Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему

Исследование влияния иммобилизационного стресса на нейтронную активность ядер миндалины

ВАК РФ 03.00.09, Энтомология

Автореферат диссертации по теме "Исследование влияния иммобилизационного стресса на нейтронную активность ядер миндалины"

suauusubb WbPU'nbsni-oeub ^ъэпюапь'ьъьгь иаадзьъ uwibUNi ш-огрьш- иишъ аьаьшюыюъ Kbushsni-s

q.uu'n.uraiTb иъшъзи хиадрь мгпрьиьэцаьт, uspfcub дааьзги-й-аиъ \bsuansm-uc ъсиаы- ипгьдъъгь ъьзгдъизы, цкэмлммиъ чти

Ч-.00.09. «ITmprjm bi ^ЬвгциСфЬЬгф $JiqJininqJiiu» lîuiuùuiqJiipnipjuiiSp 1)ЪЬишршйш1}шй qJnjinipjmütihpli рЬЦЬшЪпф ффш1]шЬ uiut{i}ifiiutili huijgiiuib uupbûiutununipjiuû

иъаии^ьг

bphiuiü-2000

Uiphtiuitununipjiub phüuib hmuipuiijiQbi t VÑ^UU LU.Opphim шЬфЖ $Jiqfininq}imj}i

tiQuiplupnupnuî:

Рф1). qjiip. rpiljipnp, и)рпфЬипр 1Г.Ч. hnulipuipjuili

l]bbu. q[lip. Т|п1]фп]1 b.4, "ЧинцприЬ

Uhbu. фф. qnljqinp, ujpn^bunp

"L.U. Siuljnpjuiii

bplouQh 'ЛЬтшЦшО Яшйш|ишршй 3>[iqjinin.(j|iiujfi unfpjinb

у „te

'ПшгчицшЬподтЬп Цицшйшри t «2/7» Of 2000p. à,10 V\<iUU LUOpphini ш[ц[шй ^liqjininqjiwjji libuipfiiprnqiji 023 tfmprpii ta. IjhürimtiJiÍjbpfi 3>Jiqlmpiqtiuijfi úuiuüujqfupiuliuiti funphprifi Цшцюи! (375028, fcpbiuiD, Oppbpu ùpp. ф. 22):

UipbtimlununipjwtiE Ijmph^Ji t Ьшйпршйиц VvQ-UU LOppbpn uitiijuiti $fiq]inin<t}limjli qpuupiipiuDimi:

übqiíuiqfipQ идпшрфий t «-/ff » О £ : 2000p.

Uuiutimqlnpuiliuilj JunphpijJi qJupujljiuti ршрфпирир, рф1)ш1)шй qJiipnipjnL&libpli pbWiuiöni fc.'ínuimuLjujti /Ti-__

Ч^фш^шй qblpmjuip"

^lu^ipntiuiljujU рЬвд[1йш1ипиЬЬр'

Unuigiuipujp limqiîmlibpmnLpjmb"

НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ РЕСПУБЛИКИ АРМЕНИЯ. ИНСТИТУТ ФИЗИОЛОГИИ ИМ. Л.А.ОРБЕЛИ

ГАСПАРЯН МЕЛАНЬЯ АКОПО В НА ИССЛЕДОВАНИЕ ВЛИЯНИЯ ИММОБИЛИЗАЦИОННОГО СТРЕССА НА НЕЙРОННУЮ АКТИВНОСТЬ ЯДЕР МИНДАЛИНЫ. Автореферат

Диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук по специальности 03.00.09-"Физиология человека и животных"

РГБ ОД

2 5 СЗ

Ереван-2000

Тема диссертации утверждена Гос. Армпединститугом им. Х.Абовяна

Доктор мед. наук, профессор

М.В.Ханбабян

доктор биол. наук Е.В.Папоян доктор биол. наук, проф. Н.С.Акопян

Ереванский Государственный Университе-каф-ра физиологии человека и животных

Защита состоится " 2.0 " б 2000 года в /3 часов на заседании специализированного совета 0.23 по физиологии человека и животных в Институте физиологии им. Л.Орбели НАНРА (375028, ул. Бр.Орбели,22).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института физиологии им. Л.Орбели.

Автореферат разослан "•/?" Об - 2000 года

Ученый секретарь специализированного совета кандидат медицинских наук Э.Г.Костанян

Научный руководитель Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

1. АКТУАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ

Известно, что часто повторяющиеся эмоциональные перенапряжения, обусловленные нарастанием темпа жизни, информационными перегрузками, социальными неблагоприятными экологическими факторами среды являются основной причиной большинства нейрогенных заболеваний человека — инфаркта и ишемической болезни, гипертонической болезни, ряда нервных и психических заболеваний и др.

Более 50 лет назад Г. Селье выдвинул концепцию о стрессе или совокупности одинаковых, приспособительных реакций организма в ответ на изменения условий окружающей среды, требующих значительного повышения его работоспособности (напряжения). Комплекс этих защитных реакций он назвал общим адаптационным синдромом. Г. Селье сформулировал основные положения о современных представлениях механизмов стресса, в частности о роли гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы и адаптивных гормонах, адаптационной энергии, болезнях адаптации.

Благодаря многочисленным исследованиям Г. Селье, его учеников и последователей выяснены механизмы некоторых звеньев этих сложных процессов, однако, как признавал сам создатель этой концепции (Г. Селье. 1977), она еще далека от завершения. Разрозненные обширные экспериментальные данные в настоящее время не позволяют представить и понять многое в механизмах стресса.

Одним из недостаточно изученных вопросов является роль различных отделов центральной нервной системы в этих механизмах. За исключением гипоталамической области, как Селье, так и многие другие исследователи недооценивали участие других структур мозга. Селье считал, что стресс возможен и без нервной системы, без надпочечников и может развиваться у растений и низших позвоночных, у человека под глубоким наркозом. Он полагал, что стресс — явление не идиентичное эмоциональному возбуждению или нервному напряжению. Однако, для человека и высших животных стрессорная реакция не может развиваться без участия многих структур центральной нервной системы, включая ее высшие отделы.

Эмоциональное возбуждение имеет важное положительное биологическое значение в организации мотивационных и информационных процессов. Ведущим фактором развития эмоционально-стрессовых реакций являются мозговые механизмы оценки сигналов.

В этих процессах кроме гипоталамо-гипофизарной системы, как показали исследования последних лет, весьма важную роль по-еидимому играют такие структуры, как миндалевидные ядра, норадренергическая система мозга, перегородка, гиппокамп, а также кора больших полушарий.

Как известно, в осуществлении адаптивных, поведенческих реакций особо важную роль играют лимбические структуры мозга, к числу которых исследователи относят и миндалевидные ядра.

Эти образования рассматривают как высокодифференцированную полифункциональную структуру, которая благодаря многочисленным двусторонним связям с различными мозговыми структурами играет важную роль в формировании мотивированного поведения, обучения и памяти. Одни (Gloor Р., 1978) считают его модулятором мотивационного поведения, вторые полагают, что миндалина является частью подкрепляющей системы мозга (Rolls F., 1972, Olds J., 1958, Беленков 1972).

Согласно П. В. Симонову (1981) миндалина поддерживает баланс между конкурирующими мотивациями.

Многие исследователи полагают, что главная функция миндалины заключается в определении значимости сигналов внешней среды в данный момент (оценке текущего момента) с учетом прошлого опыта.

Миндалина, является важным звеном между корой б. п. и нижележащими подкорковыми структурами, где раздражители приобретают эмоциональьо-могшвационную значимость.

В пользу предположения о том, что миндалина оценивает сенсорную информацию в соответствии с эмоциональным состоянием, говорит выраженное возбуждение нейронов миндалины при стимуляции первичных сенсорных областей коры б. п. Имеется предположение о непосредственной передаче информации об эмоциональном состоянии от миндалины к новой коре (Nieuwenhays Voogt, Van Huijzen 1978).

