алфеева Л.Ю., Незавибатько В.Н., Каменский A.A., Ашмарин И.П. Действие бета-казоморфина-7 на ноцицепцию крыс при системном введении. // Бюлл. эксперим. биол. и мед. 1992.- № 9.- с. 284-286.

11. Дубынин В.А., Асмакова Л.С., Соханенкова Н.Ю., Беспалова Ж.Д., Незавибатько В.Н., Каменский A.A. Сравнительный анализ нейротропной активности экзорфинов производных пищевых белков. // Бюлл. эксперим. биол. и мед. - 1998. - т. 125. -№2.-с. 153-157.

12. Дубынин В.А. Постнатальная нейротропная активность ß-казоморфинов (регуляция поведения взрослых и новорожденных млекопитающих). // Дисс. на соискание ученой степени доктора биол. наук. М., 2001. 387 с.

13. Зуфаров К.А. Новые данные о пищеварительно-всасывательных функциях тонкойкишки и почек новорожденных. // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. 1998. - т. 125. - № 1. - с. 4-11.

14. Конь И.Я., Рациональное вскармливание и здоровье детей: современные аспекты. // Росс, педиатр, журнал. 1999. - N2. - с. 45-48.

15. Косенкова Н.С., Пошивалов В.П. Влияние агонистов и антагонистов опиатных рецепторов на материнскую агрессию крыс. // Бюлл. эксперим. биол и медицины. -1989. т. 107. - № 2. - с. 207-209.

16. Малиновская И.В. Нейротропные эффекты р-казоморфина-7 при хроническом и остром введении детенышам белых крыс. // Дисс. на соискание ученой степени канд. биол. наук. М., 2001. - 186 с.

17. Маклакова A.C., Дубынин В.А., Левицкая Н.Г., Незавибатько В.Н., Алфеева Л.Ю., Каменский A.A., Ашмарин И.П. Поведенческие эффекты бета-казоморфина-7 и его дез-Туг-аналогов // Бюлл. эксперим. биол. и мед. 1993.- № 8.- с.155-158.

18. Маклакова A.C., Дубынин В.А., Алфеева Л.Ю., Назаренко И.В.,Незавибатько В.Н., Каменский A.A. Действие бета-казоморфина-7 на различные виды обучения белых крыс // Бюлл. эксперим. биол. и мед. 1995.- т. 120.- №11.- с.499-502.

19. Маклакова A.C. Нейротропные эффекты фрагмента ß-казеина молока -гептапептида р-казоморфина-7. // Дисс. на соискание ученой степени канд. биол. наук. М., 1996.- 188 с.

20. Маклакова A.C., Дубынин В.А., Андреева Л.А., Алфеева Л.Ю. Каменский A.A. Нейротропное действие р-казоморфина-7 на фоне фармакологического изменения состояния мозга крыс. // Вестник Московского Университета. Сер. 16, Биология. -1999.-№ 1.-C.3-9.

21. Машковский М.Д. Лекарства XX века. // М. Медицина. - 1998. - 320 с.

22. Пошивалов В Л., Косенкова Н.С. Этологическое исследование последствий пренатального введения психотропных препаратов. // Фармакол. токсикол. 1989. -т. 52.-№5.-с. 99-107.

23. Симонов П.В. Психофизиология эмоций. // В: «Основы психофизиологии». М., Инфра-М. - 1997. - с. 143-167.

24. Соломзес Д. А., Чеурсон В. Соколовский Г. Наркотики и общество. // М. -"Иллойн". 1998. -192 с.

25. Суворов Н.Ф., Якимовский А.Ф. Роль энкефалин-реактивной системы хвостатого ядра в формировании пищевого условного рефлекса у собак. // Журнал ВНД им. И .П .Павлова. 1982. - т. 32. - № 5. - с. 840-844.

26. Agmo A., Barreau S., Lemaire V. Social motivation in recently weaned rats is modified by opiates. // Dev. Neurosci. 1997. - v. 19(6). - p. 505-520.

27. Agmo A., Beizung C. The role of subtypes of the opioid receptor in the anxiolytic action of chlordiazepoxide. // Neuropharmacology. 1998. - v. 37(2). - p. 223-232.

28. Aicher S.A., Mitchell J.L., Swanson K.C., Zadina J.E . Endomorphin-2 axon terminals contact mu-opioid receptor-containing dendrites in trigeminal dorsal horn. // Brain Res. -2003. v. 977(2). - p. 190-198.

29. Alexander L.J., Das Gupta N.A., Beattie C.W. The sequence of porcine alpha s2-casein cDNA. // Anim. Genet. 1992. - v.23. - p. 365-367.

30. Allescher H.D., Storr M., Piller C., Brantl V., Schusdziarra V. Effect of opioid active therapeutics on the ascending reflex pathway in the rat ileum. // Neuropeptides. 2000. -v. 34(3-4).-p. 181-186.

31. Asakawa A., Inui A., Momose K., Ueno N., Fujino M.A., Kasuga M. Endomorphins have orexigenic and anxiolytic activities in mice. // Neuroreport. 1998. -v. 13. - p. 2265-2267.

32. Auestad N., Fisher R., Chiappelli F., Korsak R.A., Edmond J. Growth and development of brain of artificially reared hypoketonemic rat pups. // Proc. Soc. Exp. Biol. Med. 1990. -v. 195(3).-p. 335-344.

33. Balaban C.D., Thayer J:F. Neurological bases for balance-anxiety links. // J. Anxiety Disord. 2001. - v. 15(1-2). - p. 53-79.

34. Banks W.A., Kastin A.J. Peptide transport systems for opiates across the blood-brain barrier. // Am. J. Physiol."- 1990. v. 259.-p. 1-10.

35. Banks W.A., Kastin A.J., Harrison L.M., Zadina J.E. Perinatal treatment of rats with opiates affects the development of the blood-brain barrier transport system PTS-1. // Neurotoxicol. Teratol. 1996. - v. 18(6). -p. 711-715.

36. Barr G.A., Paredes W., Erickson K.L., Zukin R.S. Kappa opioid receptor-mediated analgesia in the developing rat. // Brain Res. 1986. - v. 394(2). - p. 145-152.

37. Behavioural Neuroscience. A practical approach. // Ed. by Saghal A. Oxford Univ. Press.- 1993.-v. 1.-218 p.

38. Behavioural Neuroscience. A practical approach. 7/ Ed. by Saghal A. Oxford Univ. Press. - 1993.-v. 2.-217 p.

39. Besson A., Privat A.M., Eschalier A., Fialip J. Effects of morphine, naloxone and their interaction in the learned-helplessness paradigm in rats. // Psychopharmacology (Berl.). -1996.-v. 123(1).-p. 71-78.

