Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Роль моноаминэргических и пептидергических систем гипоталамуса в регуляции центральных механизмов пищевого и питьевого поведения

ВАК РФ 03.00.13, Физиология

Автореферат диссертации по теме "Роль моноаминэргических и пептидергических систем гипоталамуса в регуляции центральных механизмов пищевого и питьевого поведения"

НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ НАУК АЗЕРБАЙДЖАНА ИНСТИТУТ ФИЗИОЛОГИИ им. А.И.КАРАЕВА

На правах рукописи

УДК 611.814612391+814

ГАИБОВА ГЮЛЬНАР РАФИК КЫЗЫ

РОЛЬ МОНОАМИНЭРГИЧЕСКИХ И ПЕПТИДЕРГИЧЕСКИХ СИСТЕМ ГИПОТАЛАМУСА В РЕГУЛЯЦИИ ЦЕНТРАЛЬНЫХ МЕХАНИЗМОВ ПИЩЕВОГО И ПИТЬЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ

Специальность: 03.00.13 - Физиология человека и животных

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук

БАКУ-2004

Диссертация выполнена на кафедре Нормальной Физиологии и в научно-исследовательском центре Азербайджанского Медицинского Университета Министерства Здравоохранения Азербайджанской Республики.

Научный руководитель: Член-корр. HAH Азербайджана, Док.мед.наук, профессор

Научный консультант:

Док.биол.наук, профессор

Официальные оппоненты:

Док.биол.наук, профессор Кан.биол.наук, ст.н.с.

Ф.И.Джафаров

Ф.Б.Аскеров

З.Г. Мамедов Т.Ш. Гасанов

Ведущее предприятие: Научно-исследовательский Институт Медицинской Реабилитации Министерства Здравоохранения Азербайджанской Республики.

Защита состоится Sdfc » JUAiff 2004 года в «Mf» часов на заседании Диссертационного Совета Д.01.051 по присуждению ученой степени доктора и кандидата наук при Институте Физиологии им.А.И.Караева HAH Азербайджана по адресу: 370, г.Баку, ул.Шариф-заде,2.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института Физиологии им.А.И.Караева HAH Азербайджана.

Автореферат разослан » (^mJUxAP 2004

года.

Ученый секретарь Диссертационного Совета, Кандидат биологических наук

З.Ф.Джафарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. «Существенной связью животного организма с окружающей средой, писал И.П.Павлов, - является связь через известные химические вещества, которые должны поступать в состав данного организма, что есть связь через пищу».

Однако пища принципиально отличается от всех других факторов внешней среды: в процессе поглощения она превращается из внешнего во внутренний фактор, и более того, ее элементы трансформируются в энергию физиологических функций и структурные элементы живого тела. Именно поэтому влияние пищи является определяющим в обеспечении оптимального роста и развития живого организма, адаптации к воздействию различных агентов внешней среды (Слоним Д.А., 1976).

Основой адаптивпых процессов является энергообеспечение организма для поддержания функционирования его системы в экстремальных условиях. Качественная характеристика нового стационарного уровня определяется сбалансированностью экзергониче-ского каталитического пути Эмбден-Мейергофа-Кребса и эндоерго-нического анаболического пути гексозомонофосфатного шунта (Теодореску Экзарку И., 1973). При неадекватной адаптивной реакции (гиперкатаболизме) в сочетании с гипоанаболизмом энергообеспечение системы осуществляется за счет протеолиза с последующим вовлечением аминокислот в процесс глюконеогенеза. Синтезированная в данных условиях АТФ расходуется на активные функциональные и химические процессы, что приводит к снижению фосфатного потенциала с последующей активацией пути Эмбдена-Мейергофа-Кребса.

Нарушение гомеостаза, вызванное факторами внешней и внутренней среды, или сигнал о возможности подобного нарушения через высшие уровни регуляции активируют ответственные за адаптацию системы высшие регуляторные центры организма -гипоталамус (Меерсон Ф.З., 1987). Такое положение гипоталамуса среди образований ЦНС тесно связано с эволюционно обусловленным единством нервных и гормональных механизмов регуляции функций гомеостатических систем организма - энергетических, водно-солевых, температурных, иммунобиологических и т.д. (Акмаев И.Г., 1979; Алешин Б.В., 1987; КорневаЕА., 1986).

В настоящее время можно считать доказанным, что высокий уровень энергетического обмена - характерная черта нервной ткани. Установлена тесная связь между интенсивность энергетического обмена и функциональной активностью головного мозга (Balazs, Machiyama V., Hammound B.L. et al., 1970; Sutherland E.,1966). Также известно, что около 70% всей поступающей глюкозы утилизируется этим органом, составляющим всего 2% массы тела (Ньюсхолм Э., Старт К., 1977).

Известно также о связи катехоламинов с окислением энергетического субстрата - мигохондриалыюго сукцината (Kvet-nansky R., 1980). Модулирующая функция катехоламинергических систем мозга в регуляции адаптации, обучения и активации ЦНС (Kondrashova M.N., Mironove G.P., Sirota T.V. et al.,1980) может проявлятся на митохондриальном уровне в регуляции активности сукцинатдегидрогеназы ( Окон Е.Б., Семенова Т.Н., 1986).

Есть единичные сведения о том, что эндогенные пептиды, по-видимому, вмешиваются и в процессе энергетического сбалансировали, связанные с потреблением пищи: с одной стороны, они стимулируют аппетит, с другой - расходы энергии, что приводит к ожирению (Mandenoff A., Tameron F., Apfelbum М., Margules D.L.,1982). В условиях голодания, например, p-эндорфин действует как гормон, консервирующий ресурсы энергии, стимулируя высвобождение аитидиуретического гормона тем самым вызывает задержку воды и понижает температуру и т.д. Мет-энкефалин и (3-эндорфин существенно влияют на потреболение пищи и воды глю-корегуляцию (Клуша В.Е., Аббисова Н.А, Кукайн Э.М. и др., 1983).

Установлено, что (3-липотропин, как предшественник многочисленных пептидов (Акил X., Уотсон С., Бергер Ф., Бергас Дж., 1981), оказывет влияние на процессы обмена веществ в организме, вызывая, в частности увеличение содержания в крови неэстерифици-рованных жирных кислот, гипергликемию, гиперкальцемшо и другие эффекты. Это свидетельствует о том, что эндогенные пептиды участвуют в адаптивно-компенсаторных реакциях глюкоосморецепторов, т.е. в механизме адаптивоног реагирования и рационального расходования энергетического субстрата и регуляции ионного гомеостаза в организме. Вместе с тем, действие (5-липотропина на «пищевое и питьевое» поведение животных практически не изучена (Nikoladis S., Nicholson Charles, 1988). С этих позиций пищевая и питьевая моти-

вация является очень хорошей моделью для изучения роли гипотала-мических моноаминергических и пептидергических систем в регуляции энергетического и ионного гомеостаза в организме.

