Диагностика пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии

Факхире Акбар

Бесплатный автореферат и диссертация по наукам о земле на тему
Диагностика пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии
ВАК РФ 25.00.23, Физическая география и биогеография, география почв и геохимия ландшафтов

Автореферат диссертации по теме "Диагностика пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии"

На правах рукописи

Факхире Акбар

ДИАГНОСТИКА ПАСТБИЩНОЙ ДИГРЕССИИ СУХИХ СТЕПЕЙ ЦЕНТРАЛЬНОЙ МОНГОЛИИ

25.00.23. - физическая география и биогеография, география почв и геохимия ландшафтов

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата географических наук

Москва - 2004

Работа выполнена на кафедре биогеографии географического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор биологических наук, профессор

Гунин Петр Дмитриевич

доктор биологических наук, старший научный сотрудник Носова Лидия Михайловна

кандидат географических наук, старший научный сотрудник Котова Татьяна Викторовна

Ведущая организация: Институт водных проблем РАН

Защита состоится "16" декабря 2004 г. в "15" " часов на заседании диссертационного совета Д-501.001.13 в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова по адресу: 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М. В. Ломоносова, географический факультет, 18 этаж, аудитория 1807.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке географического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова на 21 этаже.

Р-

Автореферат разослан ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Горбунова И. А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Актуальность исследования нарушенности сухих степей Монголии, занимающих более 36% территории страны, обусловлена запросами науки для оценки современного состояния растительного покрова, развивающегося в жестких экологических условиях, и запросами практики землепользования в этом регионе. Известно, что современное землепользование сопровождается негативными изменениями экосистем, а также развитием деградационных процессов, создающих опасность возникновения кризисных экологических ситуаций (Чернов, 1990; Добровольский, 1999, 2002). Поэтому является важным изучение хода и направленности дигрессии сухостепных пастбищ и разработка мер по устранению негативных последствий. При этом особое значение имеют региональные исследования, создающие необходимую базу для сравнительного анализа и оценки состояния растительности в зависимости от антропогенных факторов. Деятельность человека, приводит к деградации природных экосистем и биоресурсов, в первую очередь, к ухудшению состояния пастбищ, снижению их кормового потенциала, уменьшению биоразнообразия растительных сообществ, потере почвенного плодородия и усилению ветровой и водной эрозии почв. На период середины 90-х годов, до 33,5% пастбищных угодий в подзоне сухих степей Центральной Монголии находились в удовлетворительном и плохом состоянии (Ecosystems of Mongolia, 1995).

Цель и задачи исследования. Цель работы - оценка современного состояния растительных сообществ сухих степей Центральной Монголии и разработка системы диагностических признаков дигрессии основных типов пастбищных экосистем. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1) провести анализ карты экосистем Монголии и сделать инвентаризацию растительных сообществ сухих степей;

2) провести геоботаническое обследование модельного полигона и эталонных участков;

3) изучить динамику видового состава растительных сообществ модельного полигона при разной нарушенности;

4) провести сравнительный анализ состояния сообществ с разной степенью нарушенности;

5) выявить диагностические признаки нарушенности растительности пастбищным использованием;

6) построить ряды пастбищной дигрессии растительности;

7) составить на модельный полигон серию карт в масштабе 1:50000: растительности, антропогенной нарушенности, использования земель и распространения пастбищ с разной стадией дигрессии на основе космических снимков.

Материалы и методы исследования, вклад автора. В основу работы положены материалы полевых и камеральных исследований, проведенных автором за трехлетний (2002-2004 гг.) период работы в составе Совместной

1'ОС. национальная}

3 ] БИБЛИОТЕКА j

! оУ ЗД/г; I

Российско-Монгольской комплексной биологической экспедиции РАН и АНМ. К собранным и составленным автором исходным материалам относятся:

1) полевые геоботанические описания (более 250 описаний), выполненных при маршрутных исследованиях и на ключевых участках;

2) количественные данные обработки геоботанических описаний и морфометрии доминантных видов;

3) схемы полевого и камерального дешифрирования трех цветных синтезированных космических снимков на территорию модельного полигона, полученных по материалам многоспектральной съемки со спутника Landsat в 1989,2001 и 2003 гг.;

4) серия карт модельного полигона в масштабе 1:50000, разработанных в программе Maplnfo.

Стандартные геоботанические описания выполнялись на пробных площадях размером 100 м2. Для изучения продукции пастбищ брались укосы на площадках 1 м2. Сбор морфометрических данных доминантов проводился по следующим параметрам: высота вегетативных и генеративных побегов, количество генеративных побегов, диаметр и число дернин.

Разработка серии карт осуществлялась на основе полевого дешифрирования космических снимков с точной привязкой геоботанических описаний с помощью приемопередатчиков GPS.