40. Blass E.M., Blom J. Betata-casomorphin causes hypoalgesia in 10-day-old rats: evidence for central mediation. // Pediatr. Res. 1996. - v. 39(2). - p. 199-203.

41. Boyer P. Do anxiety and depression have a common pathophysiological mechanism? // Acta Psychiatr. Scand. 2000. - Suppl.(406). - p. 24-29.

42. Brantl V., Neubert K. Opioid peprides derived from food proteins // TJPS. 1986. - v. 7. -p. 6-7.

43. Brantl V., Teschemacher H., Blasig J., Henschen A., Lottspeich F. Opioid activities of beta-casomorphins. // Life Sci. 1981. - v. 28(17). - 1903-1909.

44. Brantl V., Teschemacher H., Henschen A., Lottspeich F. Novel opioid peptides derived from casein (beta-casomorphins). I. Isolation from bovine casein peptone. // Hoppe Seylers. Z. Physiol. Chem. 1979. - v. 360(9). - p. 1211-1216.

45. Bremner J.D., Krystal J.H., Southwick S.M., Charney D.S. Noradrenergic mechanisms in stress and anxiety: I. Preclinical studies. // Synapse. 1996. - v. 23(1). - p. 28-38.

46. Bridges R.S., Millard W.J. Growth hormone is secreted by ectopic pituitary grafts and stimulates maternal behavior in rats.// Horm Behav.-1988.- Jun.-v.22(2).-p. 194-206

47. Buwalda B., Nyakas C., Koolhaas J.M., Bohus B. Effects of neonatal administration of vasopressin on cardiac and behavioral responses to emotional stress in adult male rats. // Physiol. Behav. 1991. - v. 50(5). - 929-932.

48. Byrnes E.M., Rigero B.A., Bridges R.S. Opioid receptor antagonism during early lactation results in the increased duration of nursing bouts. // Physiol Behav. 2000. - v. 70(1-2). -p.211-216.

49. Castellano C., Ammassari-Teule M. Prenatal exposure to morphine in mice: enhanced responsiveness to morphine and stress. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1984. - v. 21(1). -p. 103-108.

50. Chang K.J., Lillian A., Hazum E., Cuatrecasas P., Chang J.K. Morphiceptin (NRt-tyr-pro-phe-pro-COHN2): a potent and specific agonist for morphine (mu) receptors. // Science. -1981. v. 212(4490). - p. 75-77.

51. Chang K.J., Su Y.F., Brent D.A., Chang J.K. Isolation of a specific mu-opiate receptor peptide, morphiceptin, from an enzymatic digest of milk proteins. // J. Biol. Chem. 1985. -v. 260(17).-p. 9706-9712.

52. Charlin V., Defilippi C., Vargas V., Borghesi L., Gomez E. Treatment of acute secretory diarrhea with casein: an effect of beta-casomorphins? // Rev. Med. Chil. 1992. - v. 120(6). - p. 666-669.

53. Charney D.S., Deutch A. A functional neuroanatomy of anxiety and fear: implications for the pathophysiology and treatment of anxiety disorders. // Crit. Rev. Neurobiol. 1996. -v. 10(3-4).-p. 419-446.

54. Corbett A.D., Gillan M.G., Kosterlitz H.W., McKnight A.T., Paterson S.J., Robson L.E. Selectivities of opioid peptide analogues as agonists and antagonists at the delta-receptor. // Br. J. Pharmacol. 1984. - v. 83(1). - p. 271-279.

55. Coudereau J.P., Debray M., Monier C., Bourre J.M., Frances H. Isolation impairs place preference conditioning to morphine but not aversive learning in mice. // Psychopharmacology (Berl.). 1997. - v. 130(2). - p. 117-123.

56. Cuomo V., Cagiano R., De Salvia M.A., Restani P., Galimberti R., Colonna S., Racagni

57. G., Galli C.L. Ultrasonic vocalization in rat pups as a marker of behavioral development: an investigation of the effects of drugs influencing brain opioid system. // Neurotoxicol. Teratol. 1988. - v. 10(5). - p. 465-469.

58. Daniel H., Vohwinkel M., Rehner G. Effect of casein and beta-casomorphins on gastrointestinal motility in rats. // J. Nutr. 1990. - v. 120(3). - p. 252-257.

59. Dauge V. Neurobiological impact of separating mothers from newborns in rodents. // MedSci (Paris). 2003.- v,19(5).-p.607-611.

60. De Ponti F., Marcoli M., Lecchini S., Manzo L., Frigo G.M., Crema A. Effect of beta-casomorphins on intestinal propulsion in the guinea-pig colon: // J. Pharm. Pharmacol. -1989. -v. 41(5). -p. 302-305.

61. Engelmann M., Wotjak C.T., Ebner K., Landgraf R. Behavioural impact of intraseptally released vasopressin and oxytocin in rats. // Exp. Physiol. 2000. - 85 Spec. No. - p. 125S-130S.

62. Eppler C.M., Hulmes J.D., Wang J.B., Johnson B., Corbett M., Luthin D.R., Uhl G.R., Linden J. Purification and partial amino acid sequence of a mu opioid receptor from rat brain. // J. Biol. Chem. 1993. - v. 268(35). - p. 26447-26451.

63. Ermisch A., Ruhle H.J., Neubert K., Hartrodt B., Landgraf R. On the blood-brain barrier to peptides: 3H.beta-casomorphin-5 uptake by eighteen brain regions in vivo. // J. Neurochem. 1983. - v. 41(5). - p. 1229-1233.

64. Evans C.J., Keith D.E. Jr., Morrison H., Magendzo K., Edwards R.H. Cloning of a delta opioid receptor by functional expression. // Science. 1992. - v. 18. - p. 1952-1955.

65. Fawcett J., Busch K.A., Jacobs D., Kravitz H.M., Fogg L. Suicide: a four-pathway clinical-biochemical model. // Ann. N Y Acad. Sci. 1997. - v. 836. - p. 288-301.

66. Felicio L.F., Mann P.E., Bridges R.S Intracerebroventricular cholecystokinin infusions block beta-endorphin-induced disruption of maternal behavior. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1991. - v. 39. - N 1. - p . 201-204.

67. Fleming A.S., Anderson V. Affect and nurturance: mechanisms mediating maternal behavior in two female mammals. // Prog. Neuropsychopharmacol. Biol. Psychiatry. -1987.-v. 11(2-3).-p. 121-127.