Основная задача данной диссертационной работы заключается в том, чтобы выявить каким образом гипоталамические ка-техоламинергические и пептидергические нейронные механизмы, вовлеченные в регуляцию энергетического и ионного гомеостаза, участвуют в реализации центральных механизмов пищевого и питьевого поведения.

Цель п задачи исследования. Целью диссертационной работы является изучение роли моноаминов и эндогенных пептидов в регуляции центральных механизмов пищевой и питьевой мотивации в норме, при различных сроках пищевой и питьевой депривации и после ее отмены.

В задачи работы входило:

1. Изучение общих и специфических особенностей действий р-ЛПТ и (3-эндорфина на пищевые и питьевые показатели в норме и в условиях пищевой депривации.

2. Определение содержания катехоламина в гипоталамусе и глюкозы в крови животных при 1,2,3,5 и 7 суточной пищевой и питьевой депривации и на фоне 1,3,5,15 и 30 суточного восстановления пищевого и питьевого режима.

3. Изучение морфологических особенностей гипоталамических ядер латерального, вентромедиального, латеральной преопти-ческой области в супраоптическом и параветрикулярном ядре гипоталамуса при 1,2,3,5 и 7 суточной пищевой и питьевой депривации и на фоне 1,3,5,15 и 30 суточного восстановления питьевого и пищевого режима.

Научная новизна. Впервые исследована взаимосвязь моноаминергических и пептидергических систем гипоталамуса в регуляции центральных механизмов при различных уровнях пищевого и питьевого поведения. Изучен уровень потребления твердых и жидких метаболитов в норме и при различных сроках пищевой депривации.

Полученные результаты позволяют в определенной степени обоснованно высказать предположение о роли моноаминергических и пептидергических систем гипоталамуса в регуляции гли-когомеостаза при различных сроках пищевой и питьевой депривации и при ее отмене.

Сравнительный анализ результатов действия р-ЛПТ и Р-эндорфина на пищевое и питьевое поведение накормленных и де-привированных пищей крыс показали, что пептиды оказывают специфическое влияние, в основном вызывают повышение пищевой и питьевой активности у насыщенных животных, а у голод-ных-наоборот, подавляют ее. Видимо, такой механизм направлен на сохранение соотношения твердых и жидких субстратов в тканях организма, необходимое для нормального течения гомеостаза.

Результаты исследований свидетельствуют о том, что при различных сроках пищевой и питьевой депривации и восстановления режима питания и питья подопытных животных, наиболее выраженное нейрохимические и морфологические изменения в случае пищевого поведения наблюдается в нейронных организациях ЛЯ, ВМЯ и ПВЯ гипоталамуса, а в случае питьевой в ЛПО, ПВЯ и СОЯ гипоталамуса. Если ЛЯ и ЛПО гипоталамуса вовлечены в регуляцию нейрофизиологических процессов, то ВМЯ, СОЯ и ПВЯ - более ответственны за регуляцию нейрохимических процессов, составляющих основу взаимотношений моноаминергиче-ских и пептидергических систем гипоталамуса, ответственных за гормональный механизм пищевого и питьевого поведения.

На уровне гипоталамических ядер функция адреналина направлена на регуляцию внутриклеточных механизмов энергообеспечения и энергозатрат, функция норадреналина направлена на регуляцию нервных механизмов пищевого и питьевого поведения. Функция дофамина и серотонина направлена на реализацию центральных механизмов с отрицательной обратной связью. Но реализация этих механизмов осуществляется непосредственным системообразующим участием пентидергических систем гипоталамических ядер.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Полученные данные позволяют значительно расширить теоретические представления о роли и взаимоотношениях пептидергических и моноаминергических систем гипоталамуса в регуляции центральных механизмов пищевого и питьевого поведения и о роли гипоталамо-надпочечниковой и гипоталамо-поджелудочной систем в формировании и в реализации функций различных уровней пищевой и питьевой функциональных систем, направленных на уравновешивание механизмов энергообеспечения, энерготрат и ионного гомеостаза организма.

Практическая значимость данного исследования заключается в том, что эта работа открывает перспективные возможности применения опиоидных пептидов для коррекции центральных механизмов регуляции питания при ряде заболеваний, проявляющихся в нарушении энергетического и ионного баланса в организме.

Основные положения, выносимое в защиту.

1. Изучение влияния внутрижелудочкового введения р- ЛИТ и Р-эндорфина у накормленных крыс показало, что количество потребляемой пищи и воды увеличивается, а также количество суточного диуреза и масса тела у животных сохраняется на высоком уровне.

2. Изучение влияния внутрижелудочкового введения р-ЛПТ и Р-эндорфина у крыс в условиях пищевой депривации показало, что количество потребляемой пищи и воды снижается, суточный диурез и масса тела тоже уменьшается.

3. Изучение содержания сахара в крови, адреналина и норадрена-лина в гипоталамусе у белых крыс при 1,2,3,5и 7 - суточной пищевой и питьевой депривации и на фоне 1,3,5,10 суточного восстановления пищевого и питьевого режима показало, что 1-3 содержание глюкозы, норадреналина и адреналина повышается, в 5-7 сутки существенно снижается, а 15 сутки восстанавителыюго режима содержание изучаемых показателей стабилизируется.

4. Изучение морфологических особенностей гипоталамуса показало, что после 1-3 суточной пищевой депривации характерные морфологические изменения наблюдаются в наружно-латеральной, перифорникальной зоне латерального ядра и преоптическая область, с продлением сроков пищевой и питьевой депривации морфологические изменения наблюдается в мелко- и крупноклеточной части вентромедиального, супра-оптического и паравентрикулярного ядра гипоталамуса.

5. После отмены пищевой и питьевой депривации на 7-15 сутки восстановлиается мелко- и крупноклеточная часть вентро-медиалного супраоптического, паравентрикулярного ядра, на 30 сутки восстанавливаются наружно-латеральная и перифор-никальная зона латерального ядра и преоптическая область гипоталамуса.

Апробация работы. Материалы диссертации изложены и доложены на:

1. На научной-практической конференции, посвященной 100-летию академика А.Гасанова, Бакы, 2000.

2. 26-С1 и1ша1 Тйгкзуэ ПгЫо^ ЬШт1эг ёетеу1 Эзк! §эЬэг, Тигк1уа,2000.

3. На научной-практической конференции, посвященной 100-летию академика З.М.Мамедова, Баку, 2003.

