Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему
Изменение судорожных порогов в онтогенезе у крыс с генетически детерминированными асбансами
ВАК РФ 03.00.13, Физиология
Автореферат диссертации по теме "Изменение судорожных порогов в онтогенезе у крыс с генетически детерминированными асбансами"
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТИг £ П Д им.М.В .ЛОМОНОСОВА
Биологический факультет „ , , _ п л'1
¿1 а и»
На правах рукописи
КЛЮЕВА Юлия Александровна
ИЗМЕНЕНИЕ СУДОРОЖНЫХ ПОРОГОВ В ОНТОГЕНЕЗЕ У КРЫС С ГЕНЕТИЧЕСКИ ДЕТЕРМИНИРОВАННЫМИ АСБАНСАМИ
03.00.13. - физиология человека и животных
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук
Москва - 2000
Работа выполнена на кафедре физиологии человека и животных Московского Государственного университета им.М.В.Ломоносова Зав. кафедрой - академик РАМН, проф. И. П. Ашмарин
Научные руководители:
докт. биол. наук, проф. С.А.Чепурнов канд. биол. наук, доц. Н.Е.Чепурнова
Официальные оппоненты:
доктор биологических наук профессор Тушмалова H.A.
кандидат медицинских наук Башкатова В. Г.
Ведущее учреждение: Институт Высшей Нервной Деятельности и Нейрофизиологии РАН
Защита состоится: 19 июня 2000 г. в 15.30 час на заседании диссертационного совета Д.053.05.35 в Московском Государственном университете им.М.В.Ломоносова по адресу: 119899 Москва Воробьевы горы МГУ Биологический факультет, в аудитории М1.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Биологического факультета МГУ.
Автореферат разослан: 19 мая 2000 г.
Ученый секретарь диссертационного совета кандидат биологических наук
Б.А.Умарова
/
Актуальность проблемы: По имеющимся данным 2-4% всего населения страдают эпилепсией. Более чем у 50% больных первый припадок возникает до 20-летнего возраста (Гусев, Бурд, 1994), в связи с чем особую актуальность приобретает проблема детской эпилепсии (S.Moshe, 1995; J.Noebels, 1995; Ried, Beck-Mannagetta, 1996; Демикова, 1998).
Повышенную чувствительность развивающегося мозга к эпилептогенным воздействиям (Verdanakis, Woodbury, 1969; Weller, Mostofsky, 1995; Velisek et al., 1992; Sicar, et al., 1984; Mares, 1998) объясняют тем, что к моменту рождения полноценно функционируют возбуждающие механизмы, работающие через глутаматергическую и, что особенно важно, через тормозную ГАМК-ергическую системы. Тормозные механизмы созревают у крысят только к концу третьей постнатальной недели жизни (Lubbers et al., 1985; Luhmann et al., 1991; Turgeon et al., 1994; Sutor, Luhrnam, 1995). Неосвещенной остается проблема изменения судорожных порогов в онтогенезе.
Наибольший интерес представляет разно направленность механизмов формирования конвульсивной (судорожной) и неконвульсивной (абсансной) эпилепсии. Возникновение конвульсивной формы эпилепсии, сопровождающейся тяжелыми тонико-клоническими припадками, в первую очередь, связывают с гиперфункцией возбуждающей - глутаматергической и недостаточностью тормозной - ГАМК-ергической систем мозга. Неконвульсивную эпилепсию, сопровождающуюся у детей потерями сознания и иммобилизацией, связывают с гиперфункцией тормозной ГАМК-ергической системы (Peeters et al., 1989; Snead, 1992; Marescaux et al., 1984).
Одной из признанных генетических моделей эпилепсии типа абсанс является иябредная линия крыс WAG/Rij, селектированная на основе крыс линии Вистар (G.VanLuijtelaar & T.Coenen, 1986). Генетически детерминированные абсансы - спайк-волновые разряды (spike-wave discharges - SWD) у этих крыс регистрируются в таламусе и коре, начиная с 3-х месячного возраста, и сопровождаются характерными поведенческими маркерами. Адекватность модели подтверждается фармакологическим скринингом (Coenen et al., 1992,1995; Peeters et al., 1988,1989). Абсансные приступы с взрослением могут сменяться судорожной формой эпилепсии и, наоборот. Моделью конвульсивной эпилепсии у новорожденных в первые 2 года жизни могут быть гипертермически-вызываемые судороги (ГС) у крысят в первые 2 недели (Millichap, 1958,1959; McCaughran и Schechter, 1982). Моделями конвульсивной эпилепсии взрослых служат электрошок, электрический и фармакологический киндлинг (Чепурнов, Чепурнова, 1981; Moshe, 1981; Grecksch et al., 1997; Becker et al., 1997; Germano et al., 1998) и судороги, вызываемые различными хемоконвульсантами у крыс и мышей (Depaulis et al., 1989; Dragunow, 1992; Snead, 1992; Andre et al., 1998). Агентом, действующим через ГАМК А рецепторы, вовлеченные и в неконвульсивные и конвульсивные припадки, является пентилентетразол
(ПТЗ). В дозах 70-100 мг/кг он вызывает судорожные приступы, а в малых дозах (25-30мг/кг) индуцирует спайк-волновые разряды похожие на абсансы (Marescaux et al., 1984; Snead, 1992). Изучение взаимодействия конвульсивной и неконвульсивной эпилепсии является приоритетным направлением современной эпилептологии.
Развитие организма определяется не только наследственностью и условиями жизни в постнатальный период, но также воздействиями, оказываемыми в процессе внутриутробного развития (Gillberg, 1977; Mares, Seidl, 1982; Gavish et al., 1985; Sicar et al., 1994; De Rui et al., 1995; Muneoka et al., 1997). Особенно важно, что воздействия на ранних стадиях развития (пренатально) могут долговременно модифицировать медиаторные системы, вовлеченные в эпилептогенез у взрослых (Holmes, Weber, 1983; McCaughran, Manetto, 1983; Whitaker-Azmitia et al., 1994; De Feo et ai., 1995; Чепурнова с соавт., 1997). Аналогично, один вид эпилепсии способен «сепситизировать» мозг к другим ее видам. Не до конца раскрытой остается проблема долговременных последствий на разные этапы развития и созревания мозга.
Комплексные припадки не поддаются лечению средствами, разработанными на базе данных о нейрохимическом внеклеточном или внутриклеточном контроле активности нейронов. Поэтому по-прежнему актуальна проблема разработки новых препаратов (Асанова с соавт., 1996; Могими, 1997; Chepumov et al., 1998, 1999; Саакян с соавт., 1998). Онтогенетические исследования механизмов формирования судорожной готовности мозга остаются в центре экспериментальной эпилептологии и клиники.
Цели и задачи исследования. Целью работы было:
1. провести сравнительное исследование формирования чувствительности развивающегося мозга к эпилептогенным факторам у крыс линии WAG/Rij с генетически детерминированными абсансами и у крыс линии Вистар.
2. Определить возможность модификации абсансов взрослых животных в результате воздействия на них в пренатальный и ранний постнатальный периоды.
Для выполнения поставленных целей в работе решались следующие задачи:
1. Определить поведенческий и эмоциональный статусы крыс с генетически детерминированной эпилепсией типа абсанс и возможность' их изменений с помощью противоабсансной терапии (этосуксимид). 2. Сравнить возрастную чувствительность к таким судорожным воздействиям, как: гипертермия; ПТЗ-индуцированные судороги, фармакологический ПТЗ-киндлинг у крыс в первый месяц жизни, и у взрослых крыс линии WAG/Rij и Вистар. 3. Выяснить последствия воздействий ПТЗ в пренатальный и/или в ранний постнатальный периоды на судорожную готовность мозга и SWD-активность
у крыс линии \УАС/Ку. Выявить возможность коррекции абсансов и судорожной моторной активности в период пренатального развития путем воздействия на ГАМК-ергическую систему или аденозиновые рецепторы мозга матери и плодов. 4. Исследовать влияние терапии кофеином в ранний постнатальный период на судорожный порог у взрослых крыс линии \УАС/11у. 5. Оценить эффективность нового противосудорожного препарата -сакрицина - против абсансов у крыс линии \¥АО/Ку.
Научная новизна исследования. Впервые изучена динамика судорожных порогов в онтогенезе, начиная с 3-го постнатального дня (ПД) и до 8-го месяца жизни. Выявлено, что наиболее чувствительным к судорогам периодом развития является возраст 3 дня. На модели ПТЗ-индуцированных судорог выявлено, что судорожный порог максимален в возрасте 1 месяца и плавно снижается с возрастом. Проведено сравнение чувствительности к ГС, фармакологическому киндлингу и конвульсанту ПТЗ у крыс линии с генетически детерминированными абсансами и крыс линии Вистар. Выявлена пониженная чувствительность крыс линии У/АО/Ну к ГС в первую неделю жизни по сравнению с крысами линии Вистар и, наоборот, повышенная чувствительность к конвульсанту ПТЗ по сравнению с крысами линии Вистар, начиная с 70-го постнатального дня. Обнаружено, что введение ПТЗ в пренатальный или ранний постнатальный период повышает судорожные пороги и снижает 5\\Т) активность у взрослых крыс линии \УАО/Яу. Доказано противоабсансное действие препарата «сакрицин» при его внутрибрюшинном или интраназалыюм введении. Выявлено противосудорожное действие кофеина при его применении в ранний постнатальный, но не в пренатальный период.
Теоретическое и практическое значение. Полученные данные
расширяют представление о возрастных особенностях как конвульсивной, так и неконвульсивной эпилепсии и могут быть использованы при разработке новых противосудорожных препаратов для детей, больных эпилепсией. Обнаружена возможность торможения генеза врожденных абсансов и повышения устойчивости развивающегося мозга к эпилептогенам при воздействии на ранних стадиях его развития: до рождения и неонатально.
Обнаружены новые закономерности постнатального развития мозга крыс линии 'МАО/Иу в период после окончательного формирования абсансов. Полученные в работе данные позволяют учитывать межлинейные различия в судорожной чувствительности при разработке новых экспериментальных моделей эпилепсии.
Представлены физиологические обоснования нового клинического применения сакрицина в качестве противоабсансного средства при системном и интраназалыюм спосрбах лечения. Полученные результаты были внедрены в практику Лаборатории пароксизмальных состояний
Института Профилактической Психиатрии и Судебной Медицины им. Сербского.
Апробация работы. Материалы диссертации докладывались на:
Х-й Конференции по Эпилепсии Польской Лиги Против Эпилепсии, Варшава, Польша, (1994); на Международных Конгрессах по Эпилепсии Международной Противоэпилептической Лиги (ILAE) в Синднее, Австралия (1995), в Дублине, Ирландия (1997), в Праге, Чехия (1999), на Европейских Конгрессах по Эпилептологии в Гааге, Нидерланды (1996), в Варшаве, Польша (1998), на Конференции Европейского нейропептидного клуба в Генте, Бельгия (1998), на XVII Съезде Физиологов России в Ростове-на-Дону, Россия (1998), на Международных Студенческих Конференциях: Ленинские Горы-95, Москва (1995), Ломоносов-96, Москва (1996), на 10-й Европейской Студенческой конференции в «Charité», Берлин, Германия (1999), на Конференциях Молодых Ученых в Москве (1998), на XXXIII Международном Конгрессе по Физиологическим Наукам (IUPS), С.Петербург, Россия (1997); на V Российском Национальном Конгрессе «Человек и Лекарство», Москва, (1998); на 9-ом Международном Симпозиуме по Новейшим проблемам Нейрохимии и Биофизики при Острых и Хронических Нейрологических Заболеваниях, Мартин, Словакия (1999). По теме диссертации опубликовано 15 работ (3 находятся в печати).
Объем и структура диссертации. Работа состоит из разделов: введение, обзор литературы, материалы и методы исследования, 3-х частей (глав) с изложением полученных экспериментальных данных, обсуждение результатов, заключение и выводы. Общий объем составляет страниц, включая 26 рисунков, 7 таблиц и 1 схему. Список литературы состоит из 216 источников, в том числе 34 на русском языке.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Животные. Работа выполнена на крысах инбредной линии WAG/Rij (п=270), крысах линии Вистар (п=83) и беспородных белых крысах (п=58) обоих полов в возрасте от 3-х дней до 1 года. Крысы линии WAG/Rij были любезно предоставлены Gilles van Luijtelaar и профессором Ton Coenen (Dep. of Comparative and Physiological Psychology, NICI, KUN, Nijmegen, The Netherlands).
Вещества. Использовали конвульсант пентилентетразол (ПТЗ) ("Sigma"); этосуксимид в лекарственной форме «Пикнолепсин»; кофеин ("Sigma"); нейропептид Y (NPY), синтезированный в НИИ ОЧБП (Санкт-Петербург) д.х.н. М.П.Смирновой; Na+ соль поликарбоновой шепоты - «Сакрицин» (ООО "Сакримед").
Были применены следующие методики.
1. Методики исследования поведения. Уровень исследовательско-ориентировочной реакции оценивали по тесту «норковая камера» (НК). За 3 мин. теста учитывали параметры: 1) горизонтальная активность по числу пересечений квадратов; 2) вертикальная активность - стойки без опоры и стойки с опорой на стенку; 3) число умываний; 4) выходы в центральный квадрат всеми четырьмя лапами; 5) заглядывания в норки; 6) дефекации.
Уровень тревожности исследовали по тесту приподнятого «крестообразного лабиринта» (ПКЛ). За 5 мин. тестирования оценивали: 1) число и продолжительность выходов (всеми четырьмя лапами) на открытые лучи; 2) число "выглядываний" (выход двумя лапами); 3) число выходов на закрытые лучи; 4) суммарное время пребывания крысы на открытых лучах; 5) число стоек; 6) время замираний. Уровень тревожности обратно пропорцион&тен времени, проводимом в открытых лучах лабиринта, и числу свешиваний.
2. Модель фебрильных судорог при гипертермии. Модель фебрильных судорог была применена на крысятах в возрасте от 3 до 9 дней постнаталыгаго развития (ПД). Оценивали латентные периоды (ЛП) появления судорожных стадий по шкале МсСаи^агап (1984), модифицированной С.А.Чепурновым и Н.Е.Чепурновой для крысят разного возраста, основанной на собственных наблюдениях (З.СЬеригпоу е! а!., 1993): О- нормальное поведение, нормальная поза; 1- гребковоподобные движения лапок и ригидность хвоста; 2- одиночный спазм типа опистотонуса; 3 -спорадические миоклонические вздрагивания; 4- потеря равновесия, экстензия передних лапок, клонус задних конечностей (попытка встать в "позу кенгуру", характерную для 4-й стадии у взрослых крыс); 5 -падение на бок, потеря позы, потеря «сознания»._
Перегревание крысят проводили в мягком режиме светом (лампой накаливаши 200 Вт) с расстояния, обеспечивающего температуру внутри камеры +38°С. Гипертермию прекращали с появлением клонико-тонических судорог с потерей позы, но максимальный срок обогревания не превышал 15 мин.
3. ПТЗ-вызванные судороги при дробном введении конвульсанта.
Модель основана на дробном введении пороговых доз ПТЗ, что позволяет более дифференцированно оценить чувствительность к эпилептогену экспериментальных животных. Животных помещали в плексигласовую камеру (25x30x25). ПТЗ вводили внутрибрюшинно дробно с интервалами в 15 мин до наступления тонико-клонических судорог, но не более трех раз за опыт, разовая доза составляла 25 мг/кг. Оценивали ЛП до начала различных стадий судорог и дозу, вызывающую судорогу 4-5 стадии по модифицированной пятибалльной шкале П.Мареша и X. Кубовой (УеНзек е1 а1., 1992):
О- отсутствие реакции; 0,5- анормальное поведение, длительные периоды замирания, учащения дыхания, напряжения мышц пальцев и хвоста; 1-изолированные миоклонические вздрагивания (myoclonic jerks)-, 2- атипичные минимальные судороги (minimal seizures)', 3 - минимальные судороги, кпонического типа, ограничивающиеся вздрагиванием головы и мышц передних конечностей; 4- большие судороги без тонической фазы (major seizures). Судороги мышц всего тела, подъем на задние конечности в "позе кенгуру"; 5- полные большие генерализованные тонико-клонические судороги с потерей выпрямительных рефлексов {generalized tonic-clonic seizures), падение животного на бок___
Судорожные пороги ПТЗ-индуцированных судорог исследовали: 1) на 10, 26, 30, 70, 90, 125 и 220 ПД развития у крыс линии WAG/Rij и Вистар. Каждую крысу тестировали один раз; 2) у взрослых крыс линии WAG/Rij, получавших пренатально (начиная с 4-го дня беременности самки) каждые 48 часов инъекции ПТЗ в дозе 40 мг/кг или физиологический р-р; 3) у взрослых крыс линии WAG/Rij после пренатальной терапии кофеином (начиная с 4-го дня беременности самки). Кофеин или физиологический р-р самкам вводили в/б в дозе 50мг/кг каждые 48 часов; 4) у крысят в возрасте 25 дней после терапии кофеином с 4 по 14 дни в дозе 25 мг/кг в/б в объеме 0.1 мл физ. р-ра.
