Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Вазомоторные реакции церебральных артерий при нарушениях мозгового кровообращения у крыс

ВАК РФ 03.00.13, Физиология

Автореферат диссертации по теме "Вазомоторные реакции церебральных артерий при нарушениях мозгового кровообращения у крыс"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М.В. ЛОМОНОСОВА Биологический факультет

На правах рукописи

рГ 5 ОД

ФАДЮКОВА Ольга Евгепьевпа

ВАЗОМОТОРНЫЕ РЕАКЦИИ ЦЕРЕБРАЛЬНЫХ АРТЕРИЙ ПРИ НАРУШЕНИЯХ МОЗГОВОГО КРОВООБРАЩЕНИЯ У КРЫС

03. 00. 13 - физиология человека и животных

Автореферат Диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук

Москва -1998

Работа выполнена в лаборатории мембранологии (зав. - профессор В.Г. Пинелис) НИИ педиатрии РАМН и на кафедре физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (зав. кафедрой - академик РАМН И.П. Ашмарин).

Научные руководители:

доктор биологических наук, профессор В.Б. Кошелев доктор медицинских наук, профессор В.Г. Пинелис

Официальные оппоненты:

доктор биологических наук Е.Б. Манухина

доктор медицинских наук, профессор P.C. Мирзоян

Ведущее учреждение:

кафедра нормальной физиологии медицинского факультета Университета Дружбы народов

Защита состоится 9 марта 1998 г. в 15 час. 30 мин. на заседании Специализированного Ученого Совета Д.053.05.35. Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова по адресу: 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, Биологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Биологического факультета МГУ.

Автореферат разослан 9 февраля 1998 г.

Ученый секретарь Специализированного Совета,

кандидат биологических наук

Б.А. Умарова

ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Сосудистые заболевания головного мозга занимают третье место среди причин смерти после сердечно-сосудистых заболеваний и опухолей (Покровский, 1992). Мозговой инсульт приводит к ослаблению ауторегуляции церебрального кровотока (Touho et. al., 1994; Christopherson et. al., 1993), нарушениям проницаемости гематоэнцефалического барьера (Dietrich et. al., 1991) и гипоперфузии мозговой ткани. В отставленные периоды после перенесенного инсульта, несмотря на восстановление общего мозгового кровотока, остается опасность развития вторичной ишемии мозга, которая возникает за счет прогрессирующего вазоспазма (Ганнушкина и др., 1977; Delgado et. al., 1985; Solomon et. al., 1991; Wisniewski et. al, 1995).

Причины возникновения мозгового вазоспазма до сих пор остаются малоизученными. С одной стороны, изменяются нейро-гуморальные воздействия на мозговые сосуды. При ишемических повреждениях отдельных регионов мозга высвобождение вазоактивных нейротрансмитгеров и изменение состава ликвора могут влиять на тонус мозговых сосудов (Габриелях! и др., 1983; Мирзоян, 1984; Svendgaard et. al., 1986; Kondoh et. al., 1994). При геморрагических нарушениях вазоактивпые факторы, выделяемые гематомой, такие, например, как тромбин, оксигемоглобин могут сами или опосредованно, изменяя концентрацию оксида азота (Реутов, 1995), влиять на мозговую гемодинамику, потенцируя вазоспазм (White, Robertson, 1985; Vollrath et. al., 1994). С другой стороны, в мозговых сосудах могут происходить морфофункциональные преобразования, изменяющие их реакции на регулягорные влияния. Так, изменение структуры сосудистой стенки и изменение реактивности мозговых сосудов к вазоактивным соединениям также могут быть факторами, вовлеченными в вазоспазм. Предполагают, что при нарушениях церебрального кровообращения увеличивается чувствительность мозговых сосудов к констрикторпым влияниям и ослабляется к дилятаторным (Alafaci et. al., 1990; Debdi et. al., 1992; Kim, 1994). Помимо ряда других факторов, претендентами на роль триггеров спазма сосудов мозга считаются эндотелии и серотонин, которые обладают мощным сосудосуживающим действием (Шуба и др., 1991; Alafaci et. al., 1990). Тем не менее, особенности сократительных реакций мозговых сосудов при нарушениях церебрального кровообращения ишемического или геморрагического типа изучены недостаточно, а имеющиеся данные весьма противоречивы.

Известно, что ишемия мозга сопровождается снижением энергетических ресурсов и нарушением катионного баланса. При этом происходит изменение околососудистой среды, связанное с нарушением нейронального метаболизма, высвобождением во внеклеточную среду

лактата и развитием первичного ацидоза (К^ига е1 а1., 1992). Постишемическая реперфузия, как правило, сопровождается алкалозом (СЬорр а1., 1990). В связи с этим представлял интерес исследовать сократительные реакции мозговых сосудов интактных крыс в условиях моделирования изменений вне- и внутриклеточного рН, а также метаболической гипоксии, которая имеет место при ишемии мозга.

Известно, что адаптация к гипоксии является средством профилактики и коррекции широкого спектра сердечно-сосудистых нарушений (Агаджанян и др., 1970, 1986, 1997; Караш и др., 1988; Манухина и др., 1991, Меерсон, 1973, 1981, 1993), в том числе и мозгового инсульта (Кошелев, 1990). Однако неясно, как влияет адаптация к гипоксии на реактивность мозговых сосудов к вазоакгавным агентам в норме и при ишемии мозга.

В соответствии с вышеизложенным были поставлены следующие цели и задачи исследования:

Целью исследования является изучение особенностей реактивности средней мозговой и базилярной артерий к некоторым вазоакгавным веществам у крыс, перенесших нарушения мозгового кровообращения ишемического или геморрагического типа.

Задачи исследования.

1. Изучить вазомоторные реакции изолированных средней мозговой и базилярной артерий у крыс, перенесших нарушения мозгового кровообращения ишемического или геморрагического типа.

2. Изучить влияние метаболической гипоксии на реактивность базилярной артерии интактных крыс к серотонину.

3. Исследовать влияние изменений внеклеточного и внутриклеточного рН на исходный тонус базилярной артерии крысы и ее сократительные ответы на серотонин.

4. Оценить влияние адаптации к гипобарической гипоксии на реактивность средней мозговой артерии к серотонину и эндотелину-1 у крыс с ишемическим инсультом.