Играя важную роль в оценке биологически значимых сигналов из внешней среды и их связывании с аффективным состоянием организма, миндалина, по-видимому, имеет большое значение в формировании механизмов эмоционального стресса и других видов адаптации. Однако на этот счет нет систематических физиологических исследований, доказывающих это предположение.

Лишь отдельные биохимические исследования непосредственно говорят в пользу этого. Так, при разрушении миндалины происходит повышение уровня кортикостероидов в крови. Отмечено усиление секреции кортикостероидов (Mason, 1958; Mandell, 1963) и кортикотро-пина (Retgate Е., 1970) при ее электростимуляции.

Многократная подпороговая стимуляция миндалины приводила к развитию эмоционального стресса (Ведяев, Воробьева, 1983). Выявлено, что миндалевидные ядра, голубое пятно и некоторые другие подкорковые образования аккумулируют кортикостерон (Rees etal., 1975, Северьянова, 1983), что также указывает на их участие в механизмах стресса.

Наличие богатой норадренергииеской иннервации некоторых ядер миндалевидного комплекса и двусторонние связи между ними указывает на важность взаимодействия этих структур в механизмах адаптации, эмоционального стресса. Норадренергииескую систему

мозга также связывают с эмоциями. Уменьшение норадреналина в мозгу усиливало агрессивное поведение (КоэЬлзку е1 а1.. 1978, ТЬоа, 1972), а локальное разрушение дорсального норад-ренергического тракта приводило к исчезновению реакции убийства мыши крысами (СЖсЫ е1. а1., 1979). Несмотря на вышеприведенные факты, говорящие о важности миндалины, норадре-нергической системы мозга и их взаимосвязей в эмоциональном поведении, исследование нейронных механизмов, их участия при эмоциональном стрессе остаются крайне мало исследованными.

2. ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЙ

Основной целью исследования являлось изучение нейронных механизмов некоторых ядер миндалевидного комплекса, участвующих в эмоциональном поведении, в стрессовой реакции организма. В связи с этим были поставлены следующие задачи:

— исследование спонтанной импульсной активности базолатерального ядра миндалины до, после 2-х часовой и длительной (15 часов) иммобилизации

— исследование спонтанной импульсной активности центрального ядра миндалины до, после кратковременной (2 ч) и длительной иммобилизации

— проведение сравнительного анализа нейронных реакций указанных двух основных ядер миндалины и выделение их роли в стрессовых реакциях организма

— изучение роли норадренергической системы мозга, возникающей в голубом пятне, в нейронных реакциях базолатерального и центрального ядер миндалины на кратко и длинносрочную иммобилизацию.

3. НАУЧНАЯ НОВИЗНА

С целью изучения нейронных механизмов участия двух основных ядер миндалины — центрального и базолатерального — впервые, с помощью специально разработанной компьютерной программы произведен подробный анализ спонтанной нейронной активности этих ядер, включающий 17 статистических параметров. Нейронная активность указанных ядер классифицирована по четырем основным характеристикам: регулярности импульсных разрядов, динамическим характеристикам, модальности и средней частоте нейронных разрядов.

Впервые показаны выраженные различия в спонтанной нейронной активности, особенно по модальности гистограмм и средней частоте нейронных разрядов. Выявлены резко выраженные сдвиги регулярности и динамических характеристик нейронной активности обоих ядер миндалины после двухчасового иммобилизационного стресса, причем по многим показателям регулярности, частоты и модальности. Направленность и величины сдвигов обоих ядер имели значительное сходство. Обнаружено, что после 15-часового иммобилизационного стресса спонтанные нейронные реакции центрального и базолатерального ядер, значительно различались. Если показатели первого полностью или частично возвращались к контроль-

ным величинам, то есть проявляли адаптивные свойства, большинство показателей базола-терального ядра имели сходство с 2-х часовым стрессом и не возвращались к исходным, контрольным. Впервые выявлено, что электролитическое разрушение голубых пятен — основного источника норадренергическои афферентации в ядра миндалины, приводило к более выраженным сдвигам нейронной активности в базолатеральном ядре, выражающихся в значительном сходстве развивающихся сдвигов со сдвигами, наступающими в этом ядре после длительного стресса.

Изменения в ценральном ядре были слабее выражены. Данные впервые указывают на значительную роль норадренергической афферентации в механизмах работы базолатераль-ного ядра миндалины. Сравнение спонтанных нейронных реакций ядер миндалины после краткосрочной и длительной иммобилизации позволило выдвинуть предположение, что одно из этих ядер (ЦЯ) вовлекается в механизмы развития кратковременного, а второе (ЛЯ) — длительного стерсо-реакций организма.

4. ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ И ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ РАБОТЫ

Исследование имеет как теоретическое, так и практическое значение. Впервые выявлены особенности спонтанной нейронной активности двух основных ядер миндалевидного комплекса — центрального и базолатерального ядер. Во-вторых, благодаря примененной в наших исследованиях специально разработанной компьютерной программе, включающей 17 параметров, удалось выяснить четкие различия как в фоновой активности указанных ядер интактных животных, так и после иммобилизационного стресса, что позволяет понять участие вышепреведенных ядер миндалины в мозговых механизмах стресса. В третьих, эксперименты с исследованием влияния электролитического выключения голубого пятна источника норадренергических афферентов ядер миндалины показало их важную роль в механизмах участия миндалины в стрессовых реакциях.

Практическое значение работы заключается в использовании полученных данных относительно адренергических механизмов с целью возможной фармакологической регуляции стрессовой реакции.

5. АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ

Материалы диссертации доложены и обсуждены на годичных конференциях Гос. Арм-пединститута им. X. Абовяна (1998, 99 гг), на международной конференции "Медико-биологические аспекты стресса", Ереван, 1997 г., Н-й конференции армянского отделения Ассоциации ИБРО, Ереван, 1998. На ученом совете Института физиологии им. Л. Орбели (2000 г).

Публикации

По теме диссертации опубликовано 6 работ и в печати 2 работы.

6. ОБЪЕМ И СТРУКТУРА Л ИССЕРТАЦИИ

Работа изложена на 21 страницах машинописного текста и состоит из аведения, обзора литературы, методики исследования, четырех глав результатов собственных микро-электрофизиологических исследований, их обсуждения и выводов. Работа содержит 120 стр. и 28 рисунков. Библиография включает 282 источников.

Во "Введении" обоснованы актуальность, цель, задачи, новизна, научно-практическое значение результатов исследований.

ГЛАВА I. Литературный обзор

Литературный обзор включает подробный анализ литературных сведений относительно морфологической организации ядер миндалевидного комплекса, а также данных физиологических, в том числе электрофизиологической организации норадренергической системы мозга. В третьей части обзора анализируются имеющиеся данные относительно участия миндалины и норадренергических структур в механизмах стрессовых реакций.

ГЛАВА 2. Методика

Проведены 4 серии экспериментов на белых крысах. В первой контрольной серии под уретановой анестезией (1,3 г/кг в/бр) регистрировалась фоновая импульсная активность нейронов центрального ядра миндалины (ЦЯМ) и латерального ядра миндалин (ЛЯМ). Во второй серии бодрствующие крысы подвергались двухчасовому иммобилизационному стрессу, затем анестезировались уретаном и регистрировалась нейронная активность ЦЯМ и ЛЯМ. В третьей серии нейронная активность этих ядер регистрировалась noce 15 часовой иммобилизации.

В четвертой серии после анестезии производилась двусторонняя коагуляция голубого пятна и через 2 часа регистрировалась фоновая импульсная активность ЦЯ и ЛЯ миндалины. Регистрация нейронной активности ЦЯ И ЛЯ миндалины проводилась экстраклеточно при помощи стеклянных микроэлектродов с диаметром кончика 1-2 мк согласно координатам стереотаксического атласа Albe-Fessard et. al (1966); ЦЯ миндалины АР-6,2, V—3,1, L-3,7 и ЛЯ-АР-6,2, V-3, L-47 .

