Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Полиморфные маркеры генов-кандидатов и генетическая предрасположенность к неблагоприятному исходу у больных, перенесших острый коронарный синдром

ВАК РФ 03.01.03, Молекулярная биология

Автореферат диссертации по теме "Полиморфные маркеры генов-кандидатов и генетическая предрасположенность к неблагоприятному исходу у больных, перенесших острый коронарный синдром"

ЛГАПКИНА ЮЛИЯ ВАЛЕНТИНОВНА

ПОЛИМОРФНЫЕ МАРКЕРЫ ГЕНОВ-КАНДИДАТОВ И ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТЬ К НЕБЛАГОПРИЯТНОМУ ИСХОДУ У БОЛЬНЫХ, ПЕРЕНЕСШИХ ОСТРЫЙ КОРОНАРНЫЙ СИНДРОМ.

03.01.03 - молекулярная биология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук

2 О ЯНВ 2017

Москва - 2010

004619205

Работа выполнена в лаборатории молекулярной диагностики и геномной дактилоскопии ФГУП «Государственный научно-исследовательский институт генетики и селекции промышленных микроорганизмов» (ФГУП «ГосНИИ генетика»).

Научный руководитель: доктор биологических наук, профессор

Носиков Валерий Вячеславович

Официальные оппоненты: доктор медицинских наук, профессор, Московская

медицинская академия им. И.М.Сеченова, г. Москва

Асанов Алий Юрьевич

доктор биологических наук, доцент, Институт общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН, г. Москва.

Голденкова-Павлова Ирина Васильевна

Ведущая организация

Институт молекулярной биологии им. В. А. Энгельгардта (ИМБ РАН), г.Москва

Защита состоится «25» января 2011 г. в 14 часов на заседании Диссертационного совета Д.217.013.01 при ФГУП «Государственный научно-исследовательский институт генетики и селекции промышленных микроорганизмов» по адресу: 117545, Москва, 1-й Дорожный проезд, 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГУП «ГосНИИ генетика». Реферат разослан «23» декабря 2010 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета, ^

кандидат химических наук

Т. Л. Воюшина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы.

В настоящее время сердечно-сосудистые заболевания являются основной причиной инвалидности и смертности в экономически развитых странах, при этом на долю ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда приходится примерно две трети случаев смерти от сердечно-сосудистых заболеваний.

К настоящему моменту описано большое количество факторов, определяющих повышенную вероятность неблагоприятного исхода после эпизода обострения ишемической болезни сердца (ИБС). Однако, выявление среди всех больных тех, у кого риск таких осложнений максимален, все еще остается до конца не решенной задачей. Влияние факторов гемостаза, воспаления, липидов крови, глюкозы и веществ, участвующих в ее метаболизме, изучалось во многих научных работах. Большинство авторов отмечают их взаимосвязь с развитием неблагоприятного исхода у больных ИБС.

В то же время, роль генетических факторов в развитии обострений ИБС изучена недостаточно. При этом следует отметить, что исследования, проведенные на парах сибсов, показали значительно более высокую конкордантность развития ИБС и его осложнений у однояйцовых близнецов, чем у разнояйцовых близнецов, а также при семейной отягощенности (De Faire and Pedersen, 1994). Эти данные позволяют уверенно говорить о существенной роли генетической предрасположенности в развитии атеросклероза и производных от него осложнений.

В развитии осложнений ИБС ключевую роль играют процессы, объединяемые сегодня термином «атеротромбоз» (Балуда, 1980; Фермилен, 1986). При этом нарушения в системах гемостаза и липидного обмена могут усугубляться генетическими особенностями, влияющими на структуру и скорость формирования этих процессов. Гены, кодирующие эти факторы, можно рассматривать в качестве кандидатов для изучения наследственной предрасположенности к осложнениям ИБС (Pratt, 1999). Носительство определенных аллельных вариантов этих генов может быть связано с повышенным риском развития заболевания и/или его осложнений.

Установление ассоциации гена с заболеванием и последующая оценка индивидуального генетического риска имеют важное значение для разработки дифференцированного подхода к профилактике и лечению данной патологии и ее осложнений в зависимости от наследственной предрасположенности конкретного

пациента. Подобные исследования позволяют точнее и надежнее оценивать генетический риск развития заболевания и прогнозировать его течение.

Цель н задачи работы. Целью данной работы было изучение ассоциации полиморфных маркеров генов-кандидатов с неблагоприятным исходом у больных, перенесших острый коронарный синдром. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Определить аллели и генотипы полиморфных маркеров генов, кодирующих липазу липопротеинов (LPL), аполипопротеин Е (АРОЕ), аполипопротеин В (АРОВ), фибриноген (FGB) и белок С (PROC).

2. Провести сравнительный анализ распределения аллелей и генотипов полиморфных маркеров данных генов-кандидатов в исследованной выборке больных для выявления вклада генетических факторов в развитие различных типов неблагоприятного исхода у больных, перенесших острый коронарный синдром.

3. Изучить ассоциацию факторов риска с неблагоприятными исходами. Научная новизна работы. В данной работе впервые исследована ассоциация

полиморфных маркеров Ser447Ter и T(-93)G гена LPL, T(-219)G гена АРОЕ, С(-516)Т гена АРОВ, G(-455)A гена FGB и С(-1654)Т гена PROC с развитием острого коронарного синдрома.

Обнаружена ассоциация полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC с повышенным риском развития неблагоприятного исхода в группе больных, перенесших эпизод обострения ИБС. Установлено, что носительство генотипов СТ и 7Т полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC, которые ассоциированы с меньшим уровнем белка С, ответственного за антикоагулянтную активность системы гемостаза, независимо связано с наступлением таких неблагоприятных исходов как нефатальный и фатальный инфаркт миокарда (ИМ), нефатальный и фатальный инсульт, нестабильная стенокардия (НС), потребовавшая госпитализации, внезапная коронарная смерть и смерть от других причин.

Практическая ценность работы. Выявление ассоциации полиморфных маркеров генов с развитием острого коронарного синдрома (ОКС) открывает новые перспективы в выделении групп пациентов с высоким риском развития патологии. Полученные данные об ассоциации полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC с развитием неблагоприятного исхода в группе больных, перенесших эпизод обострения ИБС, позволяют внедрить генетическое тестирование больных ИБС для

выделения лиц, имеющих максимальную предрасположенность к развитию неблагоприятных исходов, и указывают на возможное направление разработки новых лекарственных средств.

Апробация работы. Диссертационная работа была апробирована на заседании Секции молекулярной биологии Ученого Совета ФГУП «ГосНИИгенетика» 10 ноября 2010 г. Результаты настоящей работы докладывались на /К-ой международной конференции "Перспективное прогнозирование в биологии" (о. Санторин, Греция, 21 -23 сентября 2008 г.); на Российском национальном конгрессе кардиологов "Повышение качества и доступности кардиологической помощи" (г. Москва, Россия, 07 - 09 октября 2008 г.), Российском национальном конгрессе кардиологов "Кардиология:реалии и перспективы" (г. Москва, Россия, 06 - 08 октября 2009 г.).

Публикации. По материалам диссертации опубликовано 5 печатных работ, включая 2 статьи, а также материалы конференций.

Структура диссертации. Диссертация состоит из следующих разделов: введение, обзор литературы, описание использованных материалов и методов, результаты и их обсуждение, выводы и список литературы. Материалы диссертации изложены на 122 страницах машинописного текста и содержат 20 таблиц и 10 рисунков. В работе процитированы 201 зарубежный и 42 отечественных литературных источника.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

1. Исследование ассоциации полиморфных маркеров ряда генов-кандидатов с острым коронарным синдромом (ОКС).

В исследовании приняло участие 16 медицинских центров из семи городов России (Москва, Казань, Пермь, Челябинск, Ставрополь, Ростов-на-Дону, Санкт-Петербург), исследование проводилось с декабря 2006 г. по июль 2010 г. В исследование включены больные (всего 1145 человек), поступившие в стационар в связи с развитием ОКС. Больные, у которых в результате ОКС несформировался ИМ с зубцом 0, должны были поступить в стационар не позднее 72 ч от момента начала заболевания и иметь хотя бы один из следующих дополнительных критериев:

• депрессия сегмента БТ крайней мере на 1 мм в двух соседних отведениях;

• инверсия зубца Т не менее 3 мм;

• транзиторный подъем сегмента БТ;

• повышение уровня кардиоспецифических ферментов в крови (сердечная фосфокиназа креатинина, тропонины).

Анализ нуклеотидных последовательностей осуществляли с помощью системы NCBI в сети Интернет (www.ncbi.nlm.nih.gov). Использовали следующие разделы: MapView (построение генетической карты), dbSNP (информация о полиморфных маркерах). Для подбора праймеров и рестриктаз использовали пакет программ Invitrogen Vector NTI Advance 10 (версия Education).

Таблица 1.

Характеристика группы больных, перенесших острый коронарный синдром.

Показатель Группа больных

Пол (М/Ж) 717/428

Конечные точки 411

Возраст, лет* 61,6 ± 10,2

Курящие 467

Нестабильная стенокардия/инфаркт миокарда без зубца 0 663

Инфаркт миокарда с зубцом <3 550

Рецидив инфаркта во время госпитализации 21

Эпизоды тяжелой ишемии во время госпитализации 158

Новые ишемические изменения на электрокардиограме во время госпитализации 46

»Средний возраст ± стандартное отклонение.

Идентификация аллелей полиморфных маркеров проводилась с использованием полимеразной цепной реакции, последующего расщепления фрагментов ДНК рестриктазами, а так же с использованием метода ПЦР в реальном времени и электрофоретического разделения фрагментов ДНК в 8%-ном полиакриламидном геле или 2%-ном агарозном геле.

1.1. Исследование ассоциации полиморфного маркера Ser447Ter гена LPL с ОКС.

Известно, что повышенное содержание триглицеридов в плазме крови (свыше 2,25 мМ или 0,2 г/л) ассоциировано с ускоренным развитием атеросклероза и прочих сердечно-сосудистых патологий. Ген, кодирующий липазу липопротеинов, которая осуществляет гидролиз триглициридов в составе хиломикронов и липопротеинов очень низкой плотности (ЛПОНП), а также способствует увеличению уровня холестерина в составе липопротеинов высокой плотности (ЛПВП), может быть функционально вовлечен в патогенез сердечно-сосудистых заболеваний. Это предложение подтверждается рядом исследований, указывающих на связь между низкой активностью данного фермента в крови и ранним развитием сосудистых нарушений (Henderson et al., 1999).