4. Модель химически-индуцированного киндлинга с помощью ПТЗ. Фармакологический киндлинг проводили двумя способами: 1) ПТЗ вводили в/б дважды за тест в дозе 25 мг/кг через 15 мин 2) ПТЗ вводили в/б болюсно в дозе 40 мг/кг или 50 мг/кг (25мг/мл). Проводили 8-9 тестов с интервалом 48 часов. Выраженность судорожного приступа оценивали по шкале Мареша. Определяли ЛП наступления различных стадий судорог, максимальную стадию и дозу, индуцирующую тонико-клонические судороги.
5. Электрофизиологические исследования. Регистрацию SWD -активности проводили либо с помощью 4-х канальной усилительной системы с компьютерным анализом ЭЭГ - "CONAN" (А.П.Кулаичев, 1996) либо с помощью 8-и канальной системы WINDAQ (Нидерланды). Триполярные (Plastic Products Company MS 333/2-A), биполярные (изготавливали из нихромовой проволоки в лаковой изоляции диаметром около 250 мкм и с расстоянием между кончиками 0.5 мм) или монополярные электроды вживляли под нембуталовым наркозом (40 мг/кг массы тела). Координаты
[ с соавт., 1962):
Инди ф ферентный электрод вживляли в кости черепа над мозжечком.
Электрическую активность регистрировали в одно и то же время суток в условиях свободного поведения не ранее, чем через четверо суток после
Структура мозга АР L H
Cortex frontalis +2 ■ 2 1-1.5
+2 3.5 1-1.5
Cortex parietalis -6 4 1.5-2
-3 3 1.5-2
операции. После адаптации животного к экспериментальной камере проводили фоновую запись ЭЭГ в течение часа. Определяли суммарное число, суммарную и среднюю продолжительность SWD, частоту спайков внутри каждого разряда или изменение этих показателей после введения этосуксимида или сакрицина. Изучали последствия гипертермии в ранний неонатальный период или последствия введения ПТЗ в пренатальный период на SWD активность у взрослых крыс линии WAG/Rij.
6. Статистическая обработка результатов. Данные представлены в форме среднее±ст.ошибка. Статистическую обработку результатов осуществляли с использованием пакета статистических программ STATISTICA (StatSoft Inc, USA). Использовали точный метод Фишера, U-критерий Вилкоксона-Манна-Уитни, парный критерий Вилкоксона, а также метод анализа вариаций (ANOVA). Уровень достоверности р<0.05 принимался за значимый.
ПОЛУЧЕННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Характеристика SWD в неокортексе у крыс линии WAG/Rij.
В первой серии опытов необходимо было описать характер спайк-волновой (SWD) активности у крыс линии WAG/Rij. В возрасте 130 дней SWD возникали с частотой 2-8 в час. Разряды характеризовались амплитудой 200-400мкВ и продолжительностью от 1,5 до 15 с, (в среднем 4-6 с). Частота спайков в разрядах колебалась в пределах 7-9 Гц (рис. 1А). SWD сопровождались определенными изменениями поведения. Животные замирали (затаивались), наблюдалось подрагивание вибрисс и усиление дыхания. Поскольку число SWD у крыс линии WAG/Rij в возрасте 90-120 дней мало, разряды моделировали введением малой дозы ПТЗ (25 мг/кг). ПТЗ-разряды имели меньшую частоту спайков и большую их амплитуду (рис. 1Б). Несмотря на внешние отличия, ПТЗ-разряды также регистрируются в таламусе и коре и купируются теми же фармакологическими средствами, что и спонтанные.
Для дополнительной оценки адекватности выбранной модели абсансов была проведена серия опытов по изучению действия этосуксимида (ЭСМ, препарата первого выбора при абсансах у детей) на врожденные SWD у крыс линии WAG/Rij. ЭСМ вводили в дозе 50мг/животное (1 мл) зондом в желудок. Суммарную длительность разрядов у каждой крысы за 30 мин фоновой регистрации принимали за 100% и, в дальнейшем, длительность разрядов на фоне действия препарата выражали в % от контрольной.
Рис. 1. Классификация пароксизмальных разрядов в энцефалограмме крыс линии WAG/Rij. (по van Luijtelaar & Coenen, 1986)
А - спайк-волновой разряд с частотой спайков 7-9 Гц и амплитудой 200-400 мкВ. Б - ПТЗ - вызванный разряд, с частотой спанков 3-6 Гц и амплитудой 250-600 мкВ.
ЭСМ в 3-5 раз снижал суммарное число и суммарную относительную продолжительность SWD на протяжении 2-х часов регистрации (рис.2 А). Максимальный эффект препарата и практически полное подавление абсансов наблюдали в интервале от 60 до 90 мин после введения. Полученные нами результаты позволяют с уверенностью сказать, что спонтанные разряды, обнаруженные нами у крыс линии WAG/Rij, совпадают по описанию с разрядами, документированными авторами модели (Van Luijtelaar, Coenen, 1986), а разряды, индуцированные введением ПТЗ совпадают с описанными Marescaux et.al (1984). Крысы линии WAG/Rij могут быть использованы в качестве адекватной модели генетически обусловленных абсансов у человека.
Эффективность сакрицина в отношении судорог разной этиологии послужила отправной точкой при сравнении его действия на абсансы с известным действием ЭСМ. При интраназальном введении сакрицина в дозе 100мг/кг (по 50 мкл в каждую ноздрю) показано достоверное снижение суммарной длительности спайк-волновых разрядов как через 30, так и через 60 мин после введения. Несмотря на то, что ЭСМ сокращал длительность разрядов втрое, а сакрицин в среднем - лишь вдвое, защитный эффект сакрицина был сравним с эффектом ЭСМ (рис. 2Б).
Расширенное исследование дозозависимости эффектов сакрицина при его в/б введении в дозах 10, 100 и ЗООмг/кг показало, что в дозе 10 и 100мг/кг сакрицин достоверно снижает суммарную длительность SWD в течение 2-х часов после введения (на 51±16.2% и на 43.3±6% в первый час; на74,4=8.8 и на 74±16% во второй час соответственно, ANOVA, р<0.005 для обеих доз
препарата). Доза 300 мг/кг была менее эффективна. Аналогичные результаты получены в отношении числа Б\УО (АМОУА, р<0.05). Выявлено достоверное снижение средней длительности разрядов, начиная с 30-й мин после введения сакрицина (р<0.05).
Рис. 2. Влияние этосуксимида (в дозе 50мг/животное, п=5)(А) и сакрицина (в дозе 100 мг/кг, п=7) (Б) на суммарную относительную длительность спайк-волновых разрядов. Значения выражены в % от контроля. По оси абсцисс: контроль (фон)- 30 мин регистрации до введения препаратов, 0-30, 30-60 и т.д. - регистрация за каждые 30 мин. По оси ординат: продолжительность в %. ** -р<0,005, отличия от контроля.
Таким образом, можно заключить, что сакрицин обладает выраженными противоабсансными свойствами, и его эффективность сопоставима с эффективностью классического препарата ЭСМ. Максимальное действие сакрицина проявляется при интраназальном и при системном введении в дозе 100мг/кг.
Исследовательское поведение и тревожность у крыс линии \УАС/11ц
Исследовательское поведение крыс линии 1УАС/Яу в тесте «норковая камера».
По всем оцениваемым параметрам крысы линии \УАО/Ку проявили меньшую активность, чем крысы линии Вистар. Результаты представлены в таблице№1.
Линия/парам Горизонт, акт стойки умывания вых. в центр загляд.норки
\VAGZRij 8,5±2,2* 1,4±0,3** 0,5±0,2** 1±0,3* |4,2±0,3* ,
Вистар 14,1±3,0 8±0,7 3,9±1,8 2,5±0,9 7,1 ±2,3
*- р<0.05, ** - р<0.005 - отличия между крысами 2-х линий, ТЛев^
Полученные данные свидетельствуют о сниженной исследовательско-ориентировочной реакции у крыс линии WAG/Rij.
Тревожность крыс линии \VAGZRij в тесте "приподнятый крестообразный лабиринт "
Было установлено, что крысы линии \УАС/11у достоверно меньше выглядывают и делают меньше стоек с опорой на стенку закрытого луча, меньше выходят всеми четырьмя лапами на открытые лучи ПКЛ и больше замирают по сравнению с крысами линии Вистар (р<0.05, и-(езг). Общая активность в ПКЛ у крыс с врожденными абсансами несколько ниже, чем у Вистар. Полученные данные свидетельствуют о повышенном уровне тревожности у крыс линии \\'АС/Ш] по сравнению с Вистар.
Для проверки вероятного влияния абсансов на поведение в ПКЛ крысам вводили ЭСМ в дозе 50мг/животное за 30 мин до теста (ПКЛ или НК). В контроле животные получат и эквивалентный объем диет. воды. Данные представлены в таб. №2.
Таблица №2. Поведение крыс в ПКЛ в контроле и при действии ЭСМ.
Линия
Вых. наоткр.лучи
Число выглядыв.
Число стоек
Время замираний
контроль
ЭСМ
контроль
ЭСМ
контроль
ЭСМ
контроль
ЭСМ
1,5±0,2*
1,2±0,2
8,7±1,5*
2,0±1,0
2,3±1,0*'
0,0±0,0
26,1±5,0*
37,6±7,5*
Вистар
3,2±0,7
2,1 ±0,5
1,8±0,4
0,8±0,4
5,8±1,5
1,5±0,2
11,4±4,2
20±3,6
* - р< 0.01 - отличия между крысами 2-х линий, и4еБ1. Наши опыты показали, что ЭСМ, купируя абсансы у крыс линии \УАО/Ку, меняет поведение и тревожность. Препарат вызывает частичную атаксию и снижение моторной активности у крыс обеих линий, однако исходные различия в уровне тревожности у крыс линии 1ЛЛАСЛ1у и Вистар сохраняются.
Абсансы у крыс линии \УАОЯ1у возникают, начиная с 3-х мес., учащаясь и удлиняясь с возрастом, поэтому тестирование крысят в возрасте 2 мес. позволяет дополнительно оценить особенности их поведения при отсутствии абсансов. При тестировании в ПКЛ и НК различий между крысятами двух линий в возрасте 2-х мес не было.
Таким образом, исследования поведения в ПКЛ и в НК показали, что у крыс линии М'АС/Ку повышенный уровень тревожности и сниженный уровень ориентировочно-исследовательского поведения, по сравнению с крысами линии Вистар, наблюдается с возраста, когда у крыс линии \\'АОЖ]'_! можно зарегистрировать полностью сформированные абсансы. Сохранение различий в поведении между линиями крыс \^АС/К.у и Вистар после купирования абсансов этосуксимидом свидетельствует о том, что эти различия обусловливаются не только спайк-волновой активностью.
Возрастные изменения судорожной готовности мозга крыс линии \VAGZRij, определяемые с помощью различных экспериментальных моделей судорог.
Основная цель данной работы состояла в изучении динамики судорожных порогов в онтогенезе у крыс линии \УАС/11у в сравнении с Вистар. Методы использованные в работе приведены на схеме.
самок
Гипертермические судороги - экспериментальная модель эпилепсии новорожденных
Влияние гипертермии на судорожный порогу взрослых крыс
Наиболее адекватной моделью судорог у новорожденных являются гипертермически вызываемые судороги (ГС) у крысят в первые 2 недели
А 700
600
500
° 400
к"
I
8.300 а
200 100
гЬ
Б 700
600
500
о 400 1"
300
200 100
гЬ
А
пд 3 ПД 6 ПД 8
возраст, дни
Г~0^/а57Щ □ Вистар
пдз ГЩ6 где
возраст, дни
□ МАЗ/И] №>У
О Вистар МРУ
Рис.3 Возрастные изменения латентных периодов развития тонико- клонической судороги при гипертермии крысят линии \¥АО/11у и Вистар в контроле (А) и на фоне действия КРУ, 10 мкг/животное (Б). По оси абсцисс: возраст крысенка = день гипертермии; по оси ординат: латентные периоды, с. * - р<0.05; **- р<0.005 -отличие от ПД 3, # - р<0.05, ## -р<0,005 - отличия между линиями крыс \¥АО/Ку и Вистар; \УАО/К.у МРУ, п=11; Вистар ИРУ, п=Ю; \УАОЖч, п=11 и Вистар п=11.
Ш
жизни. Судороги индуцировали у крысят линии WAG/Rij и Вистар на 3, 6 и 8 ПД. Выявлено достоверное увеличение ЛП тонико-клонических ГС (4-5-й балл) с возрастом для крысят обеих линий (рис. ЗА). Сравнение судорожной чувствительности крыс двух линий показало, что на 3-й и 8-й ПД крысята линии WAG/Rij были менее чувствительны к генерализованным тонико-клоническим судорогам, чем Вистар.
Увеличение ЛП ГС связывают с активными процессами морфо-функционального созревания как корковых, так и стволовых нейронов в первые 2 недели жизни крысенка. Разница в чувствительности к ГС у крысят двух линий может быть связана с разницей в скорости созревания медиаторных систем, вовлеченных в ГС.
Основываясь на данных, что NPY помимо того, что подавляет и судорожную эпилепсию и абсансы у крыс (Noebels et al., 1990; Qiao, Noebels, 1993), также участвует в терморегуляции (Jolicoeur et al., 1995), важным представлялось оценить его действие при ГС у крысят предрасположенных к абсансной эпилепсии. Для крыс линии WAG/Rij было выявлено, что NPY при его в/б введении в дозе Юмкг/животное (2,3 х10"9М) за 10 мин. до обогревания достоверно увеличивает латентные периоды начальной стадии судорог (балл I) на 3-й и 6-й ПД (рис. ЗБ), в то время как на ЛП наступления тонико-клонических (балл 4-5) ГС пептид не влиял. NPY достоверно снижал ЛП начальной стадии ГС у крысят линии Вистар на ПД 3 и тонико-клонических ГС на 6-й ПД по сравнению с контрольными.
Наши данные позволяют заключить, что крысята линии WAG/Rij не только более устойчивы к ГС в первые 7-10 дней постнатального развития, чем крысята линии Вистар, но и то, что NPY снижает судорожный порог у крысят линии Вистар и практически не влияет на ГС у крысят линии WAG/Rij. Возможно, что разнонаправленность эффектов пептида в отношении тонико-клонических ГС у крысят двух линий связана со специфичностью действия пептида на определенные участки мозга. Известно, что введение пептида в аркуатное ядро гипоталамуса вызвает гипотермию, а введение в паравентрикулярное, напротив, гипертермию (Ziylan -et al., 1992; Jolicoeur et al., 1995). Также возможна различная чувствительность к NPY у крысят линии WAG/Rij и Вистар.
Последствия гипертермически вызванных судорог на спайк-волновую активность у взрослых крыс линии WAG/Rij
SWD-акгивность коры у взрослых крыс линии WAG/Rij, перенесших неонатально серию ГС, регистрировали в возрасте 105-110 дней. В связи с тем, что фоновое число SWD в этом возрасте мало (2-3 разряда/час), мы дополнительно моделировали разряды введением ПТЗ в малой дозе (25мг/кг, i.p.). Количество и суммарная длительность SWD были достоверно выше в контрольной группе (без гипертермии) по сравнению с опытной на
протяжении всего часа регистрации. Показано достоверное снижение количества разрядов к концу регистрации в обеих группах (рис. 4А). ANO VA выявил достоверное уменьшение средней длительность разрядов между 15 и 45-ой, 15 и 60-ой минутами (рис.4Б). Таким образом, ГС в первые 2 недели жизни имеют противоконвульсивный эффект на неконвульсивную эпилепсию у взрослых крыс линии WAG/Rij.