Для электролитического разрушения ГП (5 мА, 5 сек) использовались координаты атласа крысы Abad-Alegria (1971).

?

Прово лился компьютерный анализ до 1200 межспайковых интервалов (МИ) всех зарегистрированных нейронов. Используя непараметрический критерий Колмогорова-Смирнова по форме графиков скользящей частоты определялись нейроны с нестационарным характером ФА. Для нейронов, имеющих стационарный характер импульсного потока, строились ауто-коррелограммы 8-го порядка, гистограммы МИ, рассчитывались средние частоты нейрональ-ных разрядов.

По форме аутокоррелограмм выделены группы нейронов, обладающих регулярным, промежуточным по регулярности и нерегулярным характером ФА. По форме гистограмм МИ определялись моно-, 6и- и полимодальные нейроны. Для выявления характера динамики следования МИ у всех нейронов рассчитывались сериальные коэффициенты корреляции до 50-го порядка. После экспериментов проводился гистологический контроль локусов регистрации из ядер миндалины и разрушения голубых пятен.

В предварительных экспериментах определяли степень развития триады Селье после кратковременной и длительной иммобилизации.

ГЛАВА 3. СПОНТАННАЯ НЕЙРОННАЯ АКТИВНОСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО ЯДРА МИНДАЛЕВИДНОГО КОМПЛЕКСА ПОСЛЕ КРАТКО И ДОЛГОСРОЧНОГО ИММОБИ-ЛИЗАЦИОННОГО СТРЕССА

3.1. Нейронная активность ЦЯМ контрольных животных. В контрольных экспериментах нейронная активность как по степени регулярности, так и динамическим характеристикам подразделялись на четыре типа. Кроме того, они классифицировались по модальности и средней частоте нейронных разрядов. Таким образом нейрональная активность оценивалась по 10 основным параметрам.

По регулярности нейрональной активности в ЦЯ большинство (64%) составляли нейроны с промежуточным типом регулярности и нерегулярно-разряжающиеся нейроны (25,4%). Регулярные и нестационарные нейроны составляли незначительный процент. По характеру динамической активности большинство (44%) составляли нейроны с локальными изменениями межимпульсных интервалов, а также нейроны с паиечно-групповым характером активности (32%).

Подавляющее большинство нейронов ЦЯ по модальности гистограмм межимпульсных интервалов (85,3%) составляли полимодальные нейроны, мономодальные гистограммы зарегистрированы у 8,8% нейронов.

Анализ частоты спонтанных разрядов показал их колебания в пределах 0,72-50,9 Гц, 90% которых имела среднюю частоту 6, 29 Гц. Из них 80% имело частоту 2,1 Гц. Общая же средняя частота равнялась 11 Гц.

3.2. Фоновая импульсная активность центрального ядра миндалины после двухчасового стресса.

По степени регулярности после кратковременного стресса в ядре доминировали промежуточные по степени регулярности (45%) и нерегулярные нейроны (32%). Регулярные нейроны составляли 13,3% и нестационарные— 9,7%.

Анализ распределения по характеру динамической активности выявил значительное преобладание нейронов с локальными изменениями динамической активности (51%). 27% составляли нейроны с монотонными изменениями частоты разрядов. Нейроны с пачечно-груп-повой активностью составляли 20,8%.

После двухчасовой иммобилизации распределение нейронов по модальности гистограмм межимпульсных интервалов показало доминирование полимодальных гистограмм — 82,4%. Мономодальные гистограммы составляли лишь 5,4%.

Статистический анализ частоты фоновых разрядов ЦЯ миндалины показал, что посла 2-х часового стресса средняя частота нейронных разрядов составляла 10,3 _+ 0,9 Гц, хотя частота разрядов колебалась в пределах 0,44 до 32,4 Гц.

3.3 Спонтанная импульсная активность ЦЯМ после 15 часовой иммобилизации. .

По степени регулярности после указанного воздействия доминировали промежуточные по степени регулярности нейроны (68,3%), далее следовали нерегулярные (15,9%) и нестационарные (9,7%) нейроны.

По характеру динамической активности доминировали нейроны с локальными изменениями частоты разрядов (47%) и нейроны с пачечно-групповой активностью (31,8%). Значительный процент (20%) составляли нейроны с монотонными изменениями частоты разрядов.

Изучение модальности гистограмм межимпульсных интервалов показало, что подавляющее их большинство (92%)имели полимодальный вид.

Статистический анализ частоты разрядов после 15-часовой иммобилизации показал, что частота разрядов колебалась от 0,59 до 33,6 ц. Средняя частота разрядов составляла 13,2 _+0,9 Гц.

3.4. Фоновая импульсная активность нейронов ЦЯМ после разрушения голубого пятна.

После разрушения голубых пятен ствола мозга по степени регулярности среди нейронов ЦЯМ доминировали промежуточные по регулярности (41,7%) и нерегулярные (39,3%) нейроны.

Нестационарные нейроны составляли 17,8%, а регулярные составляли незначительное число.

По характеру динамической активности большинство нейронов имели локальное изменение частоты (46,4%) и пачечно-групповую активность (38,1%). Нейроны с монотонными измененими частоты разрядов —15,5%.

Модальность гистограмм межимпульсных интервалов ЦЯМ после разрушения ГП распределялось следующим образом: полимодальные — 79,7%, бимодальные — 11,6% и мономодальные— 8,7%.

Частота нейронных разрядов ядра была в пределах 0,67-38,5 Гц. Средняя частота — 10,0 _+0,94 Гц.

3.5. Сравнительные изменения степени регулярности спонтанных нейронных разрядов ЦЯМ после 2-х, 15-часовых стрессов и разрушения ГП.

После 2-х часового иммобилизационного стресса относительно контроля резко увеличивалось почти в 10 раз число регулярно разряжающихся нейронов. Нейроны с промежуточной по степени регулярности активностью значительно уменьшались (на 29,8%). Число нестационарных нейронов почти не изменялось.

После 15-часового стресса большинство показателей степени регулярности имели тенденцию движения в направлении контрольных цифр. Промежуточные по степени регулярности и нестационарные нейроны по количеству почти не отличались от контрольных. Количество регулярных нейронов было почти 4,5 раза выше контрольных, хотя относительно количества после 2-х часового стресса в 2 раза уменьшалось. Число нерегулярных нейронов относительно контроля уменьшалось на 33 %.

Разрушение ГП вело к значительным сдвигам показателей степени регулярности фоновых разрядов ЦЯМ. На 34% уменьшилось число промежуточных по регулярности нейронов.

Нерегулярно разряжающиеся нейроны увеличивались на 54,5%, а нестационарные, почти в 2 раза. Не изменялось только число регулярно разряжающихся нейронов.

Таким образом, после кратковременного стресса относительно контрольных показателей происходили выраженные сдвиги различных типов нейронов по степени их регулярности, тогда как после 15 часового стресса они имели тенденцию возвращения к контрольным величинам, хотя и оставались измененными. После норадренергической деафферентации ЦЯМ также отмечены зхначительные сдиги показателей регулярности относительно контроля. Обнаружена заметная корелляция этих показателей со сдвигами, наблюдаемыми при кратковременном стрессе.

3.6. Изменения распределений нейронов ЦЯМ по динамическим типам фоновой активности после 2-х и 15-часового стресса и разрушения ГП.

По всем 4-м динамическим типам нейронной активности после 2-часового стресса наблюдали резкие сдвиги относительно контрольных показателей Одни из них сдвигались в сторону повышения, другие — в сторону понижения процентного содержания нейронов.

/О

Более чем в 4 раза уменьшалось число нейронов со случайным следованием межимпульсных интервалов. Нейроны с пачечно-групповой активностью также значительно уменьшались (на 35%). Нейроны с локальными и монотонными изменениями частоты разрядов увеличивались на 16 и 44 % соответственно.