68. Freeman F.M., Young I.G. Inhibition of passive-avoidance memory formation in the day-old chick by the opioid cytochrophin-4. // Learn. Mem. 2000. - v. 7(4). - p. 213-219.

69. Fukudome S., Jinsmaa Y., Matsukawa T., Sasaki R., Yoshikawa M. Release of opioid peptides, gluten exorphins by the action of pancreatic elastase. // FEBS Lett. 1997. - 412. - N3. - p. 475-479.

70. Fukudome S., Yoshikawa M. Opioid peptides derived from wheat gluten: their isolation and characterization. // FEBS Lett. 1992. - v. 296(1). - p. 107-111.

71. Fukudome S., Yoshikawa M. Gluten exorphin C. A novel opioid peptide derived from wheat gluten. // FEBS Lett. 1993.- v. 316(1). - p. 17-19.

72. Gale J.S., Bird E.D., Spoke E.G., Ivejsen L.L., Jessel T. Human brain substance P: distribution in controls and Huntington's chorea. // J. Neurochem. 1978. - v. 30(3). - p. 633-634.

73. Georges F., Normand E., Bloch B., Le Moine C. Opioid receptor gene expression in the rat brain during ontogeny, with special reference to the mesostriatal system: an in situhybridization study. // Brain Res. Dev. 1998. - v. 109(2). - p. 187-199.

74. Glamsta E.L., Meyerson B., Silberring J., Terenius L., Nyberg F. Isolation of a hemoglobin-derived opioid peptide from cerebrospinal fluid of patients with cerebrovascular bleedings. // Biochem. Biophys. Res. Commun. 1992. - v. 184(2). - p. 1060-1066.

75. Greenberg R., Groves M.L., Dower H.J. Human beta-casein. Amino acid sequence and identification of phosphorylation sites. // J.Biol.Chem. 1984. - v. 259(8). - p. 5132-5138.

76. Haileselassie S.S., Lee B.H., Gibbs B.F. Purification and identification of potentially bioactive peptides from enzyme-modified cheese. // J. Dairy Sci. 1999. - v. 82(8). - p. 1612-1617.

77. Hall L., Laird J.E., Craig R.K. Nucleotide sequence determination of guinea-pig casein B mRNA reveals homology with bovine and rat alpha si caseins and conservation of the non-coding regions of the mRNA. // Biochem. J. 1984. - v. 222. - p. 561-570.

78. Haney M., Miczek K.A. Morphine effects on maternal aggression, pup care and analgesia in mice. // Psychopharmacology (Berl.). 1989. - v. 98(1). - p. 68-74.

79. Harrison L.M., Zadina J.E., Banks W.A., Kastin AJ. Effects of neonatal treatment with Tyr-MIF-1, morphiceptin, and morphine on development, tail flick, and blood-brain barrier transport. // Brain Res. Dev. Brain Res. 1993. - v. 75(2). - p. 207-212.

80. Hasenohrl R.U., Schwarting R.K., Gerhardt P., Privou C., Huston J.P. Comparison of neurokinin substance P with morphine in effects on food-reinforced operant behavior and feeding. // Physiol. Behav. 1994. - v. 55(3). - p. 541-546.

81. Hatzoglou A., Bakogeorgou E., Hatzoglou C., Martin P.M., Castanas E. Antiproliferative and receptor binding properties of alpha- and beta-casomorphins in the T47D human breast cancer cell line. // Eur. J. Pharmacol. 1996. - v. 310(2-3). - p. 217-223.

82. Hedner J., Hedner T. beta-Casomorphins induce apnea and irregular breathing in adult rats and newborn rabbits. // Life Sci. 1987. - v. 41(20). - p. 2303-2312.

83. Henning S.J. Maternal factors as determinants of food intake during the suckling period. // Int. J. Obes. 1980. - v. 4(4). - p. 329-332.

84. Henschen A., Lottspeich F., Brantl V., Teschemacher H. Novel opioid peptides derived from casein (beta-casomorphins). II. Structure of active components from bovine casein peptone. // Hoppe Seylers Z. Physiol. Chem. 1979. -v. 360(9). - p. 1217-1224.

85. Hill L.M., Kleinberg F. Effects of drugs and chemicals on the fetus and newborn. // Mayo Clin. Proc. 1984. - v. 59(11). - p. 755-765.

86. Hosea N A., Miller G.P., Guengerich F.P. Elucidation of distinct ligand binding sites for cytochrome P450. // Biochemistry. 2000. - v. 39(20). - p. 5929-5939.

87. Jinsmaa Y., Yoshikawa M. Enzymatic release of neocasomorphin and beta-casomorphin from bovine beta-casein. // Peptides. 1999. - v. 20(8). - p. 957-962.

88. Eur. J. Pharmacol. 1997. - v. 335(2-3). - p. 255-265.

89. Kappeler S., Farah Z., Puhan Z. Sequence analysis of Camelus dromedarius milk casein. // J. Dairy Res. 1998. - v. 65. - p. 209-222.

90. Karelin A.A., Philippova M.M., Karelina E.V., Ivanov V.T. Isolation of endogenous hemorphin-related hemoglobin fragments from bovine brain. // Biochem. Biophys. Res. Commun. 1994. - 202 - N 1. - p. 410-415.

91. Kent J.M., Coplan J.D., Gorman J.M. Clinical utility of the selective serotonin reuptake inhibitors in the spectrum of anxiety. // Biol. Psychiatry. 1998. - v. 44(9). - p. 812-824.

92. Kieffer B.L., Befort K., Gaveriaux Ruff C., Hirth C.G. The delta-opioid receptor: isolation of a cDNA by expression cloning and pharmacological characterization. // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1992. - v. 89(24). - p. 12048-12052.

93. Kinney H.C., Ottoson C.K., White W.F. Three-dimensional distribution of 3H-naloxone binding to opiate receptors in the human fetal and infant brainstem. // J. Comp. Neurol.-1990.- v.291(l). p.55-78.

94. Kinsley C.H., Bridges R.S. Opiate involvement in postpartum aggression in rats. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1986. - v. 25(5). - p. 1007-1011.

95. Kinsley C.H., Bridges R.S. Parity-associated reductions in behavioral sensitivity to opiates.//Biol. Reprod. 1988. - v. 39(2). - p. 270-278.

96. Koch G., Brantl V. Binging of beta-casomorphins to opioid receptors. // In: Beta-casomorphins and related reptides (eds. Nyberg F., Brantl V.). Furis-Tryck AB, Uppsala. - 1990. - p. 43-52.