Липаза липопротеинов - это гликопротеин, состоящий из двух доменов. N-концевой домен обладает каталитической активностью и содержит участок связывания кофактора - аполипопротеина СИ, тогда как С-концевой домен фермента отвечает за связывание субстрата. Для осуществления липолитической активности липаза липопротеинов образует гомодимер, в котором С-концевой домен одной субъединицы взаимодействует с N-концевым доменом другой субъединицы (Wong et al., 1997).

Ген липазы липопротеинов (LPL) расположен на хромосоме 8р22, состоит из 10 экзонов и кодирует предшественник фермента длиной 474 аминокислот. Полиморфный маркер Ser447Ter находится в экзоне 9. Наличие аллеля 447Тег приводит к потере двух С-концевых аминокислот и связано с повышением каталитической активности липазы липопротеинов и, как следствие, к 8%-ному снижению среднего уровня триглицеридов в плазме крови (Rip et al., 2006). Недавний масштабный мета-анализ 89 исследований (Talmud et al., 2007) выявил общую защитную роль носительства аллеля Тег447 гена LPL по отношению к раннему развитию ИБС (OR = 0,84).

Исследование французских ученых показало, что у носителей аллеля 447Тег как среди пациентов, так и здоровых доноров (614 и 733 человек) понижено содержание триглицеридов и ЛПОНП (Jemaa et al., 1995). В японском исследовании пациентов с ишемическим инсультом и здоровых доноров показало, что носительство генотипа 447Тег понижает риск развития ишемических инсультов более чем в 2 раза (Shimo-Nakanishi etal., 2001).

В российских популяциях проведено несколько исследований ассоциации различных вариантов гена LPL (полиморфизмы HindlII и PvuII) с сосудистыми поражениями мозга (Костомаров и соавт., 2008) и сердца (Малыгина и соавт., 2002). Однако ассоциация полиморфных маркеров Ser447Ter и Asn291Ser гена LI'i с сосудистыми патологиями в русской популяции ранее исследована не была.

В нашей работе при исследовании распределения частот аллелей и генотипов полиморфного маркера Ser447Ter гена LPL с ОКС статистически достоверных различий получено не было (Табл. 2). Кривые выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера Ser447Ter гена LPL также существенно не различались (Рис. 1).

Таким образом, полиморфный маркер Ser447Ter гена LPL по результатам проведенного нами исследования не ассоциирован с развитием неблагоприятного исхода у больных, перенесших ОКС.

Таблица 2.

Частота генотипов полиморфного маркера 8ег447Тег гена ЬРЬ.

Генотип Количество человек Распределение частот х2 Р

Ser/Ser 975 0,85

Ser/Ter 169 0,15 6,825 0,066

Ter/Ter 1 0,001

Всего 1145 100

1,0

0,8

в о и о

| а

1| о,

ж

ю

0,2 0,0

0.00 500,00 1000,00 1500,00 2000.00

Дни

Рис. 1. Кривая выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера 5ег447Тег гена ЬРЬ.

1.2. Исследование ассоциации полиморфных маркеров С(-93)Тгена ЬРЬ с ОКС.

Полиморфизм ТЮ находится в положении -107 от точки инициации транскрипции гена ЬРЬ (8р22). Исходное обозначение этого полиморфизма было 0(-93)Т. Частоты генотипов полиморфного маркера С(-93)Т гена ЬРЬ составили: Ой - 2%, ТТ - 95% иОГ-3%. Соответственно, распределение аллелей гена ЬРЬ было следующим: аллель в встречался в 3,5% случаев, аллель Т-в 96,5%. Из-за малого числа больных -носителей генотипа СО и ОТ, они были объединены в одну группу сравнения с генотипом 7Т(Табл. 3).

р-0.06

--г-,-г

Ассоциации с развитием неблагоприятных исходов у больных, перенесших ОКС, обнаружено не было, возможно из-за низкой частоты аплеля й в русской

популяции.

Таблица 3.

Частота генотипов полиморфного маркера G(-93)T гена LPL.

Генотип Количество человек Распределение частот х2 Р

GG 4 0,02

GT 6 0,03 н/д н/д

77 192 0,95

Всего 202 100

1.3. Исследование ассоциации полиморфного маркера T(-219)G гена АРОЕ с ОКС.

Аполипопротеин Е (АроЕ) играет ключевую роль в транспорте липидов. Он присутствует в обоих липопротеинах, содержащих ароВ - ЛПОНП и липопротеинах низкой плотности (ЛПНП), а так же в антиатерогенном липопротеине ЛПВП (Miettinen, 1991).

Основная функция АроЕ - участие в доставке холестерина тканям от мест его синтеза или всасывания в составе липопротеинов. Эта функция осуществляется благодаря взаимодействию данного апобелка с рецепторами ЛПНП, расположенными на мембранах гепатоцитов и клеток периферических тканей. Гепатоциты имеют также специфические рецепторы ароЕ, связанные с захватом остаточных хиломикронов и ЛПОНП, а также ЛПВП, в которых ароЕ является важным белковым компонентом. С ЛПВП ароЕ может переноситься на хиломикроны и после образования остаточных хиломикронов удалять их из циркуляции путем взаимодействия с рецепторами АроЕ. АроЕ взаимодействует с рецепторами только после воздействия липазы липопротеинов на липопротеины и удаления аполипопротеина С, который маскирует участки распознавания рецепторов.

В промоторной области гена АРОЕ (19cen-ql3.2) расположены три полиморфных маркера: А(-491)Т, С(-427)Т и G(-219)T, положение которых указано от начала инициации транскрипции (Artiga et al., 1998). Как было показано в этой работе, функционально важным является только один из них - полиморфный маркер G(-219)T.

Проведенный анализ выживаемости пациентов показал, что риск развития неблагоприятного исхода после перенесенного острого коронарного синдрома не зависит от генотипов полиморфного маркера G(-219)T гена АРОЕ (Табл. 4 и рис. 2).

Таблица 4.

Частота генотипов полиморфного маркера й(-2]9)Т гена АРОЕ.

Генотип Количество человек Распределение частот Р

СО 36 0,03 1,541 0,463

СТ 1039 0,91

ТТ 70 0,06

Всего 1145 100

1,00.8-

№ О

5> о

и к

а з г &

£ |

с.

§ I

ч §

0,00,00 500.00 1000,00 1500,00 2000,00 Дни

Рис. 2. Кривая выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера С(-219)Т гена АРОЕ.

1.4. Исследование ассоциации полиморфного маркера С(-516)Т гена АРОВ с ОКС.

Аполипопротеин В (АроВ) - один из основных белков, входящих в состав ЛПОНП и ЛПНП. Он является компонентом всех классов липопротеинов, с которыми связывают развитие атеросклероза, причем повышенная концентрация АроВ в плазме крови - это фактор риска ИБС и развития атеросклероза у лиц с ожирением (ЬашагсЬе е1 а1., 1996). Аполипопротеин В необходим для синтеза и секреции хиломикронов и ЛПОНП и является основным лигандом для рецептора ЛПНП. Помимо этого, он принимает участие в транспорте холестерина и триглицеридов в составе липопротеинов.

•Л

^и-ин^н

ОГ

ТТ V* ««-♦—»

Р=0,463

В ряде мета-анализов было обнаружено, что наследственно определяемый уровень липидов ухудшает прогноз и риск прогрессировал™ ИБС в 1,5 раза (Shiftman et al., 2007), и сопоставим со значимостью таких факторов, как курение, возраст и пол. Вполне естественно, что в качестве потенциального гена-кандидата, определяющих состояние сердечно-сосудистой системы, может рассматриваться и ген аполипопротеина В (АРОВ). Ряд авторов высказывал предположение, что именно ген АРОВ может рассматриваться в качестве одного из предполагаемых маркеров развития ИБС и ее осложнений (Cumming et al., 1993; Перова и соавт., 1995).

Аполипопротеин В - один из наиболее важных структурных апобелков частиц хиломикронов и ЛПОНП. Он также играет важную роль в сборке и секреции частиц хиломикронов из тонкой кишки и ЛПОНП из печени, а также является лигандом для рецепторов, связывающих ЛПНП, таким образом опосредуя поступление холестерина внутрь клеток (Olofsson et al., 1987). Аполипопротеин В - участник сборки и секреции частиц транспортных липидов - липопротеинов (ЛП), содержащих триглицериды (ТГ), и холестерина как экзогенного, так и эндогенного происхождения. Его роль также незаменима во внугрисосудистом транспорте и опосредованной рецептором элиминации различных классов липопротеинов.

Центральная роль, которую играет АРОВ в транспорте липидов, позволяет высказать предположение, что одной из основных причин различий в уровне липидов у разных индивидов, может быть именно носительство определенных аллельных вариантов гена АРОВ. В настоящее время известно более 80 полиморфных маркеров гена АРОВ, из них наиболее изучены Xbal, EcoRI и I/D. Однако, данные по влиянию этих полиморфных маркеров на липидные показатели и развитие ИБС противоречивы.

Нами для исследования был выбран сравнительно недавно обнаруженный полиморфный маркер С/Т гена АРОВ в положении -516. На культуре клеток было показано, что фрагмент ДНК, содержащий аллель Т, обеспечивает более высокий уровень экспрессии (на 30 - 40%) по сравнению с фрагментом ДНК, содержащим аллель С (van't Hoofl et al., 1999). Выяснилось также, что аллель Т полиморфного маркера С(-51б)Т гена АРОВ находится почти в полном неравновесии по сцеплению с аллелем D полиморфного маркера I/D гена АРОВ.

В условиях in vitro было показано, что наличие генотипа ТТ данного полиморфного маркера коррелирует с повышенным синтезом частиц, содержащих АроВ в клетках печени (Ferdinand et al., 1999). В последующем, в клинических исследованиях была показана ассоциация аллеля Т с более высокими уровнями атерогенных липидных фракций (Paulweber et al., 1991), коронарной болезнью сердца (Ferdinand et al., 1999) и атеросклеротическим поражением сонных артерий (Sposito et al., 2004).