После длительного стресса три из четырех показателей имели одинаковые с контрольными величины за исключением нейронов со случайным следованием межимпульсных интервалов, которые оставались уменьшенными в 4 раза. Нейроны же с пачечно-групповой активностью, локальными и монотонными изменениями, частоты почти на 100% возвращались к цифрам контрольных животных.

После разрушения ГП показатели всех типов, за исключением нейронов со случайным следованием межимпульсных интервалов незначительно отличались от таковых в контрольных исследованиях. Наблюдалась также корреляция между изменениями, наступающими после разрушения ГП и длительным стрессом.

3.7. Влияние коротко- и долговременного стресса и разрушения ГП на модальность гистограмм межимпульсных интервалов и частоту разрядов нейронов ЦЯМ.

По сравнению с контрольными, показатели модальностей после 2-х часового стресса наблюдалось повышение числа бимодальных гистограмм почти вдвое и некоторое снижение по сравнению с контролем числа поли- и мономодальных гистограмм. После 15-ти часового стресса число полимодальных гистограмм заметно увеличивалось (на 3%). а моно- и бимодальные гистограммы уменьшались, составляя незначительное их равное число (по 4 % от общего числа).

После разрушения ГП число полимодальных гистограмм снижалось до 79,7% от общего числа. В контрольных опытах они составляли 85,3%. Возрастало по отношению к контролю число бимодальных гистограмм (с 5,9 до 11,6%). Средняя частота импульсных разрядов после 2-х часового стресса почти не изменялась по сравнению с контролем, тогда как после 15-часового стресса частота разрядов повышалась (с 11,0 _+1,2 до 13,2 _+ 0,9 Гц).

ГЛАВА 4. ИЗМЕНЕНИЯ СПОНТАННОЙ НЕЙРОННОЙ АКТИВНОСТИ БАЗОЛАТЕ-РАЛЬНОГО МИНДАЛЕВИДНОГО ЯДРА ПОСЛЕ КРАТКО- И ДОЛГОВРЕМЕННОГО СТРЕССА И РАЗРУШЕНИЯ ГОЛУБОГО ПЯТНА.

Как и в ЦЯМ, нейроны ЛЯМ анализировались по 4 основным показателям: по степени регулярности, по характеру динамической активности, по модальности гистограмм межимпульсных интервалов и по частоте нейронных разрядов (всего 10 показателей).

И

4.1. Фоновая импульсная активность ЛЯМ имтактных животных

По степени регулярности в этом ядре у интактных животных большинство нейронов состояли из регулярных (37,2 %), нерегулрных (27,9 %) и промежуточных по регулярности (25,6 %) нейронов. Незначительную часть составляли нестационарные нейроны—9,3 %.

По характеру динамической активности большая часть нейронов имела пачачно-груп-повую активность (37,3 %). Далее по содержанию шли нейроны с локальными изменениями (34,9 %) и монотонными изменениями частоты разрядов (20,9 %). Число нейронов со случайным следованием межимпульсных интервалов было незначительно (6,9 %).

По модальности гистограмм межимпульсных интервалов нейроны ЛЯМ главным образом состояли из полимодальных (46,1 %) и мономодальных (38,5 %).

Частота спонтанных разрядов нейронов ЛЯМ колебалась от 0,5 до 15,6 Гц. Средняя частота разрядов нейронов ядра была 4,4 +_0,9 Гц. Коэффициент вариации межимпульсных интервалов, ассиметрия, эксцесс и мода гистограмм межимпульсных интервалов проявляли достоверные изменения.

4.2. Спонтанная активность нейронов ЛЯМ после 2-х часового стресса

По степени регулярности почти половина (46,2 %) составляла группа нерегулярных нейронов. Промежуточные по степени регулярности нейроны составляли 23, 1 %, нестационарные —19,2 % и всего 11,5 % — регулярные нейроны.

.Динамическая активность нейронов ядра после 2-х часового стресса характеризовалась локальными изменениями частоты разрядов, составляющих более половины (51,9 %). Нейроны с монотонными изменениями частоты — 19,2 %, пачечно-групповой активностью — 15,4 % и случайным следованием межимпульсных интервалов — 13,5 %.

В гистограммах межимпульсных интервалов по модальностям доминировали полимодальные нейроны (73,8 %). Мономодальные гистограммы составляли 14,3 % и остальные 19 %, бимодальные.

Частота нейронных разрядов ЛЯМ после 2-х часового стресса была в пределах 0,4723,94 Гц, а средняя частота равнялась 4,8+_0,8 Гц.

4.3. Фоновая импульсная активность нейронов ЛЯМ после 15-часового стресса

Наибольшее число по степени регулярности после длительного стресса составляли

нейроны с нерегулярной активностью (43,7 %). Промежуточные по регулярности составляли 25,0 % и нестационарные — 12,5 %.

По характеру динамической активности превалировали нейроны с локальными изменениями частоты разрядов, составляющие 50 % этих нейронов. Пачечно-групповые нейроны составляли 34,4 %. Нейроны с монотонными изменениями частоты и случайным следованием межимпульсных интервалов 12,5 и 4,2 % соответственно.

После длительного стресса большая часть нейронов (71,4 %) состояла из полимодальных нейронов, 16,5 % составляли мономодальные и 12,2 % бимодальные гистограммы. Часто-

а

та нейронных разрядов после 15-часового стресса колебалась от 1,04 до 24,98 Гц, и средняя частота была 5,3 +_0,7 Гц.

4.4. Спонтанная активность нейронов ЛЯМ после разрушения голубого пятна

По регулярности после разрушения ГП большинство составляли нерегулярные нейроны (41,9 %). Промежуточные по степени регулярности нейроны составляли 26,5 %. Регулярные и нестационарные нейроны составляли 20,4 и 8,2 % соответственно. По характеру динамической активности почти половина нейронов (49 %) имела пачечно-групповой тип активности. Нейроны с локальным изменением частоты разрядов — 34,7%, монотонными изменениями, 12,2% и случайным следованием межимпульсных интервалов, 4,1%.

Модальность гистограмм межимпульсных интервалов респределялась следующим образом: 71,1% — полимодальные, 26,7% — мономодальные и лишь 2,2% — бимодальные гистограммы.

Частота нейронных разрядов ЛЯМ после разрушения ГП была в пределах 0,45-12,1 Гц. Средняя же частота была 3,8+-_0,4 Гц.

4.5. Нейрональная активность ЛЯМ по степени регулярности после 2-х и 15-часового стрессов и разрушения ГП

После кратковременного стресса наступали значительные изменения в процентном содержании различных по степени регулярности типов нейрональной активности, относительно контрольных резко возрастало число нерегуляных нейронов , на 65,5% и более ч.ем в 2 раза, соответственно. Больше чем в 3 раза уменьшалось содержание регулярных нейронов, а число промежуточных по степени регулярности нейронов почти не изменялось.

Через 15 часов иммобилизации, направленность и степень изменений относительно контрольных показателей были сходны с изменениями, вызываемыми кратковременным стрессом, но несколько менее выраженным. Число нерегулярно и нестационарно разряжающихся нейронов возрастало 57 и 34% относительно контроля. Содержание регулярных нейронов снижалось почти вдвое, а промежуточных — не менялось. Разрушение ГП приводило к очень сходным с 15-часовым стрессом изменениям относительно контроля степени регулярности нейронной активности ЛЯМ. Они мало отличались и по направленности, и по величине изменений.

4.6. Сравнительное распределение нейронов ЛЯМ по динамическим типам фоновой активности после кратко- и долговременного стресса и разрушения ГП.