эз
45 40 35
I 33 f 25
i
¡ 15 -105-
oí
г
Í1
щ
0-15 1S30 ЭСМ5 45-вЭ вргмэиье «изрзагы №н
¡□КЕНГрОГЬ, ГРбОГТ, п=6
Б
3,5 3 2.5 iS 2
Б 1,5
б-
1
0,5 i
IÍ1
rfi
0-15 15-30 3045 4560 времс»ье жгерваълw«
□ ксмрогь, п=6 в ГТ, п=б
i
Рис.4. Влияние неонатальных гипертерм ических судорог на спайк-волновую активность у крыс линии WAG/Rij, вызванную пентилентетразолом (25 мг/кг) в возрасте Змее. По оси абсцисс: время ЭЭГ регистрации, мин; по оси ординат: А-суммарное количество разрядов; Б-средкяя длительность разрядов. * - р < 0,05, значимые различия между группами, # - р < 0,05, значимые различия между временными интервалами.
Можно предположить, что ГС оказывают протекторное противоабсансное действие через ГАМК-ергическую систему, которая вовлечена и в конвульсивные ГС и в спайк-волновые разряды при абсансной эпилепсии (Loescher et al., 1981; Arias et al., 1992; Coenen et al., 1995; Nagaki et al., 1996). Возможно также, что ГС оказывают долговременное влияние на системы оксида азота (N0) и проэнкефалина, которые участвуют в инициации абсансов у взрослых крыс линии WAG/Rij (Przewlocka et al., 1996; Lason et al., 1995), что и приводит к снижению SWD-активности у взрослых крыс.
Фармакологический пентилентетразоловый киндлинг в раннем постнатальном онтогенезе у крысят и у взрослых самок линии \УАС/11ц в сравнении с Вистар.
Судорожные пороги с 10 по 20-й ПД изучали на модели фармакологического ПТЗ-индуцированного киндлинга. ПТЗ вводили в дозе 50 мг/кг в/б, 5 раз на 10, 12, 14, 16 и 18 ПД. Обнаружено снижение ЛП наступления клонической фазы судорог как у крысят линии \УАС/Иь так и у крысят линии Вистар (рис. 5). Выявлена несколько большая смертность крысят линии Вистар к концу выработки киндлинга (46,2% для Вистар и 28,5% для \\^АО/11у, р>0.05). Гибелью наиболее чувствительных особей можно объяснить неожиданное увеличение ЛП клонических судорог к 5-му ПТЗ-тесту у крысят линии Вистар.
Поскольку не у всех крысят к 5-му ПТЗ тесту наблюдали тонико-клонические судороги, нельзя говорить о полноценной выработке фармакологического киндлинга у крысят. Однако, достоверное снижение ЛП клонических судорог у крысят обеих линий свидетельствует о повышении чувствительности к конвульсанту. Наши данные подтверждают данные, полученные МсСаи^Ьгап и Мапейо (1982). Они показали, что ПТЗ в дозе 80 мг/кг при его введении крысятам с 5 по 13 ПД через день, вызывает
а к 5-у ПТЗ-тесту
Рис. 5. Изменение латентных периодов клонических
судорог у крысят линии У/АО/Яу и Вистар при ПТЗ-индуцированном киндлинге в ранних постнатальный
период.
По оси абсцисс: возраст крысят, дни; по оси ординат: время до начала клонических судорог.
* - р<0,05 - различия между линиями
ПТЗ-киндлинг у взрослых самок проводили по двум схемам. По первой схеме ПТЗ вводили дробно (25+25 мг/кг с 15 мин. интервалом), по второй схеме болюсно (40 мг/кг) каждые 48 ч. При первом ПТЗ-тесте по обеим схемам киндлинга крысы линии \УАО/11у проявили себя как более чувствительные к ПТЗ по сравнению с Вистар (рис. 6А и 6Б).
К последнему ПТЗ-тесту ЛП клонических судорог у самок крыс линии Вистар укорачивались, а у самок линии \УАС/11у, напротив, удлинялись при обеих схемах введения, что свидетельствует о выработке киндлинга только у крыс линии Вистар. При дробной схеме киндлинга выявлено увеличение числа особей, у которых наблюдали генерализованные припадки, для крыс
продолжительные клонические конвульсии, генерализованные тонико-клонические.
возраст, дни
линии Вистар (с 25% при 1-м до 75% при 8-м ПТЗ-тесте) и уменьшение для крыс линии У/Ав/Яу (100% при 1-м и 60% при 8-м ПТЗ -тесте).
Рис.6, Динамика латентных периодов клоннческих судорог у самок крыс линии \VAGZRij и Вистар при двух схемах ПТЗ-киндлинга. По оси абсцисс: ПТЗ-тесты, по оси ординат: латентные периоды клонических судорог, мин; А -при дробном введении конвульсанта 25+25 мг/кг; Б -при болюсном введении -40 мг/кг. * - р<0,05 - значимые различия между самками \У АО/Ну и Вистар. # - р<0,05 - значимые различия по сравнению с 1-м ПТЗ-тестом для крыс линии У/АО/Ку. " - р<0,05 - значимые различия по сравнению с 1-м ПТЗ-тестом для крыс линии Вистар.
Таким образом, показано, что в отличие от самок линии Вистар, у которых удается добиться снижения порога ПТЗ-индуцированных судорог после 8-9 конвульсивных стимулов, у крыс линии \УАО/Щ) не удается выработать киндлинг ни при дробной схеме, ни при однократном введении конвульсанта.
Влияние неонатального киндлинга на судорожную готовность у взрослых крыс
Долговременные последствия фармакологического киндлинга, индуцированного с помощью ПТЗ с 10 по 20 ПД, изучали при определении порога ПТЗ-вызванных судорог на 30 и 220 ПД. Ни на 30-й, ни на 220-й ПД не выявлено достоверных различий между крысами, перенесшими ПТЗ-киндлинг в раннем постнатальном онтогенезе, и крысами контрольных групп обеих линий по ЛП клонических и тонико-клонических судорог (рис. 7А). На 220 ПД и у подвергавшихся киндлингу крыс линии \УАО/Кц, и у контрольных наблюдали большую чувствительность к ПТЗ, чем у крыс линии
Вистар, что проявлялось в уменьшении ЛП тонико-клонических судорог (рис. 7Б).
30 дней
220 дней
35
30
25
| 20 • 2
с 15 с ?5У
10 ■ ■
5 v3
0
30 т 25 20
£ X
S 15 т
С
С,0Т 5 j
I
о +-
»г;
"SU Jte
WAG/Rij
WAG/Rij
Вистар
Рис. 7. Эффект ПТЗ-индуцированного киндлинга в неонатальный период у крысят линии WAG/Rij и Вистар на латентные периоды ПТЗ-судорог, индуцированных в возрасте 30 и 220 дней. По оси абсцисс: линии крыс; по оси ординат: латентные периоды тонико-клонических судорог (А) -в возрасте 30 дней, (Б) -в возрасте 220 дней, * - р< 0,05; ** -р<0,005 - значимые различия между линиями.
Таким образом, киндлинг, перенесенный в раннем постнатальном онтогенезе, не оказывает влияния на порог ПТЗ-вызванных судорог ни в возрасте 30 ПД, ни во взрослом состоянии. Полученные данные согласуются с имеющимися в литературе. Известно, что киндлинг, выработанный у молодых особей, в отличие от киндлинга у взрослых (12-24 месяца), не приводит к долговременным нарушениям поведения и изменениям судорожного порога (Grecksch et al., 1997). По данным Sperber et al. (1992) ранние длительные конвульсии у крысят в период с 4 по 15 ПД имеют слабый отставленный повреждающий эффект и минимальные нейропатологические нарушения.
Возрастная динамика чувствительности к пентилентетразолу у крыс линии \УАС/Ш|' в сравнении с крысами линии Вистар
Основываясь на значимой межлинейной разнице в чувствительности к судорогам уже в раннем постнатальном онтогенезе, логично было проследить изменение судорожного порога с возрастом. Исследовали порог ПТЗ-вызванных судорог у крыс линии \"/АОА1у в сравнении с Вистар на 26, 30, 70, 90, 125 и 220 ПД.
Данные для двух линий крыс по количеству особей, у которых наблюдали тонико-клонический припадок, демонстрируют, что генерализация приступов учащается с возрастом вне зависимости от генетических особенностей (таблица № 3).
Таблица № 3. Возрастное изменение соотношения числа крыс линии \УАС/Ш] в сравнении с Вистар, у которых наблюдались тонико-
Линия/воз раст ПД 10 ПД 26 пдзо ПД70 ПД 90 ПД 125 ПД 220
WAG/Rij 7.1 40 75 75 100 100 100
(1/14) (2/5) (9/12) (6/8)* (8/8)* (13/13)" (7/7)"
Вистар 30.8 50 50 100 100 100 100
(4/13) (2/4) (5/10) (8/8)' (9/9)' (7/7)' (9/9)'
*- р<0.005, ** - р < 0.001 - значимые различия в сравнении с ПД 10 (Fisher's exact test).
Наибольшие ЛП тонико-клонических судорог наблюдали на 30-й ПД у крыс обеих линий, затем они градуально снижались до 220 ПД (рис. 8А). Обнаружено, что крысы линии WAG/Rij, начиная с 70 ПД, были более чувствительны к ПТЗ и имели более короткие ЛП тонико-клонических судорог, чем Вистар. Аналогичная динамика выявлена по показателю дозы, индуцирующей генерализованный припадок (рис. 8Б).
WGRj
Всгар
ОПЦЭ0 0ГДТС1 □ ГД90 аГД125 □ ГД220!
WC/Щ
Щг
i tJn
' i I '3
-It
- uM
P Щ'1
fcSk'-
Bcrap
аэо 170 090 Я125 0 220
Рис. 8. Возрастная динамика чувствительности к ПТЗ-индуцированным судорогам у крыс линии WAG/Rij и Вистар. А - Латентные периоды наступления тонико- клонических судорог, Б - Доза, индуцирующая генерализованные судороги. По оси абсцисс: постнатальные дни (ПД), по оси ординат: А - время до начала конвульсий, мин; Б - доза, индуцирующая судороги, мг/кг. * - р<0.05, ** - р<0.005 - различия между линиями.
Полученные результаты можно объяснить изменением активности ГАМК-ергической системы в онтогенезе. Известно, что окончательное развитие ГАМК-ергической системы наблюдается к 22-30-му ПД (Lubbers, 1985; Luhmann, Prince, 1991). Этот факт может служить причиной меньшей
уязвимости к судорогам на ПДЗО (Veliskova et al., 1996) для крыс обеих линий. Относительная незрелость ГАМК-системы компенсируется повышенной NMDA активностью в этом возрасте, которая, наоборот, увеличивает судорожную чувствительность незрелой коры. ГАМК -иммунореактивность наблюдается в мозгу плодов еще до рождения, достигает максимума на 25-30 ПД, а, начиная со 2-го месяца жизни, она постепенно уменьшается во всех мозговых регионах из-за снижения аффинности ГАМК-связывающих сайтов (Rozenberg, 1989; Turgeon, 1994).
Большую чувствительность к ПТЗ у крыс линии WAG/Rij с генетическими абсансами, в сравнении с Вистар, можно объяснить тем фактом, что один вид эпилепсии способен сенситизировать организм к другим ее видам и, в частности, к проконвульсивным воздействиям пентилентетразолом (Holms, Weber, 1983).
Изучив динамику судорожных порогов в онтогенезе, важным представлялось исследовать последствия конвульсивных воздействий в пренатальный период на судорожную готовность и спайк-волновую активность у взрослых крыс.
Отсроченные эффекты воздействий пентилентетразолом во время беременности на судорожную готовность и SWD -активность у потомства крыс линии WAG/Rij
Самки крыс линии WAG/Rij получали инъекции ПТЗ в подпороговой дозе 40 мг/кг 7-10 раз в течение беременности. У потомства пороги ПТЗ-индуцированных судорог тестировали на 40, 70-й, 100 и 130 ПД. Наблюдали увеличение числа особей, у которых наблюдались генерализованные тонико-клонические судороги (таб. №4).
Доказано снижение ЛП тонико-клонических судорог с возрастом для контрольной группы крыс (ANOVA, р<0.001, рис. 9А). Значимое снижение ЛП обнаружено между 40 и 70 ПД и между 100 и 130 ПД. Duncan's post-hoc показал, что опытная (ПТЗ) группа была более чувствительна конвульсанту на 70-й и менее на 100-й и 130-й ПД, чем контрольная группа (р<0.05 на ПД 70 и 100). Сходная тенденция наблюдалась на ПД40.
Аналогичные данные были получены для судорожного порога (доза, индуцирующая тонико-клонические судороги). Post-hoc анализ выявил
Таблица № 4. Выраженность тонико-клоннческих ПТЗ-индуцированных судорог у крыс линии \УАС/Ш], пренатально получавших ПТЗ (в % от общего числа крыс).__
Возраст/группа ПД 40 ПД 70 ПД 100 ПД 130
ПТЗ-группа 55.5% (5/9) 66.6% (6/9) 100% (9/9)* 100% (11/11)*
Контрольная группа 66.6% (6/9) 75.0% (6/8) 100% (9/9) 100% (13/13)*
-р<0.05- значимые 'внутригрупповые' различия по сравнению с ПД 40 (Fisher's exact test).
снижение порога судорог в ПТЗ-группе между ПД40 и ПД 70, вслед за которым шло увеличение на ПД 100 и снижение на ПД 130. В контрольной группе снижение порога было более медленным (р<0.05 между ПД 40 и ПД100). Наименьший порог наблюдали на 130-й ПД в обеих группах крыс.
т ш
постнатальные дни
3 4
птз
время регистрации, ч
Рис.10. Последствия воздействий с помощью ПТЗ в пренатальный период на латентный период ПТЗ-индуцированных судорог (А) и суммарную длительность (Б) у взрослых крыс линии \У АО/ЯЛ. По оси абсцисс: (А) -возраст, дни; (Б) -время регистрации, часы; по оси ординат: (А) - латентные периоды, мин., (Б) -
продолжительность разрядов, с.
- р<0,005- значимые различия между ПТЗ и
контрольной группами. # - р<0.05, ## - р<0.005, в А - значимые различия между возрастами в ПТЗ группе, в Б -различия между часами регистрации.
* *
Чтобы оценить влияние пренатальных воздействий с помощью ПТЗ на спайк-волновую активность, крыс оперировали в возрасте 110-140 дней для регистрации ЭкоГ. Фоновую SWD - активность регистрировали в течение 2-х ч., затем моделировали разряды введением ПТЗ в дозе 25 мг/кг и продолжали регистрацию еще 2 ч. Post-hoc Duncan's test показал, что у крыс, получавших пренатально ПТЗ, число и продолжительность (рис. 9Б) разрядов были меньше в течение двух часов фоновой регистрации, чем у крыс контрольной группы. Введение ПТЗ в дозе 25 мг/кг существенно увеличивало число и длительность SWD в обеих группах. Однако эффект пренатального введения ПТЗ был противоположен: число разрядов было больше у животных ПТЗ-группы, чем у крыс, пренатально получавших физ. р-р.
Повышенную судорожную чувствительность (сниженный судорожный порог) на 70 ПД у крысят опытной группы можно объяснить тем, что 70-й постнатальный день приходится на критический период в развитии крыс линии WAG/Rij. Возраст 2-2.5 месяца - это не только период полового созревания, когда половые гормоны такие, как тестостерон, эстрадиол и
прогестерон изменяют возбудимость мозга, но и время визуализации первых абсансов, когда они впервые появляются в ЭЭГ.
Можно говорить об однонаправленности эффектов пренатальных воздействий с помощью ПТЗ в отношении конвульсивной и неконвульсивной эпилепсии. Увеличение судорожного порога сопровождалось снижением числа 8\\Т) во время фоновой регистрации.