4. На Семинаре НАН-а Института Физилогии им. А.Й.Караева, 2004.

Структура и объем диссертации. Работа изожена на 175 страницах компьютерного текста и состоит из введения, 3 глав, обсуждения полученных данных, выводов и списка использованной литературы, включающего261 источника, из которых 141 на русском и 120 на английском языках. Диссертация содержит 9 таблиц и 24 рисунка.

Публикации. По теме диссертации опубликовано 5 научных работ, список которых приведен в автореферате.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Материалы и методы исследования. Работа была проведена на 230 белых беспородных крыс одинакового веса (180-200) и возраста. Она включала 24 серий опытов, в каждой из которых был исследован мозг 5-10 животных. Животные контрольной групы получали пищу и воду, а подопытные были лишены либо воды, либо пищи в течение 1,2,3,5 и 7 суток, соответственно, при сохраненном пищевом или водном режиме, затем их разделяли на две подгруппы.

Крыс первой подгруппы забивали после указанных сроков пищевой и питьевой депривации, для животных второй подгруппы после 5-суточной пищевой и питьевой депривации восстанавливали питьевой и пищевой режим и забивали их в разные сроки после восстановления - через 1,3, 5, 10,15 и 30 дней (время, в течение которого крысы принимали воду или пищу в соответствии с потребностью.)

У всех животных после декапитации осуществляли забор гипоталамуса целиком и кровь для исследования. Содержание глюкозы в крови определяли по методу Хагедорна и Иенсона (1964), содержание адреналина и норадреналина в гипоталамусе по методу Матлина Э.Ш., Рахманова Т.Б. (1967). Морфологическое расположение гипо-таламических ядер определяли по карте, предложенный Сентаготом

Я., Флерко, Меш Б., Халас Б. (1965), на уровне гипоталамических ядер были подготовлены срезы толщиной 7 микрон. Для оценки состояния морфологических изменений срезы были окрашены 0,1% раствора крезил-виолета фирмы Мерк (Германия) по методу Ниссля (1933). Читку препаратов производили на микроскопе марки «Ам-плевал» (Германия). Для введения пептидов в мозг вначале у крыс под общей нембуталовой анестезией (внутрибрюшино 0,5 мг на 100 г веса тела) скальпировали череп, затем соответственно со стереотак-сическими координатами атласа мозга крысы (Pellegrino M.I. et al.,1979) с оптимальными координатами (Р= 1,5-1,7; L=2,0; Н=4,0-4,5) в боковые желудочки мозга вживляли хемотрод (металлическая канюля длиной 8-10 мм). Хемотрод, вживленный в боковые желудочки мозга фиксировали на поверхности черепа с помощь быстротвер-деющей пластмассы «норакрила». Для микроинъекций в боковые желудочки мозга веществ использовали микро-инъектор (фирма «Hamilton», Швейцария), позволявшей осуществлять микроинъекции через гибкую металлическую трубку.

Для хемостимуляции использовали р-ЛПТ и Р-эндорфин, который был получен из лаборатории белковых гормонов НИИ экспериментальной эндокринологии и химии гормонов РАМН России. Указанное вещество вводили в мозг свободно передвигающихся животных однократно в дозах 5 мкг, растворенных в 3-5 мкл физиологического раствора. Животные содержались в индивидуальных боксах, снаженных кормушками и поиликами. Регистрация объемов потребляемой пищи и объема выпитой воды производилось ежедневно утром (8-9 часов утра). Опыты проводились в 3 этапа: I - адаптационный период (10-12 дней); II - фоновый период (10-12 дней); III - период изучения воздействия исследуемых веществ в различных условиях эксперимента (в течение 15 дней). Массу тела животных определяли ежесуточно путем взвешивания.

Для измерения величины суточного диуреза у крыс применяли сконструированное член-корр.НАНА, проф. Ф.И. Джафаровым специальное устройство для измерения суточного диуреза при свободном поведении у крыс. Измерение количества диуреза производили утром, параллельно с остальными параметрами. Результаты исследований физиологических параметров статистически обрабатывали методом альтернативного варьирования при помощи общепринятых в биометрии статистических приемов (Рокицкий П.Ф., 1967).

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ОБСУЖДЕНИЕ ПОЛУЧЕННЫХ ДАННЫХ.

Ведущая роль в регуляции обменных процессов в организме принадлежит гипоталамусу, участвующему в регуляции и координации различных вегетативных функций (Богач П.К., Сокур В.Д., РоикВ.И., 1981; Сокур В.Д, РоикВ.И., 1983).

Nicoladis S (1981) считает, что состояние голода и сытости регулируется скоростью продукции внутриклеточной энергии, которая зависит от доступности пищевых субстратов и характера гормональной секреции. Последняя может определяться вкусовыми и другими внешними стимулами, воспринимаемыми специфическими системами, и проецируемыми на латеральный гипоталамус, откуда осуществляется нисходящая регуляция желез, участвующих в обменных процессах.

Есть сведения о том, что мет-энкефалин и бета-эндорфин существенно влияют на слюнорегуляцию, потребление пищи и воды. Адаптивные функции моноаминов и различных пептидов направлены на снижение энергозатраты посредством консервирования энергетического субстрата на уровне митохондрий. С другой стороны, на уровне других органов и тканей эти функции направлены на поэтапную мобилизацию энергетических субстратов организма на уровне печени, мышечной и других тканей организма (Котов A.B., Мартынов В.Ф., Толпыго С.М. и др., 1984).

Все вышеизложенные вероятные механизмы на уровне пищевой и питьевой мотивации, по-видимоу, вовлечены в регуляцию глюкогомеостаза в организме. Гипоталамические центры, вовлекая нейрогормональные механизмы в регуляцию всего организма, поддерживают нормальный гомеостаз в организме. В этих процессах немаловажную роль играет взаимоотношение моноаминергических и пептидергических механизмов регуляции, протекающих на уровне гипоталамических ядер, что являлось предметом изучения данной диссертационной работы выяснение роли нейропептидов ß -ЛПТ и ß -эндорфина в регуляции глюкогомеостаза на уровне различных уровней пищевой и питьевой мотивации.