Научная новизна: впервые на модели геморрагического инсульта, вызываемого аудиогенным стрессом у крыс линии Крушинского-Молодкиной (КМ), выявлены особенности изменения вазомоторных реакций мозговых артерий. Изменения реактивности церебральных сосудов к серотонину и эндотелину-1 изучены также у крыс с хронической глобальной ишемией мозга. Оба типа нарушений мозгового кровообращения сопровождались снижением реактивности базилярной и средней мозговой артерий к серотонину. Однако, при геморрагическом

инсульте обнаружено снижение чувствительности базилярной артерии к эндотелину-1, а при ишемии мозга увеличение реактивности средней мозговой артерии к зндотелину-1. Впервые продемонстрировано, что благоприятный эффект адаптации к гипоксии на ишемический инсульт может быть связан наряду с. другими факторами с повышением порога чувствительности мозговых артерий к эндотелину-1. Получены данные, свидетельствующие о влиянии изменений рН на сосудистый тонус и реактивность мозговых сосудов. Вне- и внутриклеточное закисление и внеклеточное защелачивание вызывали увеличение исходного тонуса базилярной артерии крысы. Ацидоз и метаболическая гипоксия снижали сократительные ответы на серотонин.

Теоретическая и практическая значимость. Полученные данные расширяют существующие представления об изменениях реактивности мозговых сосудов после нарушений мозгового кровообращения ишемического и геморрагического типов. Это открывает возможности для поиска и разработки новых средств коррекции подобных расстройств. Данные о влиянии изменения рН, как фактора, усугубляющего течение ишемии мозга, на тонус и реактивность мозговых сосудов создают основу для дальнейшего изучения механизмов развития и поддержания сосудистого спазма. Снижение чувствительности мозговых артерий к эндотелину-1, вероятно, является благоприятным эффектом адаптации к гипоксии в профилактике мозгового инсульта.

Апробация работы. Результаты диссертационной работы апробированы на XVII Международном симпозиуме по мозговому кровотоку и метаболизму, Кологна, 1995; Первом Российском конгрессе по патофизиологии, Москва, 1996; на 5-ом Международном симпозиуме по резистивным сосудам, Кембридж, 1996; на Всероссийской конференции «Прикладные аспекты исследований скелетных, сердечных и гладких мышц», Пущино,1996; па Международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов-96»; на XVIII Международном симпозиуме по мозговому кровотоку и метаболизму, Балтимора, 1997; на Всероссийской конференции «Гипоксия: механизмы, адаптация, коррекция», МоскваД997; и на заседании кафедры физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ, 1997.

По теме диссертации опубликовано 8 печатных работ, 2 работы находятся в печати.

Структура и объем диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов исследования, изложения результатов работы и их обсуждения, заключения, выводов и списка литературы. Работа изложена на //3 страницах, содержит

19 рисунков и 2 таблицы. Список цитированной литературы включает^&-0 источников.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

В экспериментах были использованы самцы и самки крыс линии Wistar и крыс линии Крушинского-Молодкиной (КМ). Всего в работе использовано 158 крыс.

Моделирование нарушений мозгового кровообращения.

Первая серия экспериментов была выполнена на самках крыс линии Крушинского-Молодкиной (КМ), генетически предрасположенных к аудиогенной эпилепсии. Известно, что при длительном звуковом воздействии у этих крыс возникают острые нарушения мозгового кровообращения геморрагического типа (Крушинский, 1960). Для того, чтобы животные не погибали сразу же после звуковой экспозиции, а выживали по крайней мере 2 суток после акустического стресса, схему прозванивания несколько модифицировали. Крыс подвергали действию прерывистого звонка не менее 10 мин, однако, далее при возникновении тяжелых нарушений движений (Крушинский и др., 1989) звонок выключали. В острый эксперимент животных брали через 44-48 ч после аудиогенного стресса. В экспериментах использовали животных двух групп: 1-я -контрольные интакпше крысы КМ, 2-я - крысы КМ через сутки или 2 суток после звуковой экспозиции.

Во второй серии экспериментов у самцов крыс линии Wistar воспроизводили классическую модель неполной глобальной ишемии мозга путем перевязки общих сонных артерий. Известно, что после одномоментной перевязки общих сонных артерий более 80% крыс погибает (Nakatomi et. al., 1983), поэтому вторую артерию мы перевязывали через 4 часа после окклюзии первой. Операции проводили под эфирным наркозом.

В опытах были использованы животные четырех экспериментальных групп: 1-я - контрольные ложнооперированные животные, которым под эфирным наркозом отсепаровывали общие сонные артерии, подводили под них лигатуры, но не перевязывали; 2-я - крысы с хронической ишемией головного мозга, вызванной перевязкой общих сонных артерий; 3-я - крысы, предварительно адаптированные к гипобарической гипоксии, у которых на следующий день после окончания адаптации была проведена ложная операция; 4-я - крысы, у которых на следующие сутки после окончания курса гипоксических воздействий были перевязаны общие сонные артерии. Для исследования изменения вазомоторных реакций средней мозговой артерии (СМА) животных брали в эксперимент через 2 суток после индукции патологического процесса.

Поскольку известно, что адаптация к гипоксии может оказывать защитное влияние при мозговых инсультах (Кошелев, 1987, 1989, 1995, 1997), часть животных была предварительно подвергнута гипоксической тренировке. Адаптацию к гипобарической гипоксии осуществляли в вентилируемой барокамере, где с помощью вакуумного насоса создавали разрежение воздуха, соответствующее высоте 4500 м над уровнем моря. Гипоксические тренировки проводили в прерывистом режиме (по 4 часа в день) 6-7 раз в неделю в течение 15 дней.

Методы исследования вазомоторных реакций артерий мозга крысы

in vitro.

Исследование реактивности изолированного сегмента СМА к вазоакгавным агентам во всех сериях экспериментов проводили через 2 суток после нарушений мозгового кровообращения. Именно в этот период наблюдается максимальный спазм церебральных сосудов у крыс (Delgado et. al., 1985). Изучение вазомоторных реакций базилярной артерии крыс линии КМ проводили на следующие сутки после аудиогенного стресса. Животных забивали под эфирным наркозом, извлекали головной мозг, отсепаровывали левую и правую СМА или базилярную артерию. В проксимальный конец артерии, находящейся в растворе Кребса при температуре 4-8°С, под бинокулярным микроскопом вставляли полиэтиленовую канюлю. Сопротивление канюли составляло 55-85 мм рт. ст.. После выдерживания при температуре 8-9°С в течение 60 минут сосуд помещали в термостатируемую проточную (7 мл/мин) камеру объемом 15 мл и перфузировали его с постоянным расходом 1 мл/мин, используя перистальтический насос «Rabbit» (США). Отток с дистального конца сосуда и из боковых ответвлений был свободным в камеру. Отклонения перфузионного давления при этих условиях отражали изменения сопротивления сосуда. Регистрируемое перфузионное давление зависело от суммы сопротивлений катетера, которое было постоянным, и переменного сопротивления сосуда. Перфузионное давление регистрировали на входе в сосуд датчиками Statham P23Db (США) на полиграфе Beckman (США). Сосуд и камеру перфузировали аэрированным раствором Кребса (95% О2 + 5% С02, 37°С, рН=7,4) следующего состава (мМ): NaCl - 130,0; КС1 - 4,7; NaHC03 -14,9; СаС12 - 1,5; MgS04 - 1,2; КН2Р04 -1,18; глюкоза - 6,0.