Долговременные последствия терапии кофеином в пренатальный и ранний постнатальный период
Новым направлением в лечении эпилепсии является применение метилксантинов (кофеин, теофеллин), эффективность которых при смешанных формах эпилепсии не изучена (Kostopoulos et al., 1987; Guillet, 1995). Судорожные пороги у крысят в потомстве от самок WAG/Rij, получавших во время беременности 7-10 инъекций кофеина в дозе 50 мг/кг,
* Рис. 11. Судорожный ответ у крыс в
возрасте 25 дней после неонатальной терапии кофеином. По оси абсцисс: группы крыс. WAG/Rij кофеин, n=6; WAG/Rij контроль, п=6; Вистар кофеин, п=8; Вистар контроль, п=8; по оси ординат: степень тяжести судорог в баллах.
* - р<0.05 - различия между линиями; #-р<0.05 различия между группами крыс линии WAG/Rij
« 3 §
I 2
0
= 1 з
1 О
I jL
# If t >
. а i 1 1
WAG/Rij кофеин
WAG/Rij контроль
Вистар кофеин
Вистар контроль
тестировали в зрелом возрасте на 100-й ПД и 130-й ПД с помощью ПТЗ. Не выявлено значимых различий в судорожных порогах у крыс, после пренатапьной терапии кофеином и крыс контрольной группы.
Крысят линии WAG/Rij и Вистар, получавших 9 инъекций кофеина в дозе 25 мг/кг в период с 4 по 14 дни постнатального развития, тестировали с помощью ПТЗ на 25-26 ПД. Не было межлинейных и межгрупповых различий по ЛП наступления клонических и тонико-клонических судорог, а также по их длительности. При анализе тяжести судорог выявлено, что максимальный судорожный балл у крыс линии \¥АС/11у, получавших кофеин, был меньше, чем у Вистар (рис.11).
Таким образом, наши данные демонстрируют, что кофеин при его хроническом применении в ранний постнатальный период может повышать порог ПТЗ-индуцированных судорог у крысят линии \УАОЯШ и практически
не оказывает влияния на судорожную чувствительность крыс линии Вистар в возрасте одного месяца.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Исследование формирования судорожной чувствительности в процессе онтогенетического развития мозга показало, что наиболее чувствительными к ГС являются крысята в возрасте 3 дней. Нами выявлено, что судорожный порог у крысят максимален в возрасте 1 месяца (на модели ПТЗ-индуцированных судорог), порог постепенно снижается с возрастом (рис. 12). Оказалось, что крысы линии \УАОЯ1у, у которых имеется генетическая предрасположенность к неконвульсивной эпилепсии, более чувствительны к ПТЗ, по сравнению с крысами линии Вистар, начиная с постпубертатного периода, когда изменение гормонального статуса сопровождает функциональные перестройки в таламокортикальных нервных кругах, что приводит к появлению у них первых БУ/Г) в таламусе и коре. ГАМК-ергическая система вовлечена в изменения порога ПТЗ-индуцированных судорог в онтогенезе и увеличение числа у крыс линии У/АС/Яу в
большей мере, чем у Вистар.
Убедительно показано, что ГС в перинатальный период или серия пренатальных инъекций ПТЗ, оказывают защитный эффект и приводят к уменьшению чувствительности животного к ПТЗ и снижению спайк-волновой активности в более поздний период онтогенеза. Основной причиной этих изменений могло бы быть снижение активности ГАМК-ергической медиаторной системы в результате "массированной атаки" на эту тормозную систему в процессе развития мозговых структур у плодов.
Доказано участие аденозиновых рецепторов в механизмах судорожной чувствительности взрослого мозга, при модификации кофеином формирования этих рецепторов в ранний постнатальный период развития.
Таким образом, генетическая предрасположенность к неконвульсивной эпилепсии типа абсанс у крыс линии WAG/Rij, с одной стороны, вносит определенные коррективы в механизмы формирования судорожного порога мозга, но в свою очередь генетические механизмы эпилептогенеза абсансного типа модифицируются эпилепсией судорожного типа. Решающую роль в этих взаимодействиях играет факт, в какой именно временной интервал онтогенетического развития головного мозга наступают абсансные или конвульсивные судорожные приступы.
ВЫВОДЫ
1. Выявлены изменения судорожной готовности мозга у крыс линии У/Ав/Ку и Вистар в онтогенезе: максимальная судорожная чувствительность (минимальный порог) наблюдается в первые 2 недели жизни, снижается к 30 постнатальному дню, и затем постепенно увеличивается в постпубертатный период.
2. Показано, что выработка ПТЗ - индуцированного киндлинга в первые 3 недели жизни не отличается у крыс линии WAG/Rij с генетически детерминированными абсансами и у крыс линии Вистар. В постпубертатный период у крыс линии WAG/Rij ПТЗ - индуцированный киндлинг вырабатывается труднее, чем у крыс линии Вистар.
3. Пентилентетразоловые судороги, осуществляемые у крысят в раннем постнатальном онтогенезе, не влияют на судорожный порог, определяемый после взросления.
4. Введение пентилентетразола во внутриутробный период развития (т.е. беременным самкам крыс линии WAG/Rij) или гипертермия крысят в ранний постнатальный период увеличивают судорожный порог и снижают число спайк-волновых разрядов и их суммарную продолжительность в постпубертатный период.
5. Выявлен протективный эффект кофеина на модели пентилентетразоловых судорог при его неонатальном применении. Кофеин не оказывал противосудорожного действия при его пренатальном применении.
6. Противосудорожный препарат на основе солей эпициклических карбоновых кислот ("сакрицин") эффективно подавляет спайк-волповую активность при системном интраперитонеальном и локальном интраназальном введениях, снижая число, суммарную и среднюю продолжительность спайк-волновых разрядов.
СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
1. Chepumov S.A., Chepurnova N.E, Chepumov A. S., Abbasova K.R., Busmova E.V., Klueva U.A. Pozytywny wplyw karbamazepiny па "таре poznawcza" i pamiec robocza u szczurow w badaniach zespolu padaczkowego. // X Conference on Epilepsy. Polish League Against Epilepsy. Warsaw, May 18-21, 1994.
2. Abbasova K.R., Masako Sato, Moghimi A., Panteleev N.U., Klueva U.A, Kukso P.", Kalimullilina N.B., Chepurnova N.E, Chepumov S.A. Restorative influence of carbamazepin intranasal administration on the "cognitive map" and memory in rats during experimental epilepsy. // Epilepsia, 22nd International Epilepsy Congress, Sydney, Australia. Vol. 36, suppl. 3, 1995.
3. Chepurnova N.E., Chepumov S.A., Klueva U.A., Abbasova K.R. Hyperthermia-induced febrile convulsions increase the susceptibility of epileptogenesis. // Epilepsia, Second European Congress of Epileptology. The Hague, The Netherlands, September, 1-5, Vol. 37, suppl. 4, 1996.
4. Chepumov S.A., Chepurnova N.E., Abbasova K.R., Berdiev R.K., Borzenkov V.M., Klueva U.A., Kotlikova O.N., Moghimi A., Ponomarenko A.A. Peptide galanin and seizure state in developing brain. // XXXIII Intern. Congr. of Physiological Sciences. IUPS, 1997. Saint-Petersburg. June 30 - July 5, P.075.44, 1997.
5. Chepurnova N.E, Abbasova K.R, Klueva U.A., Kotlikova O.N., Kholmanskikh S.S., Ponomarenko A.A., Chepumov S.A. Impairment of cognitive function and learning in rats after hyperthermia-induced febrile convulsions in neonatal period. // Epilepsia, 22nd International Epilepsy Congress, Dublin, Ireland. Vol. 38, Suppl. 3, 1997.
6. Чепурнова Н.Е., Клюева Ю.А., Аббасова К.Р., Котликова О.Н., Чепурнов С.А. Долговременное влияние фебрильных судорог в раннем онтогенезе на процессы обучения и памяти у взрослых крыс. // Ж. ВНД, том 47, вып. 3, стр. 601-604, 1997.
7. Chepurnov S.A., Chepumova N.E, Moghimi A, Klueva U.A. Endothelir.s inhibit the absence epilepsy in WAG/Rij rats. // European neuropeptide club (8th Annual Meeting), May 6-9, Gent, Belgium, 1998.
8. Klueva U.A., Chepurnov S.A., Chepumova N.E. Endothelins (ET-1, ET-3) inhibit the absence and SWT) activity in WAG/Rij rats. // Epilepsia, 3-d European Congress of Epileptology. Warsaw, Poland, May 24-28, 1998. Vol. 39, suppl. 2, 1998.
9. Чепурнова H.E., Аббасова K.P., Бердяев P.К., Клюева Ю.А., Котликова О.Н., Могими А., Пономаренко А.А., Гончаров О.Б., Чепурнов С.А. Пептидергичеекие механизмы эпилептогенеза развивающегося мозга. XVII Съезд Физиологов России, Ростов-на-Дону, сентябрь 1998.
Ю.Клюева Ю.А., Могими А. Исследование крыс линии WAG/Rij с генетически обусловленными абсансными приступами. /7 Тезисы конференции молодых ученых, посвященная 100-летию со дня рождения П.К. Анохина. "Системные основы жизнедеятельности", 30 января, С. 26, 1998.
П.Переверзев М.О., Пономаренко А.А., Клюева Ю.А., Бердиев Р.К., Бикбаев А., Котликова О.Н. Исследования активности мозга крыс линии WAG/Rij с генетически врожденными абсансами. // Тезисы конференции молодых ученых, посвященной 90-летию со дня рождения Л.Г. Воронина, 26 октября, С. ..., 1998.
12.Саакян С.А., Крицкая И.И., Клюева Ю.А., Чепурнова Н.Е., Чепурнов С.А. Сакрищгн-новое противосудорожное средство. // V Российский национальный конгресс «Человек и лекарство», Москва, 21-25 апреля, С. 612, 1998.
13.S.A. Chepurnov, N.E. Chepumova, U.A. Klueva, O.N. Kotlikova, A.A. Ponomarenko. Pregnancy and Early Prenatal Period of WAG/Rij Rats - Role in the Succeptibility to Motor Seizures. // 23-th Epilepsia, International Epilepsy Congress, Prague, Czech Republic, September 12-17, Vol. 40, Suppl. 2, P. 133, 1999.
14. KJioueva I. Epileptization during pregnancy in WAG/Rij strain of rats for absence epilepsy changes the seizure threshold and SWD activity in adult rats. // 10-th European Students Conference "Charite", October 20-23-th, P. 219, 1999.
15. Клюева Ю.А., Чепурнова H.E., Бердиев P.К., Мартьянов А.А., Могими А., Чепурнов С.А. Тревожность и поведение крыс линии WAG/Rij с генетически обусловленными абсансансными приступами. // Ж. ВНД, 1999.
16.Klioueva I.A., van Luijtelaar E.L.J.M., Chepurnov S.A., Chepumova N.E.. PTZ-induced seizures in rats: effects of age and strain. Physiol. Behav., (accepted).
17.Klioueva I.A., van Luijtelaar E.L.J.M., Chepurnov S.A., Coenen A.M.L. Prenatal PTZ exposure alters the susceptibility to convulsive and nonconvulsive epilepsy in WAG/Rij offspring. Epilepsy Res., (submitted).
БЛАГОДАРНОСТИ
Выражаю благодарность профессору Антону Кунену и Жилю ван Луийтелару за предоставленную возможность выполнить часть исследований в лаборатории Сравнительной и Психологической физиологии университета г. Наймеген (Нидерланды), а также коллектив лаборатории за помощь в подготовке и проведении опытов.
Благодарю д.б.н. Г.Д. Кузнецову за ценные замечания при обсуждении результатов.
Seizure thresholds in rats with generalized absence epilipsy: an ontogenetic study.
KLIOUEVAIOULIAA. The susceptibility to seizures during postnatal ontogeny (PN 3 to PN 220) was investigated in two rat strains. Genetically prone to absence epilepsy WAG/'Rij strain was compared with Wistar at postnatal (PN) day 3, 6 and 8 by the hypethermia-induced seizures threshold. The lowest threshold was obtained at PN 3. Using the pentylenetetrazole (PTZ)-induced seizures model the highest threshold of convulsions was observed at PN 30 in both strains, from that age onwards the seizure threshold significantly decreased and reached a minimum at PN 220. Between strain comparisons showed that pups and adult WAG/Rij rats are more vulnerable to convulsive types of epilepsy than Wistar rats.
The effects of prenatal PTZ treatment or neonatal hyperthermia-induced convulsions on convulsive and non-convulsive epilepsy were also studied. It was demonstrated that neonatal hyperthermia-induced convulsions and prenatal PTZ treatment protect rats against PTZ-induced seizures and spike-wave discharges in adult period. PTZ-kindling acquisition during first 3 weeks did not differ between strains while we failed to acquare the kindling in adult WAG/Rij. It was shown that neonatal kindling had no long-term effects on seizure threshold while the kindling in adult females decreased seizure threshold 3-4 months later.
Thus, it seems that both the decrease in seizure threshold with time and the long-term consequences of prenatal or neonatal exposure to PTZ or hypertermia suggest a long lasting role of functional changes in the central nervous system and it's modulatory and neurotransmitter systems (GABA-ergic system) that are involved in susceptibility of different types of epilepsies.
Подписано в печать 2000 года.
Заказ № . Формат 60 х 90/1в. Усл. печ. л.//*Г. Тираж/Л7 экз. Отпечатано на ризографе. Отпечатано в отделе оперативной печати и информации Химического факультета МГУ.
Содержание диссертации, кандидата биологических наук, Клюева, Юлия Александровна
ВВЕДЕНИЕ
ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ
Глава 1.
Эпилепсия: этиология, патогенез и формы заболевания
1.1. Этиология и патогенез эпилепсии.
1.2.Медиаторные системы мозга, вовлеченные в патогенез 11 эпилепсии.
Глава 2.
Экспериментальные модели эпилепсии на животных.
2.1. Генетические модели эпилепсии.
2.2. а. Крысы линии \УАО/Щ) - модель генерализованной эпилепсии 22 типа абсанс.
2.2.6. Изменения в психической сфере, обусловленные эпилепсией. 27 Тревожность и поведение крыс с генетически обусловленными абсансами.
2.3. Некоторые негенетические модели эпилепсии.
2.4. Основные направления в лечении эпилепсии.
Глава 3.
Возрастные и половые особенности эпилепсии. *
3.1. Особенности онтогенеза судорожных состояний.
3.2. Долговременные эффекты пре-, пери- и неонатальных 45 воздействий на судорожную готовность взрослого мозга.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
ПОЛУЧЕННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
Глава 1.
Общая характеристика крыс линии \¥АО/11у с генетически 64 детерминированными абсансами.
1.1. Характеристика 8\Ш в неокортексе у крыс линии ХУАС/Лу.
1.2. Торможение спайк-волновой активности у крыс линии \¥АО/Яу 66 этосуксимидом.
1.3. Исследовательское поведение и тревожность крыс линии 67 \УАО/Яу.
1.3.1. Исследовательское поведение крыс линии \¥АО/11у в тесте 69 "норковая камера".
1.3.2. Тревожность крыс линии \¥АОЛ1у в тесте "приподнятый 69 крестообразный лабиринт".
1.3.3. Корреляция поведенческих показателей с генетически 72 обусловленными абсансами.
Глава 2.
Возрастные изменения судорожной готовности мозга крыс линии 77 \УАО/Ш) определяемые с помощью различных экспериментальных моделей судорог.
2.1. Гипертермические судороги - экспериментальная модель 77 эпилепсии новорожденных.
2.2. Возрастная динамика чувствительности к судорогам, 81 вызванным пентилентетразолом, у крыс линии АО/Ну в сравнении с крысами линии Вистар.
2.3. Фармакологический киндлинг пентилентетразолом в раннем 89 постнатальном онтогенезе у крыс линии \УАО/Ш) в сравнении с Вистар.
2.4. Фармакологический киндлинг у взрослых самок линии
Глава 3.
Долговременные эффекты пренатальных и неонатальных воздействий на 96 формирование абсансов и судорожных порогов.
3.1. Долговременные последствия гипертермически вызванных 98 судорог, перенесенных в неонатальный период, на неконвульсивную эпилепсию у взрослых крыс линии
3.2. Влияние неонатального киндлинга на судорожную 100 чувствительность у взрослых крыс.