Изучение содержания сахара в крови при различных сроках пищевой и питьевой депривации (1,2,3,5 и 7 суточной) показало, что в основном наблюдается 3 стадии: I стадия ( 1 сутки), II стадия (2,3

и 5 суток) III стадия (7 сутки). У контрольных животных содержание глюкозы в обоих группах составляло 7,39±0,21 мМол, на 1 стадии голодания 4,1 ± 0,36, а при водной депривации 4,5 ± 0,65, но менее достоверное изменение содержания глюкозы наблюдается во второй стадии пищевой депривации (2,3 и 5 суток) на фоне голодания содержание глюкозы соответственно составляло 5,2 ± 0,19; 4,7±0,29; 5,65±0,05, на фоне питьевой депривации-6,7±0,28; 6,8±0,65 и 6,6±0,19 мМоль. В третьей стадии голодания и жажды (7 суток) содержание сахара в крови составляло 4,2±0,29 и 4,9±0,43 мМоль.

На втором этапе изучалось содержание глюкозы на фоне восстановления пищевого и питьевого режима. На 1день восстановления пищи содержание глюкозы в крови составляло 6.7±0,28. На 3 день содержание глюкозы восстанавливается до уровня контрольных животных. На 5 день приема пищи содержание глюкозы в крови заметно повышается по сравнению с контрольными животными и составляет 9,0±0,59 мМоль. На 15 и 30 дни приема пищи происходит восстановление содержания глюкозы в крови до уровня контрольных животных.

На фоне восстановления питьевого режима в 1 день приема воды содержание глюкозы восстанавливается до уровня контрольных животных, но нестабильно. На 3 день приема воды в содержании глюкозы существенных различий с 1 -суточным восстановлением приема воды не наблюдается. На 5 день содержание глюкозы снова остается высоким по сравнению с контрольными животными. На 15 день и 30 дни приема воды содержание глюкозы становится стабильным. Стабилизация содержания глюкозы на 15 и 30 сутки приема пищи и воды свидетельствуют о том,что для нормального состояния глюкозы в крови необходимо определенное соотношение жидких и твердых метаболитов, которое контролируется ЦНС, т.е. возможной передачей эфферентных влияний гипоталамуса в регулируемые висцеральные функции организма, через посредство аденогипофиза и периферических эндокринных желез. Однако, одновременно было подчеркнуто, что эфферентные импульсы , посылаемые гипоталамусом могут зависеть также от реактивности эффекторов. Реактивность же эта в значительной мере обуславливается степенью гидротации цитоплазмы и соотношением внутриклеточной и внеклеточной воды в регулируемых клетках, т.е. процессами, находящимися под контролем гомориположительных клеток переднего гипоталамуса (Алешин Б.В., 1979).

Основываясь на всех этих данных, мы полагаем возможным включить в сферу пептидергических нейросекреторных центров не только классические гомориположительные элементы, но и пока слабо изученные гомориотрицательные НСК. Моноаминергические ликвороконтак-тирующих НСК, сосредоточенных в стенках бухт третьего желудочка, и моноаминергических НСК тубероинфунду-булярной области, аксоны которых контактируют в области срединного возвышения с портальными капиллярами (Константинова М.С., 1976), что является доказательством о тесной функциональной взаимосвязи моноаминов с пептидергическими нейронами гипоталамуса. Это дает нам основание сказать, что последствие экзо-генно введенных пептидов реализуется нейросекреторными элементами тубероинфундубулярной области гипоталамуса.

Согласно современным представлениям, содержание и скорость обмена биогенных аминов в гипоталамусе оказывает существенное влияние на деятельности эндокринных систем и на изменение различных метаболических процессов в организме (Finch С.Е., 1975; Malinoff P., Axelrod Z., 1971), в значительной степени зависит от концентрации и метаболизма биогенных аминов в гипоталамусе (Дильман В.М., Анисимов В.Н., 1975). Ряд исследований свидетельствует о связи КА с окислением важнейшего энергетического субстрата митохондрий сукукцината (Кондрашова М.Н., Григоренко Е.В., Гузарь И.Б., Окон Е.В., 1981; Кулинский В.И., Труфанова JI.B., 1975; Кулинский В.И., Семенов Л.Ф., 1965). Катехоламиновое возбуждение в организме связано, как с адеквацией фермента, окисляющего янтарную кислоту, сукцинат-дегидрогеназой, так и с усилением метаболических путей обеспечивающих приток янтарной кислоты в трикарбоновый цикл не через лимонные кислоты, а из глютамата и жирных кислот на уровень а-клетоглютарата и сукци-нил КоА (Кондрашова М.Н., 1972; Маевский и др., 1973).

Таким образом, адреналин и норадреналин играют существенную регуляторную роль, причем, если роль первых направлена на регуляцию внутриклеточных метаболических процессов по мобилизации энергетических субстратов, то функции вторых направлена на мобилизацию процессов возбуждения в ЦНС для облегчения синтеза и анализа поступающей информации при формировании целостной реакции организма.

Правильность этого положения подтвердилось и нашими экспериментами. После 1,2 и 3 суток пищевой депривации содерджа-ние адреналина и норадреналина существенно повышается, а на 5-7 сутки пищевой депривации содержание адреналина и норадреналина существенно снижается по сравнению с контрольной группой. На фоне восстановления пищевого режима в 1-3 сутки содержание адреналина и норадреналина сохраняется на уровне 5 суточной пищевой депривации. На 7 сутки восстановления пищевого режима содержание адреналина и норадреналина стабилизируется до контрольного уровня животных. Анализ результатов этих исследований свидетельствует о том, что в зависимости от сроков пищевой депривации и восстановления пищевого режима существует порог чувствительности гипоталамуса, т.е. этот порог регулируется состоянием свободной и связанной формой адреналина и норадреналина в гипоталамусе.

Во втором варианте этих опытов изучалось содержание адреналина и норадреналина в гипоталамусе белых крыс после различных сроков питьевой депривации и на фоне восстановления питьевого режима.

Питьевая депривация по сравнению с пищевой деприваци-ей вызывает более существенные изменения в содержании адреналина и норадреналина в гипоталамусе. Характерным является то, что максимальное повышение содержания адреналина и норадреналина наблюдается на 1 сутки питьевой дпривации. Начиная со 2-х суток питьевой депривации в содержании адреналина отмечается тенденция к снижению и на 7 сутки питьевой депривации содержание адреналина существенно снижается, почти в 5 раз по сравнению с контрольной группой.

Изменение содержания норадреналина носит другой характер, несмотря на то, что в 1 сутки депривации содержание норадреналина достигает максимума, на 2 и 3 сутки водной депривации отмечается некоторая тенденция к снижению, но уровень норадреналина по сравнению с нормой остается высоким. На 5-7 сутки питьевой депривации содержание норадреналина существенно снижается по сравнению с нормой.