Экспериментальный протокол: опыт начинался после 20-минутной стабилизирующей перфузии препарата контрольным раствором с тест-реакции на 100 мМ КС1. Затем перфузором «Secura» (ФРГ) в перфузат, подаваемый в просвет сосуда, добавляли в возрастающих концентрациях серотонин (5-гидрокситриптамин креатинсульфат, от 10"8 до 5*10"6 М). Отмывки препарата после каждой предшествующей дозы не проводили,

получая таким образом кумулятивную кривую «доза-эффект». Потом не менее 15 мин препарат отмывали контрольным раствором, восстанавливая практически до исходного уровня перфузионного давления. Далее в перфузат, поступающий в сосуд, добавляли в возрастающих дозах норадреналин (от 5+10"7 до 104 М), или/и эндотелин-1 (от 1,25*Ю"10 до 1,25'Ю"8 М). Расслабление препаратов в ответ на АТФ (5*10л -5*10"1 М), аденозин (Í07 М до 10 s М) и нитропруссид натрия (10"8 - 10"5 М) исследовали на фоне их предварительного сокращения, вызванного 10"6 М серотонина. За исключением аденозина, который добавляли в камеру, все остальные вещества вводили в просвет сосуда.

Для полученных кривых «доза-эффект» был проведен кинетический анализ, где рассчитывалось значение константы диссоциации комплекса агонист-рецептор (Kd), с использованием компьютерной программы «Ligand».

В работе использовали реактивы фирм "Sigma", "Serva" и "Bionova".

Моделирование метаболической гипоксии in vitro с помощью 2-дезоксиглюкозы

Метаболическую гипоксию создавали путем замены в растворе Кребса глюкозы на 2-дезоксиглюкозу, ингибитор гликолиза. В цитоплазме клеток 2-дезоксиглюкоза, также как и глюкоза, захватывается и фосфорилируется гексокиназой (Brown, 1962). Образующийся 2-дезоксиглюкозо-6-фосфат не является субстратом для фосфоглюкоизомеразы из-за отсутствия гидроксильной группы у второго углеродного атома и поэтому не может участвовать далее в метаболизме, что приводит к ингибированию гликолиза. Реактивность базилярной артерии мозга крысы к серотонину (10"7-2*10"6 М) сначала исследовали в контрольном растворе с нормальным содержанием глюкозы, потом препарат отмывали, производили замену перфузата на раствор с 2-дезоксиглюкозой, инкубировали в нем сосуд в течение 20 минут и затем подавали серотонин в возрастающих дозах. Препарат отмывали раствором с нормальным содержанием глюкозы в течение 30 минут и повторяли реакцию на серотонин.

Исследование влияния изменений внеклеточного и внутриклеточного

pH на исходный тонус и сократительные реакции базилярной

артерии крысы в ответ на серотонин

Опыты проведены на изолированном сегменте базилярной артерии мозга крысы. В некоторых контрольных экспериментах на дистальный конец сосуда подвешивался груз весом 400 мг с целью создания исходного миогенного тонуса. В ряде опытов применялся бескальциевый раствор с 0.1 мМ ЭГТА, в котором CaClj заменяли эквимолярным количеством NaCl.

Внеклеточный рН (рЦ,) изменяли от контрольного значения 7.4 до 8.3-8.35 добавлением, согласно Austin и Wray (1993), NaOH (не более 2 мМ) или до 6.55-6.6 добавлением НС1 (около 4,5 мМ). Чтобы оценить влияние изменения осмолярности на сосудистый тонус, в перфузат добавляли 10 мМ NaCi. В экспериментах, в которых вызывали калиевую контрактуру, концентрацию ионов К+ повышали, эквимолярно замещая ионы Na+. Исследовали влияние изменения рЦ, на исходный тонус; на тонус, вызванный калиевой деполяризацией (60 мМ К4); на сокращение, индуцированное серотонином (10"6 М). Внутриклеточный рН изменяли при постоянном рНо, используя слабую кислоту (ацетат натрия, 40-60 мМ) или слабое основание (хлорид аммония, 40 мМ), эквимолярно замещая NaCl (Austin, Wray, 1993, 1994). Также изучали влияние блокады Na+-H+-обменника с помощью EIPA (5-[Ы-этил-Н-изопропил]амилорид, 10"5 М) (препарат любезно предоставлен Dr. E.J. Cragoe) на сосудистый тонус и ответы артерии на серотонин (10"6 М). Опыт начинался после 30-40-минутной стабилизирующей перфузии сосуда контрольным раствором. Опытный раствор подавали одновременно и в просвет сосуда, и в камеру. Серотонин в дозе 10"6 М вводился перфузором Secura (ФРГ) в раствор, поступающий в просвет сосуда. После каждого ответа препарат отмывали контрольным раствором до исходного уровня перфузионного давления. В опытах, в которых использовали бескальциевьщ раствор или раствор с нифедипином (5'Ю"6 и 10"5 М), сосуд предварительно инкубировали в этих растворах 10 мин.

Статистический анализ данных

Статистическую обработку данных межгрупповых исследований проводили по непараметрическому критерию Манна-Уитни с использованием пакета статистических программ «Statistica». Статистический анализ данных, полученных при сравнении действия различных растворов на одном сосудистом препарате, проводили с использованием непараметрического парного критерия Уилкоксона. Результаты представлены в виде среднее±стандартная ошибка среднего.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Согласно одной из гипотез, основной причиной нарушений мозгового кровообращения является изменение реактивности сосудов мозга к вазоакшвным агентам, выражающееся в увеличении сосудистых ответов на констрикторные влияния и ослаблении их на дилятаторные воздействия (Alafaci et. al., 1990; Debdi et. al., 1992; Kim, 1994). Для проверки этой гипотезы нами были изучены эффекты серотонина и эндогелина, которые являются мощными констрикторами гладкомышечных клеток мозговых

сосудов. Выбор этих агонистов был обусловлен следующими данными. В ряде исследований было обнаружено увеличение внеклеточного содержания серотонина и эвдотелина-1 во время ишемии мозга и при геморрагическом инсульте (Barone et. al., 1994; Kondoh et. al., 1994; Shirakami et. al., 1994; Voldby et. al., 1982); имеются факты о полном или частичном исчезновении вазоспазма при действии блокаторов рецепторов серотонина или эндотелина-1 (Roux et al., 1995; Tagari et. al., 1983); обнаружено увеличение высвобождения серотонина из периваскулярных нервных терминалей после мозгового кровоизлияния (Szabo et. al., 1994).