Кратковременный стресс вызывал резкие сдвиги всех динамических типов нейронной активности относительно контроля. Число нейронов со случайным следованием межимпульсных интервалов увеличивалось в 2 раза (с 6,9% до 13,5%). Более чем в 2 раза по сравнению с контрольными уменьшалось содержание пачечно-групповых нейронов. Значительно, на 48,5% возрастало количество нейронов с локальными изменениями частоты разрядов. Лишь число нейронов с монотонными изменениями частоты не менялось.

К

После 15-часового стресса сдвиги исследованных динамических типов фоновой активности были относительно контроля слабее выражены, чем после короткого стресса.

Разрушение ГП также вело к значительным сдвигам некоторых показателей динамических типов относительно контрольных. В частности, значительно, (на 32%), возрастало число пачечно-групповых нейронов, а нейроны с монотонными изменениями частоты уменьшались на 40%. Остальные два показателя — нейроны со случайным следованием межимпульсных интервалов и локальными изменениями частоты мало отличались от контрольных.

4.7. Распределение нейронов ДЯМ по модальности гистограмм межимпульсных интервалов и частоте разрядов после 2- и 15-часового стресса и разрушения ГП.

Если в контрольных экспериментах в ядре полимодальные гистограммы составляли 46,1%, то после 2-х часового стресса они резко возрастали до 73,6%. При этом мономодальные гистограммы, наоборот, резко сокращались, с 38,5 до 14,3% при кратковременном стрессе. Бимодальные гистограммы составляли всего 16% в контрольных экспериментах и их число почти не изменялось после кратковременного стресса.

После 15-часового стресса значительных изменений числа и модальности гистограмм и их соотношений относительно показателей кратковременного стресса не отмечалось, т. е. относительно контроля оставалось резко увеличенным число полимодальных и более чем вдвое уменьшались мономодальные гистограммы. Разрушение ГП приводило к изменениям показателей модальности. Полимодальные гистограммы увеличивались на 2.5 %, мономодальные уменьшались на 11,8 %.

Средняя частота спонтанных нейронных разрядов ЛЯМ после 2-х часового и 15-часового стрессов по отношению к контролю почти не изменялось, составляя соответственно 4,4+_0,8; 5,3+_ 0,7 Гц. После разрушения ГП она заметно снижалась (3,8+_0,4), особенно относительно изменений частоты после длительного стресса (5,3+_0,7 Гц).

Сравнительный анализ статистических показателей нейронов латерального ядра миндалины показал, что за исключением изменений средней частоты во всех экспериментальных сериях все остальные статистические показатели были достоверны.

ГЛАВА 5. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ФОНОВОЙ НЕЙРОННОЙ АКТИВНОСТИ МЕЖДУ ИССЛЕДОВАННЫМИ ЯДРАМИ МИНДАЛИНЫ ПОСЛЕ 2-Х и 15-ТИ ЧАСОВОГО ИММОБИЛИЗАЦИОННОГО СТРЕССА

Для понимания особенностей работы ЦЯМ и ЛЯМ в механизмах стресс-реакций важно провести подробный сравнительный анализ различных показателей спонтанной импульсной активности ядер миндалины. Для этого были, во-первых, сравнены доминирующие и преобладающие показатели этих структур (схема 1).

В контрольных исследованиях по степени регулярности доминировали в ЛЯМ регулярный тип нейронов, а в ЦЯМ — промежуточные по регулярности нейроны. После 2-х часового стресса в ЦЯМ доминирующим типом были промежуточные по степени регулярности нейроны, в ЛЯМ — доминировали нерегулярные нейроны. После длительного стресса в ЦЯМ доминирующими были нейроны с промежуточной регулярностью, а в ЛЯМ — нерегулярные нейроны. Разрушение голубого пятна не отражалось на доминантности в исследованных ядрах: в ЦЯМ оставались доминантными промежуточные по степени регулярности нейроны, а в ЛЯМ — нерегулярно разряжающиеся нейроны.

Таким образом, доминантность нейронов по степени регулярности разрядов во всех сериях экспериментов оставалась той же как в ЦЯМ, так и в ЛЯМ. Регулярно разряжающиеся нейроны доминировали только в ЛЯМ и только в контроле.

По характеру динамической активности в контрольных исследованиях в ЛЯМ доминировали нейроны с пачечной или групповой активностью, а в ЦЯМ — нейроны с локальным изменением частоты разрядов.

2-х часовой стресс приводил к доминированию в обеих ядрах только нейронов с локальными изменениями частоты. После длительного стресса сохранялось доминирование предыдущего типа динамической активности. Разрушение ГП вело к сохранению доминирования указанного типа активности в ЦЯМ и появлению доминирования нейронов с пачечной или групповой активностью ЛЯМ. При этом в ЦЯМ также начинали преобладать нейроны с пачечной или групповой активностью.

Сравнение модальностей гистограмм межимпульсных интервалов показало, что в обеих исследованных ядрах как после 2-х и 15-ти часовых стрессов, так и после разрушения ГП доминировали полимодальные гистограммы. Мономодальные гистограммы преобладали по сравнению с бимодальными только в ЛЯМ в контрольных исследованиях (схема 1).

Что касается сравнения средних частот спонтанных импульсных разрядов ядер, то обнаружены значительные различия между ними. Если средняя частота нейронных разрядов ЦЯМ равнялась 11 -13 Гц. то в ЛЯМ она в различных сериях колебалась в пределах 3,8-5,3 Гц (средняя частота 4,4 Гц).

Сравнение по трем основным показателям нейронной активности в трех экспериментальных сериях и контроле выявила определенные корелляции или совпадение распределения нейронов (схема 2).

В контрольных исследованиях совпадающие распределения по регулярности активности между ядрами не отмечались, но совпадение между ядрами отмечали в нейронной активности по динамическим характеристикам. По модальности гистограмм между ядрами корелляции в контроле не отмечалось. После 2-х часового стресса по характеру регулярности импульсной активности между ядрами не наблюдалось сходства, тогда как по характеру динамики импульсной активности между ЦЯМ и ЛЯМ устанавливалось совпадающее распределение. Во взаимоотношениях модальностей после 2-х часового стресса совпадающего распределения не наблюдалось.

Длительный стресс не выявлял совпадений между активностью ядер по регулярности, но обнаруживал совпадающие распределения по характеру динамики импульсной активности. По модальности гистограмм в условиях данной серии эксперимента корелляции между ядрами не наблюдалось.

После разрушения ГП не наблюдалось совпадающих распределений между ядрами. По характеру регулярности импульсной активности, но таковое наблюдалось по характеру их динамики. Отмечена слабая корелляция между ядрами по модальности гистограмм межимпульсных итервалов.

Таким образом, во всех сериях экспериментов (схема 2) совпадающие распределения между ядрами отмечались, главным образом, по характеру динамики импульсной активности.

Оценивалась также направленность изменений статистических параметров фоновой активности исследованных структур относительно контрольных значений в различных сериях экспериментов: после 2-х, 15-ти часовых стрессов и разрушения ГП (схема 3).

В обеих ядрах, во всех сериях экспериментов достоверных изменений средней частоты относительно контрольных не происходило.

Коэффициент вариации межимпульсных интервалов нейронов как в ЦЯМ, так и в ЛЯМ во всех сериях экспериментов уменьшился. Ассиметрия в ЦЯМ после 2-х и 15-ти часового стресса уменьшалась, а после разрушения ГП, не изменялась. В ЛЯМ после 2-часового стресса и разрушения ГП ассиметрия уменьшалась, а после 15-ти часов, не изменялась. Эксцесс после 2-х часового стресса и разрушения ГП, не изменялся, а после длительного стресса, уменьшался в ЦЯМ. В ЛЯМ после 2-х часового стресса и разрушения ГП. он уменьшался, а после 15 часов, не изменялся. В ЦЯМ во всех сериях экспериментов увеличивалось среднее значение моды. В ЛЯМ мода увеличивалась только после 2-х часового стресса.