97. Koch G.; Wiedemann K.; Drebes E.; Zimmermann W.; Link G.; Teschemacher H. Human beta-casomorphin-8 immunoreactive material in the plasma of women during pregnancy and after delivery. // Regul. Pept.- 1988. v. 20(2). - p. 107-117.

98. Koch G., Wiedemann K., Teschemacher H. Opioid activities of human beta-casomorphins. // Naunyn Schmied. Arch. Pharmacol. 1985. - v.331(4). - p. 351-354.

99. Kohler U., Rauca C. Effects of BCH 325 (Pro-D-Phe-Pro-Gly) on open field behavior after chronic stress procedure. // Peptides. 1992. - v. 13(1). - p. 141-144.

100. Koks S., Soosaar A., Voikar V., Bourin M., Vasar E. BOC-CCK-4, CCK(B)receptor agonist, antagonizes anxiolytic-like action of morphine in elevated plus-maze. // Neuropeptides. 1999. - v. 33(1). - p. 63-69.

101. Koks S., Soosaar A., Voikar V., Volke V., Ustav M., Mannisto P.T., Bourin M., Vasar E. Opioid antagonist naloxone potentiates anxiogenic-like action of cholecystokinin agonists in elevated plus-maze. // Neuropeptides. 1998. - v. 32(3). - p. 235-240.

102. Kosterlitz H.W., Paterson SJ. Types of opioid receptors: relation to antinociception. // Philos. Trans. R. Soc. Lond. B. Biol. Sci. 1985. - v. 308(1136). - p. 291-297.

103. Kozlova M., Kalentchuk V. Stimulatory effect of opioid peptides and naloxone on rat spinal cord cells in primary dissociated culture. // Int. J. Dev. Neurosci. 1994. - v. 12(5). -p. 507-515.

104. Lavecchia A., Greco G., Novellino E., Vittorio F., Ronsisvalle G. Modeling of kappa-opioid receptor/agonists interactions using pharmacophore-based and docking simulations. // J. Med. Chem. 2000. - v. 43(11). - p. 2124-2134.

105. Lazarus L.H., Bryant S.D., Salvadori S., Attila M., Sargent Jones L. Opioid infidelity: // Trends. Neurosci. -1996. v. 19(1). - p. 31-35.

106. Leboyer M., Bouvard M.P., Launay J.M., Recasens C., Plumet M.H., Waller-Perotte D., Tabuteau F., Bondoux D., Dugas M. Opiate hypothesis in infantile autism? Therapeutic trials with naltrexone. // Encephale. 1993. - v. 19(2). - p. 95-102.

107. Lee J, Chai SY, Mendelsohn FA, Morris MJ, Allen AM. Potentiation of cholinergic transmission in the rat hippocampus by angiotensin IV and LVV-hemorphin-7. // Neuropharmacology. 2001. - 40. - N 4. - p.618-623.

108. Lee Y.S., Wurster R.D. Differential effects of methionine enkephalin on the growth of brain tumor cells. // J. Neurooncol. 1994. - v. 19(1). - p. 11-15.

109. Lemieux L., Amiot J. High-performance liquid chromatography of casein hydrolysates phosphorylated and dephosphorylated. I. Peptide mapping. // J. Chromatogr. 1990. - v. 2.-p. 299-321.

110. Leon M. Neuroethology of olfactory preference development. // J. Neurobiol. 1992. -v. 23(10).-p. 1557-1573.

111. Liebmann C., Schrader U., Brantl V. Opioid receptor affinities of the blood-derived tetrapeptides hemorphin and cytochrophin. // Eur. J. Pharmacol. 1989. - v. 166(3). - p. 523-526.

112. Liebmann C., Szucs M., Neubert K., Hartrodt B., Arold H., Barth A. Opiate receptor binding affinities of some D-amino acid substituted betai-casomorphin analogs. // Peptides. 1986. - v.7(2). - p. 195-199.

113. Lin L., Umahara M., York D.A., Bray G.A. Beta-casomorphins stimulate and enterostatin inhibits the intake of dietary fat in rats. // Peptides. 1998. - v. 19(2). - p. 325-331.

114. Lindner G., Grosse G., Wenzel M., Jentzsch K.D., Forner K., Oehme P. The effect of methionine enkephalin, leucine enkephalin and the hexapeptide, dalargin on the morphology of cultured neurons. // Hirnforsch. 1988. - v. 29(5). - p. 547-556.

115. Lindstrom L.H.; Nyberg F.; Terenius L.; Bauer K.; Besev G.; Gunne L.M.; Lyrenas S.; Willdeck-Lund G.; Lindberg B. CSF and plasma beta-casomorphin-like bpioid peptides in postpartum psychosis. // Am. J. Psychiatry. 1984. - v. 141(9). - p. 1059-1066.

116. Loukas S., Varoucha D., Zioudrou C., Streaty R.A., Klee W.A. Opioid activities and structures of alpha-casein-derived exorphins. // Biochemistry. 1983. - 22. - N 19. - p. 4567-4573.

117. Mahe S., Dumontier A.-M., Tome D. Intestinal action and absorbtion of beta-casomorphins. In: Beta-Casomorphins and Related Peptides (Nyberg F. and Brantl V., ads.), Furis-Tryck AB, Uppsala, Sweden. -1990. p. 79-85.

118. Mann P.E., Kinsley C.H., Bridges R.S. Opioid receptor subtype involvement in maternal behavior in lactating rats. // Neuroendocrinology. 1991. - v.53(5). - p. 487-492.

119. Mann P.E., Bridges R.S. Neural and endocrine sensitivities to opioids decline as a function of multiparity in the rat. // Brain Res.- 1992.- v.580(l-2). p. 241-248.

120. Mareé L.V. Traité de la Folie des Femmes Enceintes. // De Nouvelles Accouchees et de Nourrices. Baillière. - Paris, 1858.

121. Martin-Schild S., Zadina J.E., Gerall A.A., Vigh S., Kastin A.J. Localization of endomorphin-2-like immunoreactivity in the rat medulla and spinal cord. // Peptides. -1997. v. 18(10). - p. 1641-1649.

122. Matthies H., Ruthrich H.L., Stark H., Barth A., Neubert K., Hartrodt B. Deproceptin, Tyr-Pro-Phe-D-Pro-NH2, another casomorphin with remarkable analgesic action. // Acta Biol. Med. Ger. 1982. - v. 41(9). - p. K39-42.