В первой серии экспериментов исследовали влияние геморрагического инсульта на вазомоторные ответы базилярной артерии и СМА крыс линии КМ. Длительный звуковой стресс у крыс линии КМ приводит к острым нарушениям проницаемости гематоэнцефалического барьера, сопровождающихся диапедезами, возникновением субдуралыюй и субарахноидалыюй геморрагии (САГ) (Рясина и др., 1989, 1990,1995).

Электрический звонок вызывал судорожные припадки у всех крыс линии КМ с латентным периодом 7±0,9 сек. Практически у всех животных наблюдались эпилептиформные припадки 4 степени, кроме 2 крыс, развивших припадок деухволнового характера, и одной крысы, у которой был припадок 3 степени. Во время прерывистого действия звонка у животных развивались нарушения движения, оцененные в среднем в 1+0,3 балла. После звуковой экспозиции погибло 33% животных или сразу, или через 1,5-2 часа от вторичной ишемии мозга с выраженной симптоматикой неврологических расстройств.

Во всех опытах 100 мМ KCl вызывал сокращение, которое принимали за 100% и по отношению к которому нормировали сосудистые ответы на агонисты. Сократительные ответы базилярной артерии и СМА на 100 мМ KCl достоверно не отличались у исследуемых групп животных. Изменение перфузионного давления в базилярных артериях составляло в среднем 133+8 мм рт.ст. у контрольных КМ и 137±12 мм рт.ст. у КМ, переживших стресс, а в СМА, соответственно, 78+10 мм рт.ст. и 75±6 мм рт.ст..

У всех животных в ответ на введение серотонина наблюдали дозозависимое увеличение перфузионного давления (рис.1А, 1В). У крыс линии КМ, переживших звуковой стресс за два дня до эксперимента, вазоконстрикция СМА в ответ на увеличивающуюся концентрацию серотонина (10"8 - 2*10'6 М) была достоверно (р<0,05) ослаблена в диапазоне доз З+Ю^-Ю"6 М по сравнению с контролем (рис. 1А). При анализе кривой «доза-эффект» для серотонина было получено, что значение константы диссоциации комплекса агонист-рецептор (Kd) для контрольных крыс составляет (6,4±1,3)*10"7 М, а для опытных - (9,7±1,8)*10"7 М. Эти значения достоверно не отличаются (р>0,05), но имеется тенденция к увеличению Kd

1 10 100 1000 ^[серотонинд 10'8М]

-КМ-ковгро.ть — о—КМ-опьгг

10 100 1000 (эндотелии-1 ,х 10'1 °М ]

1 10 100 ^[серотовин, хЮ"8 М]

1 10 100 1000 ^[эвдотелин-! ,х10"иМ]

5-НТ 100 10000 ЩАТФ.хЮ'М]

Рис. 1. Реактивность средней мозговой (наверху) и базилярной (внизу) артерий крысы к серотонину (А,В), эндотелину-1 (Б,Г) и АТФ (Д) у крыс линии КМ через сутки и 2 суток после акустического стресса. * - р<0,05; р<0,01 по сравнению с контролем.

у крыс, переживших акустический стресс, что косвенно свидетельствует о снижении сродства рецепторов к серотонину.

Дозозависимые сократительные ответа на эндотелин-1 (1,25*10"'° -1,25*10"8 М) у крыс линии КМ после аудиогенного стресса не отличались от контроля (рис. 1Б.). Норадреналин (5*107 - 104 М) в СМА вызывал сократительную реакцию, которая составляла 90±13% от ответов на серотонин в контроле и 131±29% в опыте при максимальных дозах. Между контрольной и опытной группами реактивность СМА к норадреналину (5*10"7 -10^ М) достоверно не отличалась.

У крыс линии КМ также были изучены констрикгорные и дилятаторные реакции базилярной артерии мозга на следующие сутки после припадка. У крыс, переживших аудаогенный стресс, были ослаблены сократительные ответы сосуда на серотонин (рис.1В) и снижена чувствительность артерии к эндотелину-1 (рис. 1Г) по сравнению с контролем. Выявлено снижение сродства эндотелина-1 к соответствующим рецепторам, поскольку значение Kd для опытных крыс оказалось выше ((7,2±1,5)*Ю"10 М) по сравнению с таковым для контрольных животных ((2,9±0,4)*Ю"10 М) (р<0,05). Базилярная артерия крысы на норадреналин не реагировала, что подтверждает данные (Hirst et. al., 1982). Расслабление препаратов в ответ на АТФ, аденозин и нитропруссид натрия исследовали на фоне их предварительного сокращения, вызванного 10"6 М серотонина. Это сокращение было принято за 100%. АТФ вызывал двойной эффект: расслабление в концентрации от 5*10"7 М до 5+10"5 М и сокращение при 5*10^ М. У крыс линии КМ, перенесших судорожный припадок, дилятаторные реакции на увеличивающиеся концентрации АТФ не отличались от таковых в контроле и максимальное расслабление, достигаемое при дозе АТФ 10"5 М, составляло 21+4% (рис. 1Д). Расширение сосудов на аденозин, который подавали только снаружи артерии (использовали концентрации от 10'7 М до 10"5 М) в обоих группах крыс было приблизительно одинаковым: максимальный ответ составил в среднем 64±3%. Дилятаторный ответ на нитропруссид (10"8 - 10 5 М) начинал развиваться при дозе 10"6 М, а при действии более низких доз в некоторых случаях наблюдалось даже повышение сопротивления базилярной артерии. Реакция на нитропруссид натрия не различалась между контрольной и опытной группами и в дозе 10"5 М ответ составлял в среднем 25±7%.

Таким образом, при нарушениях мозгового кровообращения геморрагического типа у крыс линии КМ через сутки и через 2 суток после звуковой экспозиции выявлено ослабление сократительных реакций средней мозговой и базилярной артерий на серотонин, снижение чувствительности

базилярной артерии к эндотелшгу-1 и отсутствие изменения ее ответов на дилятаторные агента.

Во второй серии экспериментов изучали вазомоторные ответы средней мозговой артерии адаптированных и неадаптированных к гипобарической гипоксии крыс с глобальной ишемией головного мозга через 2 суток после индукции патологического процесса.

Изменения перфузионного давления СМА в ответ на 100 мМ КС1 составляли 106±7 мм.рт.ст. в контроле, 90±6 мм.рт.ст. в группе животных с ишемией мозга, 107±7 мм.рт.ст. в группе крыс, адаптированных к гипобарической гипоксии и 82±7 мм рт ст в группе гипоксически адаптированных крыс с ишемией мозга (р<0,05 по сравнению с контролем и адаптированными к гипоксии крысами). Артерии с пониженной реакцией на КС1 и пропорционально сниженными реакциями на вазоакгивные агенты встречались в каждой из экспериментальных групп, однако, чаще они встречались в группе гипоксически адаптированных крыс с ишемией мозга.