Ван'т Хоофт и соавт. (1999) обнаружили ассоциацию полиморфного маркера С(-516)Т гена АРОВ, расположенного в промоторной области гена, с повышенной базальной транскрипцией гена и повышенным уровнем ЛПНП. У здоровых гомозиготных носителей аллеля Т отмечалось увеличение содержания холестерина ЛПНП на 12% в сравнении с здоровыми гомозиготными носителями аллеля С. В этой работе было показано влияние этого полиморфного маркера не только на изменение уровня липидов в сыворотке крови, но и на уровень заболеваемости ИБС. Частота аллеля Т оказалась выше у молодых больных, перенесших ИМ, в сравнении со здоровыми добровольцами контрольной группы.

Спозито и соавт. (2004) обследовали 326 больных с низким риском сердечнососудистых заболеваний (больные без артериальной гипертензии и сахарного диабета). У гомозиготных носителей аллеля Г был обнаружен более высокий уровень АроВ и ЛПНП в плазме по сравнению с гетерозиготными носителями. Все эти данные говорят о том, что полиморфный маркер С(-516)Т гена АРОВ ассоциирован с концентрацией атерогенных липопротеинов в сыворотке крови. Несмотря на ожидания, полиморфный маркер С(-51б)Т гена АРОВ не показал ассоциации с выживаемостью больных, перенесших обострение ИБС (Табл. 5 и рис. 3).

Таблица 5.

Частота генотипов полиморфного маркера С(-516)Т гена АРОВ.

Генотип Количество человек Распределение частот X* Р

СС 630 0,55

СТ 404 0,35 0,059 0,971

ТТ 111 0,10

Всего 1145 100

0.0-

Р-0,971

~l— 0.00

1000.00 Двд

Рнс. 3. Кривая выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера С(-516)Т гена АРОВ.

1.5. Исследование ассоциации полиморфного маркера G(-4S5)A гена FGB с ОКС.

Фибриноген является независимым фактором риска развития ИБС (Lee, 1993; Heinrich, 1994; Emst, 1990) и ИМ (Ma, 1999). Возможно, это объясняется участием фибриногена в регуляции вязкости крови и влиянии на скорость кровотока, особенно в стенозированных участках артерий (Born, 1996.). Кроме того, фибриноген может влиять на накопление внеклеточных липидов в фиброзных бляшках (Smith, 1994), а так же участвует в процессе агрегации тромбоцитов, взаимодействуя с гликопротеидами Ilb/IIIa мембраны активированных тромбоцитов. Уровень фибриногена в крови влияет на способность тромбоцитов к агрегации (Landolfi, 1991).

Низкий уровень фибриногена ассоциируется с низким коронарным риском, даже если содержание общего холестерина или холестерина в составе ЛПНП при этом высокое. Содержание фибриногена увеличивается при воспалительных процессах, это чувствительный маркер воспаления и некроза тканей.

На уровень этого белка влияют возраст, беременность, прием пероральных контрацептивов, менопауза, ожирение. Курение, инфекции, АГ и СД ассоциированы с повышением уровня фибриногена, в то время как физическая активность, умеренное употребление алкоголя, употребление рыбы в пищу, напротив, снижают уровень этого

белка (Folsom et al., 1993). Уровень фибриногена влияет на агрегацию тромбоцитов, вязкость крови и повреждение эндотелиапьных клеток, как раз тех механизмах, которые играют существенную роль в развитии атеросклероза, артериального и венозного тромбозов (Libbyet а!., 2001; Ross et al., 2001).

Уровень фибриногена выше у больных с сердечно-сосудистыми заболеваниями, в сравнении с больными без заболевания (Stec et al., 2ООО), так же как и у больных с обострением ИБС, чем у больных со стабильным течением заболевания (Панченко и др., 1999). По данным российского популяционного исследования высокий уровень фибриногена ассоциируется с тенденцией к повышению заболеваемости ИМ (Ратникова и др., 2010). Известно, что повышение уровня фибриногена в плазме ассоциируется с увеличением риска осложнений сердечно-сосудистых заболеваний, о чем свидетельствуют результаты крупных мета-анализов (Ernst et al., 1993; Maresca et al., 1999). Повышение уровня фибриногена свидетельствует о высоком риске повторного ИМ и смерти у больных, перенесших ИМ.

Ген FGB, кодирующий р-цепь фибриногена, несомненно может рассматриваться в качестве одного из важных генов-кандидатов, так как фибриноген служит субстратом для тромбина, и в результате его протеолитического расщепления образуется фибриновый сгусток. Фибриноген играет важную роль и в процессе агрегации тромбоцитов, то есть он относится к одному из основных факторов, обуславливающих вязкость плазмы крови (Meade et al., 1986).

В промоторной области гена FGB в положении -455 обнаружен однонуклео-тидный полиморфизм G/A. Существенно то, что полиморфный маркер G(-455)A гена FGB ассоциирован с уровнем фибриногена в плазме крови, а наличие аплеля А в положении —455 определяет повышенный уровень транскрипции гена FGB (van 't Hooft et al., 1999).

В нашей работе полиморфный маркер A(-455)G гена FGB не показал ассоциации с выживаемостью больных, перенесших обострение ИБС. У больных - носителей разных генотипов этого полиморфного маркера, частоты развития неблагоприятного исхода не различались (Табл. 6 и рис. 4).

Таблица 6.

Частота генотипов полиморфного маркера A(-455)G гена FGB.

Генотип Количество человек Распределение частот х2 Р

АА 105 0,09

AG 343 0,30 1,287 0,525

GG 697 0,61

Всего 1145 100

1,0-

0,0- "V

0,6- * ... t**—, 1 , ЛА GG

0,4- AG

0,2" Р=0.525

о.о-

I I I i I

OM .<09,9 1000.9 15«),0 ;<Mi»,0

Дни

Рис. 4. Кривая выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера С(-455)А гена ТОВ.

Полученные нами результаты работы вступают в определенное противоречие с нашими предыдущими данными (Затейщиков и соавт., 2004; Затейщиков, 2005), в которых было показано, что полиморфный маркер G(-455)A гена FGB ассоциирован с развитием ишемического инсульта у русских, с риском инсульта и его частотой у больных гипертонией или у курильщиков. По всей видимости, такие результаты были получены из-за относительно небольшой выборки и непродолжительного времени наблюдения за больными, что еще раз подтверждает актуальность настоящей работы, где использована большая группа пациентов с длительным сроком наблюдения.

1.6. Исследование ассоциации полиморфного маркера C(-16S4)Tгена PROCс

оке.

Белок С является предшественником сериновой протеиназы. Активированный белок С выполняет функции антикоагулянта. Он инактивирует факторы свертывания Va и Villa путем их ограниченного протеолиза и таким образом подавляет образование тромбов и воспалительные реакции. Важная роль белка С в регуляции гемостаза подтверждается множеством клинических наблюдений, свидетельствующих

о том, что наследственный дефицит белка С ведет к развитию тромбозов различной степени тяжести уже в молодом возрасте.

Также показано, что белок С вызывает увеличение концентрации тканевого активатора плазминогена, за счет нейтрализации его ингибитора. Таким образом, под действием белка С происходит сдвиг равновесия между тканевым активатором плазминогена и ингибитором активатора плазминогена типа 1 в сторону активатора, что приводит к увеличению фибринолитической активности крови (Сидоркина, 2001). Кроме того, активированный белок С участвует в регуляции воспалительного процесса, ингибируя продукцию цитокинов макрофагами (Maryama, 1999). Таким образом, белок С играет важную роль в регуляции гемостаза.

Отмечено, что активность белка С может различаться даже в пределах одной семьи. Это может быть связано, в том числе, и с уровнем экспрессии гена. По всей видимости, предшествующие участку инициации транскрипции полиморфные маркеры ассоциированы с уровнем экспрессии данного гена, уровнем белка С в плазме крови и вследствие этого со скоростью развития сердечно-сосудистых патологий.

В промоторной области кодирующего белок С гена PROC, расположенного на хромосоме 2q 13—q 14, обнаружено несколько полиморфных маркеров: С(-1654)Т, А(-164¡)G и А(-1476)Т. Данных об этих полиморфных маркерах гена PROC в литературе совсем немного. Впервые они были изучены Спеком и соавт. в 1995 году. В работе была изучена ассоциация полиморфных маркеров С(-1654)Т, A(-164I)G и А(-1476)Т гена PROC с уровнем белка С, а также с риском венозных тромбозов.

В другом крупном исследовании, проведенном по принципу «случай»-«контроль», изучалась ассоциация венозных тромбозов с полиморфными маркерами С(-1654)Т и A(-1641)G гена PROC. Гаплотип CG оказался связанным с более высоким риском тромбозов, в то время как носители гаплотипа ТА имели пониженный риск у молодых лиц (в возрасте моложе 45 лет) (Aiach et al., 1999).

Махмуди и соавт. в 2008 году обследовали 552 пациента из 84 неродственных семей. У 39% больных, принявших участие в исследовании, отмечался дефицит белка С. Выяснилось, что риск тромбоза артерии у больных до 55 лет с дефицитом этого белка повышен в 6,9 раз в сравнении с людьми без этого дефекта.

Определение нами частот аллелей и генотипов полиморфного маркера С(-¡654)Т гена PROC также показало, что распределение частот генотипов этого гена в нашей группе больных (СС-33,9%, СТ- 51,3%, ТТ- 10,6%) существенно отличается от распределения в контрольных европейских популяциях (База данных dbSNP) и не

соответствует равновесию Харди-Вайнберга (Табл. 7). По всей видимости, это связано с тем, что нашу группу больных нельзя рассматривать как случайную выборку, фактически в ней собраны индивиды, изначально предрасположенные к развитию ССЗ. К тому же следует отметить, что в эту группу не вошла значительная часть индивидов со сходным типом предрасположенности к ССЗ и близкого возраста, умерших до времени формирования выборки.

Анализ времени дожития до конечной точки у носителей различных генотипов полиморфного маркера С(-1654)Т гена РЯОС показал, что носители генотипов 7Т и СТ за период наблюдения чаще имели неблагоприятный исход, чем гомозиготные носители аллеля С (Рис. 5). Время дожития до конечной точки составило 2,19 ± 0,18 г. против 2,46 ± 0,16 г. (х2 = 6,8, р = 0,031).

Таблица 7.

Частота генотипов полиморфного маркера С(-1654)Т гена РЯОС.

Генотип Количество человек Распределение частот х2 Р

СС 407 0,36

СТ 612 0,53 6,8 0,031

ТТ 126 0,11

Всего 1145 100

1,0-

з 3

з н

I I

« с

5 г о,И

0,2"

0.0"

Р=0,031

СТ' ТТ

0,00

5СОД)

1000Й0 Дни

1500,00

исо.оо

Рис.5. Кривая выживаемости больных с различными генотипами полиморфного маркера С{г1654)Т гена РЮС.