123. Matthies H., Stark H., Hartrodt B., Ruethrich H.L., Spieler H.T., Barth A., Neubert K. Derivatives of beta-casomorphins with high analgesic potency. // Peptides. 1984. -v.5(3). - p. 463-470.

124. McDowell J., Kitchen I. Ontogenesis of delta-opioid receptors in rat brain using 3H.[D-Pen2,D-Pen5] enkephalin as a binding ligand. // Eur. J. Pharmacol. 1986. - v. 128(3). - p. 287-289.

125. Meisel H. Chemical characterization and opioid activity of an exorphin isolated from in vivo digests of casein. // FEBS Lett. 1986. - v. 196(2). - p. 223-227.

126. Meisel H., FitzGerald RJ. Opioid peptides encrypted in intact milk protein sequences. // Br. J. Nutr. 2000. - Suppl. 1. - p. S27-S31.

127. Miller J.H., Azmitia E.C. Growth inhibitory effects of a mu opioid on cultured cholinergic neurons from fetal rat ventral forebrain, brainstem, and spinal cord. // Brain Res. Dev. Brain Res. 1999. - v. 114(1). - p. 69-77.

128. Minami M., Hosoi Y., Toya T., Katao Y., Maekawa K., Katsumata S., Yabuuchi K., Onogi T., Satoh M. In situ hybridization study of kappa-opioid receptor mRNA in the rat brain. // Neurosci. Lett. 1993. - v. 12. - p. 161 -164.

129. Miranda-Paiva C.M., Ribeiro-Barbosa E.R., Canteras N.S., Felicio L.F. A role for the periaqueductal grey in opioidergic inhibition of maternal behaviour. // Eur J Neurosci. -2003. v.l8(3). - p.667-674.

130. Mitsuma T., Nogimori T., Chaya M. Beta-casomorphin inhibits thyrotropin secretion in rats. // Exp. Clin. Endocrinol. 1984. - v. 84(3). - p. 324-330.

131. Moeller I., Chai S.Y., Smith I., Lew R., Mendelsohn F.A. Haemorphin peptides may be endogenous ligands for brain angiotensin AT4 receptors. // Clin. Exp. Pharmacol. Physiol. -Suppl. 1998.-p. S68-71.

132. Moffat S.D., Suh E.J., Fleming A.S. Noradrenergic involvement in the consolidation ofmaternal experience in postpartum rats. // Physiol. Behav. 1993. - v. 53(4). - p. 805-811.

133. Molina V.A., Heyser C.J., Spear L.P. Chronic variable stress enhances the stimulatory action of a low dose of morphine: reversal by desipramine.// Eur. J. Pharmacol. 1994. -v. 260(1).-p. 57-64.

134. Moore C.L., Power K.L. Prenatal stress affects mother-infant interaction in Norway rats. // Dev Psychobiol.- 1986. v.l9(3). - p.235-245

135. Moore C.L., Wong L., Daum M.C., Leclair O.U. Mother-infant interactions in two strains of rats: implications for dissociating mechanism and function of a maternal pattern. // Dev. Psychobiol.- 1997. v.30(4). - p. 301-312.

136. Motta V., Brandao M.L. Aversive and antiaversive effects of morphine in the dorsal periaqueductal gray of "rats submitted to the elevated plus-maze test. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1993. - v. 44(1). - p. 119-125.

137. Muehlenkamp M.R., Warthesen J.J. Beta-casomorphins: analysis in cheese and susceptibility to proteolytic enzymes from Lactococcus lactis ssp. cremoris. // J. Dairy Sci. 1996. - v. 79(1). - p. 20-26.

138. Nairn M., Nicolas P., Baron D. Folded conformations of the delta-selective opioid dermenkephalin with head-to-tail interactions. A stimulated annealing stugy through NMR restraints. // Int. J. Pept. Protein Res. -1996. v. 47 (5). - p. 27-31.

139. Nedvidkova J., Kasafirek E., Dlabac A., Felt V. " Effect of beta-casomorphin and its analogue on serum prolactin in the rat. // Exp. Clin. Endocrinol. 1985. - v. 85(2). - p. 249-252.

140. Negri L., Lattanzi R., Melchiorri P. Production of antinociception by peripheral administration of Lys7.dermorphin, a naturally occurring peptide with high affinity for mu-opioid receptors. // Br. J. Pharmacol. 1995. - v. 114(1). - p. 57-66.

141. Nelson E.E., Panksepp J. Brain substrates of infant-mother attachment: contributions of opioids, oxytocin, and norepinephrine. // Neurosci. Biobehav. Rev. 1998. - v. 22(3). - p. 437-452.

142. Netter P., Hennig J., Huwe S. Explanatory models of anxiety from the viewpoint of biopsychology and pharmacopsychology. // Anasthesiol. Intensivmed. Notfallmed. Schmerzther. 1997. - v.32(3 Suppl). - p. S325-329.

143. Noda M., Teranishi Y., Takahashi H., Toyosato M., Notake M., Nakanishi S., Numa S. Isolation and structural organization of the human preproenkephalin gene. // Nature. -1982. v. 297(5865). - 431-434.

144. Nyberg F.; Lindstrom L.H.; Terenius L. Reduced beta-casein levels in milk samples from patients with postpartum psychosis. // Psychiatry. 1988. - v. 23(2). - p. 115-122.

145. Pakaririen E.D., Woods J.H., Moerschbaecher J.M. Repeated acquisition of behavioral chains in squirrel monkeys: comparisons of a mu, kappa and delta opioid agonist. // J. Pharmacol. Exp. Ther. 1995. - v. 272(2). - p. 552-559.

146. Panigrahy A., Sleeper L.A., Assmann S., Rava L.A., White W.F., Kinney H.C. Developmental changes in heterogeneous patterns of neurotransmitter receptor binding in the human interpeduncular nucleus. // J. Comp. Neurol. 1998. - v. 390(3). - p. 322-332.

147. Panksepp J., Nelson E., Siviy S. Brain opioids and mother-infant social motivation. // Acta Paediatr. 1994. - v. 397(1). - p. 40-46.

148. Panksepp J., Normansell L., Siviy S., Rossi J. 3rd, Zolovick A.J. Casomorphins reduce separation distress in chicks. // Peptides. 1984. - v. 5(4). - p. 829-831.

149. Pasi A., Mahler H., Lansel N., Bernasconi C., Messiha F.S. beta-Casomorphin-immunoreactivity in the brain stem of the human infant. // Res. Commun. Chem. Pathol. Pharmacol. 1993. - 80(3). - p. 305-322.