После 15-ти часового стресса и разрушения ГП она достоверно не изменялась. Вероятность моды в-ЦЯМ во всех сериях изменялась недостоверно. В ЛЯМ она была недостовер-

на после 2-х часов стресса и уменьшалась после 15-ти часового стресса и разрушения ГП (схема 3).

В ЛЯМ изменение большинства статистических параметров наблюдалось после 15-часового стресса. Однако это не значит, что в указанных случаях отсутствуют изменения относительно контроля. Это означает возвращение показателей к нормальным фоновым величинам.

ГЛАВА 6. ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Миндалина в настоящее время рассматривается как одна из важнейших структур мозга, участвующая в его интегративной деятельности. Она регистрирует подкрепление условного сигнала и повышает его значимость (Duglas, Pribram, -1995). Сравнивая мотивацион-ное возбуждение со стимулами, или их энграммами, миндалина избирает доминантную мотивацию, предназначенную для первоочередного удовлетворения (Simonov, 1995). Как структура, участвующая в формировании отрицательных эмоциональных реакций, в частности страха, миндалина вовлекается в механизм стрессового ответа организма.

Используя подробный компьютерный анализ по специально разработанной программе удалось с высокой степенью достоверности исследовать и выявить ряд особенностей фоновой спонтанной нейрональной активности ЦЯМ и ЛЯМ, изучить их нейронные реакции в различные фазы стресса, а также исследовать роль норадренергической системы ГП в нейронных механизмах миндалины. Следует прежде всего отметить, что выявлены значительные различия в фоновой импульсной активности указанных ядер миндалины, что указывает на существующую разницу в их морфо-функциональной организации. В частности обнаружено, что в ЛЯМ по степени регулярности доминировали регулярно разряжающиеся нейроны, составляющие в ЦЯМ незначительный процент.Резко отличались ядра по модальности гистограмм межимпульсных итервалов. Если в ЛЯМ содержание полимодальных и мономодальных гистограмм очень мало различались, в ЦЯМ подавляющее число гистограмм были полимодальными. Кроме того, средняя частота фоновых нейронных разрядов ЦЯМ более чем в 2 раза превышала среднюю частоту нейронов ЛЯМ. В то же время по динамическим характеристикам в обеих ядрах доминировали нейроны с пачечно-групповым типом активности, что возможно является отражением межядерной морфофункциональной связи.

После кратковременного стресса в ЦЯМ заметно изменялись некоторые показатели степени регулярности нейронной активности, однако более выраженные сдвиги были отмечены в динамических характеристиках нейронов. Особенно следует отметить значительное снижение относительно контроля числа нейронов с пачечно-групповым типом, которые у контрольных составляли треть среди всех динамических типов.

В ЛЯМ, где у контрольных животных по степени регулярности доминировали регулярно разряжающиеся нейроны, после 2-х часового стресса их содержание уменьшалось более чем в 3 раза. Значительно увеличивалось число нерегулярных и нестационарных нейронов, т.е. происходила как бы дестабилизация нейронной активности, уменьшение степени ее регулярности. Краткосрочный стресс вызывал особенно резкие сдвиги в динамических характеристиках нейронов ЛЯМ. Следует подчеркнуть резкое падение (более чем в 2 раза) числа паиечно-групповых нейронов. В целом отмечалось сходство большинства показателей динамической активности до и после кратковременного стресса в обеих исследованных ядрах.

Резкое нарастание полииодальности межимпульсных интервалов в ЛЯМ после 2-х часового стресса вероятно также отражает изменение функционального состояния. Возможно это является проявлением гиперсинхронизации электрической активности, являющегося электрографическим кореллятом стресса (Ведяев, 1983).

Известно, что а начальный период стресса, фазу тревоги в организме происходят значительные гормональные сдвиги: увеличение содержания катехоламинов, адреналина и но-радреналина, АКТГ, кортикоидов вероятно активирующих или тормозящих нейроны различных структур мозга-гипоталамуса, коры мозга, таламуса, гиппокампа, голубого пятна, посылающих афференты в ядра миндалины и таким образом или непосредственно модулирующих их активность (Gloor, 1978; Чепурнов, Чепурнова, 1981; Jsuda et.al, 1989). Вероятно в пользу этого говорит также, например, факт резкого увеличения числа полимодальных гистограмм межимпульсных интервалов в ЛЯМ. Многочисленные прямые связи миндалины со всеми сенсорными областями коры мозга, гипоталамусом, таламусом и другими структурами.

Конвергенция на ее нейронах сенсорных влияний из вышеуказанных областей и особенно из коры б.п. позволяет образованию ассоциаций между корковыми следами памяти, опосредуемые миндалиной. Показано, что в ЦЯМ превалировали конвергентные, мультимодальные нейроны (Gloor, 1978; Баклаваджян и др., 1996; Uwano. 1995).

По различным параметрам нейронной активности в ЦЯМ и ЛЯМ нами обнаружены нейроны наиболее реактивные в отношении стрессорных воздействий. Это регулярно разряжающиеся и пачечно-групповые динамические типы нейронов.

Однако, если после кратковременного стресса наблюдали реципрокные изменения регулярных нейронов — резкое учащение в ЦЯМ и резкое их урежение в ЛЯМ, что возможно было связано с различным исходным (контрольным) уровнем частоты, то количество пачечно-групповых нейронов в обеих ядрах после кратковременного стресса резко уменьшалось. В целом наблюдали некоторое выравнивание показателей нейронов в обеих ядрах.

Показано, что после разрушения миндалины, реакция на стрессорное раздражение оказывается отсроченным по времени. На этом основании делается вывод, что основное значение миндалевидного комплекса при стрессе заключается в быстрой активации гипофизар-но-надпочечниковой системы (Ведяев, Воробьева, 1983). Отметим, что при раздражении

миндалееидно-сентального комплекса уровень кортикотпропина в крови повышался значительно быстрее, чем при раздражении ретикулярой формации и медиального пучка переднего мозга (Redgate, 1970; Малышенко, Елисеев, 1S93).

После длительного стресса в ЦЯМ наблюдали тенденцию возврата почти всех показателей степени регулярности и динамических характристик к контрольным величинам.

Особенно четко это было выражено в отношении динамических показателей, где отмечен почти полный возврат к контрольным цифрам, т.е. происходит адаптация нейронов к стрессорному воздействию.

Этот период вероятно соответствует фазе резистентности к действию стрессора, когда вслед за фазой тревоги, наступает повышение сопротивляемости организма. Таким образом, в различные фазы стресса нейроны и следовательно само ЦЯМ находятся в различных функциональных состояниях. Приведенные изменения нейрональной ативности ЦЯМ после длительного стресса в определенной степени вероятно обусловлены тем, что ото ядро не только участвует в формировании оборонительного условного рефлекса, но и определяет силу ориентированных реакций внимания (Gollyeher, Graham, Holland, 1990). Длительный стресс вызывает адаптацию, привыкание нейронов ЦЯМ а отношении ориентировочных реакций внимания и возврат нейронной активности к исходному дострессовому состоянию вследствие угашения ориентировочных реакций.

В наших исследованиях было обнаружено, что в отличие от ЦЯМ, в ЛЯМ после 15-ти часового стресса большинство нейронных показателей регулярности, динамики, модальность и частота не отличались от сдвигов, имевших место после кратковременного стресса, т.е. не возвращались к конкретным величинам. Исключение составляли пачечно-группо-выв нейроны, которые возвращались к исходному значению, т.е. адаптировались, вероятно, такая реакция нейронов ЛЯМ обусловлена тем, что повышенный уровень гормонов продолжается после прекращения эмоциональных проявлений стресса в течение 12-24 часов (Ведяев, 1983).