Результаты нашей работы вступают в некоторое противоречие с данными работы (Брек е1 а1.,1995), в которой показано, что гаплотип СС/СС/7Т полиморфных маркеров С(-1654)Т, А(-1641)0 и А(~147б)Т гена РНОС ассоциирован с более низким уровнем белка С в плазме крови и, как следствие, с повышенным риском развития венозных тромбозов. По всей видимости, это противоречие может быть объяснено тем, что два других полиморфных маркера - А(-1641)й и А(-1476)Т, использованные в работе, не сцеплены с маркером С(-1654)Т и, следовательно, в ассоциативных исследованиях должны рассматриваться независимо.

Как показано на рисунке 6, у мужчин, имеющих генотип СС, выявлена более сильная ассоциация с положительным клиническим исходом после эпизода обострения ИБС, по сравнению с женщинами, имеющими генотип СС. Для других генов, использованных в работе, даже после разделения больных на группы мужчин и женщин, связи между генотипами полиморфных маркеров и дожитием до конечной точки выявлено не было.

Дна

Рис. 6. Кривая выживаемости мужчин с различными генотипами полиморфного маркера С(-1654)Т гена РЮС.

Кроме того, нами было показано, что и в случае «коронарных» неблагоприятных исходов носители генотипов ТГ и СТ за период наблюдения чаще имели неблагоприятный исход, чем гомозиготные носители аллеля С (данные не показаны).

18

Таким образом, полиморфный маркер С(-1654)Т гена PROC ассоциирован с повышенным риском развития «любого» неблагоприятного исхода в группе больных, перенесших эпизод обострения ИБС, со смертностью, а также риском развития «коронарного» неблагоприятного исхода, что свидетельствует в пользу необходимости внедрения генетического тестирования больных ИБС для выявления лиц, имеющих максимальную предрасположенность к развитию неблагоприятных исходов, и указывает возможное направление разработки новых лекарственных средств.

ВЫВОДЫ.

1. Определены частоты аллелей и генотипов полиморфных маркеров T(-219)G гена АРОЕ, С(-51б)Т гена АРОВ, Ser447Ter и T(-93)G гена LPL, G(-455)A гена FGB и С(-1654)Т гена PROC в группе больных, перенесших острый коронарный синдром. Для полиморфных маркеров генов LPL, АРОЕ, АРОВ и FGB показано отсутствие ассоциации с развитием неблагоприятных исходов после эпизода ОКС.

2. Обнаружена ассоциация полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC с неблагоприятными исходами в группе больных, перенесших острый коронарный синдром. Установлено, что носители генотипов CT и TT данного полиморфного маркера имеют повышенный риск, в то время как носители генотипа СС имеют пониженный риск развития неблагоприятного исхода.

3. Носительство генотипов CT и TT полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC у больных, перенесших острый коронарный синдром, достоверно ассоциировано с развитием как «любого» неблагоприятного исхода, так и со смертностью и риском развития «коронарного» неблагоприятного исхода.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Закирова, В.Б., Бровкин, А.Н., Гапева, З.М., Никитин, А.Г., Галявич, A.C., Агапкина, Ю.В., Евдокимова, М.А., Якунина, Н.Ю., Осмоловская, B.C., Асейчева, О.Ю., Носиков, В.В., Затейщиков, Д.А. (2008) Генетическая предрасположенность к неблагоприятному течению ишемической болезни сердца у больных после острого коронарного синдрома. Кардиология, 48(11), 13-18.

2. Агапкина, Ю.В., Никитин, А.Г., Бровкин, А.Н., Пушков, A.A., Евдокимова, М.А., Кудряшова, О. Ю., Осмоловская, B.C., Минушкина, Л.О., Кочкина, MC., Селезнева, Н.Д., Данковцева, E.H., Чумакова, О.С., Бакланова, Т.Н., Талызин, П.А.,

Резниченко, Н.Е., Донецкая, О.П., Терещенко, С.Н., Красильникова, Е.С., Джаиани, Н.А., Акатова, Е.В., Глезер, М.Г., Галявич, А.С., Закирова, В.Б., Казиолова, Н.А., Тимофеева, И.В., Ягода, А.В., Боева, О.И., Кательницкая, Л.И., Хоролец, Е.В., Шлык, С.В., Волкова, Э.Г., Маргарян, М.П., Гузь, И.О., Константинов, В.О., Тимофеева, И.В., Сидоренко, Б.А., Затейщиков, Д.А., Носиков, В.В. (2010). Полиморфные маркеры G(-455)A гена FGB и С(-1654)Т гена PROC и генетическая предрасположенность к неблагоприятному течению ишемической болезни сердца у больных, перенесших острый коронарный синдром. Молекулярная биология, 44(4). 613-619.

3. Zateyshchikov, D.A., Brovkin, A.N., Evdokimova, М.А., Nikitin, A.G., Kudrjachova, O.Yu., Minushkina, L.O., Osmolovskaja, V.S., Agapkina, Yu.V., Nosikov, V.V. Promoter polymorphism of protein С gene associated with unfavorable outcomes in patients after acute coronary syndrome: results of multicentral study based on 1143 Russian patients. Abstracts of the Fourth "Biologie Prospective" Santorini Conference "Functional Genomics Variations towards Personalized Health Care", p.A145, Santorini Island, Greece (September 21 - 23, 2008).

4. Евдокимова, M.A., Минушкина, Л.О., Кочкина, М.Ю., Панфилова, Е.Ю., Резниченко, Н.Е., Носиков, В.В., Агапкина, Ю.В., Сидоренко', Б.А., Затейщиков, Д А. Полиморфизм гена протеина С, но не NT-proBNP ассоциирован с течением ИБС у больных, перенесших острый коронарный синдром. Материалы конференции Российского национального конгресса кардиологов "Повышение качества и доступности кардиологической помощи", стр. 126, Москва, Россия (07 -09 октября 2008 г.).

5. Бровкин, А.Н., Благодатских, К.А., Минушкина, Л.О., Агапкина, Ю.В., Никитин, А.Г., Затейщиков, Д А., Носиков, В.В. Генетическая предрасположенность к ишемической болезни сердца: ассоциация генов, продукты которых регулируют синтез холестерина и его метаболизм. Материалы конференции Российского национального конгресса кардиологов "Кардиология: реалии и перспективы", стр. 55, Москва, Россия (06 - 08 октября 2009 г.).

Подписано в печать:

21.12.2010

Заказ № 4741 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www. autoreferat. ru

Содержание диссертации, кандидата биологических наук, Агапкина, Юлия Валентиновна

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.

ВВЕДЕНИЕ.

1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

1.1. Полиморфные маркеры.

1.1.1. Типы полиморфизмов и методы их исследования.

1.1.2. Использование полиморфных маркеров в исследовании. генетики многофакторных заболеваний.

1.2. Ишемическая болезнь сердца и ОКС.

1.2.1. Основные аспекты этиологии и патогенеза ишемическойболезни сердца.

1.2.2. Генетические факторы риска развития ишемической болезни сердца.

1.2.3. Острый коронарный синдром.

1.3. Система гемостаза.

1.4. Система липидного обмена.

1.5. Характеристика исследованных в работе генов и полиморфных маркеров.

1.5.1. Липопротеины. Ген ЬРЬ. Пролиморфные маркеры гена и их ассоциация с ИБС.

1.5.2. Аполипротеин В. Ген АРОВ. Пролиморфные маркеры гена и их ассоциация с ИБС.

1.5.3. Аполипротеин Е. Ген АРОЕ. Пролиморфные маркеры гена и их ассоциация с ИБС.

1.5.4. Фибриноген. Ген РОВ. Полиморфные маркеры гена и их ассоциация с ИБС.

1.5.5. Белок С. Ген РЯОС. Полиморфные маркеры генаи их ассоциация с ИБС.

2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ.

2.1. Объект исследования. Критерии включения пациентов в исследование.

2.2. Реактивы и ферменты.

2.3. Буферные растворы.

2.4. Выделение геномной ДНК.

2.5. Амплификация ДНК.

2.6. Расщепление продуктов амплификации рестриктазами.

2.7. Электрофоретическое разделение ДНК.

2.8. Статистическая обработка результатов.

2.8.1.Сравнение выборок по частотам аллелей и генотипов.

2.8.2. Построение кривых Каплана-Мейера.

2.8,3. Коррекция уровня значимости.

3. РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ.

3.1 Исследование ассоциации полиморфных маркеров с ОКС.

3.1.1. Исследование ассоциации полиморфных маркеров 8ег447Тег гена ЬРЬ с ОКС.

3.1.2. Исследование ассоциации полиморфных маркеров Т(-93)С гена ЬРЬ с ОКС.

3.1.3. Исследование ассоциации полиморфного маркера Т(-219)С гена. АР О Е с ОКС.

3.1.4. Исследование ассоциации полиморфного маркера С(-516)Т гена АРОВ с ОКС.

3.1.5. Исследование ассоциации полиморфного маркера С(-455)А гена FG.fi с ОКС.

3.1.6. Исследование ассоциации полиморфного маркера С(-1654)Тгена РКОС с ОКС.

4. ВЫВОДЫ.

Введение Диссертация по биологии, на тему "Полиморфные маркеры генов-кандидатов и генетическая предрасположенность к неблагоприятному исходу у больных, перенесших острый коронарный синдром"

В настоящее время сердечно-сосудистые заболевания являются основной причиной инвалидности и смертности в экономически развитых странах [1], при этом на долю ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда приходится примерно две трети случаев смерти от сердечнососудистых заболеваний.

Известно, что данные сердечно-сосудистые патологии являются многофакторными заболеваниями с многочисленными звеньями патогенеза. Для таких заболеваний характерен сложный механизм формирования фенотипа, в основе которого лежит взаимодействие генетических факторов с факторами внешней среды [2]. При этом для каждого конкретного заболевания можно выделить группу, так называемых, генов-кандидатов, продукты которых могут быть прямо или косвенно вовлечены в развитие данной патологии.

Исследование молекулярно-генетических основ много факторных заболеваний относится к одной из наиболее серьезных задач современной генетики. Знание генетических факторов, предрасполагающих к развитию заболевания и его осложнений, имеет важное прогностическое значение и может использоваться при до симптоматической диагностике, то есть до появления каких-либо клинических или биохимических симптомов болезни.