Необычная картина наблюдается и на фоне восстановления питьевого режима. На 1-3 сутки восстановления питьевого режима содержание адреналина несколько повышается, а содержание норадреналина сохраняется на уровне 7 суточной водной деприва-

ции. Начиная с 5 суток восстановительного периода содержание адреналина повышается и на 10 сутки восстановительного периода его уровень стабилизируется. В содержании норадреналина такая картина не наблюдается. На 5 сутки восстановительного периода содержание норадреналина довольно низкое и сохраняется на уровне 7 суточной питьевой депривации. Начиная с 7 суток восстановления питьевого режима идет тенденция к повышению и на 10 сутки уровень норадреналина приближается к уровню контрольной группы животных.

Таким образом, результаты исследований свидетельствуют о том, что существует корреляция между содержанием свободной и связанной формой адреналина и норадреналина в гипоталамусе и уровнем глюкомеостаза в организме.

Наблюдаемая динамика изменения пищевого, питьевого и сопряженных показателей при внутрижелудочковом введении Р-ЛПТ у накормленных животных, мы объясняем тем, что на фоне введения Р-ЛПТ, почти в течении 5-6 дней наблюдается (особенно на фоне 5-й день) уменьшения количества принятой пищи и воды, соответственно уменьшается масса тела и диурез у подопытных животных. Подобный феномен мы обьясням энергосберегающим эффектом пептида и за счет механизмов обратной связи, вызванной дофамином содержание которого, видимо, повышается в ги-поталамических ядрах на фоне введения этого пептида. Такое положение подтверждается ранними экспериментами (Аскеров Ф.Р., 1991), в ходе которых наблюдалось увеличение количества дофамина, серотонина в гипоталамусе при длительных сроках пищевой и питьевой депривации (5-7 сутки), увеличение количества терминального уровня катехоламинов на 3-5 сутки пищевой депривации. Также есть литературные данные (Аскеров Ф.Б., 1991; Поленов А.Л., 1979) о наличие, в основном, дофаминергической медиации аркуатного ядра гипоталамуса. Дальнейшее повышение количества потребляемой пищи и диуреза можно объяснить тем, что после снятия эффекта дофаминергической системы пептидом и заниженном уровне пищевого акта, особенно на 1-3 сутки голодания, по-видимому, уменьшается содержание глюкозы и соответсвенно снижается гормон (инсулина), повышается АКТГ, кортикостерон и глюкагон в крови (Паша-заде Г.Р., 1993). Увеличение соматотроп-ного гормона и тироксина повышает потребность организма для

восполнения запасов метаболитов, что соответственно повышает количество потребляемой пищи и воды, что приводит к увеличению массы тела и величина диуреза. Сохранение на стабильном уровне температуры тела является доказательством нормального протекания механизмов энергообеспечения, энергозатраты и водно-солевого обмена в организме. Такая закономерность наблюдается и на фоне внутрижелудочкового введения р-эндорфина у накормленных животных. Почти в такой же динамике повышается уровень потребления пищи, как в случае р-ЛПТ, но количество выпитой воды уменьшается. Количество диуреза повышается более существенно, масса тела на протяжении 1 -6 дней занижена, на 9-15 сутки масса тела умеренно повышается. Влияние Р-эндорфина на количество выделенной мочи, т.е. диуреза согласуется с литературными данными, что свидетельствует о большем участии р-эндорфина в регуляции ионного гомеостаза в организме и регуляции питьевого поведения животных при различных уровнях питьевой депривации (Клеук I., Клуреге И.О., 1975).

Изучение динамики изменения питьевого и пищевого поведения и а сопряженных показателей в условиях пищевой депривации и на фоне восстановления пищевого режима (контрольные) показали, что после 3-х суточной пищевой депривации количество принятой воды, масса тела и величина диуреза существенно снижается. На фоне восстановления пищевого режима количество потребляемой пищи и воды, масса тела у животных восстанавливаются на 6-7 сутки восстановления пищевого режима. Как и в предыдущих случаях на 10-15 сутки восстановления пищевого режима количество принятой воды и пищи увеличивается по сравнению с контрольными (первоначальный период) животными. Масса тела и величина диуреза также восстанавливается до контрольного уровня, но в этих условиях температура тела существенным изменениям не подвергается.

Результаты исследований динамики изменения пищевого и питьевого сопряженных вегетативных показателей при внутриже-лудочковом введении Р-ЛПТ после пищевой депривации и на фоне восстановления пищевого режима показали, что количество принятой пищи и воды до контрольного уровня не восстанавливаются.. Это явление наталкивает на мысль о том, что в организме есть определенные механизмы, которые в тканях четко контролируют количество сухих веществ и ионного гомеостаза в организме. Воз-

можно, в организме существует клеточный уровень регуляции соотношения энергетических и водных ресурсов организма. Поэтому, для стабилизации этих соотношений на фоне введений Р-ЛПТ увеличивается уровень диуреза (до 123,7%) по сравнению с нормой. Следует отметить, что почти такая же закономерность сохраняется в динамике изменения пищевого и питьевого поведения и сопряженных вегетативных показателей при внутрижелудочковом введении Р-эндорфина у животных, перенесших 3-дневную пищевую депривацию и восстановление пищевого режима. У этих животных количество принятой воды и величина диуреза существенно снижается и не восстанавливается. Количество принятой пищи до контрольного уровня не восстанавливается, но масса тела животных восстанавливается до контрольного уровня. Результаты этих исследований дают нам основание сделать заключение о том, что влияние Р-эндорфина на содержание антидиуретического гормона приводит к сохранению внутриклеточной воды, именно эти механизмы способствуют восстанавлению массы тела до контрольного уровня. А в случае применения Р-ЛПТ при низком содержании потребления корма, пептид способствует выведению излишек воды из клеточных структур организма. Все это дает основание высказать мнение о том, что на организменном, клеточном и молекулярном уровнях существуют механизмы, контролирующие соотношение количества сухих и твердых веществ. Этой механизм находится под контролем гипоталамических генетически детерминированных центров, регулирующих уровень гомео-статических показателей организма (Бердышев Г.Д., Тюленев В.И., Мосюк А.И. и др., 1975; Лобащев М.Е. и др., 1973).

Выдвинутые нами положения подтверждаются литературными данными (Судаков К.В., 1998), согласно которым в каждой «системе кванта» жизнедеятельности ведущая роль в его организации принадлежит физико-химическим процессам, связанным с формированием соответствующей функциональной системой той или иной потребности и с ее удовлетворением. В «системе квантов», формирующих поведение и психическую деятельность человека и животных, метаболическая потребность трансформируется на уровне мозговых структур в мотивационное состояние, а процессы, связанные с удовлетоврением потребности, формируют церебральных механизмов потреблений.