Неполная хроническая ишемия мозга через 2 дня после перевязки общих сонных артерий вызывала мощное ослабление индуцированного серотонином сокращения СМА практически во всем диапазоне концентраций (2,5*10'8-5*10"6 М), как показано на рис. 2А. С другой стороны, реактивность СМА к эндотелину-1 была достоверно увеличена (рис. 2Б). Так, ответы на максимальную дозу серотошша (5Х10"6 М) были снижены на 66%, а сокращения на максимальную концентрацию эндотелина-1 (1,25*10"8 М) были увеличены на 60% в препаратах СМА крыс с ишемией мозга по сравнению с ложнооперированными животными.

Гипоксическая тренировка вызвала увеличение амплитуды сокращения СМА в ответ на серотонин у нормальных крыс (на 12% при максимальной дозе), а у крыс с ишемией мозга реакция СМА на серотонин осталась неизменной (рис. 2А). Вазоконстрикторные ответы СМА на эндотелин-1 не изменились после курса гипоксических воздействий у нормальных крыс. Однако гипоксическая тренировка достоверно снизила чувствительность СМА к эндотелину-1 у животных с ишемией мозга (рис. 2Б).

Кинетический анализ кривой «доза-эффект» для серотонииа выявил достоверное снижение значения Кс1 у нормальных крыс, адаптированных к гипоксии, по сранению с контролем ((1,9±0,2)*10"7 М и (3,2±0,4)*10"7 М, соответственно), что является косвенным доказательством повышения сродства сосудистых рецепторов к серотонину после курса гипоксических воздействий. Значения Кс! для адаптированных и неадаптированных крыс с ишемией мозга составляли, соответственно, (5,4±0,9)*10~7 М и (4,1±0,7)*10~7 Ми достоверно не отличались от контроля, хотя и имеется тенденция,

я'

6

в

о

110

90

70

^ и | £

II

£ 2 о

Б

-е-

о. и е а> £ £ г» в

50

30

10

-10

А

, **

. _ 4---

*

Й-.-.-Й"" *** ***

|| (I и 1ППГ

*Ш ***

*** ***

. - -А *** ***

*** кШ*

—•— контроль - — гипоксия

10 100 [серотонина, х10"8 М ]

— о-. ишемия

- • Л

гипоксия+ишемия

£

180 1

160 -

140

120

1§100

0

1 о

* 2 о

80 -

£ р. аг с о Б Я

2 £1

60 -

40

20

1000

I

10

100

1000

1% [эндотелина-1, х 10" М ]

Рис. 2. Реактивность средней мозговой артерии крысы к серотонину (А) и эндотелину-1 (Б) у адаптированных к гипобарической гипоксии и неадаптированных крыс с глобальной ишемией головного мозга, вызванной перевязкой общих сонных артерий.

* - р<0,05; **- р<0,01; ***- р<0,001 по сравнению с контролем; #-р<0,05; Ш- р<0,01; Ш-р<0,001 по сравнению с гипоксия; &-р<0,05; &&-р<0,01 по сравнению с гипоксия+ишемия.

/

напротив, к снижению сродства рецепторов к серотонину. У адаптированных к гипоксии крыс с ишемией мозга значение Кб для эндотелина-1 было достоверно выше по сравнению с остальными группами животных, что указывает на уменьшение сродства рецепторов к эндотелину-1 у этих крыс.

Таким образом, при ишемичсском инсульте у крыс происходит снижение реактивности средней мозговой артерии к серотонину и, напротив, увеличение ее сократительных реакций на эндотелии-1. Гипоксическая тренировка вызвала увеличение реактивности СМА к серотонину у нормальных крыс и снижение чувствительности к эндотелину-1 у крыс с ишемией мозга.

Итак, у крыс с нарушениями мозгового кровообращения и ишемического, и геморрагического типа нами обнаружено снижение реактивности мозговых артерий к серотонину. Так как констрикгорные реакции на КС1 и эндотелии-1 не уменьшились, снижение ответов на серотопин скорее всего не связано с песпецифическими структурными и морфологическими изменениями сосудистой стенки. В определешгой мере это может быть обусловлено десенситизацией рецепторов серотошша после предшествующего повышения концентрации серотонина в мозге (КопскЬ е(. а1., 1994). По-видимому, констрикгорные эффекты серотонина, если и оказывают влияние на первоначальных этапах развития патологического процесса, то, очевидно, не могут участвовать в поддержании вазоспазма и развитии вторичной ишемии мозга. Отсюда следует, что снижение реактивности мозговых артерий к серотонину можно рассматривать как компенсаторную и охранительную реакцию, препятствующую развитию хронического вазоспазма. Гипоксическая тренировка оказала влияние на реактивность СМА к серотонину в норме, но не повлияла при Ишемии, что также подтверждает компенсаторную роль уменьшения ответов на серотонин. Увеличение реактивности СМА к серотонину после адаптации к гипоксии у нормальных крыс, вероятно, также является компенсаторной реакцией, обусловленной снижением тонических констрикторных влияний (Меерсон, 1981).

Снижение чувствительности базилярной артерии к эндотелину-1 у крыс линии КМ после акустического стресса может свидетельствовать о развитии тахифилаксии. Повышение реактивности мозговых сосудов к эндотелину-1 может быть одним из факторов, определяющих развитие и поддержание сосудистого спазма при мозговой ишемии. Усиление констрикторных ответов на эндотелии-1 может быть результатом увеличения числа связывающих эндотелии участков в мозговых сосудах (Ко1ци1а с1. а1., 1995). Не исключено, что благоприятный эффект адаптации к гипоксии на развитие ишемического инсульта связан со снижением

чувствительности мозговых сосудов к энщотелину, поскольку нами обнаружено увеличение порога чувствительности к этому вазоконстрикгору у гипоксически адаптированных крыс с ишемией мозга (рис. 2). Отсутствие увеличения сократительных реакций и снижения дилятаторных ответов мозговых артерий у крыс линии КМ не может быть факторами риска развития сосудистого спазма. Можно предположить, что при геморрагическом инсульте в развитие и поддержание вазоспазма вносит вклад не изменение реактивности мозговых артерий к вазоакгивным агентам, а нарушение регулятор ных влияний на сосуды и изменение околососудистой среда.