Современная стратегия исследования генетической составляющей многофакторных заболеваний включает в себя поиск полиморфных маркеров в генах-кандидатах, могущих вносить вклад в развитие заболевания и оценку уровня их ассоциации с заболеванием [3]. Под ассоциацией полиморфного маркера с заболеванием понимают достоверно различающуюся частоту определенного аллеля или генотипа этого маркера у больных и у здоровых лиц одной и той же популяции.

В развитии осложнений ИБС ключевую роль играют процессы, объединяемые сегодня термином «атеротромбоз» [4,5]. При этом нарушения в системах гемостаза и липидного обмена могут . усугубляться генетическими особенностями, влияющими на структуру и скорость формирования этих процессов. Гены, кодирующие эти факторы, можно рассматривать в качестве кандидатов для изучения наследственной предрасположенности к осложнениям ИБС [6]. Носительство определенных аллельных вариантов этих генов может быть связано с повышенным риском развития заболевания и/или его осложнений.

Установление ассоциации гена с заболеванием и последующая оценка индивидуального генетического риска имеют важное значение для разработки дифференцированного подхода к профилактике и лечению данной патологии и ее осложнений в зависимости от наследственной предрасположенности конкретного пациента. Подобные исследования позволяют точнее и надежнее оценивать генетический риск развития заболевания и прогнозировать его течение.

В структуре смертности от сердечно-сосудистых заболеваний на долю ишемической болезни сердца приходится 46,8 % [7]. Одним из множества направлений в изучении ИБС является поиск факторов, способных прогнозировать течение ИБС [8,9].

Перспективным представляется изучение генетических факторов, вклад которых в оценку риска у больных с ИБС изучен недостаточно [10]. ИБС - это полигенное заболевание, и влияние генетических факторов у больных с ИБС может быть существенным [11,12]. Одним из важнейших звеньев патогенеза ИБС являются нарушения функции системы гемостаза, приводящие к тромбообразованию [13,14,15]. Влияние факторов гемостаза на прогноз больных с ИБС изучено в многочисленных работах [16].

Научный интерес представляет так же изучение ассоциации полиморфных маркеров генов, кодирующих компоненты системы метаболизма липидов, с развитием неблагоприятных исходов у больных с ИБС. Выявленные ассоциации изменения концентрации атерогенных липопротеинов в сыворотке крови с полиморфными маркерами генов АРОВ и АРОЕ позволяют предположить, что эти генетические маркеры могут применяться в оценке заболеваемости и смертности от ИБС.

Целью данной работы было изучение ассоциации полиморфных маркеров ряда генов-кандидатов с неблагоприятным исходом у больных, перенесших острый коронарный синдром. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Определить аллели и генотипы полиморфных маркеров генов, кодирующих липазу липопротеинов (ЬРЬ), аполипопротеин Е (АРОЕ), аполипопротеин В (АРОВ), фибриноген (ЕСВ) и белок С (РЯОС).

2. Провести сравнительный анализ распределения аллелей и генотипов полиморфных маркеров данных генов-кандидатов в исследованной выборке больных для выявления изучения вклада генетических факторов в развитие различных типов неблагоприятного исхода у больных, перенесших острый коронарный синдром.

3. Изучить ассоциацию факторов риска с неблагоприятными исходами.

1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

Заключение Диссертация по теме "Молекулярная биология", Агапкина, Юлия Валентиновна

4. ВЫВОДЫ.

1. Определены частоты аллелей и генотипов полиморфных маркеров Ser447Ter и T(-93)G гена LPL, T(-219)G гена АРОЕ, С(-516)Т гена АРОВ, G(-455)A гена FGB и С(-1654)Т гена PROC в группе больных, перенесших острый коронарный синдром. Для полиморфных маркеров генов LPL, АРОЕ, АРОВ и FGB показано отсутствие ассоциации с развитием неблагоприятных исходов после эпизода ОКС.

2. Обнаружена ассоциация полиморфного маркера С(-1654)Т гена PROC с неблагоприятными исходами в группе больных, перенесших острый коронарный синдром. Установлено, что носители генотипов СТ и ТТ данного полиморфного маркера имеют повышенный риск, в то время как носители генотипа СС имеют пониженный риск развития неблагоприятного исхода.

3. Носительство генотипов СТ и ТТ полиморфного маркера С(—1654)Т гена PROC у больных, перенесших острый коронарный синдром, достоверно ассоциировано с развитием как «любого» неблагоприятного исхода, так и со смертностью и риском развития «коронарного» неблагоприятного исхода.

Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Агапкина, Юлия Валентиновна, Москва

1. Boerwinkle Е., Ellsworth D., Hallman M., Biddinger A. Genetic analysis of atherosclerosis: a research pparadigm for the common chronic diseases. Hum Mol. Genet. 1996. 5, 1405-1410.

2. Galtion D., Gavanna J. Kay A., Zhang Q. Coronary artery disease in Europe: what are the genetic risk factors? J. of the Royal College of Physicians in London. 1995. 29, 429^130.

3. Пузырев В., Степанов В. Патологическая анатомия генома человека. Новосибирск, Наука, 1997. с 70-98.

4. Балуда В.П., Балуда М.Б. и др. Физиология системы гемостаза. Москва, Медицина, 1995.

5. Фермилен Ж., Ферстрате М. Тромбозы. Москва, Медицина, 1986.

6. Pratt R.E., Dzau V.J. Genomics and hypertension: concepts, potentials, and opportunities. Hypertension. 1999. 33(1 Pt2), 238-247.

7. Оганов Р.Г., Калинина A.M., Поздняков Ю.М. Профилактическая кардиология: Руководство для врачей. Москва, Медицина, 2007.

8. Оганов Р.Г., Масленникова Г.Я. Вклад сердечно-сосудистых и других неинфекционных заболеваний в здоровье населения России. Сердце. 2003. №2, 58-61.

9. Чазов Е.И. Реалии и гипотезы в проблеме атеросклероза. Клинический вестник. 1994. №1, 4-6.

10. Малыгина H.A., Костомарова И.В., Серова Л.Д. О генетической предрасположенности к ишемической болезни сердца у больных пожилого и старческого возраста. Тезисы докладов VII Российского национального конгресса «Человек и лекарство». Москва, 2000. С. 6.

11. Арутюнов Г.П. Коронарный атеротромбоз. Новые данные для нового взгляда на вечную проблему. Сердце. 2004. № 4, 12-15.

12. Панченко Е.П. Добровольский А.Б. Тромбозы в кардиологии. Механизмы развития и возможности терапии. Москва. Спорт и культура, 1999.

13. Аверков О.В., Качалков Д.В., Грацианский H.A., Затейщиков Д.А., Логутов Ю.А. Нестабильная стенокардия: связь данных обследования при поступлении с исходами в период госпитализации. Значение показателей гемостаза. Кардиология. 1994. 7, 11-20.

14. Алтухов Ю.П., Салменкова Е.А., Полиморфизм ДНК в популяционной генетике. Генетика. 2002. 38(9), 1173-1195.

15. Singer М. Highly repeated sequences in mammalian genomes. Int. Rev. Cytol. 1982. 76, 67-112.

16. Jelinek W., Schmid C. Repetitive sequences in eukaryotic DNA and their expression. Ann. Rev. Biochem. 1982. 51, 813-844.

17. Wright J.M., Bentzen P. Microsatellits: Genetic markers for the future. Rev. Fish Biol. Fish. 1994. 4, 384-388.

18. Jeffreys A.J., Wilson V., Thein S.L. Hyper variable "minisatellite" regions in human DNA. Nature. 1985. 316, 76-79.

19. Weissenbach J., Gyapay G., Dib C. et. al. A second-generation linkage map of the human genome. Nature. 1992. 359, 794-801.

20. Zupanic I., Balazic J., Romel R. Analysis of nine short tandem repeat (STR) loci in the Slovenian population. Int. J. Leg. Med. 1998. Ill, 248-250.

21. Miesfield R., Krystal M., Arnheim N. A member of new repeated sequence family which is conserved eucaryotic evolution is found between the human delta- and beta-globin genes. Nicleic Acids Res. 1981. 9, 5931-5947.

22. Hamada H., Petrino M., Kakunaga T., Seidman M., Stollar B. Characterization of genomic Poly(dT-dG) Poly(dC-dA) sequences: structure, organization and conformation. Mol. Cell. Biol. 1984. 4, 2610-2621.

23. Economou E., Bergen A., Warren A., Antonarakis S. The polyadenylate tract of Alu-repetitive elements is polymorphic in the human genome. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1990. 87, 2951-2954.

24. Edwards A., Hammond H.A., Jin L., Caskey C.T., Chakraborty R. DNA typing and genetic mapping with trimeric and tetrameric tandem repeats. Am. J. Hum Genet. 1991. 49, 746-756.

25. Guyer M.S. Collins F.S. How is the Human genome project doing, and what have we learned so far? Proc. Natl. Acad. Sci. Usa. 1995. 92, 10841-10848.

26. Charlesworth C., Sniegovski P., Stephan W., The evolutionary dynamics of repetitive DNA in eukaryotes. Nature. 1994. 371, 215-220.

27. Brookes A.J., The essence of SNP. Gene. 1999. 234, 177-186.

28. Cargill M., Altshuler D., Ireland J. Characterization of single-nucleotide polymorphism in coding regions of human genes. Nature Genetics. 1999. 22, 231-238.

29. Wang D.G., Fan J—В., Siao С .J., et al. Large-scale identification, mapping and genotyping of single-nucleotide polymorphism in the human genome. Science. 1998. 280, 1077-1082

30. Lander E.S. The new genomics: global views of biology. Science. 1996. 274, 536-539.

31. Saiki R., Scharf S., Faloona F., Mullis K., Horn G et al. Enzymatic amplification of P-globin genomic gene sequence and restriction site analysis for diagnosis of stickle cell anaemia. Science. 1985. 230, 1350-1354.

32. Li H., Gyllensten U.B., Gui X., Saiki P.K., Erlich H.A., Arncheim N., Amplification and analysis of DNA sequences in single human sperm and diploid cells. Nature. 1988. 335, 414-417.

33. Schumm, J.W., R.G. Knowlton, J.C. Braman, D.F. Barker, D. Botstein, G. Akots, V.A. Brown, T.C. Gravius, C. Helms, K., Hsiao et al. Identification of more than 500 RFLPs by screening random genomic clones. Am. J. Hum. Genet. 1988.42, 143-159.