Наблюдаемые в наших опытах на фоне применения ß-эндорфина эффекты, можно обьяснить тем, что под влиянием этого пептида повышается активность специфической пептид-гидролиз (эндопептидазы), способствующие превращению динорфина в его биоактивный фермент - эндорфина - Agr. Таким образом, молекула динорфина деградируется и снижается его содержание (Shimiru Hiroynki,1989). Наблюдаемые в наших опытах уменьшение уровня потребления на фоне голодания (3 - суточное) и введение ß-эндорфина связано со снижением ß-динорфина деградирующим эффектом пептидаз. Правомочность положения подкрепляется литературными данными (Smythe G.A., Grunstein N.S., Brandsha Z.E., Nicholson M.V., Compton R.Z.,1984) из которых явствует, что введение динорфина А в преоптическую область гипоталамуса способствует увеличению уровня потребления воды, при этом потребление пищи не увеличивается. При объяснении механизмов этих процессов есть необходимость отметить и роль некоторых медиаторов. Так как в наших экспериментах на ранних сроках пищевой и питьевой депривации содержание адреналина и норадреналина в гипоталамусе увеличивается, а с углублением пищеЕой и питьевой депривации содержание адреналина и норадреналина снижается (Аскеров Ф.Б., 1991), а содержание дофамина и серотонина повышается. Одновременно с углублением сроков пищевой и питьевой депривации в специфичесих ядрах гипоталамуса (ЛЯ, ПВЯ, ВМЯ, ЛПО, МО) увеличивается количество катехоламинов в нервных терминалях.

Таким образом, такое состояние моноаминергических систем гипоталамических ядер тесно связано с реализацией нескольких механизмов, связанных с их влиянием на гомеостатические системы организма. Если функция адреналина направлена на регуляцию внутриклеточных механизмов энергообеспечения и энерготраты, то функции дофамина и серотонина направлены на реализацию центральных механизмов с отрицательной обратной связью: в случае пищевой депривации этот механизм регулируется серотонинергической, а в случае питьевой дофаминергической системой мозга. Но реализация (Аскеров Ф.Б., 1991) этих механизмов осуществляется с непосредственным участием пептидерг-ческих систем гипоталамических ядер. Этот механизм при различных уровнях пищевой и питьевой депривации, в первую очередь, направлен на регуляцию механизмов энергообеспечения, регуляцию ионного и водного баланса организма.

Катехоламиновое возбуждение в организме связано, как с активацией фермента, окисляющего янтарную кислоту, сукцинат-дегидрогеназы, так и с усилением метаболических путей, обеспечивающих приток янтарной кислоты в трикарбоновый цикл не через лимонные кислоты, а из глютамата и жирных кислот на уровень а-кетоглютарата и сукцинил-Ко А (Кондрашова М.Н., 1972; Кондрашова и др., 1973).

По данным Сгт&еш Н.Б. (1984) установлено, что норадрена-лин центрального происхождения, угнетая гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковые системы, принимает непосредственное участие в регуляции уровня глюкозы в организме. Норадренергические рецепторы паравентрикулярного ядра не ответственны за возникновение пищевого поведения, вызваннного введением глюкозы (Ног_Допзег. Са1Ь.,1985). По данным Елаева Н.Р. (1981) в нейронах существуют гены экспрессии, подверженные контролю норадреналина в безкле-точной системе ядерной РНК и митохондриальной Ыа, К-АТФ-азы. Автор считает, что в силу своей энергезирующей функции норадренергические структуры в условиях возбуждения способоствуют общей активации высших отделов, тем самым облегчают анализ и синтез поступающей информации, что имеет решающее значение в формировании целостной реакции организма.

В результате проведенных морфологических исследований некоторых ядер гипоталамуса установлено, что вещество Ниссле существенно изменяется в специфических гипоталамических ядрах в зависимости от сроков голодания и жажды.

После 3-суточного голодания число нейронов, подверженных морфологических изменениям, увеличивается, особенно в ЛЯ гипоталамуса, преимущественно крупные, расположенные вокруг форникса и в наружно-латеральной зоне задней части. Морфологические изменения продолжают проявляться и в нейронах СОЯ, ПВЯ, что выражается в передвижении тигроида крупных нейронов к периферической части, гипертрофии тела и ядра, а в ВМЯ крупных нейронов морфологические изменения углубляются. В нейронных организациях ЛЯ происходят наиболее глубокие изменения в передней части. Выраженные эти морфоструктурные изменения проявляются в виде набухания клеточного тела, ядра и отростков, центрального хроматолиза, гидропических нарушешш, эксцентричного расположения ядра и ядрышка, отражающие, видимо, повы-

шенное функциональное напряжение и являющиеся признаками морфологического проявления адаптационно-компенсаторной реакции. С учетом морфо-функциональных различий нервных клеток гипоталамуса (Леонтович Т.А., 1966), установлено, что крупные нейроны ЛЯ являются офферентами и что это способствует функции данного отдела гипоталамуса, как эфферентного механизма моторного выражения целостных поведенческих реакций. Длинноак-сонные связи нейронов ЛЯ с другими отделами мозга, широкая конвергенция сигналов на этих нейронах и формирование интеграи-тивного сигнала на выходе (Jacobs B.Z., lotte S.Z., Bloom F.E., Kievit I., Kuypers H.G., 1975), а также полученные нами мофрологические данные позволяют предположить, что ведущая роль в формировании и осуществлении координированно11 пуска соматовегетатив-ных реакций, обеспечивающих пищевое целенаправленное поведение, приадлежит ЛЯ гипоталамуса, именно его крупным нейронам.

Наблюдаемые нами просветления клеточных тел - лизис вещество Нисселя - в основной массе нейронов ВМЯ гипоталамуса на 3 сутки голодания свидетельствует об общем едином режиме работы значительного количества нервных клеток данной структуры. Анатомические особенности ВМЯ - мелкие ретикулярного типа клетки с богато ветвящимися коллатералями (Леонтович Т.А., 1966), видимо, обеспечивают им возможность влиять друг на друга, а при определенных условиях - действовать как единое целое.

Морфологические исследования передних групп ядер гипоталамуса показали, что увеличение сроков голодания до 3 суток характеризуется морфологическими изменениями в отдельных нейронах ПВЯ. Отмеченные нами набухание ядерного аппарата с редким просветлением, по-видимому, является выражением повышенной функциональной активности нейронов, направленных на повышение чувствительности рецепторного аппарата нейронов, воспринимающих степень изменения гуморальной сферы организма при голодании. Есть указание (Leibovitz S.E., 1978) на высшую роль данного отдела гипоталамуса в регуляции пищевого поведения животных. Считается, что ПВЯ является также звеном в процессе регуляции потребления пищи, связанным с повышением адренергической активности при голодании. Появление в этот период пищевой депривации в отдельных нейронах гипоталамуса гидропических изменений, возможно, свидетельствует о нарушении водно-солевого обмена.