Полученные результаты позволили создать вариант геоинформационной системы (ГИС), необходимой для разработки мероприятий по оптимизации пастбищного землепользования. Структура ГИС насчитывает семь слоев: 1) группы формаций растительности; 2) растительные ассоциации; 3) стадии дигрессии; 4) антропогенная нарушенность; 5) население пункты, различные типы дорог; 6) местонахождения стоянок юрт и кошар; 7) местонахождения ключевых участков, пробных площадей, учетных площадок и почвенных разрезов.

Научная новизна: 1) впервые на основе полевого экологического картографирования пастбищ Центральной Монголии с использованием космических снимков со спутников Landsat и «Ресурс» составлена серия крупномасштабных (м-б 1:50000) карт модельного полигона площадью 1000 км2, являющегося репрезентативным для переходной полосы от горной лесостепи к типичным степям, которая позволила отнести большинство степных экосистем, распространенных на модельном полигоне, к сухостепным; 2) определены качественные и количественные критерии состояния растительных сообществ подзоны сухих степей на 5 стадиях дигрессионных и демутационных сукцессий, вызываемых основными видами антропогенного воздействия (пастбищное использование, богарное земледелие) во всех основных типах экосистем; 3) на основе космических снимков составлена структура ГИС, состоящая из семи слоев.

Практическая значимость работы. Результаты исследований могут быть использованы для мониторинга состояния основных типов экосистем, развивающихся в экотонной зоне «лесостепь - типичная степь»,

расположенных на водоразделе глобального уровня (Тихий океан, Северный Ледовитый океан, бессточный Центральноазиатский бассейн).

Результаты оценки антропогенной трансформации сухостепных растительных сообществ позволили установить, что за последние 10 лет более 40% пастбищных экосистем в центральном регионе перешли в состояние сильно нарушенных, что позволяет отнести этот регион к экологически кризисным.

С точки зрения оптимизации дальнейшего использования растительных ресурсов подзоны сухих степей, в ближайшее время необходимо проведение следующих мероприятий: введение ротации пастбищ; разработка пастбищеоборота на основе детального изучения пространственной структуры растительного покрова; организация сети микрозаповедников в полосе отчуждения железной дороги с целью дальнейшего их использования в качестве объектов экологического мониторинга.

Положения, выдвигаемые на защиту;

1. Важнейшими диагностическими признаками деградации сухих степей Центральной Монголии являются трансформация дерновиннозлаковых сообществ на III стадии дигрессии в полынные с одновременным, уменьшением фитомассы, проективного покрытия, обилия, числа генеративных побегов, диаметра дернины и высоты у дерновинных злаков.

2. На IV стадии дигрессии происходит не только трансформация растительных сообществ, но и качественная перестройка абиотической среды: дегумификация гумусового горизонта каштановых почв на 20-30%, уменьшение мощности дернового горизонта на 30-50% и увеличение содержания крупнозема на 60-70%. Это свидетельствует о наличии процессов коренной перестройки экосистем.

3. Выпадение из состава доминантов растительных сообществ дерновинных злаков, как показатель перехода сообществ на IV стадию пастбищной дигрессии, служит важным критерием необходимости проведения ротации пастбищ.

Апробация работы и публикации. Материалы диссертации были представлены: на VIII молодежной конференции ботаников (Санкт-Петербург, 2004); XI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов — 2004» (Москва, 2004); 9th Iranian Students Seminar in Europe (Birmingham, U.K., 2002); 12th Iranian researches conference in Europe in University of Manchester, Institute of Science and Technology (Manchester, U.K., 2004); Всероссийской научной конференции «Проблемы сохранения разнообразия растительного покрова Внутренней Азии» (Улан-Удэ, 2004); 4th International Iran and Russia Conference «Agriculture and Natural Resources» (ShahreKord, Iran, 2004); заседании комиссии биогеографии Московского центра Русского географического общества (Москва, 2003).

По теме диссертации опубликовано 11 работ.

Объем и структура работы. Диссертация изложена на страницах,

состоит из введения, пяти глав, выводов, приложений на страницах и

списка литературы, содержащего 1ЧЧ наименований. Работа содержит £0 таблиц и 3-S рисунков.

Благодарности. Автор диссертации выражает глубокую благодарность д. б. н., проф. П. Д. Гунину и к. г. н. И. М. Микляевой за постоянное внимание и научное руководство при выполнении данной работы, а также д. г. н., проф. Е. Г. Мяло и д. г. н., проф. Е. А. Востоковой за оказанную консультативную помощь при обработке собранного материала и подготовке диссертации. Выражаю также большую признательность д. г. н., проф. Г. Н. Огуреевой, к. г. н. Т. В. Дикаревой и другим сотрудникам кафедры биогеографии географического факультета МГУ, сотрудникам Лаборатории экологии аридных территорий ИПЭЭ РАН к. б. н. С. Н. Баже, к. б. н. Ю. И. Дробышеву за ценную помощь при проведении исследований.