34. Ngo I.S.L., Pace R., Richard M.V. Methods for analysis of multiple cystic fybrosis mutations. Hum.Genet. 1991. 87, 613-617.

35. Иванов В.И., Геномика медицине под ред. В.И. Иванова и JLJI. Киселева. 2005, М.: Академкнига.

36. Brown D.L., Gorin М.В., Weeks D.E. Efficient strategies for genomic searching using the affected-pedigree-member method of linkage analysis. Am. J. Hum. Genet. 1994. 54, 544-552.

37. Ghosh S., Collins F.S., The geneticist's approach to complex disease. Annu. Rev. Med. 1996. 47, 333-353.

38. Hall J.M., Lee M.K., Newman В., Linkage of early-onset familial breast cancer to chromosome 17q21. Science. 1990. 250, 1684-1689

39. Thomson G., Mapping disease genes: family-based association studies. Am. J. Hum. Genet. 1995. 57, 487-498.

40. Горбунова B.H. Молекулярные основы медицинской генетики. Санкт-Петербург, Интермедика. 1999.

41. Сох N.J., Bell G.I. Disease associations, chance artifactors susceptibiility genes? Diabetes. 1989. 38, 947-950.

42. Карпов P.С., Дудко B.A., Атеросклероз: патогенез, клиника, функциональная диагностика, лечение. Томск, STT, 1998.

43. Hamsten A., Wiman В., De Faire U., Blombaeck M. Increased plasma levels of a rapid inhibitor of tissue plasminogen activator in young survivors of myocardial infarction. New England Journal of Medicine. 1985. 313, 1557— 1563.

44. Mackness M.I., Mackness В., Durrington P.N., Connelly P.W., Hegele A., Paraoxonase: biochemistry, genetics and relationship to plasmalipoprotein. Curr Opin Lipidol. 1996. 7, 69 -76.

45. Rong J.X., Rangaswamy S., Shen L. et al., Arterial injury by cholesterol oxidation products causes endothelial dysfunction and arterial wall cholesterol accumulation. Arterioscler. Thromb. Vase. Biol. 1998. 18, 1885-1894.

46. Heinecke J.W., Lusis A.J., Paraoxonase -gene polymor-phisms associated with coronary heart disease: Support forthe oxidative damage hypothesis? Am.J. Hum. Genet. 1998. 62. 20-24.

47. Berliner J.A., Heinecke J.W., The role of oxidized lipo-proteinsin atherogenesis. Free Radic. Biol. Med. 1996. 20, 707-727.

48. Zeiher A.M., Fisslthaler В., Schray-Utz В., Busse R. Nitric oxide modulates the expression of monocyte chemoattractant protein 1 in cultured human endothelial cells. Circ. Res. 1995. 76, 980-986.

49. Сидоренко Б.А., Грацианский Н.А. Хроническая ишемическая болезнь сердца. М., Медицина, 1992, т. 2, 5-52.

50. Ohara Y., Peterson Т.Е., Harrison D.G. Hypercholesterolemia increases endothelial superoxide anion production. J. Clin. Invest. 1993. 91, 2546-2551.

51. Galtion D., Gavanna J. Kay A., Zhang Q. Coronary artery disease in Europe: what are the genetic risk factors? J. of the Royal College of Physicians in London. 1995.29,429-430.

52. De Faire U., Pedersen N. Studies of twins and adoptees in coronary artery disease. In: Genetic factors in coronary heart disease. Kluver Acad. Pub. 1994. 55-68.

53. Hersi A., Fu Y., Wong B. Does the discharge ECG provide additional prognostic insights in non-ST elevation ACS patients from that acquired on admission? E. Heart Journal. 2003. 24(6), 522-531.

54. Kofoed S.C., Wittrup H.H., Sillesen H., Nordestgaard B.G. Fibrinogen predicts ischemic stroke and advanced atherosclerosis but not echo lucent, rupture-prone carotid plaques. E. Heart Journal. 2003. 24(6), 567-576.

55. Heras M. Reduction in Acute Myocardial Infarction Mortality Over a Five-Year Period. The American Journal of Cardiology. 2001. 3, 200-208.

56. Шевченко О.П., Мишнев О.Д. Ишемическая болезнь сердца. М.: Реафарм. 2005.

57. Curt D. Furberg MD. Secondary prevention trials after acute myocardial infarction. The American Journal of Cardiology. 2007. 60, 28-32.

58. Keavney B. Genetic epidemiological studies of coronary heart disease // Internal Journal of Epidemiology. 2002. 31(4), 730-736.

59. Fox R.A.A. et al, Premilinary data from the Global Registry of Acute Coronary Events (GRACE): XXII European Society of Cardiology Annual Congress, Amsterdam, The Netherlands, August, 2000.

60. Rogers W.J. et al. Acute Coronary Syndrome. The American Journal of Cardiology. 2000. 36, 2056.

61. Панченко Е.П., Добровольский А.Б. Тромбозы в кардиологии. Механизмы развития и возможности и терапии. М. : Издательство «Спорт и культура». 1999.

62. Galvani M., Ferrini D., Ottani F., Eisenberg P.R. Early risk stratification of unstable angina/non-Q myocardial infarction: biochemical markers of coronary thrombosis. The American Journal of Cardiology. 1999. 31, S55-S61.

63. Hamm C.W. Leitlinien zur therapie des akuten koronaren syndroms mit ST-hebungen. Z. Kardiol. 2004. 93, 324-341.

64. Hamm C.W. Anaesthesist. Paradigms in treatment of myocardial infarction. 2004. 53(5), 409-410.

65. Bertrand M.E., et al. Management of acute coronary syndromes: acute coronary syndromes without persistent ST segment elevations: recommendations of the TASK force of the European Society of Cardiology. Eur. Heart J. 2000. 21, 1406-1432.

66. Van der Werf F., et al. Management of acute myocardial infarction in patients presenting with ST-segment elevation. G. Ital. Cardiol. (Rome). 2009. 10(7), 450-489.

67. Braunwald E., et al. ACC/AHA 2002 guideline update for the management of patients with unstable angina and non-ST-segment elevation myocardial infarction: summary article. Circulation. 2002. 106, 1893-1900.

68. Antman E.M., et al. ACC/AHA Guidelines for the management of patients with ST-elevation myocardial infarction. Circulation. 2004. 110, 588-636.

69. Andersen H.R., et al. A comparison of coronary angioplasty with fibrinolytic therapy in acute myocardial infarction. N. Engl. J. Med. 2003. 349, 733-742.

70. Keeley E.C., Boura J.A., Grines C.L. Primary angioplasty versus intravenous thrombolytic therapy for acute myocardial infarction : A quantitative review of 23 randomised trials. Lancet. 2003. 361, 13-20.

71. Zeymer U., Gitt A., Senges J. Akuter ST strecken hebungsinfarkt. Aktuelle versorgungssituation der patienten in Deutschland. Herz. 2005. 30, 241-243.

72. Salourou M., Gerodimou E. Factors associated with delay in seeking health care for hospitalized patients with acute coronary syndromes. European Heart Journal. 2000. 24(6), 522-528.

73. Hopkins P.N., Williams R.R., Human genetics and coronary heart disease: a public health perspective. Annu. Rev. Nutr. 1989. 9, 303-345.

74. Балуда В.П, Баркаган 3.C., Гольдберг Е.Д, и др. Лабораторные методы исследования системы гемостаза. Томск. 1980.

75. Баркаган З.С., Геморрагические заболевания и синдромы. М.: Медицина. 1980.

76. Вашкинель В.К., Петров М.Н., Ультраструктура и функция тромбоцитов человека. Л.: Медицина. Ленингр. Отд-ние., 1982.

77. Фермилен Ж., Ферстрате М. Тромбозы. М.: Медицина. 1986.

78. Баринов В.Г., Кудряшова О.Ю., Цимбалова Т.Е., Затейщиков Д.А., Эндотелиальная регуляция гемостаза: система тромбомодулина. Клиническая лаборатория, 2001. (4), 27-30.

79. Stenflo J. Semin. Thromb. Hemostasis. 1984. 10, 109-121.

80. Баркаган З.С. Геморрагические заболевания и синдромы. М.: Медицина, 1988.

81. Griffin С., Evatt J. Н., Zimmerman В., Kleiss Т. S., Wideman A. J. J. Clin. Invest. 1981. 68, 1370-1373.

82. Hoshi S., Hijikata M., Togashi Y., Aoyagi Т., Kono C., Yamada Y., Amano H., Keicho N., Yamaguchi T. Protein С deficiency in a family with thromboembolism and identified gene mutations. Intern. Med. 2007. 46(13), 997-1003.

83. Sanan D.A., Fan J., Bensadoun A., Taylor J.M. Hepatic lipase is abundant on both hepatocyte and endothelial cell surfaces in the liver. J. Lipid Res. 1997. 38(5), 1002-1013.

84. Santamarina-Fojo S., Haudenschild C., Amar M. The role of hepatic lipase in lipoprotein metabolism and atherosclerosis. Curr. Opin. Lipidol. 1998. 9(3), 211-219.

85. Cohen J.C., Wang Z., Grundy S.M., Stoesz M.R., Guerra R. Variation at the hepatic lipase and apolipoprotein AI/CIII/AIV loci is a major cause of genetically determined variation in plasma HDL cholesterol levels. J. Clin. Invest. 1994. 94(6), 2377-2384.

86. Dreon D.M., Femstrom H.A., Campos H., Blanche P., Williams P.T., Krauss R.M. Change in dietary saturated fat intake is correlated with change in mass of large low-density—lipoprotein particles in men. Am. J. Clin. Nutr. 1998. 67(5), 828-836.

87. Marumoto K., Hamada M., Hiwada K. Increased secretion of atrial and brain natriuretic peptides during acute myocardial ischaemia induced by dynamic exercise in patients with angina pectoris. Clin. Sei (Colch). 1995. 88, 551-556.

88. Clee S.M., Bissada N., Miao F. et al. Plasma and vessel wall lipoprotein lipase have different roles in atherosclerosis. J. Lipid Res. 2000. 41, 521-531.

89. Rip J., Nierman M.C., Ross C.J., Jukema J.W., Hayden M.R., Kastelein J.J., Stroes E.S., Kuivenhoven J.A. Lipoprotein lipase S447X: a naturally occurring gain-of-function mutation. Arterioscler. Thromb. Vase. Biol. 2006. 26(6), 1236-45.