Что может быть причиной изменения реактивности сосудов мозга к вазоактивным соединениям? Нарушение нейрогенной регуляции сосудов, изменение состава ликвора, вероятно, влияют на тонус и реактивность мозговых сосудов. Имеется также множество данных о снижении энергетических ресурсов в мозге (Ганнушкина и др., 1991; Katsura et. al., 1992) и гладкомышечных клетках сосудов (Kim, 1994). Поэтому нами были проведены эксперименты по изучению реактивности базилярной артерии к серотонину в условиях метаболической гипоксии, вызванной заменой в перфузате глюкозы на 2-дезоксиглюкозу, ингибитор анаэробного гликолиза,

Рис. 3. Влияние метаболической гипоксии, вызванной 2-дезоксиглюкозой, на реактивность базилярной артерии крысы к серотонину. * - р<0,05 по сравнению с исходными контрольными эффектами серотонина.

что приводит к значительному уменьшению синтеза АТФ. В условиях метаболической гипоксии сильно снижается реактивность базилярной артерии к серотонину (рис. 3). Угнетение сократительных ответов базилярной артерии мозга крысы на серотонин при метаболической

гипоксии in vitro может отражать то, что имеет место при ишемии мозга, когда и в мозге и в сосудистых гладких мышцах регистрируется дефицит АТФ (Лукьянова и др., 1989; Kim, 1994). Поэтому в основе уменьшения сократительных ответов церебральных артерий на серотонин, по-видимому, также лежат нарушения энергетического обеспечения сократительных реакций мозговых сосудов.

При ишемии мозга важным фактором, влияющим на нейроны, нейроглию и мозговые сосуды, в частности, может быть изменение рН. Как правило, при нарушениях мозгового кровобращения происходит увеличение концентрации лактата и снижение внутриклеточного и внеклеточного рН (Katsura et. al., 1994; Smith et. al., 1986). Посгишемическая реперфузия в большинстве случаев сопровождается алкалозом (Cbopp et. al., 1990). Такой фактор, как концентрация протонов, может сам влиять на реактивность мозговых сосудов, модулируя ионные потоки и клеточный метаболизм, и, таким образом, .. участвовать в патологической реакции положительной обратной связи, отягощая течение патологического процесса и поддерживая вазоспазм. В связи с этим мы изучили влияния изменений внеклеточного и внутриклеточного рН на исходный тонус и сократительные ответы базилярной артерии крысы в модельных экспериментах.

При уменьшении внеклеточного рН (рН0) до 6.55-6.6 или его увеличении до рНо=8.3-8.35 наблюдалось повышение перфузионного давления в базилярной артерии крысы (рис. 4) и, следовательно, увеличение сосудистого сопротивления. Это повышение не было обусловлено

о к

X

0

К

1 •е-

а.

120 100

Ё.80 s s 60

I 40

ц

ш § 20

рНо=6,55

рНо=8,35

Рис. 4. Влияние изменения рНо на исходный тонус базилярной артерии крысы. * - р<0,05 по отношению к исходному уровню перфузионного давления в сосуде, принятому за ноль.

небольшим изменением осмолярности раствора при его закислении или защелачивании: в контрольной серии экспериментов установлено, что само по себе изменение осмолярности перфузата путем добавления 10 мМ №С1 почти не изменяло тонус гладких мышц сосуда. Констрикторные ответы базилярной артерии, мозга крысы на закисление начинались уже при снижении рН до 7,0 и нарастали по мерс дальнейшего закисления, а сокращение на увеличение рН появлялось уже при его подъеме на 0,2-единицы. Нами была предпринята попытка исследовать некоторые механизмы этих эффектов. Удаление эндотелия потоком воздуха в течение 1 мин практически не оказало влияния на реакции препарата в ответ на

н и

ь т

л

Рис. 5. Реакции базилярной артерии крысы в ответ на изменение рН<, в бескальциевом растворе (А) или на фоне блокады потенциалзависимых Са2+ -каналов нифедипином (5*10"6 - 10"5 М) (Б).

5 мин

измените рНо, в то время как эндотелийзависимые ответы на ацеталхолин (10*6 М) на фоне тонуса, вызванного калиевой деполяризацией (60 мМ К+), существенно угнетались. Таким образом, можно полагать, что сократительные ответы базилярной артерии в ответ на изменение рН являются эндотелий-независимыми, и на изменение концентрации протонов в перфузате реагирует непосредственно гладкая мышца сосудов. Сужение базилярной артерии в ответ на закисление или защелачивание практически полностью исчезало при отсутствии в перфузате ионов Са2+ (рис. 5А), указывая на то, что сокращение в ответ на изменение рН обусловлено входом Са2+ в цитоплазму да внешнего раствора. Блокатор потенциалзависимых кальциевых каналов L-типа нифедипин снижал величину сокращения на 56±6% при кислом и на 62±6% при щелочном рИа (рис. 5Б). То есть, по крайней мере около 50% Са2+, который вызывает сокращение, входит в клетки при изменении рН по потенциалзависимым Са2+-каналам.

На фоне калиевой деполяризации (60 мМ К4) снижение рНо вызывало слабую обратимую кратковременную релаксацию артерии на 13+4%, а повышение рНо увеличивало сопротивление сосуда па 82+24% (рис. 6). 210 190

о

^170

га

¡1503

«130

си

о

о4

90 70

*

рН0=6,55

рН0=8,35

Рис. 6. Влияние изменения рНо на тонус базилярной артерии крысы, вызванный высоким содержанием ионов К+ (60 мМ). * - р<0,05 по сравнешш с тонусом, вызванным повышенным К+, и принятому за 100%.

При исследовании влияния изменения рНо на ответы базилярной артерии мозга крысы на серотонин мы обнаружили, что при закислении наружного раствора сокращение в ответ на серотонин (10"6 М) в значительной степени снижалось, а при защелачивании достоверно не отличалось от контрольного сокращения (рис. 7).

140 -

g 120E

5 100 -P

I S0"

I ^

E 401

£ 200 -

pH„=7,4 pH„=8,35 pfIo-6^5 pH»=7,4+EIPA

Рис. 7. Влияние изменения pHo и pH; (с помощью 10"5 М EIPA) на констрикгорпые ответы базилярной артерии крысы на серотонин. * - р<0,05 по сравнению с сокращением на серотонин в контрольных условиях при рНо=7,4.

Таким образом, снижение реактивности мозговых сосудов к серотонину может быть также связано с внеклеточным ацидозом, развивающимся в мозговой ткани при ишемии.