150. Pedersen C.A., Caldwell J.D., Walker C., Ayers G., Mason G.A. Oxytocin activates the postpartum onset of rat maternal behavior in the ventral tegmental and medial preoptic areas. // Behav. Neurosci.- 1994. v. 108(6). - p. 1163-1171.

151. Pepin M.C., Yue S.Y., Roberts E., Wahlestedt C., Walker P. Novel "restoration of function" mutagenesis strategy to identify amino acids of the delta-opioid receptor involved in ligand binding. // J. Biol. Chem. 1997.- v. 272(14). - p. 9260-9267.

152. Peppard J.V., Jackson L.E., Hall J.G., Robertson D. The transfer of immune complexes from the lumen of the small intestine to the bloodstream in sucking rats. // Immunology. -1984.-v. 53(2). p. 385-393.

153. Petrilli P., Addeo F., Chianese L. Primary structure of water buffalo beta-casein tryptic and CNBr peptides. // Ital. J. Biochem. 1983. - v. 32(5). - p. 336-344.

154. Petrilli P., Picone D., Caporale C., Addeo F., Auricchio S., Marino G. Does casomorphin have a functional role? // FEBS Lett. 1984. - v. 169(1). - p. 53-56.

155. Piatt D.M., Grech D.M.,-Rowlett J.K., Spealman R.D. Discriminative stimulus effects of morphine in squirrel monkeys: stimulants, opioids, and stimulant-opioid combinations. // J. Pharmacol. Exp. Ther. 1999. - v. 290(3). - p. 1092-1100.

156. Polan H.J., Hofer M.A. Olfactory preference for mother over home nest shavings by newborn rats. // Dev. Psychobiol. 1998. - v. 33(1). - p. 5-20.

157. Potaman V. N., Antonova L.V., Dubynin V.A., Zaitzev D.A., Kamensky A.A., Myasoedov N.F., Nezavibatko V.N. Entry of the synthesic ACTH (4-10) analogue into the rat brain following intravenous injection. // Neurosci.Lett. -1991.- v.127. p.133-136.

158. Privette T.H., Terrian D.M. Kappa opioid agonists produce anxiolytic-like behavior on the elevated plus-maze. // Psychopharmacology (Berl.) 1995. - v. 118(4). - p. 444-450.

159. Ramabadran K., Bansinath M. Opioid peptides from milk as a possible cause of sudden infant death syndrome. // Med. Hypotheses. 1988. - v. 27(3). - p. 181-187.

160. Rauca C., Schroder H. Effect of BCH 325 (Pro-D-Phe-Pro-Gly) on central dopaminergic functions. // Peptides. 1995. - v. 16(4). p. 635-640.

161. Read L.C., Lord A.P., Brantl V., Koch G. Absorption of beta-casomorphins from auto-perfused lamb and piglet small intestine. // Am. J. Physiol. -1990. v. 259. - p. 443-452.

162. Reid L.D., Hubbell C.L. An assessment of the addiction potential of the opioid associatedwith milk. // J. Dairy Sci. 1994. - v. 77(3). - p. 672-675.

163. Renlund S., Erlandsson I., Hellman U., Silberring J., Wernstedt C., Lindstrom L., Nyberg F. Micropurification and amino acid sequence of beta-casomorphin-8 in milk from a woman with postpartum psychosis. // Peptides.-1993.- v. 14(6). p. 1125-1132.

164. Reymann K.G., Chepkova A.N., Matthies H. Effects of deprolorphin, a casomorphin analog, on hippocampal CA1 field potentials in vitro. // Peptides. 1983. - v. 4(3). - p. 283-286.

165. Richardson B.C., Mercier J.C. The primary structure of the ovine beta-caseins. // Eur. J. Biochem. 1979. - v. 99(2). - p. 285-297.

166. Robinson S.E., Maher J.R., Wallace M.J., Kunko P.M. Perinatal methadone exposure affects dopamine, norepinephrine, and serotonin in the weanling rat. // Neurotoxicol. Teratol. 1997. - v. 19(4). - p. 295-303.

167. Rondeau D.B., Turcotte M., Young L., Hebert D. Similarities of the cataleptic state induced by beta-endorphin and morphine. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1982. - v. 17(4). - p. 703-707.

168. Rosenblatt J.S. Selective retrieving by maternal and nonmaternal female rats.// J Comp Physiol Psychol.- 1975.- v. 88(2). p. 678-686.

169. Rosenblatt J.S. Psychobiology of maternal behavior: contribution to the clinical understanding of maternal behavior among humans. // Acta Paediatr. Suppl.- 1994. -v.39. p. 3-8. .

170. Rosenblatt J.S., Mayer A.D., Giordano A.L. Hormonal basis during pregnancy for the onset of maternal behavior in the rat. // Psychoneuroendocrinology. 1988. - v. 13(1-2). -p. 29-46.

171. Rossi G.C., Leventhal L., Bolan E., Pasternak G.W. Pharmacological characterization of orphanin FQ/nociceptin and its fragments. // J. Pharmacol. Exp. Ther. 1997. - v. 282(2). -p. 858-865.

172. Roth T.L., Sullivan R.M. Consolidation and expression of a shock-induced odor preference in rat pups is facilitated by opioids. // Physiol Behav. 2003. - v.78(l). -p.135-142.

173. Rubin B.S., Bridges R.S. Disruption of ongoing maternal responsiveness in rats by central administration of morphine sulfate. // Brain Res.- 1984. v. 307(1-2). - p.91-97.

174. Ruthrich H.L., Grecksch G., Matthies H. Influence of beta-casomorphins on apomorphine-induced hyperlocomotion. // Pharmacol. Biochem. Behav. 1993 - v. 44(1). -p. 227-231.

175. Ruthrich HL, Grecksch G, Matthies H. Adrenalectomy attenuates the improvement of memory in rats by peripheral application of Des-Tyr-D-Pro4-casomorphin. // Behav. Neural Biol. 1993 - v.59(l). - p.25-28.

176. Ruthrich H.L., Grecksch G., Schmidt R. Phei-substituted beta-casomorphin-5 analogues with analgesic activity. // Peptides. 1994. - v. 15(3). - p. 457-460.

177. Ruthrich H.L., Grecksch G., Schmidt R., Neubert K. Linear and cyclic beta-casomorphin analogues with high analgesic activity. // Peptides. 1992. - v. 13(3). - p. 483-485.

178. Saha N., Datta H., Sharma P.L. Effects of morphine on memory: interactions with naloxone, propranolol and haloperidol. // Pharmacology. 1991. - v. 42(1). - p. 10-14.