3.3. Отсроченные эффекты воздействий хемоконвульсантом 102 пентилентетразолом во время беременности на судорожную готовность и спайк-волновую активность у потомства и взрослых крыс линии \¥АС/11у.
3.3.1. Последствия воздействий пентилентетразолом во время 102 беременности на потомство.
3.3.2. Влияние эпилептизации на судорожный порог мозга матери.
Глава 4.
Применение кофеина и сакрицина для коррекции судорожной и 105 несудорожной эпилепсии.
4.1. Долговременные последствия терапии кофеином в 108 пренатальный и ранний постнатальный периоды.
4.2. Судорожная чувствительность мозга самок после терапии 110 кофеином во время беременности.
4.3. Применение солей поликарбоновых кислот для подавления 112 абсансов.
ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ
Введение Диссертация по биологии, на тему "Изменение судорожных порогов в онтогенезе у крыс с генетически детерминированными асбансами"
По имеющимся данным 2-4% всего населения страдают эпилепсией. Более чем у 50% больных первый припадок возникает до 20-летнего возраста (Гусев, Бурд, 1994), в связи с чем особую актуальность приобретает проблема детской эпилепсии. По разным оценкам от 0.37 до 1% всех беременных женщин страдает этим недугом (Ried, Beck-Mannagetta, 1996; Демикова, 1998), причем уровень врожденных пороков и заболеваемости эпилепсией у детей от матерей с эпилепсией колеблется от 2% до 11,5% и в среднем в 2-3 раза превышает общепопуляционные оценки (Демикова, 1998).
Аналогично тому, что судороги чаще встречаются у детей, чем у взрослых (Verdanakis, Woodbury, 1969), показано, что у крысят наибольшая чувствительность к проконвульсивным воздействиям наблюдается в первые 2 недели жизни (Weller, Mostofsky, 1995) и минимальна к концу третьей-четвертой недели жизни крысенка (Velisek et al., 1992; Sicar, et al., 1984). Этот феномен объясняют тем, что к моменту рождения у крысенка полноценно функционирует возбуждающая глутаматергическая система, являющаяся основной при индукции судорожного припадка, а тормозная ГАМК-ергическая система способная подавлять гипервозбуждение созревает только к концу третьей постнатальной недели жизни (Lubbers et al., 1985; Luhmann et al., 1991; Turgeon et al., 1994; Sutor, Luhmann, 1995). Большинство авторов фокусирует внимание на созревание судорожных порогов в раннем постнатальном онтогенезе у неполовозрелых и грудничковых крысят. Значительно меньше известно об изменениях судорожной чувствительности в постпубертатный период.
Что же определяет судорожную готовность мозга на разных этапах онтогенеза? Установлено, что развитие организма определяется не только наследственностью и условиями жизни в постнатальный период, но также воздействиями, оказываемыми в пренатальный период, т.е. в процессе внутриутробного развития. Особенно важно, что воздействия на ранних стадиях развития (пренатально) могут долговременно модифицировать различные медиаторные системы (в том числе и вовлеченные в эпилептогенез) и нейрональную чувствительность у взрослых (Whitaker-Azmitia et al., 1994; De Feo et al., 1995; de Rui et al., 1995; Muneoka et al., 1997). На лабораторных животных показано, что судороги, перенесенные в раннем постнатальном онтогенезе, увеличивают чувствительность к проконвульсантам в постпубертатный период (Holmes, Weber, 1983; McCaughran, Manetto, 1983; Кузнецова с соавт., 1996; Чепурнова с соавт., 1997). Аналогично, один вид эпилепсии способен «сенситизировать» мозг к другим видам эпилепсии.
Припадки разделяют на конвульсивные, характеризующиеся фокальными или генерализованными моторными приступами и неконвульсивные типа абсанс, включая эписиндромы. Абсансы как разновидность генерализованной эпилепсии чаще всего возникают у детей в возрасте от 2 лет и сопровождается помимо внешних проявлений (таких как иммобилизация и закатывание глаз) спайк-волновой активностью с частотой 3 в минуту. Генерализованные тонико-клонические судороги не имеют возрастной специфичности и встречаются у детей и взрослых. Особые трудности при лечении представляют смешанные формы припадков, когда абсансы сменяются конвульсиями и наоборот. Наибольший интерес представляет разнонаправленность механизмов формирования конвульсивной и неконвульсивной форм заболевания. При этом, возникновение конвульсивной эпилепсии в первую очередь связывают с гиперфункцией возбуждающей - глутаматергической и недостаточностью тормозной - ГАМК-ергической системы мозга, в то время как неконвульсивная (типа абсанс) эпилепсия, наоборот, результат гиперфункции тормозной ГАМК-ергической системы (Peeters et al., 1989; Snead, 1992; Marescaux et al., 1984). Наиболее интересным представляется исследование взаимодействие этих двух типов заболевания, поскольку часто встречаются смешанные формы припадков, когда абсансы сменяются конвульсиями и, наоборот (Чепурнов, Чепурнова, 1997).
Одной из признанных генетических моделей эпилепсии типа абсанс является инбредная линия крыс WAG/Rij, селектированная на основе крыс линии Вистар в 1986 г в TNO Rijswijk (The Netherlands) (G.VanLuijtelaar, T.Coenen, 1986). Генетически детерминированные абсансы - спайк-волновые разряды (spike-wave discharges - SWDs) у этих крыс появляются в ЭЭГ, начиная с 3-х месячного возраста, и сопровождаются характерными поведенческими маркерами. Адекватность модели подтверждается фармакологическим скринингом, то есть препараты первого выбора при эпилепсии типа абсанс у человека - этосуксимид и триметадион - существенно снижают число спайк-волновых разрядов у крыс линии WAG/Rij, в то время как антиконвульсивные препараты типа дифенилгидантоина и карбамазепина, способные потенциировать абсансы у людей, наоборот, увеличивают число SWD (Coenen et al., 1992.). Однако следует обратить внимание на то, что у крыс абсансы развиваются после полового созревания и учащаются с возрастом, в то время как у детей именно в период полового созревания они или прекращаются или трансформируются в другие формы эпилепсии, в частности в ювенильные миоклонические судороги (Чепурнов, Чепурнова, 1997). Возможно, детальное исследование онтогенетических изменений спайк-волновой активности у крыс позволит прояснить механизмы возникновения абсансов у детей.
Широко распространенными экспериментальными моделями конвульсивной эпилепсии у новорожденных в первые 2 года жизни являются гипертермически-вызываемые судороги у крысят в первые 2 недели (Millichap et al., 1958; Millichap, 1959; McCaughran, Schechter, 1982). Модели ненаследственной конвульсивной эпилепсии у взрослых - это электрошок, электрический и фармакологический киндлинг (Чепурнов, Чепурнова, 1981; Moshe, 1981; Grecksch et al., 1997; Becker et al., 1997; Germano et al., 1998) и судороги, вызываемые различными хемоконвульсантами у крыс и мышей (Depaulis et al., 1989; Dragunow, 1992; Snead, 1992; Andre et al., 1998). Агентом, действующим через ГАМК А рецепторы, вовлеченные и в неконвульсивные и конвульсивные припадки, является пентилентетразол (ПТЗ). Это мощный конвульсант в дозах 70-100 мг/кг, а в малых дозах (25-30мг/кг) ПТЗ индуцирует спайк-волновые разряды похожие на абсансы (Marescaux et al., 1984; Snead, 1992). Важно, что чувствительность к ПТЗ изменяется с возрастом: наибольшая уязвимость мозга к конвульсанту наблюдается в первые 2 недели жизни, а максимальная устойчивость к концу 3-4 - ой недели (Holms, Weber, 1983; Sicar et al., 1994). Данные о дальнейшей динамике судорожных порогов весьма фрагментарны. И практически нет сведений о взаимодействии конвульсивных и неконвульсивных припадков в онтогенезе.
Большинство пациентов неврологических клиник с диагнозом эпилепсия имеют благоприятные прогнозы, однако, 25% не поддаются лечению имеющимися современными средствами. Одной из серьезных и нерешенных для клиницистов проблем остается терапия смешанных форм припадков. В связи с тем, что препараты, снимающие моторный припадок способны провоцировать абсансы, нейрофизиологи и фармакологи продолжают активно искать принципиально новые способы лечения комплексных припадков. Одной из таких попыток отечественных ученых является разработка препарата сакрицин на основе алициклических карбоновых кислот (Саакян, 1995, Асанова с соавт., 1996, Chepurnov et al.,1998; 1999). Препарат обладает малой токсичностью и эффективен против аудиогенных судорог у крыс линии КМ, увеличивает порог ПТЗ-индуцированных судорог (Могими, 1997) и, как недавно показано, подавляет пик-волновую активность на Со2+ модели эпилепсии (Гончаров с соавт., 2000). Он оказывает свое действие через ацетилхолинергическую систему мозга, участие которой в эпилептогенезе исследовано недостаточно (Сергиенко с соавт., 1979; Laird et al., 1986). Потенциальные возможности препарата до конца не раскрыты.
Еще одним новым направлением в лечении эпилепсии является применение метилксантинов, среди которых известны кофеин и теофеллин. Кофеин, с одной стороны, подавляет спайк-волновую активность идентичную абсансной у взрослых «шатающихся» (tottering) мышей (Kostopoulos et al., 1987) и, с другой, снижает порог ПТЗ - индуцированных судорог при его хроническом применении в ранний постнатальный период (Guillet, 1995; Guillet, Dunham, 1995). При однократном введении в больших дозах взрослым крысам кофеин сам провоцирует судороги. Однако зависимость эффективности препарата при смешанных формах эпилепсии от возраста не изучена.
Таким образом, особую актуальность приобретает проблема взаимодействия конвульсивной и неконвульсивной эпилепсии. Для понимания этого взаимодействия необходимо исследовать динамику судорожных порогов и абсансной активности в онтогенезе. Взаимодействие средовых и наследственных факторов - еще одна загадка в этиологии заболевания. По-прежнему привлекает внимание ученых создание новых экспериментальных моделей комплексных припадков, соответствующих запросам клиники, и разработка новых способов лечения рефрактерных и смешанных форм эпилепсии.
Целью работы было:
Сравнительное исследование формирования чувствительности развивающегося мозга к эпилептогенным факторам у крыс линии WAG/Rij с генетически детерминированными абсансами и у крыс линии Вистар.
Определение возможности модификации абсансов взрослых животных в результате воздействия на них в пренатальный и ранний постнатальный периоды.
Для выполнения поставленных целей в работе решались следующие задачи:
1. Определить поведенческий (по тесту «норковой камеры») и эмоциональный (по тесту «приподнятого крестообразного лабиринта») статусы крыс с генетически детерминированной эпилепсией типа абсанс и возможность их изменений с помощью противоабсансной терапии (этосуксимид).
2. Сравнить возрастную чувствительность к таким судорожным воздействиям, как: гипертермия; ПТЗ-индуцированные судороги, фармакологический ПТЗ8 киндлинг у крыс в первый месяц жизни, и у взрослых беременных самок беспородных, крыс линии WAG/Rij и Вистар.
3. Выяснить последствия эпилептизации в пренатальный и / или ранний постнатальный периоды на судорожную готовность мозга и спайк-волновую активность (spike wave discharges - SWD) у крыс с несудорожной эпилепсией типа абсанс. Выявить возможность коррекции абсансов и судорожной моторной активности в период пренатального развития путем воздействия на ГАМК-ергическую систему или аденозиновые рецепторы мозга матери и плодов.
4. Изучить последствия длительной эпилептизации с помощью ПТЗ у беременных самок крыс линии WAG/Rij на судорожную готовность их мозга в более поздний период (в возрасте 2.5-3 месяцев). Исследовать влияние пренатальной эпилептизации с помощью ПТЗ на судорожный порог и на пароксизмальную активность неокортекса SWD у взрослых крыс линии WAG/Rij.
5. Исследовать чувствительность крысят линии WAG/Rij и Вистар к гипертермическим конвульсиям, а также оценить эффективность гииотермического действия NPY на судороги у крысят.
6. Исследовать влияние пренатальной терапии и терапии кофеином в ранний постнатальный период на судорожный порог у взрослых крыс линии WAG/Rij.
7. Оценить эффективность и дозо-зависимость эффектов нового отечественного противосудорожного препарата - сакрицина.
Заключение Диссертация по теме "Физиология", Клюева, Юлия Александровна
ВЫВОДЫ
1. Выявлены изменения судорожной готовности мозга у крыс линии WAG/Rij и Вистар в онтогенезе: максимальная судорожная чувствительность (минимальный порог) наблюдается в первые 2 недели жизни, снижается к 30 постнатальному дню, и затем постепенно увеличивается в постпубертатный период.
2. Показано, что у крыс линии WAG/Rij с генетически детерминированными абсансами ПТЗ - индуцированный киндлинг вырабатывается труднее как в препубертатный, так и в постпубертатный период, чем у крыс линии Вистар.
3. Проэпилептические воздействия: гипертермически вызываемые или пентилентетразоловые судороги, осуществляемые у крысят в раннем постнатальном онтогенезе, - не влияют на судорожный порог, определяемый после взросления.
4. Воздействия на плод при введении ПТЗ беременным самкам крыс линии WAG/Rij и судорожная активность у крысят в ранний постнатальный период увеличивают судорожный порог и снижают число спайк-волновых разрядов и их суммарную продолжительность в постпубертатный период.
5. Выявлен протекторный эффект кофеина на модели ПТЗ-судорог при его неонатальном применении. Кофеин не оказывал противосудорожного действия при его пренатальном применении.
6. Противосудорожный препарат на основе солей алициклических карбоновых кислот ("сакрицин") эффективно подавляет спайк-волновую активность при системном интраперитониальном и локальном интраназальном введениях, снижая число, суммарную и среднюю продолжительность спайк-волновых разрядов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В работе проведено сравнительное исследование судорожной готовности мозга и генетически обусловленных абсансов у крыс с генетически детерминированными абсансами и крыс линии Вистар. В последнее время клиницистов привлекают смешанные формы заболевания, при которых конвульсивные (генерализованные моторные судороги) и неконвульсивные (типа абсанс) припадки проявляются на разных отрезках онтогенеза у одного субъекта (Карлов, 1990; Engel J.J., 1995). В экспериментальной эпилепсии это направление развивается в работах Г.Д.Кузнецовой с сотрудниками (Кузнецова с соавт., 2000).
В настоящей работе изучен ряд моделей: 1) неконвульсивные припадки на модели абсансов у крыс линии WAG/Rij, которые сочетали с 2) гипертермическими судорогами, вызванными нагреванием, или с 3) генерализованными судорожными припадками, индуцированными ПТЗ.
В онтогенезе изучали динамику судорожных порогов. Судорожный порог у крысят линии WAG/Rij, когда механизмы генерации корково-таламических нервных возбуждений, обуславливающих абсансы, еще не сложились, изучали с помощью модели гипертермически вызываемых судорог (фебрильных младенческих конвульсий), когда повышение температуры мозга приводит к эндогенно развивающимся припадкам. Предполагается, что причиной гипертермических судорог в раннем постнатальном онтогенезе (у крысят до 15-20 дней) является незрелость систем торможения развивающегося мозга, в особенности ГАМК-ергической (Arias, 1992; Araki et al., 1996; Caspary et al., 1999). Было выявлено, что на ранних этапах постнатального онтогенеза крысята линии WAG/Rij менее чувствительны к гипертермическим судорогам, чем Вистар и одновременно менее восприимчивы к действию неейропептида Y (NPY) в первые 2 недели жизни. В зависимости от дозы и способа введения NPY способен оказывать гипотермическое или гипертермическое действие, чем обусловлена разнонаправленность его действия при гипертермии крысят разных линий. Способность NPY купировать одновременно конвульсивные (Woldbye, 1998) и неконвульсивные (Sadamatsu et al., 1995; Chafetz et al., 1995; Takahashi et al., 1997) припадки позволяет считать его вовлеченным в механизмы развития обоих типов эпилептогенеза (Chafetz et al., 1995; McCarthy et al., 1998; Woldbye, 1998).