90. Mailly F., Tugrul Y., Revmer P.W. et al. A common variant in the gene for lipoprotein lipase (Asp9->Asn). Functional implications and prevalence in normal and hyperlipidemic subjects. Atheroscler. Thromb. Vase. Biol. 1995. 15, 468-678.

91. Stepanov V.A., Puzyrev V.P., Karpov R.S., Kutmin A.I. Genetic markers in coronary artery disease in a Russian population. Hum. Biol. 1998. 70(1), 4757.

92. Anderson J.L., King G.J., Bair T.L., Elmer S.P., Muhlestein J.B., Habashi J., Mixson L., Carlquist J.F. Association of lipoprotein lipase gene polymorphisms with coronary artery disease. J. Am. Coll. Cardiol. 1999. 33(4), 1013-1020.

93. Thorn J.A., Needham E.W.A., Mattu R.K., Stocks J., Galton D.J. The Ser 447-Ter mutation of the lipoprotein lipase gene relates to variability of serum lipid and lipoprotein levels in monozygotic twins. J. Lipid. Res. 1998. 39, 437-441.

94. Ferencak G., Pasalic D., Grskovic B., Cheng S., Fijal B., Sesto M., Skodlar J., Rukavina A.S. Lipoprotein lipase gene polymorphisms in Croatian patients with coronary artery disease. Clin. Chem. Lab. Med. 2003. 41(4), 541-546.

95. Clark A.G., Weiss K.M., Nickerson D.A., Taylor S.L., Buchanan A., Stengard J., Salomaa V., Vartiainen E., Perola M., Boerwinkle E., Sing C.F. Haplotype Structure and Population Genetic Inferences from Nucleotide-Sequence

96. Variation in Human Lipoprotein Lipase. Am. J. Hum. Genet. 1998. 63, 595612.

97. Thorn J.A., Chamberlain J.C., Alcolado J.C., Oka K., Chan L., Stocks J., Gaiton D.J. Lipoprotein and hepatic lipase gene variants in coronary atherosclerosis. Atherosclerosis. 1990. 85, 55-60.

98. Ukkola O., Kervinen K., Salvela P.I., Dickhoff K.V., Laakso M., Kesaniemi Y.A. Apolipoproteine E phenotype is related to macro- and microangiopathy in patients with non-insulin diabetes mellitus. Atherosclerosis. 1993. 101, 915.

99. Funke H., Assmann G. The low down on lipoprotein lipase. Nat Genet. 1995. 10, 6 -7.

100. Yamada Y., Matsuo H., Warita S. et al. Prediction of genetic risk for dyslipidemia. Genomics. 2007. 90(5), 551-558.

101. Masana L., Febrer G., Cavanna J., Baroni M.G., Marz W. et al. Common genetic variants that relate to disorders of lipid transport in Spanish subjects with premature coronary artery disease. Clin Sci (Lond). 2001. 100. (2), 183— 190.

102. Cladaras C., Hadzopoulou-Cladaras M., Nolte R.T., Atkinson D., Zannis V.I. The complete sequence and structural analysis of human apolipoprotein B-100: relationship between apoB-100 and apoB-48 forms. EMBO J. 1986. 5,3495-3507.

103. Olofsson S.O., Bjursell G., Bostrom K., Carlsson P., Elovson J., Protter A.A., Reuben M.A., Bondjers G. Apolipoprotein B: structure, biosynthesis and role in the lipoprotein assembly process. Atherosclerosis. 1987. 68, 1-17.

104. Agoston-Coldea L., Zdrenghea D., Pop D., Craciun A., Rusu M.L., Mocan T. Apolipoproteins A-I and B-markers in coronary risk evaluation. Rom. J. Intern. Med. 2007. 45(3), 251-258.

105. Арабидзе Г.Г. Связь липопротеина (а) и аполипопротеина В как факторов риска с заболеваемостью ишемической болезнью сердца и развитием острого инфаркта миокарда. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2005. (1), 38-43.

106. Shiffman D., Ellis S.G., Rowland C.M., Malloy M.J. et al. Identification of four gene variants associated with myocardial infarction. Am J Hum Genet. 2005. 77( 7), 596-605.

107. Cumming A.M., Robertson F.W., Polymorphism at the apoprotein-E locus in relation to risk of coronary disease. 1984. 25(4), 310-313.

108. Olofsson S.O., Bjurell G., Bostom K. Apolipoprotein B: Structure, biosynthesis and role in the lipoprotein assembly process. Atherosclerosis. 1987. 68(1-2), 1-17.

109. Farese R.V., Linton M.F., Young S.G. Apolipoprotein B gene mutation affecting cholesterol levels. J. Intern. Med. 1992. 231, 643-652.

110. Innerarity T.L., Weisgraber K.H., Arnold K.S. Familial defective apolipoprotein B-100: low density lipoproteins with abnormality receptor binding. Procl Natl Acad Sci USA. 1987. 86, 6919-6923.

111. Hansen P.S., Klausen I.C., Lemming L., Gerdes L.U., Gregersen N., Faergeman O. Apolipoprotein B gene polymorphisms in ischemic heart disease and hypercholesterolemia: effects of age and sex. Clin. Genet. 1994. 45(2), 7883.

112. Boerwinkle E., Chan L. A three codon insertion/deletion polymorphism in the signal peptide region of the human apolipoprotein B (APOB) gene directly typed by the polymerase chain reaction. Nucleic Acids Res. 1989. 17(10), 4003.

113. Xu C.F., Tikkanen M.J., Huttunen J.K. Apolipoprotein B signal peptide insertion/deletion polymorphism is associated with Ag epi-topes and involved in the determination of serum triglyceride levels. J Lipid Res. 1990. 31, 12551261.

114. Saha N., Tay J.S., Chew L.S. Influence of apolipoprotein B signal peptide insertion/deletion polymorphism on serum lipids and apolipoproteins in a Chinese population. Clin Genet. 1992. 41(3), 152-156.

115. Choong M.L., Koay E.S., Khaw M.C., Aw T.C. Apolipoprotein B 5'-Ins/Del and 3-VNTR polymorphisms in Chinese, Malay and Indian singaporeans. Hum. Hered. 1999. 49(1), 31^10.

116. Ye P., Chen B.S., Wang S.W. Apolipoprotein B signal peptide insertion/deletion polymorphism in Chinese patients with coronary heart disease. Chung Hua. I. Hsueh Tsa. Chih. 1994. 74(6), 341-344, 389-390.

117. Glisic S., Prljic J., Radovanovic N., Alavantic D. Study of apoB gene signal peptide insertion/deletion polymorphism in a healthy Serbian population: no association with serum lipid levels. Clin. Chim. Acta. 1997. 263(1), 57-65.

118. Gaffney D., Freeman D.J., Shepherd J., Packard C.J. The ins/del polymorphism in the signal sequence of apolipoprotein В has no effect on lipid parameters. Clin Chim Acta. 1993. 218(2), 131-138.

119. Paulweber В., Levy-Wilson B. The mechanisms by which a human apolipoprotein В gene enhancer and reducer interact with the promoter are different in cultured cells of hepatic and intestinal origin. 1991. 266(35), 24161-24168.

120. Hooft F.M., Lundahl J.B., Tornvall P., Eriksson P., Hamsten A. A functional polymorphism in the apolipoprotein В promoter that influences the level of plasma low density lipoprotein. J. Lipid Research. 1999. 40(9), 1686-1694.

121. Miettinen T.A. Impact of apo E phenotype on the regulation of cholesterol metabolism.Ann Med. 1991.23(2), 181-186.

122. Климов A.H., Никульчева Н.Г. Обмен липидов и липопротеидов и его нарушения. СПб.: Питер Ком, 1999.

123. Paszty С., Maeda N., Verstuyft J., Rubin E.M. Apolipoprotein AI transgene corrects apolipoprotein E deficiency-induced atherosclerosis in mice. 1994. 94(2), 899-903.

124. Zhang S.H., Reddick R.L., Burkey B., Maeda N. Diet-induced atherosclerosis in mice heterozygous and homozygous for apolipoprotein E gene disruption. J. Clin. Invest. 1994. 94(3), 937-945.

125. Miyata M., Smith J.D. Apolipoprotein E allele-specific antioxidant activity and effects on cytotoxicity by oxidative insults and beta-amyloid peptides. Nat. Genet. 1996. 14(1), 55-61.

126. Mahley R.W. Apolipoprotein E: cholesterol transport protein with expanding role in cell biology. Science. 1988. 240(4852), 622-630.

127. Hixson J.E., Vernier D.T. Restriction isotyping of human apolipoprotein E by gene amplification and cleavage with HhaL J. Lipid. Res. 1990. 31, 545-548.

128. Heng O.K., SahaN., Toy J.S.H. Clin. Genetics. 1995. 48, 113.

129. Haffner S.M., Stern M.P., Miettinen H., Robbins D., Howard B.V. Apolipoprotein E polymorphism and LDL size in a biethnic population. Arterioscler. Thromb. Vase. Biol. 1996. 16(9), 1184-1188.

130. Peila R., White L.R., Petrovich H., Masaki K., Ross G.W., Havlik R.J., Launer L.J. Joint effect of the APOE gene and midlife systolic blood pressure on late-life cognitive impairment: the Honolulu-Asia aging study. Stroke. 2001. 32(12), 2882-2889.

131. Utermann G. Apolipoprotein polymorphism and multifactorial hyperlipi-daemia. J. Inher. Metab. Dis. 1988. (suppl.l), 74-86.

132. Davignon J., Gregg R.E., Sing C.F. Apolipoprotein E polymorphism and atherosclerosis. Atherosclerosis. 1988. 8, 1-21.

133. Schachter F., Faure-Delanef L., Guenot F., Rouger H., Froguel P., Lesuerer-Ginot L., Cohen D. Genetic associations with human longevity at the APOE and ACE loci. Nature Genetics. 1994. 6, 29-32.

134. Artiga M.J., Bullido M.J., Sastre I., Recuero M., Garcia M.A., Aldudo J., Vazquez J., Valdivieso F. Allelic polymorphisms in the transcriptional regulatory region of apolipoprotein E gene. FEBS Lett. 1998. 421(2), 105-108.

135. Патрушев Л.И., Генетические механизмы наследственных нарушений гемостаза. Биохимия. 2002. 67, 40-55.