179. Sakaguchi M., Fujimori T., Satoh T., Satoh M., Takeuchi M., Matsumura E. Effects of opioids on neuronal survival in culture of embryonic chick dorsal root ganglion neurons. // Neurosci. Lett. 1999. - v. 262(1). - p. 17-20.

180. Sakaguchi M., Murayama K., Yabe K., Satoh M., Takeuchi M., Matsumura E. Beta-casomorphin-5 stimulates neurite outgrowth in a mouse neuroblastoma cell line (Neuro-2a). // Neurosci Lett. 1998. - v. 251(2). - p. 97-100.

181. Sakaguchi M., Murayama K., Jinsmaa Y., Yoshikawa M., Matsumura E. // Neurite outgrowth-stimulating activities of beta-casomorphins in Neuro-2a mouse neuroblastoma cells. // Biosci Biotechnol Biochem. 2003. - v. 67 (12). - p. 2541-2547.

182. Sales N., Charnay Y., Zajac J.M., Dubois P.M., Roques B.P. Ontogeny of mu and delta opioid receptors and of neutral endopeptidase in human spinal cord: an autoradiographic study. // J. Chem. Neuroanat. 1989. - v. 2(4). - p. 179-188.

183. Sanderson K., Nyberg F., Khalil Z. Modulation of peripheral inflammation by locally administered hemorphin-7. // Inflamm. Res. 1998. - v. 47(2). - p. 49-55. "

184. Sandin J., Ogren S.O., Terenius L. Endomorphin-2 but not Leu-enkephalin modulates spatial learning when microinjected in the CA3 region of the rat hippocampus. // Neuroreport. 2000. - v. 11(17). - p. 3659-3662.

185. Sanz Y., Toldra F. Purification and characterization of an X-prolyl-dipeptidyl peptidase from Lactobacillus sakei. //Appl. Environ. Microbiol. 2001. - v. 67(4). - p. 1815-1820.

186. Scanff P., Yvon M., Thirouin S., Pelissier J.P. Characterization and kinetics of gastric emptying of peptides derived from milk proteins in the preruminant calf. // J. Dairy Res. -1992.-v. 59(4).-p. 437-447.

187. Schiller P.W., Nguyen T.M:, Maziak L.A., Wilkes B.C., Lemieux C. Structure-activity relationships of cyclic opioid peptide analogues containing a phenylalanine residue in the 3-position. //J. Med. Chem. 1987. - v. 30(11). - p. 2094-2099.

188. Schmidt R., Neubert K., Barth A., Liebmann C., Schnittler M., Chung N.N., Schiller P.W. Structure-activity relationships of cyclic beta-casomorphin-5 analogues. // Peptides. -1991.- v. 12(6).-p. 1175-1180.

189. Schreff M., Schulz S., Wiborny D., Hollt V. Immunofluorescent identification of endomorphin-2-containing nerve fibers and terminals in the rat brain and spinal cord. // Neuroreport. 1998. - v. 9(6). - p. 1031-1034.

190. Schulte-Frohlinde E., Reindl W., Bierling D., Lersch C., Brantl V., Teschemacher H., Schusdziarra V. Effects of oral casokefamide on plasma levels, tolerance, and intestinal transit in man. // Peptides. 2000. - v. 21(3). - p. 439-442.

191. Schusdziarra V., Henrichs I., Holland A., Klier M., Pfeiffer E.F. Evidence for an effect ofexorphins on plasma insulin and glucagon levels in dogs. // Diabetes. 1981. - 30. - N 4. -p. 362-364.

192. Schusdziarra V., Schick A., de la Fuente A., Specht J., Klier M., Brantl V., Pfeiffer E.F. Effect of beta-casomorphins and analogs on insulin release in dogs. // Endocrinology. -1983a. v. 112(3). - p. 885-889.

193. Schusdziarra V., Schick R, de la Fuente A., Holland A., Brantl V., Pfeiffer E.F. Effect of beta-casomorphins on somatostatin release in dogs. // Endocrinology. 1983b. - v. 112(6). -p. 1948-1951.

194. Simmons M.L., Chavkin C. k-Opioid receptor activation of a dendrotoxin-sensitive potassium channel mediates presynaptic inhibition of mossy fiber neurotransmitter release. // Mol. Pharmacol. -1996. v. 50(1). - p. 80-85.

195. Singh M., Rosen C.L., Chang K.J., Haddad G.G. Plasma beta-casomorphin-7 immunoreactive peptide increases after milk intake in newborn but not in adult dogs. // Pediatr. Res. 1989. - v. 26(1). - p. 34-38.

196. Soaje M., de Di Nasso E.G., Deis R.P. Regulation by endogenous opioids of suckling-induced prolactin secretion in pregnant and lactating rats: role of ovarian steroids. II J Endocrinol. 2002. - v. 172(2). - p. 255-261.

197. Spain J.W., Roth B.L., Coscia C.J. Differential ontogeny of multiple opioid receptors (mu, delta, and kappa). // J. Neurosci. 1985. - v. 5(3). - p. 584-588.

198. Stark H., Lossner B., Matthies H. Degradation of beta-casomorphin in the rat brain in vivo. // Biomed. Biochim. Acta. 1986. - v. 45(4). - p. 557-563.

199. Stark H., Lossner B., Matthies H. Metabolism of beta-casomorphin and its derivatives in rat brain and liver homogenates. // Biomed.Biochim.Acta.- 1987. v. 46(10). - p. 687-694.

200. Stark H., Lossner B., Matthies H., Hartrodt B., Born I. Metabolism of D-proline beta-casomorphin derivatives in the rat brain. // Biomed. Biochim. Acta. 1988. - v. 47(9). - p. 865-869.

201. Stark H., Van Bree J.B., de Boer A.G., Jaehde U., Breimer D.D. In vitro penetration of des-tyrosinel-D-phenylalanine3-beta-casomorphin across the blood-brain barrier. // Peptides. 1992.- v. 13(1). - p. 47-51.

202. Stern J.M. Parturition influences initial pup preferences at later onset of maternal behavior in primiparous rats. // Physiol. Behav.- 1985. v. 35(1). - p.25-31.

203. Stern J.M., Keer S.E. Maternal motivation of lactating rats is disrupted by low dosages of haloperidol. // Behav. Brain Res.- 1999. v. 99(2). - p.231 -239.

204. Stern J.M.; Mackinnon DA. Sensory regulation of maternal behavior in rats: effects of pup age. // Dev. Psychobiol.- 1978. v. 11(6). - p. 579-586.