Таким образом, обнаружена значительная разница между реакциями нейроном ЦЯМ и ЛЯМ, особенно выраженная после длительного стресса. Это согласуется с литературными данными (Matherson et.al, 1971), согласно которым раздражение кортикомедиальной миндалины тормозило секрецию АКТГ, а стимуляция базолатерального отдела миндалины усиливала секрецию. Показано также, что базолатеральная и центральная ядра миндалины по-разному вовлекались при приобретении рефлекса вкусового отвращения (Yasoshima, Shimura, Vamamoto, 1995). Они полагают, что в ЛЯМ находится чувствительное рецептивное поле, а ЦЯМ обеспечивает взаимодействие с моторной системой, вовлекаемой в контроль условной реакции страха.

На основании результатов наших исследований можно полагать, что ЦЯМ больше связано с начальными фазами стресса: ориентировочной реакцией внимания и другими эмоцио-

нальными проявлениями, а ЛЯМ больше причастно к развитию длительного стресса. Следует отметить, что в последнем описано явление длительной потенциации, формирующей си-наптическую пластичность (Ledoux, 1975).

Значение миндалины в стресс-реакциях организма подтверждается рядом исследователей. Так, введение коргшколиберина (АКТГ) непосредственно в миндалину (Lifny, Lee, 1988) значительно изменяло поведенческие проявления стрессорных реакций. Обычно при стрессе этот гормон выделяется из паравентрикулярного ядра гипоталамуса и активирует эндокринные и вегетативные функции.

В ряде исследований показано, что центральное и базолатеральное ядра минадлины довольно интенсивно снабжаются норадренергическими афферентами (Cederbaum, Agaganian, 1978; Jallon, Moore, 1978; Mehler, Ottrsen. 1981).

Стрессорное раздражение приводило к возрастанию содержания норадреналина в миндалине, П, таламусе, гипоталамусе и коре 6п. крыс (Janka et.al, 1984; Jsuda etal, 1989).

Уменьшение, ослабление влияния норадренергической системы ГП вызывает усиление выделения АКТГ — рилизинг фактора и соответственно АКТГ из гипофиза и кортикосте-ронов из надпочечников. Выбросу АКТГ из гипофиза предшествует резкое снижение норадреналина в гипоталамусе.

Тормозное влияние норадреналина на нейронную активность миндалины показано рядом авторов (Гилинский, Вольф, 1973; Чепурнов, Чепурова, 1985). Стимуляция же норадренер-гических нейронов ГП вызвала торможение гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковои системы и подавляла стресс (Korf, 1975).

В наших исследованиях, разрушение ГП, приводящее к снятию влияния норадренергиче-ских афферентаций на ядра миндалевидного комплекса приводило к тому, что нейрональная активность ЦЯМ по степени регулярности становилась сходной с картиной кратковременного стресса, а по динамическим характеристикам больше соответствовала картине длительного стресса.

Нейроны ЛЯМ по большинству показателей: по степени регулярности и динамическим характеристикам после норадренергической деаффврвнтации давали картину длительного стресса.

Эти эффекты можно обяъснить снятием влияния норадренергических афферентов ГП, уменьшением норадреналина и его влияния как на ядра миндалины, так и на те ядра гипоталамуса, которые выделяют АКТГ- рилизинг фактор (Эскин, 1968). Далее, как известно, вовлекаются гормоны коры надпочечников и развиваются присущие стрессу изменения в том числе и в ядрах миндалины. Сходство влияния разрушения ГП больше с длительным стрессом, можно объяснить тем, что в обеих случаях происходит значительное снижение содержания норадреналина в различных структурах.

го

Полученные данные дают основание предполагать, что норадренергическая система ГП играет важную роль в механизмах участия ядер миндалины в стрессорных реакциях, особенно в развитии длительного стресса.

ВЫВОДЫ

1. Импульсная фоновая нейронная активность центрального (ЦЯМ) и латерального (ЛЯМ), ядер миндалевидного комплекса интактных крыс была классифицирована согласно регулярности нейронной активности, их динамическим характеристикам, модальности и средней частоте нейронных разрядов.

2. В ЦЯМ интактных животных большинство нейронов состояло из промежуточных по регулярности (64%) и нерегулярных (25,4%) нейронов. По динамическим характеристикам доминировали нейроны с пачечно-групповой актиаостью и локальными сдвигами частоты, а по модальности — полимодальные нейроны (85,3%). Средняя частота разрядов составляла 1112 Гц.

3. В ЛЯМ доминировали регулярные (37%) и нерегулярные нейроны (26%). По динамическим характеристикам большинство (37,3%) составляли пачечно-групповые нейроны и нейроны с локальными сдвигами частоты (34,9%). По модальности незначительно доминировали полимодальные нейроны (46,1%) над мономодальными (38,5%). Средняя частота нейронных разрядов была равна 4,4 Гц.

4. После 2-х часового иммобилизационного стресса в ЦЯМ почти 10 раз увеличивалось число регулярных нейронов относительно контроля. Значительно уменьшалось количество промежуточных по регулярности нейронов (на 30%). Все динамические типы нейронов ЦЯМ после кратковременного стресса подвергались значительным изменениям: 4,5 раза уменьшились случайно разряжающиеся нейроны, на 35% уменьшалось число пачечно-групповых нейронов. Нейроны с локальными и монотонными сдвигами нейронной активности увеличивались на 16 и 44 процентов соответственно.

5. В латеральном ядре миндалины посла 2-х часовой иммобилизации по сравнению с контролем резко (в 3 раза) уменьшалось число регулярных нейронов и возрастало число нерегулярных (64%) и нестационарных (в 2 раза). По динамическим характеристикам (в 2 раза) увеличивались нейроны со случайной последовательностью межимпульсных интервалов и с локальными сдвигами. Более чем в 2 раза уменьшалось число пачечно-групповых нейронов. Средняя частота нейронов этого ядра достоверно не изменялась.

6. В ЦЯМ после длительного стресса большинство сдвигов регулярности и динамики нейронных разрядов, происшедших после 2-х часового стресса, возвращались к исходным, контрольным величинам. Особенно четко это заметно в отношении динамических показателей.

7. ВЛЯМ после 15 часов иммобилизации подавляющее большинство сдвигов по регулярности и динамике нейронной активности, а также модальность и средняя частота разрядов продолжали оставаться примерно на уровне значительных сдвигов, происшедших после 2-х часового стресса, только нейроны с пачечно- групповыми динамическими характеристиками возвращались к исходным величинам.

8. При сравнении нейронных характеристик ЦЯМ и ЛЯМ контрольных животных обнаружено как сходство, так и значительные различия. Они заметно отличались по регулярности нейронной активности, тогда как по динамическим характеристикам имели значительное сходство. Отмечены резкие различия в числе нейронов по модальности, а также средней частоте разрядов. В ЦЯМ полимодальные нейроны у контрольных животных почти вдвое превышали их число в ЛЯМ, а средняя частота нейронных разрядов в ЦЯМ превышала в 2,5 раза.

9. После кратковременного стресса выявлено значительное сходство в нейронных реакциях обеих ядер и некоторое выравнивание их показателей. При длительном иммобилиза-ционном стрессе реакции нейронов ядер резко различались, проявляя противоположную направленность изменений: тенденцию адаптации нейронных реакций к иммобилизацирнному стрессу в ЦЯМ и отсутствие, или слабое проявление таких способностей нейронов ЛЯМ.

10. Электролитическое разрушение голубых пятен — основного источника норадре-нергических афферентов миндалевидных ядер приводило к изменениям большинства показателей нейронной активности, сходными с изменениями, наступающими после длительного стресса. Более выраженными эти изменения были в латеральном ядре миндалины.

га

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО.ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Саркисян Р. Ш., Ханбабян М. В., Мушегян Г. X., Гаспарян М. А. Нейронная активность голубого пятна ствола мозга во время иммобилизационного стресса.//Медико-биологические проблемы стресса. Тезисы международной конференции. Ереван, 1997, стр. 123.