Конвульсии у взрослых крыс на разных стадиях постнатального онтогенеза индуцировали с помощью ПТЗ, блокатора ГАМК-ергической системы. Изучение дальнейшей динамики судорожной чувствительности, вызванной ПТЗ, подтвердило ранее полученные данные, что судорожный порог максимален в возрасте одного месяца (ПД 30) и плавно снижается с возрастом (Sicar et al., 1994; Weller, Mostofsky, 1995), что позволило нам обобщить полученные и известные из литературы данные (рис. 26).
0 50 100 150 200 возраст, дни
Рис. 26. Динамика судорожной чувствительности в онтогенезе по обобщенным литературным и полученным данным. По оси абсцисс: возраст крыс, дни; по оси ординат: латентные периоды наступления тонико-клонических судорог.
Впервые в нашей работе удалось показать, что крысы линии WAG/Rij, предрасположенные к неконвульсивной эпилепсии, более чувствительны к конвульсантам, по сравнению с крысами линии Вистар (КНоиеуа et а1., 2000). Различия наблюдаются, начиная с постпубертатного периода (ПД 70), когда параллельно с изменением гормонального статуса происходят функциональные перестройки в таламо-кортикальных нервных кругах, сопровождающиеся появлением первых SWD. Являясь генетически обусловленными, абсансы продолжаются у животного всю жизнь. Весьма вероятно, что ослабление функций ГАМК-ергической системы с возрастом (АгаЫ е1 а1., 1996; Саврагу е1 а1., 1999) так же, как интракортикальные ингибиторные механизмы (ЬиЬтапп е1 а1., 1995) вовлечено в изменения порога ПТЗ-индуцированных судорог и увеличение числа SWD у крыс линии WAG/Rij в большей мере, чем у Вистар.
Возрастные различия в судорожной готовности мозга подтвердились на модели фармакологического ПТЗ-индуцированного киндлинга. Показано, что в то время как у неполовозрелых крысят линии WAG/Rij и Вистар частичный киндлинг развивался уже после 5-го предъявления стимула, у взрослых самок линии WAG/Rij, в отличие от Вистар, не удалось выработать киндлинг вдвое большим числом стимуляций. Новым фактом явилось то, что независимо от возраста у крыс линии WAG/Rij была снижена выработка киндлинга, несмотря на исходно повышенную чувствительность к ПТЗ.
Особый интерес для экспериментальной и клинической эпилептологии представляет изучение последствий судорог, перенесенных в пренатальный или ранний неонатальный период. Известно, что один тип судорог сенситизирует мозг животного (и человека) в отношении других проэпилептических воздействий (Holmes, Weber, 1983; Kuznetsova et al., 1996; Чепурнова с соавт., 1997). Однако время и способ сенситизации играют ключевую роль. Убедительно показано, что если животное перенесло гипертермические судороги в перинатальный период, то это приводит к уменьшению химически индуцированной спайк-волновой активности в более поздний период онтогенеза. Особенно отчетливо это проявляется у крыс линии WAG/Rij в возрасте 3-х месяцев. Аналогично этому, воздействия пентилентетразолом на развивающийся мозг плода (внутриутробно) оказывали защитный эффект, уменьшая как чувствительность животного к ПТЗ, так и число спонтанных разрядов в ЭЭГ-активности у половозрелых крыс. Основной причиной этих изменений могло бы быть нарушение ГАМК-ергической трансмиссии в результате "массированной атаки" на тормозную систему антагонистом ГАМК А рецепторов в процессе развития мозговых структур и в период максимальной уязвимости ГАМК-ергических нейронов (Seress, Ribak 1988; Rhee et al., 1998).
Были получены новые данные о том, что фармакологический киндлинг приводит к долговременной сенситизации в отношении моторных судорог только, если он вызывается у взрослых, но не у "грудничковых" ("preweaning") крыс. Все это позволяет заключить, что пренатальные и перинатальные воздействия на развивающийся мозг вызывают дисбаланс механизмов, одновременно контролирующих и судорожную, и несудорожную формы эпилептогенеза на ранних стадиях развития. Таким образом, пренатальный киндлинг и постнатальная стимуляция снижают активность ГАМК-ергической системы и, как следствие, уменьшают число спонтанных разрядов и увеличивают порог ПТЗ-судорог.
Выполненные эксперименты позволили дополнительно оценить участие аденозиновых рецепторов в механизмах судорожной чувствительности. Кофеин оказывал мягкий (отставленный) противосудорожный эффект при его применении в ранний постнатальный период, при тестировании крысят в возрасте 1-го месяца. Вместе с тем, кофеин не изменял судорожную готовность мозга у взрослых крыс при терапии в пренатальный или постпубертатный период.
Наблюдавшиеся нами спайк-волновые разряды у взрослых крыс линии крыс WAG/Rij, полностью совпадают с таковыми, описанными авторами модели (van Luijtelaar, Coenen, 1986). Подтверждением адекватности выбранной модели абсансам у человека служит практически полное подавление корковой спайк-волновой активности у этих крыс этосуксимидом (в дозе 50 мг/крыса) - препаратом первого выбора при абсансах у детей. Обращают на себя внимание особенности поведения крыс с врожденными абсансами. По нашим данным крысы линии WAG/Rij характеризуются повышенным уровнем тревожности и сниженной ориентировочной активностью, что совпадает с клиническими данными для больных эпилепсией (Altshuler et al., 1990; Devinsky, 1991).
В нашей работе впервые показана возможность применения для лечения абсансной эпилепсии нового отечественного препарата - «сакрицина». Препарат является производным поликарбоновых кислот и успешно применяется в клинике при терапии судорожных припадков (Саакян с соавт., 1996, 1998; Chepurnov et al., 1998, 1999). Вне зависимости от способа введения (интраперитонеально или интраназально) сакрицин эффективно подавляет абсансы, аудиогенный припадок и судорожные моторные ответы в оптимальной дозе 100 мг/кг (Могими, 1997; Гончаров с соавт., 2000)
Таким образом, генетическая предрасположенность к неконвульсивной эпилепсии типа абсанс у крыс линии WAG/Rij накладывает определенные коррективы на механизмы формирования судорожного порога мозга, с одной стороны, и в свою очередь генетические механизмы эпилептогенеза абсансного типа модифицируются судорожной эпилепсией. Решающую роль в этих взаимодействиях играют онтогенетические периоды развития головного мозга.
147
Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Клюева, Юлия Александровна, Москва
1. Aicardi J. and Chevrie J.J. Febrile convulsions: neurological sequelae and mental retardation. / In M.A. B. Brazier and F. Coceani (Eds.), Brain Disfunction in Infantile Febrile Convulsions. Raven Press, New York., pp. 247-277, 1976.
2. Altshuler L.L., Devinsky O., Post R.M. and Theodore W.H. Depression, anxiety and temporal lobe epilepsy: Laterality of focus and symptoms. // Arch. Neurol., V.47, pp. 284-288, 1990.
3. Amano S., Ihara N, Uemura S., Yokoyama M., Ikeda M., Serikawa T., Sasahara M., Kataoka H., Hayase Y., Hazama F., Development of a novel rat mutant with spontaneous limbic-like seizures.// Am. J. Pathol., V.49, pp.329-336, 1996.
4. Amano S., Miura J.Y., Kitahara H., Fukuoka J., Ihara J.N. Effects of Antiepileptics on Two Different Types of Seizures in a Novel Epileptic Mutant Rats (Ihara'S Gentically Epileptic Rat: IGER).//Epilepsia, V. 40, S. 2, pp. 132, 1999.
5. Araki, T.; Kato, H.; Fujiwara, T.; Itoyama, Y. Regional age-related alterations in cholinergic and GABA-ergic receptors in the rat brain. // Mech. Ageing Dev. V. 88, pp. 49-60; 1996.
6. Arias C., Valero H., Tapia R. Inhibition of brain glutamate decarboxilase activity is related to febrile seizures in rat pups. // J.Neurochem. V.58, pp. 369-373, 1992.
7. Ates N, Esen N, Ilbay G. Absence epilepsy and regional blood-brain barrier permeability: the effects of pentylenetetrazole-induced convulsions. // Pharmacol. Res., V. 39 (4), pp. 305-310, 1999.
8. Avoli M., Gloor P., Kostopoulos G., Gotman J. An analysis of penicillin-induced generalized spike-and-wave discharges using simultaneous recording of cortical and thalamic single units. // J. Neurophysiol., V. 50, pp.819-837, 1983.
9. Backstrom T. Epileptic seizures in woman related to plasma estrogen and progesterone during the menstrual cycle. //Acta Neurol. Scand. V. 54, pp.321-347, 1976.
10. Baraban S.C., Hollopeter G., Erickson J.C., Schwartzkroin P.A., Palmiter R.D. Knock-out mice reveal a critical antiepileptic role for neuropeptide Y. // J. Neurosci. V. 17, pp. 8927-8936, 1997.
11. Bashkatova V., Vanin A., Micoyan V., Raevsky K. Nitric oxide level dramatically increased in the. rat brain during epileptiform activity. // J. Neurochem., V.66, pp.32, 1996.
12. Becker A., Krug M., and Schreoder H. Strain differences in pentylenetetrazol-kindling development and subsequent potentiation effects. // Brain Res., V. 763, pp. 87-92, 1997.
13. Becker A., Letzel K., Letzel U., Grecksch G. Kindling of the dorsal and the ventral hippocampus: effects on learning performance in rats. //Physiol. Behavior, V.62, pp. 1265-1271, 1997a.
14. Ben-Ari Y., Khazipov R., Leinekugel X., Caillard O., Giairsa J. GABA A, NMDA and AMPA receptors: a developmentally regulated 'menage a trois'. // Trends Neuroscience V.20, pp. 523-529, 1997.
15. Bierman C.W. and Williams P.V. Therapeutic monitoring of theophylline. Rationale and current status.//Clin. Pharmacokin. V.17, pp. 377, 1989.
16. Brailowsky S., Montiel T., Boehrer A., Marescaux C., Vergnes M. Susceptibility to focal and generalized seizures in Wistar rats with genetic absence-like epilepsy. // Neuroscience, V. 93, pp. 11731177, 1999.
17. Binnie C.D., Stefan H, Modern electroencephalography: its role in epilepsy management. // Clin. Neurophysiol, V. 110, pp. 1671-1697, 1999.
18. Browning R.A. Neuroanatomical localisation of structurs responsible for seizures in the GEPR: lesion studies. // Life Sci., V.39, pp.857-867, 1986.
19. Browning R.A. Role of the brain-stem reticular formation in tonic-clonic seizures: lesions and pharmacological studies. // Fed. Proc., V.44, pp. 2425-2431, 1985.
20. Budziszewska B., Van Luijtelaar G., Coenen A., Leskiewicz M., Lason W. Effects of neurosteroids on spike-wave discharges in the genetic epileptic WAG/Rij rat. // Epilepsy Res., V. 33, pp. 23-29, 1999.
21. Butcher R.L., Collins W.E., Fugo N.W. Plasma concentrations ofLH, FSH, prolactin, progesterone and estradiol-17(3 through out the 4-day estrous cycle of the rat. // Endocrinol. V.94, pp. 1704-1708, 1975.
22. Cabrera-Vera T.M., Garsia F., Pinto W., Battaglia G. Effect of prenatal flioxetine (Prozac) exposure on brain serotonin neurons in prepubescent and adult male rat offspring. // J. Pharmacol. Exper. Ther., V. 280, pp. 138-145, 1997.
23. Cain D.P., Corcoran M.E. Intracerebral beta-endorphin, met-enkephalin and morphine: Kindling of seizures and handling-induced potentiation of epileptiform effects. // Life Sci., V.34, pp. 2535-2542, 1984.
24. Caspary D.M.; Holder T.M.; Hughes L.F.; Milbrandt J.C.; McKerman R.M.; Naritoku D.K. Age-related changes in GABA-A receptor subunit composition and function in rat auditory system. // Neurosci. V. 93, pp. 307-312, 1999.
25. Chafetz R.S., Nahm W.K., Noebels J.J. Aberrant expression of neuropeptide Y in hippocampal mossy fibers in the absence of local cell injury following the onset of spike-wave synchronization. // Mol. Brain Res., V.31, pp. 111-121, 1995.
26. Chepurnova, N.E.; Klioueva, J.A.; Abbasova, K.R.; Kotlikova, O.N.; Chepurnov, S.A. Long-term effects of febrile convulsions on learning and memory in adult rats. // J. High Nerv. Activ. V. 47, pp. 601-604; 1996.
27. Chepurnov S.A., Saakjan S.A., Chepurnova, N.E.; Kritckaja I.I. Sacricin- New Antiepileptic Drug. / Abstracts of III- European Congress on Epileptology. Warsaw, 1998.
28. Chevassus-au-Louis N.; Ben-Ari Y.; Vergnes M. Decreased seizure threshold and more rapid rate of kindling in rats with cortical malformation induced by prenatal treatment with methylazoxymethanol. //BrainRes., V.812, pp.252-255, 1998.
29. Coenen A.M.L., Stephens D.N., Van Luijtelaar E.L.J.M. Effects of the fi-carboline abecarnil on epileptic activity, EEG, sleep and behavior of rats // Pharmacol. Biochem. and Behav., V. 42, pp. 401405, 1992 .
30. Coenen A.M.L. and van Luijtelaar E.L.J.M. The WAG/Rij model for generalized absence epilepsy, age and sex factors. // Epilepsy Res. V. 1, pp. 297-301, 1987.
31. Coenen A.M.L., Blezer E.M.H. and van Luijtelaar E.L.J.M. Effects of the GABA-reuptake inhibitor tiagabine on electroencephalogram, spike-wave discharges and behaviour, in WAG/Rij of rats. // Epilepsy Res. V.21, pp.89-94, 1995.
32. Coenen A.M.L., Drinkenburg W.H.I.M., Inoue M., van Luijtelaar E.L.J.M., Genetic models of absence epilepsy, with emphasis on the WAG/Rij strain of rats.//Epilepsy Res., V.12, pp.75-86, 1992.
33. Coenen A.M.L, Drinkenburg W.H.I.M., Peeters B.W.M.M, Vossen J.M.H. and van Luijtelaar E.L.J.M. Absence epilepsy and level of vigilance in rats of the WAG/Rij strain. Neurosci. Behavior. Rev, V.15, pp. 259-263, 1991.
34. Coenen A.M.L, Van Luijtelaar E.L.J.M. The WAG/Rij rat model for absence epilepsy: age and sex factors. //Epilepsy res. VT, pp. 297-301, 1987.
35. Coenen A.M.L, Van Luijtelaar E.L.J.M, Effects of dizepam and two |3-carbolins on epileptic activity and on EEG and behavior in rats with absence seizures./ZPharmac. Biochem. Behav, V.32, pp.27-35,1989.
36. Coenen, A.M.L. and van Luijtelaar, E.L.J.M. The WAG/Rij model for generalized absence epilepsy, age and sex factors. Epilepsy Research: 1: 297-301, 1987.
37. Corda M.G., Orlandi M., Lecca D., Carboni G., Frau V., Giorgi O. Pentylenetetrazol-induced kindling in rats: effect of GABA function inhibitors.// Pharmacol. Biochem. Behav; V. 40, pp. 329-333, 1991.
38. Coulter D.A., Hueguenard J.R., Prince D.A. Cellular action of Petite mal anticonvulsants. / In Generalized Epilepsy, Neurobiological approaches. (Eds. Avoli M., Gloore P., Kostopoulos G., Naquet R.), Boston-Basel-Berlin, pp. 290-323, 1990.
39. Curtufo C., Bortot L., Giachetti A., Manzini S. Differencial effects of various xanthines on pentylenetetrazole-induced seizures in rats: an EEG and behavioral study. // Eur. J. of Pharmacol. V. 222, pp. 1-6, 1992.
40. De Rui P.L., Mameli A.B., Simula M.E., Mameli O. Effect of fetal hypoxia on seizure susceptibility in Rats.//Physiol. Behav. 57(2), pp. 315-8, 1995.
41. De Sarro A., Grasso S., Zappala M., Nava F., De Sarro G. Convulsant effects of some xanthine derivatives in genetically epilepsy-prone rats.// Naunyn-Schmieder. Arch Pharmacol., V. 356, pp. 4855, 1997.