Известно, что изменение наружного рН влечет за собой изменение внутриклеточного рН (Austin, Wray, 1993). Для того, чтобы отличить эффекты внеклеточного ацидоза и алкалоза от внутриклеточного были проведены эксперименты по изучению влияния на тонус базилярной артерии мозга крысы внутриклеточного изменения рН (рН;). Мы не производили измерения рН;, но из литературы известно, что внутриклеточное зачисление 40 мМ бутиратом вызывает снижение рН; на 0,4 рН-единицы, а внутриклеточное защелачивание 40 мМ хлоридом аммония увеличивает рН; на 0,6 (Austin, Wray, 1994). Внутриклеточное закисление с помощью ацетата натрия (40-60 мМ) не влияло на исходный тонус сосудов, но увеличивало перфузионное давление на 12+3% в артериях, деполяризованных высоким калием (бОмМ К*). Внутриклеточное защелачивание при отмывке от ацетата натрия сопровождалось релаксацией сосудов на 25+5% (рис. 8). Внутриклеточное защелачивание с помощью хлорида аммония (40 мМ) очень слабо влияло на тонус артерий, увеличивая перфузионное давление всего на 8+2 мм.рт.ст. Напротив, снижение рН; после удаления хлорида аммония вызывало довольно значительное сокращение сосудов, увеличивая перфузионное давление на 73+13 мм рт.ст (рис. 9А). Внутриклеточное защелачивание с помощью хлорида аммония на фоне тонуса, вызванного повышенным содержанием ионов калия (60 мМ

* *

нн

К+), индуцировало двухфазную реакцию: сначала прирост тонуса на 22+8%, а затем довольно сильную вазодилятацию на 74±10%, которая при отмывке от хлорида аммония сменялась подъемом тонуса на 69±21% в ответ на внутриклеточное закисление (рис. 9Б). Таким образом, внутриклеточное

Рис. 8. Влияние внутриклеточного закисления с помощью ацетата натрия на калиевую контрактуру базилярной артерии крысы.

Рис. 9. Влияние внутриклеточного защелачивания с помощью хлорида аммония на исходный тонус базилярной артерии крысы (А) и тонус, вызванный высоким содержанием ионов К+ (60 мМ) (Б).

закисление вызывает в основном констрикцию базилярной артерии, а внутриклеточное защелачивание - дилятацшо. Для того, чтобы оценить эффект снижения Na+ и С1" при их замещении, соответственно, на NH4+ и СНзСОО" в вышеописанных опытах бьши проведены контрольные эксперимента. Замена 60 мМ С1" на глюконат" на фоне калиевой деполяризации (60 мМ К+) вызвала уменьшение тонуса артерии на 26±2%, причем при отмывке тонус возвращался к исходному. Замещение 40 мМ Na+ холином+ вызывало слабый прирост перфузионного давления на 7±4 мм рт.ст. в интакгаых сосудах и увеличение тонуса на 24±5% в артериях, деполяризованных 60 мМ К+. Итак, в контрольных экспериментах реакции сосудов были, главным образом, противоположны тем, которые наблюдались в опытах с хлоридом аммония и ацетатом натрия. Это доказывает то, что ответы артерии при применении этих веществ вызваны внутриклеточным изменением pH, а не снижением концентрации ионов Na+ и СГ. Блокада На+-Н+-обменника с помощью EIPA (10~5 М), сопровождающаяся снижением pH, (Aalkjaer, Cragoe, 1988), вызвала увеличение перфузионного давления на 37±10 мм рт.ст. и, соответственно, сужение сосуда, а также, как и внеклеточный ацидоз, снизила амплитуду сокращения на серотошш на 65±6%, причем после 40-минутной отмывки от EIPA имелась тенденция к восстановлению ответа на серотонин до 59+10% от исходного (рис. 7).

Анализ собственных и литературных данных позволил нам предложить возможные механизмы воздействия изменения концентрации протонов на тонус сосуда.

Известно, что повышение pH снаружи клетки деполяризует мембрану гладкомышечной клетки и увеличивает проводимость Са2+-потенциалзависимых каналов (West et. al., 1992). Внутриклеточное защелачивание вызывает выброс Са2+ из внутриклеточных депо (Batlle et. al., 1993). Кроме того, снижение концентрации К1" во внеклеточной среде, по-видимому, блокирует Са2+-Н+-АТРазу клеточной мембраны и снижает выход Са2+ из клетки (Schwiening et. al., 1993). Все это способствует увеличению концентрации цитоплазматического кальция и росту тонуса сосудов при защелачивании.

При вне- и внутриклеточном закислении мы также наблюдаем увеличение тонуса артерии. Возможно, это связано с входом Са2+ по потенциалзависимым Са2+-каналам, о чем свидетельствуют опыты с блокадой этих каналов, с входом Са2+ по перевернутому Ыа4-Са2^-обмешшку в результате увеличения внутриклеточного Na+ (активация Na^H^-обмена (Austin, Wray, 1994) и блокада Ыа+-К+-АТФазы (Болдырев, 1977)). Са2+ также высвобождается из внутриклеточных белковых буферных систем путем

замещения Са2+ протонами (Batlle et. al., 1993). Увеличение внутриклеточного содержания ионов КГ1" может угнетать Са2'-Н+-ЛТФазу и замедлять выведение Са2+ из цитоплазмы/Влияние на Са2+-зависимые К+-каналы может привести к замедлению восстановления мембранного потенциала. Возможно* эти механизмы повышения Са2+ в клетке ответственны за сокращение базилярной артерии мозга крысы при вне- и внутриклеточном ацидозе. ;"■■"'

Причиной снижения сокращения базилярной артерии на серотонин при внеклеточном ацидозе, по-видимому, является снижение проводимости потенциалзависимых Са2+-каналов (West et. al., 1992), а закисление внутри клетки может блокировать Са2+-зависимое внутриклеточное проведение сигнала в том числе и от серотониновых рецепторов. Таким образом, и снижение рН и угнетение синтеза АТФ при ишемии могут быть причинами снижения реактивности к серотонину.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящей работе проводился анализ реактивноста мозговых сосудов к некоторым вазоакгивным агентам у крыс с нарушениями мозгового кровообращения шпемического или геморрагического типа. Выявлено угнетение сократительных ответов средней мозговой артерии и базилярной артерии на серотонин, что позволяет отрицать роль серотонинэргических влияний в генезе и поддержании сосудистого спазма. Вероятно, снижение реактивности мозговых артерий к серотонину является адаптивной и компенсаторной реакцией, противодействующей патологическому процессу. Адаптация к гипоксии увеличила сокращения средней мозговой артерии на серотонин в норме, что наряду с другими механизмами может быть фактором увеличения резервных возможностей организма, но не увеличила констрикторные ответы сосуда на серотонин у крыс с ишемией мозга, что также может указывать на компенсаторную природу ослабления сокращения на серотонин при ишемии мозга.

У крыс линии КМ после акустического стресса реактивность средней мозговой артерии к эндотелину-1 не изменилась, но снизилась к нему чувствительность базилярной артерии, что не подтверждает возможную роль этого агента в развитии вазоспазма после геморрагического инсульта. С другой стороны, при ишемии мозга сократительные ответы средней мозговой артерии на эндотелин-1 существенно возросли. По-видимому, ишемическая и постишемическая гипоперфузия во многом обусловлена увеличением реактивности сосудов мозга к эндотелину-1. Адаптация к гипоксии снижала чувствительность средней мозговой артерии к эндотелину-1 у крыс с ишемией мозга, что может быть одним из

механизмов благоприятного действия гипоксической тренировки на развитие мозгового инсульта.