205. Sun Z, Zhang Z, Wang X, Cade R, Elmir Z, Fregly M. Relation of beta-casomorphin to apnea in sudden infant death syndrome. //Peptides. — 2003. v. 24(6). - p.937-943.

206. Szikra J., Benyhe S., Orosz G., Darula Z., Piot J.M., Fruitier I., Monory K., Hanoune J., Borsodi A. Radioligand binding properties of W-hemorphin 7, an atypical opioid peptide. // Biochem. Biophys. Res. Commun. 2001. - 281. - N 3. - p. 670-677.

207. Taira T., Hilakivi L.A., Aalto J., Hilakivi I. Effect of beta-casomorphin on neonatal sleep in rats. // Peptides. 1990. - v. 11(1). - p. 1-4.

208. Tanaka M., Yoshida M., Emoto H., Ishii H. Noradrenaline systems in the hypothalamus, amygdala and locus coeruleus are involved in the provocation of anxiety: basic studies. // Eur. J. Pharmacol. 2000. - v. 405(1-3). - p. 397-406.

209. Tavani A., Robson L.E., Kosterlitz H.W. Differential postnatal development of mu-, delta-and kappa-opioid binding sites in mouse brain, // Brain Res. 1985. - v. 355(2). - p. 306-309.

210. Tenconi B., Lesma E., DiGiulio A.M., Gorio A. High opioid doses inhibit whereas low doses enhance neuritogenesis in PC 12 cells. // Brain Res. Dev. Brain Res. 1996. - v. 94(2).-p. 175-181.

211. Teschemacher H., Koch G., Brantl V. Milk protein-derived opioid receptor ligands. // Biopolymers. 1997. - v. 43(2). - p. 99-117.

212. Teschemacher H., Koch G., Scheffler H., Hildebrand A., Brantl V. Opioid peptides. Immunological significance? // Ann. N. Y. Acad. Sci. 1990. - v. 594. - p. 66-77.

213. Thiels E., Alberts J.R., Cramer C.P., Weaning in rats: II. Pup behavior patterns. // Dev. Psychobiol. 1990. - v. 23(6). - p. 495-510.

214. Tome D., Dumontier A.M., Hautefeuille M., Desjeux J.F. Opiate activity and transepithelial passage of intact beta-casomorphins in rabbit ileum. // Am. J. Physiol. -1987. v. 253(6 Pt 1). - p. 737-744.

215. Trottier G., Srivastava L., Walker C.D. Etiology of infantile autism: a review of recent advances in genetic and neurobiological research. // J. Psychiat. Neurosci. 1999. - v. 24(2).-p. 103-115.

216. Umbach M., Teschemacher H., Praetorius K., Hirschhauser R., Bostedt H. Demonstration of a beta-casomorphin immunoreactive material in the plasma of newborn calves after milk intake. // Regul. Pept. 1985. - v. 7. - p. 223-230.

217. Vernotica E.M., Rosenblatt J.S., Morrell J.I. Microinfusion of cocaine into the medial preoptic area or nucleus accumbens transiently impairs maternal behavior in the rat. // Behav. Neurosci. 1999. - v. 113(2). - p. 377-390.

218. Volterra A., Restani P., Brunello N., Galli C.L., Racagni G. Interaction of beta-casomorphins with multiple opioid receptors: in vitro and in vivo studies in the newborn rat brain. // Brain Res. 1986. - v. 395(1). - p. 25-30.

219. Walsh C.J., Fleming A.S., Lee A., Magnusson J.E. The effects of olfactory andsomatosensory desensitization on Fos-like immunoreactivity in the brains of pup-exposed postpartum rats. // Behav. Neurosci. 1996. - v. 110(1). - p. 134-153.

220. Wiedemann K., Jahn H., Kellner M. Effects of natriuretic peptides upon hypothalamo-pituitary-adrenocortical system activity and anxiety behaviour. // Exp. Clin. Endocrinol. Diabetes. 2000. - v. 108(1). - p. 5-13.

221. Wilson C., Kaspar A. Changes in immobility responses in rat pups with maternal stimuli. //J. Gen. Psychol. -1994. v. 121(2). - p.l 11-120.

222. White C.L., Bray G.A., York D.A. Intragastric beta-casomorphin(l-7) attenuates the suppression of fat intake by enterostatin. // Peptides. 2000. - v. 21(9). - p. 1377-1381.

223. Wohltmann M., Roth B.L., Coscia CJ. Differential postnatal development of mu and delta opiate receptors. // Brain Res. 1982. - v. 255(4). - p. 679-684.

224. Yang S., Yunden J., Sonoda S., Doyama N., Lipkowski A.W., Kawamura Y., Yoshikawa M. Rubiscolin, a delta selective opioid peptide derived from plant Rubisco. // FEBS Lett.- 2001. v. 509(2). - p.213-217.

225. Yatskin O.N., Philippova M.M., Blishchenko E.Yu., Karelin A.A., Ivanov V.T. LW- and W-hemorphins: comparative levels in rat tissues. // FEBS Lett. 1998. - 428. - N 3. - p. 286-90.

226. Yoshikawa M., Yoshimura T., Chiba H. Opioid peptides from human p-casein. // Agric. Biol. Chem. 1984. - v. 48. - p. 3185-3187.

227. Zadina J.E., Hackler L., Ge L.J., Kastin A J. A potent and selective endogenous agonist for the mu-opiate receptor. // Nature. 1997. - v. 3. - suppl. 386(6624). - p. 499-502.

228. Zagon I.S. Endogenous opioid systems and neural cancer: transmission and scanning electron microscopic studies of murine neuroblastoma in tissue culture. // Brain Res. Bull.- 1988. v. 21(5). -p. 777-784.

229. Zagon I.S., Verderame M.F., Allen S.S., McLaughlin P.J. Cloning, sequencing, chromosomal location, and function of cDNAs encoding an opioid growth factor receptor (OGFr) in humans. // Brain Res. 2000. - v. 856(1-2). - p. 75-83.

230. Zioudrou C., Streaty R.A., Klee W.A. Opioid peptides derived from food proteins. The exorphins. // J. Biol. Chem. 1979. - v. 254(7). - p. 2446-2449.

Информация о работе

Ивлева, Юлия Александровна
кандидата биологических наук
Москва, 2004
ВАК 03.00.13

Диссертация

Влияние β-казоморфинов на материнско-детское взаимодействие белых крыс - тема диссертации по биологии, скачайте бесплатно

Автореферат

Похожие работы