2. Саркисян П.Ш., Гаспарян М. А., Ханбабян А. М., Казарян J1. Г. Исследование связей норадренергической системы мозга со слуховым анализатором.// Тезисы 48-ой конференции профессорско-преподавательского состава Арм, пгд. ккстнтуг, Ереван, I99S, стр.62.

3. Ханбабян М. В., Гаспарян М. А., Саркисян Р. Ш., Мушегян Г. X., Исследование активности нейронов латерального миндалевндного ядра мозга в процессе развития стресса и после выключения норадренергической системы мозга.// Вестник международной академии наук экологии н безопасности жизнедеятельности. (Санкт-Петербург) 1999, No3, стр. 18-20

4. Khanbabyan M.V., Gasparyan М.А., Mousheghyan G. Kh., Khanbabyan A. M. Neuronal activity of lateral amygdala after stress and nonadrenergic deafferentation.// Second conference of the Armenian IBRO Association, Yerevan, 1998, p. 42

5. Gasparyan M.A., Khanbabyan M.V., Sarkissyan R. S. The study of locus coeruleus spontanneous activity during short and longtime immobilization stress. // "Vestnik" IAELPS. No7 (part 2). Sankt-Peterburg, 1999, p. 121

6. Ханбабян M. В., Чалабов В. Г., Гаспарян М. А.

Психофизические аспекты безопасности движения автотранспорта. // Материалы международной научной конференции лаборатории АГПИ, Ереван, 1997, стр. 94. В ПЕЧАТИ

7. Ханбабян М. В., Гаспарян М. А., Саркисян Р. Ш., Мушегян Г. X., Нейронная активность центрального ядра миндалевидного комплекса после кратко и долгосрочной иммобилизации. //Физиологический журнал им. Сеченова, Санкт-Петербург, 2000 (в печати).

8. Ханбабян М. В., Гаспарян М. А., Саркисян Р. Ш., Саакян H.A. Сравнительная характеристика спонтанной нейронной активности латерального и центрального ядер миндалины при им мобилизационном процессе. // Тезисы 48-ой конференции профессорско-преподавательского состава Арм. пед. института, Ереван, 2000. (в печати).

-ез

Uififinijuiiqtip

Sniqui^uiti uippbu|i úbjumbfiqdhhpntü qifumqbq)] ijiuipphp qnjmgmpjmMibpp Ь2шЬш11П^п1йс ршфлршр ¿щфш| nhn jji hhipmqni{n|wb: Ujrç qnjiugnipjnibbbp|ig UhljQ, b2iuühi hmúmitipb t, прв ЦшрЬтр qbp t liiuipuipniú hniquiljuib »JuippnuS: SiJjmi ш21ишфшЬр}1 [щрифш1)Ь t bqbi hbipiuqmpbi ффий hmiSwifipfi ljhCiçpnbiulputi hi IjnipJliiujlitl IjnpJiqtibpfi lunuiüSliü Ujuipquij^ü P2tvghhp}i Jitigtuupbpujpujp üiuqnq tihliqipiuljmù uilppfulnipjiuU ifim}in|umpjniüühpii Ipupfiunpbi hi bpljiupuuphi Jnînpl^quiglinti uippbuji ujuyiiuibbbpniil hi Ь24шЬ linnfiqùbpQ bnpuirçphtihpqtili [ijiuprpiipbibpniJ йшфшЦшршргщ фицпцф pbji puijEUijniiífig hbipn:

Sbipmqnipnipjmbíihpfi ifnJjui[bhpQ bbpiuplplbi hti líuiüpuiiíuiuh ijjifiuitiuiqpuilpuh й2ш1]йшО hiuiîuilpupqsuijlib bpuiqpfi oqtmipjiuilp: Utpniqfij фпрй1цфд u|iupqi|hi t, np 1)Ь[цррпЬш1)шй hi Ijnnúümjfiü IjnpJiqühpp qqmiji Ijbpajnil фшррЬрфш! bü ùjiupipiij]iti РЯ^ВД fibgbuipbpuipuip uilppMnipjuib ipmppbp дтдшЬ^ЬЬрпф

Uiupßuiipbi uqiphujig hhipn bptpii IpjpJiqtibpJi bjuiprpiijfiti pgfigObpJi uilppfiilmpjiub gnigiutifebhpli iSbbuJiIiuutmpjinOp Ipppnilj фпфп[ифш1 tfiti uipniqfi¿ ффицЬЬр^ hmilbiîaupnipjuiJp, pbq npmil bpuiQg (JimJuiJunipjnitiùbpJi dhbunluiubnipjuilj ü&utiunpjiin tjib bpl)muniü tl Jihjiqbu niqqnipjnLbp, uijl)u¡t¡u In. dhbnipjnitmi}: bpljiupmiptu uipphujig Ыдфп llbDippnbuiljuiti D2iuühi Цпр^ф [îjiupqiujfib PS^^bpii tlblpppui^mü ujl^fiilnipjuiü gnigmli)i2rJbpji iSbbuiiüuiuünipjiubn ЦЬршгрипйтЛ tjiti bpuljhipiujjiti, uipniq^ »Jinpfibpli йш1}шр1)ш1фй, ищ 1)Ьрц uniuib Ipiipbbu дтдшрЬртй t|ib рЬфЬ^шдАиЬ, шrjuiujijiiugiiuijJi hunplpiqajnibp:

bpliuipiuiptzi uippbufig hhipn psJigDhpfi uul^tiilnipjuih иршр^Ьрр JuJiuip фшррЬрфий tp Ipupfiimptn uipphupg uinuiguigiuö uilppf^nipjm.tifig: ^raqiîbwjJiD biwûbi linpjiqji ObjpntiCibpJi tiblpppmljmü mlppliilnipjniljn Ьр1риршфЬ1 uqipbujig hbipn ji ipuippbpnipjnib ^ЪЬфрпЬшЦшЬ Ijnpfiqp 2Uipmíiml]niit tp illiuut фпфп|ш{шЬ uipmqfij фпрйЬр^ QlpuipiîiuiSp bi ил{Ьф 2Ш1Р »Snip tp l)iupâiuipbi uipphujig hbipn шпшдшдшЬ фпфп|ип^п1йЬЬр[1й:

^uipqijbi t ùuibi, np bnpiuqpbbbpq}ili huiiSiuljiupqli (Циицпуф pjiö) риуриупифд hhqin bplpi Ipipjiqlibpfi tlblpppuiljuih iulnjiJn}mpjiub фпфn]unlpJnlùtlhpll lîbbuiiîuiuùnipjnitiQ iujbu[Jiuf)ti t[iü, Jib¿ujfiu]ib bpl|iupunpbi uippbufig hliipn:

UjinqJiuml hbipujqtHpnipjniùùbplig uiuipqi]bi t, np ^Ыиррпйш^шй hi linrpîtiiujtiti bpuiäbi linpjiqühpp qqmijinpbb фшррЬрфш! hti pbjujbu риф fiphlig bbjpnbtibpfi tibl^puilpiib lulppjiilnipjmb bpiitibLpiuj^ib (uipmqfis) gniguib}i2libp}i, lujínqhu ti puip фпфп^подпШЬЬр}! bpljuipiuipbi uippbufig hbipn, fitijp ]unumü t ùpiuùg ipujppbp Ü2uiüuil)nipjmb iîiuu[i[i uippbuji úbluuibtiqvStibpnuí l]hbippniiiul]uib Içuiibi Ijnpfiqp ип^Ьф 2U141 ^uitqiluib t Ijuipfiuiipbi uippbuji lihfuiubliqtitihpp hbip, fiulj l^nqiîUmjpli Ijnpfiqp, Ьр^шршфЬф hbip:

''liupqilbi t bmbi, np luipuHiphtihpqJili luqjibbpfi \|hpuigniúp bujmuif.nuî t bplirn l)npjiqbbpnul tl hplimpuiipbi ифрЬи|л цшф1]Ьрр qtupqiugiiuiOp:

ZU