Лишение животных пищи до 5 суток характеризуется заметным снижением двигательной активности, вплоть до ступора у одних, прикосновение к другим вызывает состояние крайней агрессии. Понижается питьевая реакция и животные в редких случаях употребляют воду. Почти во всех ядрах гипоталамуса наблюдаются выраженные морфологические изменения, особенно в цитоплазме многих нейронов ЛЯ и в нейронах ВМЯ и ПВЯ. Правильность нашего предположения о том, что более выраженное проявление компенсаторно-репаративных процессов наблюдается в наружно-латеральной зоне задней части ЛЯ при пищевой депри-вации согласуется с электронно-микроскопическими исследованиями (Абушов Б.М., 1986).

При питьевой депривации наиболее существенные морфологические изменения начинаются на 1-2 сутки питьевой депривации. В ЛПО, СО и ЛЯ увеличивется количество нейронов и гли-альных клеток с морфологическими изменениями. Наиболее выражены она в нейронах ЛПО: в цитоплазме многих из них заметно снижается содержание тигроидного вещества вокруг ядер, оно сгущается по периферии тело нейрона. В отдельных нейронах ПВЯ базофильное вещество ядер лизируется, некоторые ядра набухают. Наблюдавшиеся в эти сроки водной депривации более выраженные морфологические изменения в нейронных организациях ЛПО свидетельствуют о доминирующей чувствительности этой области гипоталамуса к гидротации организма и наиболее тесной ее связи с регуляцией центральных механизмов жажды.

После 3 суток водной депривации у животных заметно снижается двигательная и поисковая активность, резко сокращается частота подходов к поилке и приему пищи. В нейронах ЛПО, СОЯ и ЛЯ заметно уменьшается содержание тигроидного вещества, увеличивается количество саттелитной глии, что свидетельствует о большой ответственности нейронных организаций этих ядер в регуляции питьевого поведения. На основании этих и собственных данных мы пришли к заключению о том, что наиболее высокий уровенть питьевой мотивации у крыс проявляется в течение первых трех суток, что хорошо коррелируется с поведением, т.е. со степеню обученности (Анохин П.К., Судаков К.В., 1971).

На 5-е сутки питьевой депривации животные резко ослаблены, двигательная и поисковая активность почти отсутствует. В

ЛПО и ЛЯ множество нейронов напоминают прозрачные пузырьки, в которых исчезло тигроидное вещество, контуры отдельных клеток стерты, нейтральные ядра деформированы, встречаются сморщенные нейроны и т.д. в СОЯ и ПВЯ в большинстве нейронов резко уменьшается содержание тигроидного вещества, отдельные нейроны подвергнуты цитолизу, в поле зрения попадают мнжество двух и трехядрышковые нейроны.

Результаты исследований свидетельсвуют о том, что при различных сроках пищевой и питьевой депривации и при восстановлении режима питания и питья подопытных животных наиболее выраженные нейрохимические и морфологические изменения в случае пищевого поведения наблюдаются в нейронных организациях ЛЯ, ВМЯ, ПВЯ гипоталамуса, а в случае питьевого поведения наблюдается в ЛПО, ПВЯ, СОЯ гипоталамуса. Если ЛЯ и ЛПО гипоталамуса ответственны за регуляцию нейрофизиологических процессов, то ВМЯ, СОЯ и ПВЯ - ответственны за регуляцию нейрохиических процессов, составляющих основу взаимоотношения моноаминергических и пептидергических систем гипоталамуса, ответственных за гуморальный механизм пищевого и питьевого поведения.

Таким образом, на уровне гипоталамических ядер функция адреналина направлена на регуляцию внутриклеточных механизмов энергообеспечения и энергозатраты, функция норадреналина на регуляцию нервных механизмов пищевого поведения. Функция дофамина и серотонина направлена на реализацию этих механизмов осуществляется с непосредственным системообразующим участием пептидергических систем гипоталамических ядер.

выводы.

1) У сытых животных внугрижелудочковое введение р-ЛПТ в 1-3 дня снижает количество потребляемой пищи и воды, на 6-15 дни кормления происходит стабилизация и некоторое увеличение потребления пищи и воды, что ведет к увеличению диуреза и массы тела. Такая же закономерность сохраняется и на фоне применения р-эндорфина. Функция этих пептидов в гипоталамусе направлена на сохранение соотношения твердых и жидких веществ в организме.

2) У голодных животных в 1-3 дня депривации внутри-желудочковое введение Р-ЛПТ заметно уменьшает количество потребляемой пищи и воды, снижается диурез и масса тела животных. При восстановлении пищевого режима в течение 15 дней количество потребляемой воды и пищи до контрольного уровня не восстанавливается. На 3-й день насыщения восстанавливается диурез, но масса тела не нормализуется. На фоне введения Р-эндорфина вегетативные показатели не восстанавливаются, за исключением массы тела.

3) Изучение содержания сахара в крови при различных сроках пищевой и питьевой депривации и при ее отмене показало, что уровень и соотношение питательных энергообразуюших метаболитов и состояние водно-солевого обмена играют ключевую роль для стабильного сохранение глюкогомеостаза в организме, необходимого для реализации центральных и периферических механизмов пищевого и питьевого поведения.

4) Изучение содержания адреналина и норадреналина в гипоталамусе при различных сроках пищевой и питьевой депривации и при ее отмене выявило, что катехоламины в зависимисти от уровня мотивации на уровне специфических гипоталамичиских ядер подключают центральные нейрогормональные механизмы мобилизации энергетических и водных ресурсов организма с целью стабильного сохранения энергетического и водного баланса в организме.

5) Выявлено, что в ранние сроки пищевой депривации наиболее выраженные морфологические изменения, характеризующие состояние возбуждения, наблюдаются в наружно-латеральной зоне и перифорникальной области латерального ядра

гипоталамуса, а в случае питьевой депривации - в латеральной преоптической области гипоталамуса.

6) Выявлено, что при поздних сроках пищевой депривации характерные морфологические изменения наблюдаются в нейронных организациях вентромедиального и паравентрикуляр-ного ядра гипоталамуса, а в случае питьевой депривации они проявляются в нейронных организациях латеральной преоптической области, супраотического и паравентрикулярного ядра гипоталамуса.