42. Depaulis A, Snead O.C., Marescaux C, Vergnes M. Suppressive effects of intranigral injection of muscimol in three models of generalised non-convulsive epilepsy induced by chemical agents. // Brain Res., V. 25, pp. 64-72, 1989.
43. Devinsky O. Interictal behavioral changes in Epilepsy. / In Epilepsy and Behavior (Eds. Devinsky O. And Theodore W.H.), Wiley-Liss, New York., pp. 1-21, 1991.
44. Dragunow M., Goddard G.V., Laverty R. Is adenosine an endogenous anticonvulsant?// Epilepsia, V.26. pp.480, 1985.
45. Dragunow M., Yamada N., Bilkey D.K., Lawlor P. Induction of immediate-early gene proteins in dentate granule cells and somatostatin interneurones after hippocampal seizures. // Mol. Brain Res., V.13, pp. 119-126, 1992.
46. Drinkenburg W.H.I.M. Information processing in an animal model of absence epilepsy: characteristics of spike-wave discharges in WAG/Rij rats. / In: The WAG/Rij Rat Model of Absence Epilepsy: Ten Years of Research. Nijmegen Univ. Press, pp.193, 1995.
47. Drinkenburg W.H.I.M., Coenen A.M.L., Vossen J.M.H., van Luijtelaar E.L.J.M. Sleep deprivation and spike-wave discharges in epileptic rats. // Sleep, V.18, pp. 252-256, 1995.
48. Engel J. Jr. Critical evaluation of animal models for localization-related epilepsies // Ital. J. Neurol. Sci., V. 16. pp. 9-16, 1995.
49. Fisher W., Bodewei R., VonVoigtlander P.F., Muller M. Anticonvulsant and related effects of U-54494A in various seizure tests.// J. Pharmacol. Exp. Ther., V.267, pp. 163-170, 1993.
50. Fleckenstein A.E. Effect of methamphetamine on tryptophan hydroxylase activity: role of hyperthermia. //Eur. J. Pharmacol., V. 332, pp. 263-265, 1997.
51. Frey H.H., Loescher W., Reiche R., Schultz D., Anticonvulsant potency of common antiepileptic drugs in the gerbil.//Pharmacology, V. 27, pp.330-335, 1983.
52. Gavish M., Avnimelech-Gigus N., Feldon J., Myslobodsky M. Prenatal clordiazepoxide effects on metrazol seizures and benzodiazepine receptors density in adult albino rats. // Life Sci. V. 36, pp. 16931698, 1985.
53. Germano I.M., Sperber E.F., Ahuja S, Moshe SL. Evidence of enhanced kindling and hippocampal neuronal injury in immature rats with neuronal migration disorders. // Epilepsia, V. 39, pp. 1253-1260, 1998.
54. Germano I.M., Zhang Y.F.; Sperber E.F.; Moshre SL. Neuronal migration disorders increase susceptibility to hyperthermia-induced seizures in developing rats.//Epilepsia, V. 37, pp. 902-10, 1996.
55. Gillberg C. 'Floppy infant syndrom' and maternal diazepam. // Lancet, i: 244, 1977.
56. Gloor P., Toward a unitying concept of epileptogenesis. // Advances in epileptology: Xlll-th epilepsy international simposium. New York, pp. 83-85, 1982.
57. Golaria G., Cavazos J.E,. Sutula T.P. Activation of the dentate girus by pentylenetetrazol evoked seizures induces mossy fiber synaptic reorganization. //Brain Res., V. 593, pp. 257-264, 1992.
58. Grecksch G., Becker A., Rauca C. Effect of age on pentylentetrazol-kindling-induced imparements of learning performance. //Pharmacol. Biochem. Behav. V. 294, pp. 595-601, 1997.
59. Gribkoff V.K., Bauman L.A., VanderMaelen C. The adenosine antagonist 8-cyclopentyltheophylline reduces the depression of hippocampal neuronal responses during hypoxia. // Brain Res., V.512, pp.353, 1990.
60. Guillet R., Dunham L. Neonatal caffeine exposure and seizure susceptibility in adult rats.// Epilepsia V. 36, pp.743-749, 1995.
61. Guillet R., Neonatal caffeine exposure alters seizure susceptibility in rats in an age-related manner. // Dev. Brain Res. V. 89, pp. 124-128, 1995.
62. Heifer V., Deransart C., Marescaux C., Depaulis A. Amigdala kindling in the rat: anxiogenic-like consequences. //Neuroscience, V.73, pp.971-978, 1996.
63. Holmes G.L., Weber D. A. // Effect of pregnancy on development of seizures. // Epilepsia, V. 26, pp. 299-302, 1985.
64. Holms, G.L.; Weber, D.A. Increased susceptibility to pentylentetrazol-induced seizures in adult rats following electrical kindling during brain development. // Develop. Brain Res. V. 11, pp. 312-314; 1983.
65. Hosford D.A. Models of primary generalized epilepsy.// Curr. Opin. Neurol., V. 2, pp. 121-125, 1995.
66. Hosford D.A., Clark S., Cao Z., Wilson W.A. Jr., Lin F.H., Morrisett R.A., Huin A. The role of GABAB receptor activation in absence seizures of lethargic (lh/lh) mice. // Science V. 257 pp. 398401, 1992.
67. Johansson B., Georgiev V., Fredholm B.B. Distribution and postnatal ontogeny of adenosine A2a receptors in rat brain: comparison with dopamine receptors. // Neurosci., V.80 (4), pp. 1187-1207, 1997.
68. Jolicoeur F.B., Bouali S.M., Fournier A., St-Pierre S. Mapping of hypothalamic sites involved in the effects of NPY on body temperature and food intake.// Brain. Res. Bull. V.36, pp. 125-129, 1995.
69. Kellog C. Tervo D., Ison J., Parisi T., Miller R.K. Prenatal exposure to diazepam alters behavioral development in rats. // Science, V.207, pp. 205-207, 1980.
70. Klioueva I.A., van Luijtelaar E.L. J.M., Chepurnov S.A., ChepurnovaN.E. PTZ-induced seizures in rats: effects of age and strain. // Physiol. Behav., (accepted).
71. Klioueva I.A., van Luijtelaar E.L.J.M., Chepurnov S.A., Coenen A.M.L. Prenatal PTZ exposure alters the susceptibility to convulsive and nonconvulsive epilepsy in WAG/Rij offspring. // Epilepsy Res., (submitted).
72. Kostopoulos G., Veronikis D.K., Efthimiou I. Caffeine blocks absence seizures in the tottering mutant mouse. //Epilepsia, V. 28, pp. 415-420, 1987.
73. Krug M., Becker A., Grecksch G., Pfeiffer A., Matties R., Wagner M. Effects of anticonulsive drugs on pentylentetrazol kindling and long-term potentiation in freely moving rats. // Eu. J. Pharmacol., V.356, pp. 179-187, 1998.
74. Kubova H., Haugvicova R:, Mares P. Moderate anticonvulsant action of baclofen does not change during development.// Biol. Neonate V.69, pp.405-412, 1996.
75. MajkowskiJ. Interaction between new and old generartion of antiepileptic drugs//Epileptologia (Warszawa), V. 2, pp. 33-42, 1994.
76. Marangoz C., Ayildiz M:, Agar E., Evidence that sodium nitroprusside possesses anticonvulsant effects mediated through nitric oxide.// Neuroreport V. 5, pp.2454-2456, 1994,
77. Mares P. and Seidl J. Anti-metrazol effects of nitrazepam during ontogenesis in the rat. // Acta Biol. Med. Germ., V. 41, pp. 251-253, 1992.
78. Mares P. Ontogeny of ethosuximide action against two seizure models in rats is different. // Life Sci., V.63, pp.51-57, 1998.
79. Marescaux C., Micheletti G., Vergnes M., Depaulis A. Rumbach L., Waiter J.M. A model of chronic spontaneous petit mal-like seizures in the rat: comparison with pentylenetetrazol-induced seizures. // Epilepsia, V.25, pp. 326-331, 1984.
80. Massotti M., Alleva F.R., Balazs T., Guidotti A. GABA and benzodiazepine receptors in the offspring of dams receiving diazepam: Ontogenetic studies. Neuropharmacology, V.19, pp. 951-956, 1980.
81. Maxon S.C., Fine M.D., Ginsburg B E., Koniecki D.L., A mutant for spontaneous seizures in C57B1 10 Bg mice.// Epilepsia, V.24, pp. 15-24, 1983.
82. McCarthy J.B., Walker M., Pierce J., Camp P., White J.D. Biosynthesis and metabolism of native and oxidized neuropeptide Y in the hippocampal mossy fiber system. // J. Neurochem. V. 70 (5), pp. 1950-1963, 1998.
83. McCaughran J.A. and Schechter N., Experimental febrile convulsions: longterm effects of hyperthermia-induced convulsions in the developing rat.// Epilepsia, V.23, pp.173-183, 1982.
84. McCaughran J.A. Jr., Edwards E., Schechter N. Experimental febrile convulsions in the developing rat: effects on the cholinergic system.//Epilepsia, V.25, pp. 250-258, 1984.
85. McCaughran J. A., Manetto C. and Schechter N. Longterm deficit in passive avoidance responding following experimental febrile convulsions during infancy.// Behav.Brain Res. V.5, pp. 73-79, 1982.
86. McCaughran, J.J., Manetto, C., 1983. Potentiation of hyperthermia-induced convulsions in the developing rat by previous treatment with pentylenetetrazol. Exper. Neurology. 79, 287-292.
87. Miller J.W., Ferrendelli J.A. The central medial nucleus: talamic site of seizure regulation. // Brain Res., V.508, pp. 297-300, 1990.
88. Miller J.W., Hall C.M., Holland K.D., Ferrendelli J.A. Identification of a® median thalamicsystem regulating seizures and arousal. //Epilepsia, V.30, pp.493-500, 1989.
89. Millichap J.G. Studies of febrile seizures. I. Height of body temperature as a measure of the febrile-seizures threshold.// J. Pediatr. V.23, pp. 76-85, 1959.
90. Millichap J.G., Butter M., Hernandes P. Development of susceptibility to seizures in young animals. III. Brain, water, electrolite and acid-base metabolism.// Proc. Soc. Exp. Biol. Med., V. 99, pp. 6-11, 1958.
91. Modrow H.E. and Holloway F.A. Drug discrimination and cross generalisation between two methylxanthines.//Pharmacol. Biochem. Behav. V. 23, pp. 425, 1985.
92. Moshe S. L. The effects of age on the kindling phenomenon. // Develop. Psychobiol., V.14, pp.7581, 1981
93. Moshe, SL. Seizures in the developing brain. //Neurology V. 43, S3-S7, S5; 1993.
94. Muneoka K., Mikuni M., Ogawa T., Kitera K., Kamei K., Takigawa M., Takagashi K. Prenatal dexametasone exposure alters brain monoamine metabolism and adrenocortical response in rat offspring.// Amer. Jour. Physiol., V. 273 pp.1669-1675, 1997.
95. Myslobodsky M. Petit Mai epilepsy. / Academic Press, New York, 1976.
96. Nadler J.V., Martin D., Bowe M.A., Morrisett R.A., McNamara J O. Kindling, prenatal exposure to ethanol and postnatal development selectively alter responses of hippocampal pyramidal cells to NMD A. // Adv. Exp. Med. Biol., V. 268, pp. 407-417, 1990.
97. Nagaki S., Nagaki S., Minatogawa Y., Sadamatsu M., Kato N, Osawa M., Fukuyama Y. The role of vazopressin, somatostatin and GABA in febrile convulsion in rat pups. // Life sci„ V.58, pp. 22332242, 1996.
98. Nehlig, A., Pereira de Vasconcelos, A.P. The model of pentylenetetrazol-induced status epilepticus in the immature rat: short- and long-term effects. // Epilepsy Res. V. 26, pp. 93-103; 1996.
99. Nickell P.V. and Uhde T.W. Anxiety desorders and epilepsy. / In Epilepsy and Behavior (Eds. Devinsky O. And Theodore W.H.), Wiley-Liss, New York., pp. 67-84, 1991.
100. Noebels J.L., A single gene error of noradrenergic axon growth synchronizes central neurones.// Nature V.310, pp. 409-411, 1984.
101. Noebels J.L., Qiao X., Branson R.T., Spencer C., Davison M.T. Stargazer: a new neurological mutant on chromosome 15 in the mouse with prolonged cortical seizures. // Epilepsy Res., V. 7, pp. 129-135, 1990.
102. Ongini E, Fredholm B.B. Pharmacology of adenosine A2a receptors.// Trends Pharmacol Sci, VI7, pp. 364-372, 1996.
103. Peeters B.W.M.M, Kerbusch J.M.L, Van Luijtelaar E.L.J.M, Vossen J.H.M, Coenen A.M.L, Genetics of absence epilepsy in rats.// Behav. Genet, V.20, pp. 453-460, 1990.
104. Peeters B.W.M.M, Spooren W.P.J.M, van Luijtelaar E.L.J.M, Coenen A.M.L., The WAG/Rij model for absence epilepsy: anticonvulsant drug evaluation.// Neuroscience Res, V.2 (2), pp. 93-97, 1988.
105. Peeters B.W.M.M, van Rijn C.M, Van Luijtelaar E.L.J.M, Coenen A.M.L, Antiepileptic and behavior action of MK-801 in an animal model of spontaneous absence epilepsy.//Epilepsy Res, V.3, pp. 178-181, 1989.
106. Peeters B.W.M.M, van Rijn C.M, Vossen J.M.H, Coenen A.M.L. Effects of GABA-ergic agents on spontaneous non-convulsive epilepsy, EEG and behavior in the WAG/Rij inbred strain of rats. // Life Sci. V. 45, pp. 1171-1176, 1989.
107. Pellow S, Chopin P, File S.E, Briley M. Validation of open: closed arm entries in an elevated plus-maze as a mesure of anxiety in the rat // J. Neurosc. Methods. 1985. V. 14. P. 149-167.
108. Pereira de Vasconcelos A, Marescaux C, Nehlig A. Age-dependent regu;ation of seizure activity by nitric oxide in the developing rat. // Dev. Brain Res, V.107, pp. 315-319, 1998.
109. Przegalinski E, Baran L, Siwanowicz J. The role of nitric oxide in the kainate induced seizures in mice. //Neurosci.Lett, V.170, pp. 74-76, 1994.
110. Przewlocka B, Lason W, van Luijtelaar G, Conen A.M.L, Przewlocki R. The role of nitric oxide in genetic model of absence epilepsy in rats. Neurosci. Res. Communic, V.18 (2), pp. 125-130.
111. Puigcerver A, van Luijtelaar E.L.J.M, Drinkenburg W.H.I.M, Coenen A.L.M. Effects of the GAB A B Antagonist CGP 35348 on sleep-wake states, behaviour and spike-wave discharges in old WAG/Rij rats. Brain Res. Bull. 40, pp. 157-162, 1996.
112. Qiao X. and Noebels J.L. Elevated BDNF mRNA expression in the hippocampus of an epileptic mutant mouse, stargazer. //Neurosci. Abstr, V. 19, pp. 1030, 1993.
113. Racine R.J, Burnham W.M, Gartner J.G, Levitan D. Rates of motor seizure development in rats subjected to electrical brain stimulation: strain and interstrain interval effects. // Electroencephalogr. Clin. Neurophysiol. V.35, pp. 553-556, 1973.
114. Ramos A, Berton O, Mormede P, Chaouloff F. A multiple-test study of anxiety-related behaviours in six inbred rat strains. // Behav. Brain Res, V.85, pp. 57-69, 1997.
115. Rhee J.S, Jin Y.H, Akaike N. Developmental changes of GABA(A) receptor-chloride channels in ratMeynert neurons. //BrainRes, V. 779, pp. 9-16, 1998.
116. Ried S, Beck-Mannagetta G. Epilepsy, Pregnancy and the Child. Blackwell Science Berlin p.84, 1996.
117. Robertson M. Depression in epilepsy. / In Women and Epilepsy (Ed. Trimble M.), Wiley & Sons, Chichester, pp. 222-242,1991.
118. Robertson M.M, Trimble M.R, Townsend H.R.A. The phenomenology of depression in epilepsy. //Epilepsia, V. 28, 364-372, 1987.