Изменение внеклеточного рН, снижение энергетических ресурсов при мозговой ишемии могут быть факторами, влияющими на сосудистый тонус и реактивность мозговых сосудов к вазоактивным агентам. Блокада гликолиза и синтеза АТФ, как и ацидоз, снизили сократительные ответы базилярной артерии крысы на серотонин, что может быть компенсаторной основой угнетения реактивности мозговых сосудов к этому агенту при нарушениях мозгового кровообращения. Кроме того, внеклеточное закисление, имеющее место при ишемии, или защелачивание, возникающее при постишемической реперфузии, существенно влияют на исходный тонус базилярной артерии, модулируя трансмембранные потоки ионов Са2+ и внутриклеточный рН, и могут, вероятно, участвовать в поддержании мозгового вазоспазма.

ВЫВОДЫ.

1. У крыс линии Крушинского-Молодкиной через 2 суток после аудиогенного стресса реактивность средней мозговой артерии к серотонину уменьшилась, в то время как ее сократительные ответы на эндотелии-1 и норадреналин не изменились по сравнению с интактным контролем.

2. Через двое суток у крыс с хронической глобальной ишемией мозга констрикгорные ответы средней мозговой артерии на возрастающие дозы серотонина снижены. Констрикторные реакции на эндотелии-1, напротив, увеличены.

3. Адаптация крыс к гипобарической гипоксии увеличивала сократительные реакции средней мозговой артерии на серотонин только у нормальных, но не у ишемизированных крыс. Предварительная гипоксическая тренировка снизила чувствительность средней мозговой артерии к эндотелину у животных с ишемией мозга.

4. Метаболическая гипоксия, вызванная 2-дезоксиглюкозой, угнетала сократительные ответы базилярной артерии крысы на серотонин, то есть метаболическая гипоксия может быть одной из причин снижения сократительных ответов на серотонин у крыс с ишемией мозга.

5. Внеклеточный ацидоз и алкалоз увеличивали тонус базилярной артерии мозга крысы. Этот ответ являлся эндотелийнезависимым и был обусловлен увеличением входа ионов кальция в гладкомышечные клетки.

6. Снижение вне- и внутриклеточного рН повышало исходный тонус базилярной артерии крысы и уменьшало сократительный эффект

серотонипа. В деполяризованных ионами К+ сосудистых препаратах внеклеточное зачисление вызывало слабую релаксацию, а внутриклеточное закисление, наоборот, дополнительно увеличивало тонус.

7. Повышение внеклеточного рН увеличивало тонус базилярной артерии мозга крысы в интакгаых и деполяризованных сосудистых препаратах, в то время как внутриклеточный алкалоз слабо влиял на исходный тонус, но существенно снижал его в деполяризованных сосудах. По-видимому, изменения вне- и внутриклеточного рН во время ишемии могут потенциировать вазоконстрикгорные реакции сосудов мозга и они связаны с увеличением внутриклеточной концентрации Са2+.

СПИСОК ОПУБЛИКОВАННЫХ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ.

1. Koshelev V.B., Ryasina T.V., Krushinsky A.L., Storozhevykh T.P., Fadyukova O.E., Sorokina E.G., Pinelis V.G. Experimental stroke prevention by preliminaiy adaptation to hypoxia. // XVIIth International Symposium on Cerebral Blood Flow and Metabolism, 1995, Cologne, Germany, abstracts in J. Cereb. Blood Flow Metab., vol. 15, suppl. 1, P. S290.

2. Фадюкова O.E., Сторожевых Т.П., Кошелев В.Б., Пинелис В.Г. Изменение исходного тонуса и реактивности основной артерии мозга крысы при различных значениях рН. // Первый Российский Конгресс по Патофизиологии, 17-19 октября 1996 г., Москва, с. 82.

3. Storozhevykh Т.Р., Pinelis V.G., Koshelev V.B., Fadyukova O.E. Changes in cerebral vasoactivity in epilepsy-prone rats after generalized seizures with subarachnoid hemorrhage. // 5th International Symposium on Resistance Arteries, September 25-29, 1996, Cambridge, UK, abstracts in J. Vascular Research, vol.33, suppl.2, P.22.

4. Fadyukova O.E., Storozhevykh T.P., Pinelis V.G., Koshelev V.B. The influence of extracellular pH changes on rat basilar artery tone and reactivity.// 5th Internationa] Symposium on Resistance Arteries, September 25-29, 1996, Cambridge, UK, abstracts in J.of Vascular Research, vol. 33, suppl. 2, P.24.

5. Фадюкова O.E., Сторожевых Т.П., Пинелис В.Г., Кошелев В.Б. Влияние внеклеточного и внутриклеточного рН на тонус и реактивность основной артерии мозга крысы. // Тез. докл. Всероссийской конференции «Прикладные аспекты исследований скелетных, сердечных и гладких мышц», Пущино, 1996, с.112.

6. Сторожевых Т.П., Пинелис В.Г., Кошелев В.Б., Фадюкова О.Е. Реактивность основной артерии мозга крыс линии Крушинского-

Молодкиной через сутки после аудиогенного эпилептиформного припадка. // Бюлл. экспер. биол. и мед., 1996, т.121, №2, с. 131-134.

7. Fadyukova О.Е., Storozhevykh Т.Р., Pinelis V.G., Koshelev V.B. Changes in middle cerebral artery reactivity produced by brain ischemia and hypoxic adaptation. // ХХХШ International Congress of Physiological Sciences, St. Peterburg, 1997,P093.32.

8. Кошелев В.Б., Рясина T.B., Немировская T.JL, Крушинский А.Л., Фадюкова О.Е., Кузенков B.C., Семиохина А.С. Структурно-функциональная реорганизация кровеносного русла - один из механизмов реализации защитного эффекта адаптации к гипоксии. // Тез. докл. Всероссийской конференции «Гипоксия: механизмы, адаптация, коррекция», МоскваД997, с. 62.

9. Фадюкова О.Е., Сторожевых Т.П., Пинелис В.Г., Кошелев В.Б. Влияние изменения наружного рН на исходный тонус основной артерии мозга крысы и ее ответы на серотонин.// Бюлл. эксперим. биол. мед., 1998, принята в печать.

10. Фадюкова О.Е., Сторожевых Т.П., Пинелис В.Г., Кошелев В.Б. Изменения реактивности средней мозговой артерии крысы, вызванные нарушениями мозгового кровообращения шпемического и геморрагического типов. // Физиол. журн. им. И.М. Сеченова, в печати.