7) Установлено, что в зависимости от уровня пищевой и питьевой мотивации на уровне специфических гипоталамических ядер функция катехоламинов направлена на подключение цеп-тральных и периферических нейрогормональных механизмов энергообеспечения, энерготраты и ионного гомеостаза, а регулирующий эффект изучаемых пептидных гормонов гипоталамуса направлен на сохранение соотношения и уровня потребления жидких и твердых веществ в организме животных.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Osgarov F.B., Cafarov F.i., Qayibova G.R. Qida va su motiv-izasiyasinin miixtalif saviyyalarinda hipotalamusda katexolam-inlarin miqdan (tiirk dilinda). Turk fizioloqlarmin bilimlar darnayi. XXVI Ulusal Konqresi. Bildirir ozatlari, Turkiya, Bski jahar, 2000, s. 105-106.

2. Аскеров Ф.Б., Джафаров Ф.И., Гаибова Г.Р. Динамика изменения содержания глюкозы при различных сроках пищевой и питьевой депривации. Мат.Респ.Конф.посв. 100-лет. Член-корр. АН Аз.Респ. А.С.Гасанова. Окт. Баку, 2000, с.70-72.

3. Qayibova G.R., Cafarov F.I., Bsgarov F.B. Ag si?anlarin hipotalamusunda qida va su motivasiyasi zamam adrenalin va noradrenalinin miqdarinm dayi§masi. «Saglamliq», 2002, №1, s.37-39.

4. Гаибова Г.Р., Джафаров Ф.И., Аскеров Ф.Б. Морфологические измененеия в некоторых ядрах гипоталамуса при различных сроках пищевой депривации и ее отмене. Журнал «Здоровье», №5,2002, с.46-52.

5. Qayibova G.R., Cafarov F.I., Bsgarov F.B. Qida va su deprivasiyasi zamani hipotalamus nuvalarinda monoaminergik va adrenergik sistemlarin faalligi. Akad. Ziilfuqar Mehdi oglu Mammodovun anadan olmasinin 100 illiyina hasr olunmu§ elmi konf.,2002, s.157.

QAYIBOVA GÜLNAR RAFÍQ QIZI

QIDA VQ SU DAVRANI§ININ MBRKBZÍ MEXANTZML6RÍNÍN TQNZÍML0NM9SÍ№)G HÍPOTALAMUSUN MONOAM-iNERGÍK VQ PEPTÍDERGÍK SÍSTEML9RÍNÍN ROLU.

XÜLASB

Ahnmi§ naticalar müxtalif müddatli qida va su deprivasiyasi va onun lagvi zamani qlikohomeostazin tanziminda hipotalamusun monoaminergik va peptidergik sistemlarinin rolu haqqmda müayyan daracada asaslandirilmi? fikirlar soylamaya imkan verir.

Qidalanmi§ va qida deprivasiyasina maruz qalmi? ag si?anlann qida va su davram§larina (3- LPT va (3-endorfinin tasirinin naticalarinin müqayisali analizi gostarir ki, peptidlar tox heyvanlarda qida va su davrani§ina faalla§dina, ac heyvanlarda isa aksina langidici xarakterli tasir gostarir. Górünür ki, bu cür rnexan-izm orqanizmin toxumalarmda bark va maye metabolik substratl-ann nisbatinin qorunmasma yonaldilir.

Morfoloji tadqiqatlardan almmi? naticalar siibut edir ki, eksper-imental heyvanlarda qida va su rejiminin barpasi va müxtalif müddatli qida va su deprivasiyasi zamam homeostazm normal gedi§i ü?ün daha 90X neyrokimyavi va morfoloji dayi§ikliklar qida davram§i halinda hipotalamusun lateral, ventromedial va paraventrikulyar nüvalarinin (LN,VMN va PVN) neyronlannda mü§ahida edilir. Su davranisi halmda isa hipotalamusun lateral preoptik sahada (LPS), paraventrikulyar va supraoptik nüvelarinda (PVN, SON) mü§ahida edilir.

Hipotalamusun LN va LPS neyrofizioloji tanzima cavabdeh oldugu halda, VMN, SON va PVN nüvalar daha ?ox qida va su davrani-§inin hormonal tanziminda asas rol oynayan hipotalamusun monoaminergik va peptidergik sistemlarinin qar§iliqli münasibatinin asasini ta§kil edan neyrokimyavi proseslarin tanziminda cavabdehlik da^iyir.

Hipotalamusun nüvalari saviyyasinda adrenalinin funksiyasi enerji tsminati va enerji itkisinin hüceyradaxili tanzim mexanizmina, noradrenalinin funksiyasi isa sinir mexanizminin tanzimina yonaldilib.

Dofamin va serotoninin funksiyasi manfi aks alaqali markazi mexanizmlarinin realla§masina yonaldilir. Lakin bu mexanizmlarin realla§masi hipotalamusun nüvalarinin peptidergik sistemlarinin bi-rba§a sistem yaradici i§tiraki vasitasila hayata keijirilir.

QAffiOVA GULNAR RAFIQ QIZI

THE ROLE OF MONOAMINERGIK AND PEPTIDERGIK SYSTEMS OF HYPOTHALAMUS IN THE REGULARION OF GENERAL MECHANISMS OF FOOD AND WATER BEHAVIOUR.

SUMMARY

The obtained resulta allow to put forward proposal on the role of monoaminoergik and peptidergik systems of hypothalamus in the regulation of glusohomeostasis at different terms of food and water deprivation and their recavery. Comprative analysis of action of [5-LPT and (3 -endorphine on food and water behaviour in the fed and food deprived rats has shown that the peptides exerting specific influence basically cause increased food and water activity in saturated animals, while in hungry ones they in the contrary suppers them. Probably such mechaism is directed to reserve the correlation between solid and liquid metabolic substrates in the tissues, which is necessary for the normal course of homeostasis.

The obtained results of morphologucal studies testify that for the normal course of homeostasis at different terms of food and water deprivation and recovery of feeding and drinking behaviour in experimental neurochemical and morphological changes are observed in neurons of LN. VMN and PVN of the hypothalamus, while in the case of drinking behaviour such changes are observed in LPO, PVN and SON at the hypothalamus. If LN and LPO of the hypothalamus are responsible for the regulation of neurophysiological processes then VMN, SON and PVN are responsible for the regulation of neurochemical ones, which compose the base for interrelations between monoaminoergic and peptidergic systems of the hypothalamus. These systems are know to be responsible for the hormonal regulation of feeding and drinking behaviour. At the level of hypotha-lamical nuclei epinerphine regulates the intercellular mechanisms of energy support and energy spending, while noradrenaline regulates the nervous mechanizms of feeding and dinking behaviour. The functions of do-phamine and serotoin are directed to the realization of central mechanisms with negative feedback. Realization of these mechanisms accomplishes by the direct participation of peptidergic systems of hypothalamus nuclei.