119. Rozenberg, F.; Robain, O.; Jardin, L.; Ben-Ari, Y. Distribution of GABAergic neurones in late fetal and early postnatal rat hippocampus. // Dev. Brain Res. V. 50, pp. 177-187; 1989.
120. Ryan C.L, Pappas B.A. Intrauterine diazepam exposure: effects on physical and neurobehavioral development in the rat. // Neurobehav. Toxicol. Teratol. V. 8, pp. 279-286,1986.
121. Ryan L.J, Characterization of cortical spindles in DBA/2 and C57B1/6 inbred mice.//Brain Res. Bull, V. 13, pp. 549-558, 1984.
122. Sadamatsu M, Kanai H, Masui A, Serikawa T, Yamada J, Sasa M, Kato N. Altered brain contents of neuropeptides in spontaneously epileptic rats (SER) and tremor rats with absence seizures. //Life Sci. V. 57 (6), pp. 523-531, 1995.
123. Santos M, Ribeiro A, Barbot C. Absence Syndromes in a Paediatric Population. // Epilepsia, V. 40 (2), pp. 160, 1999.
124. SasaM., Ohno Y., Ujihara H., Fujita Y., Yoshimura M., Takaori S., Serikawa T., Yamada J,. Effect of antiepileptic drugs on absence -like seizures in the spontaneously epileptic rat, a double mutant rat.// Epilepsia V.29, pp.505-508, 1988.
125. Schaffner A.E., Behar T., Nadi S., Smallwood V., Barker J.L. Quantitative analysis of transient GAB A expression in embryonic and early postnatal rat spinal cord neurons. // Brain Res. Dev. Brain Res., V. 72, pp.265-276, 1993.
126. Schmidt D. Diagnostic and therapeutic management of intractable epilepsy. / In: Intractable Epilepsy: Experimental and clinical aspects, (Eds. Schmidt D and Morselli P L.), Raven Press, New York, pp.237-258, 1986.
127. Schmidt D., Canger R., Avanzini G., Ratin D., Cusi C., Beck-Mannagetta G., Janz D. Change of seyzure frequency in pregnant epileptic women. // J. Neurol. Neurosurg. Psychiatr., V.46, pp. 751-755, 1983.
128. Schreoder H., Becker A., Schreoder U., Hoellt V. 3H-L-Glutamate binding and 3H-D-aspartate release from hippocampal tissue during the development of pentyleneterazole kindling in rats. // Pharmac. Biochem. Behav., V.62, pp.349-352, 1999.
129. Semba K., Komisaruk, B.R., Neural substrates of two different rhytmical vibrissal movements in the rat. // Neuroscience, V. 12, pp.761-774, 1984.
130. Seress L., Ribak C.E. The development of GABAergic neurons in the rat hippocampal formation. An immunocytochemical study.// Brain Res Dev Brain Res., V. 44, pp. 197-209, 1988.
131. Serikawa T., Yamada J., Epileptic seizures in rats homozigous for two mutations, zitter and tremor.//J. Hered., V.77, pp.441-444, 1986.
132. Shibata M. Hyperthermia in brain hemorrhage. // Med. Hypotheses, V. 50, pp. 185-190, 1998.
133. Sicar R, Veliskova J., Moshe S.L. Chronic neonatal phencyclidine treatment produces age-related changes in pentylentetrazol-induced seizures. //Develop. Brain Research, V. 81, pp.185-191, 1994.
134. Skinner M.N. Adversive reactions and interactions with theophyline.// Drug Safety, V.5, pp.275, 1990.
135. Snead O.C. Evidence for GAB A B-mediated mechanisms in experimental generalised absence seizures. III. //Europ. Journal of Pharmacol, V.213, pp. 343-349, 1992.
136. Snead O.C. The ontogeny of GABAergic enhancement of the -hydroxybutirate model of generalized absence seizures. //Epilepsia, V.31, pp.363, 1990.
137. Sperber E.F., Stanton P.K., Ackermann R.F, Moshe .S.L., Developmental differences in the neurobiology of epileptic brain damage. // Epilepsy Res., V.26, pp. 93-103, 1992.
138. Stringer J.L., Erden F. In the hippocampus in vivo nitric oxide does not appear to function as an endogenous antiepileptic agent. //Exp. Brain Res., V.105, pp. 391-401, 1995.
139. Sutor B.; Luhmann H. J. Development of excitatory and inhibitory postsynaptic potentials in the rat. Neocortex: Perspectives on developmental neurobiology. // Perspec. Dev. Neurobiol. V. 2, pp. 409419; 1995.
140. Tagashira E., Nakao K., Urano T., Hiramori T., Yanaura S. Alteration of convulsive threshold and sensitivity to CNS acting drugs in sedative hypnotic-experienced rat offspring. // JPD J. Pharmacol., V. 32, pp. 263-271, 1982.
141. The WAG/Rij rat model of absence epilepsy: ten years of research. (Eds. E.L.J.M. Van Luijtelaar, A.M.L. Coenen) Nijmegen Univ. Press. 1997. 433p.
142. Toth Z., Yan X.X., Haftoglou S., Ribak C.E., Baram T.Z. Seizure-induced neuronal injury: vulnerability to febrile seizures in an immature rat model. // J. Neurosci., V. 18, pp.4285-4294, 1998.
143. Turgeon S.M., Albin R.L. Postnatal ontogeny of GABAB binding in rat brain. // Neurosci. V. 62, pp. 601-613, 1994.
144. Van Luijtelaar E.J.L.M., Coenen A.M.L. Two types of electrocortical paroxisms in an inbred strain of rats. //Neurosci. Lett., V. 70, pp. 393-397, 1986.
145. Van Luijtelaar E.L.J.M., Van de Werf S.J., Vossen J.H.M., Coenen A.M.L., Arousal, perfomance and absence seizures in rats. //Electroenceph. Clin. Neurophysiol., V.79, pp.430-434, 1991.
146. Van Luijtelaar G., Budziszewska B., Jaworska-Feil L., Ellis J., Coenen A., Lason W. Ovarian hormones and absence epilepsy in rats. 1999, (in press).
147. Yathy I., Veliskova J., Moshe S.L. Prenatal morphine exposure induces age-related changes in seizure susceptibility in malerats. //Pharmacol. Biochem. Behavior. V. 60, pp. 635-638, 1998.
148. Velisek L.; Kubova H.; Pohl M.; Stankova L.; Mares P.; Schikverova R. Pentylentetrazol-induced seizures in rats: an ontogenetic study. //Naunyn Schmiedebergs Arch. Pharmacol. V. 346, pp. 588-591; 1992.
149. Velisek L., Veresova S., Pobisova S., Mares P. Excitatory amino acid antagonists and pentylentetrazol-induced seizures during ontogenesis. // Psychopharmacol. V. 104, pp. 510-514; 1991.
150. Veliskova J., Velisek L., Moshe, SL. Age specific effect of Baclofen on pentylentetrazol-induced seizures in developing rats. // Epilepsia, 37: 718-722; 1996.
151. Verdanakis, A.; Woodbury, D.M. The developing animal as a model. // Epilepsia V.10, pp. 163178; 1969.
152. Vergnes M. and Marescaux C. Cortical and thalamic lesions in rats with genetic absence epilepsy.// J. Neural Transm. (Suppl), V. 35, pp. 71-83, 1992.
153. Vergnes M., Marescaux C., Micheletti G., Ries J., Depaulis A., Rumbach L., Waiter J.M., Spontaneous paroxysmal electroclinical patterns in rat: a model of generalized non-convulsive epilepsy. //Neurosci. Lett., v.33, pp.97-101, 1982.
154. Weller, A.; Mostofsky, D.I. Ontogenetic development and Pentylentetrazol seizure thresholds in rats. // Physiol. Behav. V.57, pp. 629-631; 1995.
155. Woldbye D.P. Antiepileptic effects of NPY on pentylenetetrazole seizures. // Regul. Pept., V.7.5.-76, pp. 279-282, 1998.
156. Yerby M.S. Pregnancy and teratogenesis. / In: Woman and Epilepsy, (Ed. Trimble M.R.), 285, 1991.
157. Zhao D.Y., Wu X.R., Pei Y.Q., Zuo Q.H. Long-term effects of febrile convulsion on seizure susceptibility in P77PMC rat-resistant to acoustic stimuli but susceptible to kainate-induced seizures. // Exp. Neurol. V. 88 (3), pp. 688-695, 1985.
158. Zhou Q.Y., Olah M.E., Johnson R.A., Stiles G.L., Civelli O. Molecular cloning and characterization of an adenosine receptor: the A3 adenosine receptor.// Proc. Natl. Acad. Sci. USA., V.89, pp.74327436, 1992.
159. Ziylan Y.Z., Lefauconnier J.M., Ates N., Bernard G., Bourre J.M. Age-dependent alteration in regional cerebrovascular permeability during drug-induced epilepsy. // Mech. Ageing Dev. V. 62 (3), pp. 319-327, 1992.
160. Ашмарин И.П., Каразеева Е.П., Стукалов П.В. Биохимические пути в исследовании механизмов психических и нервных болезней. / В кн.: Нейрохимия. М., с. 430-435, 1996.
161. Батуев A.C., Виноградова Е.П., Полякова О.Н. Влияние стресса беременных крыс на уровень тревожности потомства. //Журн. высш.нервн.деят., 1996. Т.46, вып. 3. С. 558-563.
162. Гомазков O.A. Физиологически активные пептиды. Справочное руководство. / М., с. 143, 1995.
163. Гормональная регуляция размножения у млекопитающих. Под редакцией Остина К., Шорта Р., Москва, Мир, 1987.
164. Гусев Е.И., Бурд Г.С. // В кн.: Эпилепсия, ламиктал в лечении больных эпилепсией. -М., С. 37, 1994.
165. Дамбинова С.А., Каменская М. А. Молекулярные механизмы передачи импулься в мембранах нейронов. Ионные каналы, рецепторы./В кн.: Нейрохимия. М., с. 246-295, 1996.
166. Дамбинова С.А./В кн.: Нейрорецепторы глутамата. -Л. 1989.
167. Демикова Н.С. Эпилепсия и тератогенез. / В кн.: Детская эпилепсия, (ред. Темин П.А., Никанорова М.Ю.), Москва, 1998.
168. Жуков Д. А. Психогенетика стресса. Поведенческие и эндокринные корреляты генетических детерминант стресс-реактивности при неконтролируемой ситуации. С-Петербург. 176 е., 1998.
169. Карлов В.А. / В кн.: Эпилепсия. М.: Медицина, С. 42-58, 1990.
170. Клюева Ю. А., Чепурнова Н.Е., Бердиев Р.К., Мартьянов A.A., Могими А., Чепурнов С.А. Тревожность и поведение крыс линии WAG/Rij с генетически обусловленными абсантными приступами. // Ж. ВИД, Т.48, С. 305-309, 1999.
171. Киршенблат Я.Д. Практикум по эндокринологии. М., «Высшая школа», 1969.
172. Крушинский Л.В. Формирование поведении: животных в нормальных и патологических условиях./М., изд-во МГУ, 1960.
173. Крыжановский Г.Н., Глебов Р.Н. Пептиды мозга и эпилептическая активность. // Ж. Невропатологии и психиатрии, 1983, Т.83 (6), С. 918-1025.
174. Кузнецова Г.Д., Спиридонов А.М. Картирование спайк-волновых разрядов у крыс линии WAG/Rij (генетическая линия с эпилепсией типа абсанс). // Журн. Высш. Нерв, деят., Т. 48. С. 664-670, 1998.
175. Маркель А.Л., Галактионов Ю.К., Ефимов В.М. Факторный анализ поведения крыс в тесте открытого поля. // Журн. Высш. Нерв, деят., Т. 38. Вып. 5. С. 855-863, 1988.
176. Могими А. Влияние алициклических карбоновых кислот и эндотелина на генерализованные припадки и генетически обусловленные абсансы у крыс. Автореф. канд. дис. М., МГУ. 26 с, 1997.
177. Пенфилд У., Джаспер Г. Эпилепсия и функциональная анатомия головного мозга человека. -М., С. 408, 1958.
178. Розен В.Б. Основы эндокринологии. Изд-во Московского ун-та, С. 383, 1994.
179. Саакян С.А., Крицкая И.И., Клюева Ю.А., Чепурнова Н.Е., Чепурнов С.А. Сакрицин-новое противосудорожное средство. // V Российский национальный конгресс «Человек и лекарство», Москва, 21-25 апреля, С. 612, 1998.
180. Сергиенко Н.Г., Гонзалес-Кеведо А., Гонзалес Н., Симон-и-Канрон Л., Марин Г. Роль ацетилхолин-холинэстеразной системы в развитии эпилепсии. // Ж.Невропатол.Психиатр. Т. 74(4) С.698-704, 1979.
181. Умрюхин П.Е. Поведение в открытом поле и электрическая активность лимбических структур и коры мозга крыс с различной устойчивостью к эмоциональному стрессу. // Журн. Высш. Нервн. Деят., Т. 46, Вып. 5, С. 953-956, 1996.
182. Уразаев А.Х., Зефиров А.Л.Физиологическая роль оксида азота.//Усп. Физиол.наук, Т.30. №1.1581. С. 54-72, 1999.
183. Чепурнов С.А., Чепурнова Н.Е. Миндалевидный комплекс мозга. М.: Изд-во МГУ, С. 253, 1981.
184. Чепурнов С. А., Чепурнова Н.Е. Нейробиологические основы эпилептогенеза развивающегося мозга. // Успехи физиологических наук, Т. 3. С. 3-62, 1997.
185. Чепурнов С.А., Чепурнова Н.Е., Шейх М.Б., Мукиби Н.Ф. Миндалина в экспериментальной эпилепсии. / В кн.: Актуальные вопросы стереонейрохирургии эпилепсии., С. 112-122, 1993.
186. Чепурнова Н.Е., Клюева Ю.А., Аббасова K.P., Котликова О.Н., Чепурнов С.А. Долговременное влияние фебрильных судорог в раннем онтогенезе на процессы обучения и памяти у взрослых крыс. // Ж. ВНД, Т. 47, с. 601-604, 1997.
187. Шуваев В.Т. Участие миндалевидного тела в механизмах двигательной патологии. / В кн: Актуальные вопросы стереонейрохирургии эпилепсии. С.-Пб, С. 101-105, 1993.
188. Элементы патологической физиологии и биохимии. Под ред. И.П.Ашмарина, МГУ, С. 238, 1997.
189. Яковлев H.A., Слюсарь Т.А. Фебрильные судороги у детей. / М., С. 84, 1997.1. БЛАГОДАРНОСТИ
190. Выражаю благодарность моим руководителям профессору Сергею Александровичу Чепурнову и доценту Нине Евгеньевне Чепурновой за чуткое руководство и всестороннюю поддержку в проведении экспериментов и подготовке диссертации.
191. Благодарю Саакян Сусанну Асканазовну за любезное предоставление препарата «сакрицин».
192. Также выражаю благодарность моим коллегам: Гончарову Олегу, Пономаренко Алексею, Толмачевой Елене, Артюховой Марии, Мелехову Михаилу, Переверзеву Михаилу за поддержание теплой и рабочей атмосферы в лаборатории.
193. Персонально благодарю Бердиева Рустама за разностороннюю помощь в проведении опытов и компьютерной обработке информации.
194. Искренне благодарна моим родителям Клюеву Александру Николаевичу и Клюевой Таисии Арсеньевне и сестре Тонких Инессе Александровне за проявленную настойчивость, заботу, понимание и готовность помочь.
195. Благодарна Пшенникову Александру Алексеевичу за умение убедить и поддержать в нужный момент.
-
Клюева, Юлия Александровна
-
кандидата биологических наук
-
Москва, 2000
-
ВАК 03.00.13
- Функциональная взаимообусловленность церебральных и сердечно-сосудистых нарушений при прогрессирующей судорожной активности разного генеза, их особенности и коррекция
- Нейрофизиологические механизмы эпилептогенеза (экспериментальная модель фебрильных судорог)
- Нейрофизиологические механизмы рефлекторной аудиогенной эпилепсии
- Физиолого-генетическое исследование предрасположенности к каталепсии
- Нейропептиды (тиролиберин и кассинин) в регуляции судорожной активности мозга у крыс (электрофизиологические и поведенческие проявления)