136. Сидоркина А.Н., Сидоркин В.Г., Преснякова М.В., Биохимические основы гемостаза и диссеминированное внутрисосудистое свертывание крови., Н.Новгород, ННИИТО. 2001.

137. Lee A.J., Fowkes F.G., Lowe G.D., Connor J.M., Rumley A. Fibrinogen, factor VII, and PAI-1 genotypes and the risk of coronary and peripheral atherosclerosis: Edinburgh Artery Study. Thromb. Haemost. 1999. 81, 553560.

138. Heinrich J., Balleisen L., Fibrinogen and factor 7 in the prediction of coronary risk. Results from the PROCAM study in healthy men. Arterioscler. Thromb. 1994. 14, 54-63.

139. Ernst E. Fibrinogen an independent cardiovascular risk factor. J. Ing. Mod. 1990. 227, 365-372.

140. Ma J., Hennekens C.H., Ridker P.M., Stampfer M.J. A prospective study of fibrinogen and risk of myocardial infarction in the Physicians Health Study. J.Am. Coll. Cardiol. 1999. 33, 1347-1352.

141. Born G.V.R. Fibrinogen: How to explain its risk factor status. Abstr. 3rd Int. Fibrinogen Symp. "Hemostasis, Inflamm. and Cardiovasc. Disease", Ulm, May 3-4, 1996.

142. Smith E.B., Thompson W.D. Fibrin as a factor in atherogenesis. Thromb. Res. 1994. 73, 1-19.

143. Landolfi R., De Cristofaro R., De Candia E., et al. Effect of fibrinogen concentration on the velocity of platelet aggregation. Blood. 1991. 78, 377381.

144. Libby P. Current concepts of the pathogenesis of the acute coronary syndromes. Circulation. 2001. 104, 365-372.

145. Ross R. Atherosclerosis: an inflammatory disease. N. Engl. J. Med. 1999. 340, 115-126.

146. Рагино Ю.И., Баум B.A., Полонская Я.В., Баум С.Р., Никитин Ю.П. Окисленный фибриноген и его связь с нарушениями гемостаза и функции эндотелия при ишемической болезни сердца и инфаркте миокарда. Кардиология. 2009. 9, 7-8.

147. Ратникова JI.A., Метельская В.А., Шальнова С.А., Перова Н.В., Деев А. Д., Школьникова М.А., Школьников В.М. Взаимосвязь между активностью фибринолиза, показателями липидного состава крови и углеводного обмена. Кардиология. 2010. 2, 45-50.

148. Ernst E., Resch K.L. Fibrinogen as a cardiovascular risk factor: a metaanalysis and review of literature. Ann. Intern. Med. 1993. 118, 956-963.

149. Maresca G., Di Blasio A., Marchioli R., Di Minno G. Measuring plasma fibrinogen to predict stroke and myocardial infarction: an update. Atherioscler. Thromb. Vase. Biol. 1999. 19, 1368-1377.

150. Volzke H., Robinson D.M., Kleine V., Hertwig S., Schwahn C., Grimm R., Eckel L., Rettig R. Preoperative plasma fibrinogen levels predict mortality after coronary artery bypass grafting. Thromb. Haemost. 2003. 89, 885-891.

151. Chuang S.Y., Bai C.H., Chen W.H., Lien L.M., Pan W.H. Fibrinogen independently predicts the development of ischemic stroke in a Taiwanese population: CVDFACTS study. Stroke. 2009. 40(5), 1578-1584.

152. Behague I., Poirier O., 1996. fl fibrinogen gene polymorphisms are associated with plasma fibrinogen and coronary artery disease in patients with myocardial infarction // Circulation. 93. 440-449.

153. Humphries S.E., Panahloo A., Montgomery H.E., Green F., Yudkin J., Geneenvironment interaction in the determination of levels of haemostatic variables involved in thrombosis and fibrinolysis. Thromb. Haemost. 1997. 78, 457-461.

154. Weng X., Cloutier G., Genest J.J. Contribution of the -455G/A polymorphism at the beta-fibrinogen gene to erythrocyte aggregation in patients with coronary artery disease // Thromb. Haemost. 1999. 82, 1406-1411.

155. Lam K.S., Ma O.C., Wat N.M., Chan L.C., Janus E.D. B-fibrinogen gene G/A-455 polymorphism in relation to fibrinogen concentrations and ischaemic heart disease in Chinese patients with type II diabetes. Diabetologia. 1999. 42, 12501253.

156. Rallidis L.S., Gialeraki A., Fountoulaki K., Politou M., Sourides V., Travlou A., Lekakis I., Kremastinos D.T. G-455A polymorphism of beta-fibrinogen gene and the risk of premature myocardial infarction in Greece. Thromb. Res. 2010. 125(1), 34-37.

157. Lu X.F., Yu H.J., Zhou X.Y., Wang L.Y., Huang J.F., Gu D.F. Influence of fibrinogen beta-chain gene variations on risk of myocardial infarction in a Chinese Han population. Chin. Med. J. (Engl). 2008. 121(16), 1549-1553.

158. Kiesel W. Human plasma protein C. Isolation, characterization and mechanism of action by a-thrombin. J. Clin. Invest. 1979. 64, 761-769.

159. Robbert H.L., van de Poel, Meijers J.C.M., Rosing J., C4b-Binding Protein Protects Coagulation Factor Va from Inactivation by Activated Protein C. Biochemistry. 2000. 39, 14543-14548.

160. Сидоркина А.Н., Сидоркин В.Г., Преснякова М.В., Биохимические основы гемостаза и диссеминированное внутрисосудистое свертывание крови., Н.Новгород, ННИИТО. 2001.

161. Maryama I., Recombinant Thrombomodulin and Activated Protein С in the Treatment of Dissiminated Intravascular Coagulation. Thromb. Haemostas. 1999. 82,718-721.

162. Spek C.A., Köster Т., Rosendaal F.R., et al., Genotypic Variation in the Promoter Region of the Protein С Gene Is Associated With Plasma Protein С Levels and Thrombotic Risk. Arterioscler. Thromb.Vase. Biol. 1995. 15, 214218.

163. Aiach M., Nicaud V., Gelas M.A., et al., Complex Association of Protein С Gene Promoter Polymorphism With Circulating Protein С Levels and Thrombotic Risk//Arterioscler. Thromb. Vase. Biol. 1999. 19, 1573-1576.

164. Tiong I.Y., Alkotob M.L., Ghaffari S. Protein С deficiency manifesting as an acute myocardial infarction and ischaemic stroke. Heart, 2003. 89(2), E7.

165. Le C.T., Introductory biostatistics. 2003, Hoboken, N.J.: Wiley-Interscience. XVI, 536 p.

166. Sham P.C., Curtis D. Monte Carlo tests for associations between disease and alleles at highly polymorphic loci. Ann. Hum. Genet. 1995. 59(Pt 1), 97-105.

167. Wittrup H.H., Nordestgaard B.G., Steffensen R., Jensen G., Tybjasrg-Hansen A. Effect of gender on phenotypic expression of the S447X mutation in LPL: the Copenhagen City Heart Study. Atherosclerosis. 2002. 165, 119-126.

168. Clee S.M., Loubser O., Collins J., Kastelein J.J., Hayden, M.R. The LPL S447X cSNP is associated with decreased blood pressure and plasma triglycerides, and reduced risk of coronary artery disease. Clin. Genet. 2001. 60, 293-300.

169. Shimo-Nakanishi Y., Urabe Т., Hattori N., Watanabe Y., Nagao Т., Yokochi M., Hamamoto M., Mizuno Y. Polymorphism of the lipoprotein lipase gene and risk of atherothrombotic cerebral infarction in the Japanese. Stroke. 2001. 32(7), 1481-1486.

170. Artiga M.J., Bullido M.J., Sastre I., Recuero M., Garcia M.A., Aldudo J., Vazquez J., Valdivieso F. Allelic polymorphisms in the transcriptional regulatory region of apolipoprotein E gene. FEBS Lett. 1998. 421(2), 105-108.

171. Artieda M., Ganan A., Cenarro A., Garcia-Otin A.L., Jerico I., Civeira F., Pocovi M. Association and linkage disequilibrium analyses of APOE polymorphisms in atherosclerosis. Dis. Markers. 2008. 24(2), 65-72.

172. Назаренко Г. И., Клейменова Е. Б., Пающик С. А. Общепринятые алгоритмы для оценки факторов риска ИБС и генетическиеполиморфизмы. Медицинский центр Центрального банка Российской Федерации, Москва. Сердце. 2009. 8(2), 104-108.

173. Воевода М.И., Шишкин С.В., Максимов В.Н., Шахтшнейдер Е.В., Скурихина Ю.В., Куликов И.В., Ромащенко А.Г. Полиморфизм гена АРОЕ и ишемический инсульт в городской популяции Западной Сибири, 2010. Бюллетень СО РАМН, 30(3), 119-123.

174. Green F., Hamster A., Blomback М., Humphries S. The role of beta-fobrinogen genotype in determining plasma fibrinogen levels in young survivors of myocardial infarction and healthy controls from Sweden. Thromb. Haemost. 1993. 70, 915—920.

175. Sampaio M.F., Hirata M.H., Crespo H., et al. AMI is associated with polymorphisms in the NOS3 and FGB but not in PAI)1 genes in young adults. Clin. Chim. Acta. 2007. 377, 154-162.

176. Чудакова Д.А., Минушкина JI.O., Затейщиков Д.А., Носиков В.В. Изучение ассоциации полиморфного маркера G(-455)A гена FGB с ишемической болезнью сердца. Генетика. 2004. 40, 1406-1409.

177. Закирова В.Б., Бровкин А.Н., Галеева З.М. и др. Генетическая предрасположенность к неблагоприятному течению ишемической болезни сердца у больных после острого коронарного синдрома. Кардиология. 2008. 48(11), 13-18.

178. Martiskainen М., Pohjasvaara Т., Mikkelsson J., et al. 2003. Fibrinogen gene promoter -455 A allele as a risk factor for lacunar stroke. Stroke. 34, 886-891.

179. Парфенов М.Г., Титов Б.В., Судомоина M.A. и др. Комплексный анализ генетической предрасположенности к ишемическому инсульту у русских. Молекулярная биология. 2009. 43, 937-945.

180. Alhenc-Gelas М., Gandrille S., Aubry M.L., Aiach М. Thirty-three novel mutations in the protein С gene. French INSERM network on molecular abnormalities responsible for protein С and protein S. Thromb. Haemost. 2000. 83(1), 86-92.