Автор благодарен зав. лабораторией дистанционного мониторинга геологической среды Института геоэкологии РАН, д. г. н. А. С. Викторову, сотруднику той же лаборатории М. В. Сумерину за поддержку и помощь во время обработки материалов и разработке ГИС, а также к. с.-х. н. И. А. Ямновой (Почвенный институт РАСХН), к. б. н. Т. И. Казанцевой (Ботанический институт РАН, Санкт-Петербург) и Д. Л. Голованову (Географический факультет МГУ) за ценные консультации и помощь во время проведения полевых работ.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Глава 1. Сухие степи Монголии и особенности их флористического состава.

В этой работе степи, как тип растительности, согласно Е. М. Лавренко (1950) определены как травяные сообщества северного умеренного пояса, образованные преимущественно дерновинными злаками.

Степи Евразии расположены на значительном широтном и долготном отрезке - 30-55° с. ш. и 27-127° в. д. Область степей Евразии по флористическому районированию делится на две подобласти: Причерноморско-Казахстанская и Центральноазиатская (Даурско-Монгольская). Подобласти, разделенные крупным климатическим рубежом, существенно различаются по флористическому составу и структуре растительных сообществ (Лавренко и др., 1991).

Степи Монголии расположены в Центральноазиатской (Даурско-Монгольской) подобласти. Они протягиваются от 90° в. д. до 120° в. д. (Karamysheva, Khramtsov, 1995). По экологическим условиям значительно различаются горные и равнинные степи. На равнинах выделяются умеренно-влажные лугово-степные, умеренно-сухие разнотравно-дерновиннозлаковые, сухие дерновиннозлаковые и опустыненные полукустарничково-дерновиннозлаковые степи. Значительную территорию — 67,9% от общей площади степей (или 36,2% площади Монголии) занимают сухие (умеренно-сухие, сухие и очень сухие) степи (Ecosystems of Mongolia, 1995).

Наиболее характерными особенностями растительности сухих степей Монголии можно считать господство Stipa hylovii, Cleistogenes squarrosa,

Agropyron cristatum, в меньшем количестве - Koeleria cristata. Иногда обилен Роа attenuata subsp. botryiodes и Leymus chinensis. По щебнистым склонам распространены также Potentilla acaulis и Allium bidentatum. Почти постоянным компонентом этих степей является полукустарничек Artemisiafrigida. В составе разнотравья из примитивных мелких полукустарничков в степях встречаются: Potentilla bifurca, Bupleurum scorzonerifolium, Astragalus melilotoides, Cymbaria daurica, Haplophyllum dauricum, Bupleurum bicaule, Convolvulus ammanii, Serratula centaurioides и др. Преимущественно на пороях грызунов развивается Artemisia adamsii. Для этих же степей характерно наличие низкорослых кустарников Caragana microphylla и С. pygmaea. В более северных районах этой подзоны, особенно на почвах, переходных от каштановых к темно-каштановым, количество разнотравья увеличивается.

В растительном покрове сухих степей Монголии антропогенно стимулированные сукцессии вызываются длительным, интенсивным и бесконтрольным выпасом скота и увеличением транспортных нагрузок. Выпас создает условия, резко неблагоприятные для дерновинных злаков и вполне удовлетворительные для синантропных видов, обладающих интенсивным вегетативным размножением.

Глава 2. Методика исследований.

Методика сбора и камерального анализа материала. Для изучения растительности сухостепных пастбищ Центральной Монголии и оценки ее современного состояния исследования проводились на модельном полигоне площадью около 1000 км2, на котором выделялись эталонные участки и закладывались экологические профили. Проведенные работы включали: сбор полевых материалов; камеральную обработку и анализ геоботанических описаний; геоботаническое картографирование и разработку ГИС модельного полигона.

Сбор полевых материалов осуществлялся в течение двух полевых сезонов 2002-2003 гг. во время которых проводилось полное геоботаническое описание пробных площадей, размером 100 м2. Для выявления экологической приуроченности фитоценозов они закладывались на профилях, пересекающих основные формы рельефа. Для выявления диагностических признаков пастбищной дигрессии растительности пробные площади размещались на участках с разной интенсивностью антропогенного воздействия. Площадки располагались парно в заповедных условиях и на выпасаемых участках.

Для обоснования и подтверждения данных, полученных в результате детальных исследований на модельном полигоне, дополнительно выполнялись рекогносцировочные маршрутные наблюдения в сходных ландшафтах Центральной Монголии, а также детально анализировались рукописные карты Центральной Монголии масштаба 1:500000 из фонда РМКБЭ РАН и АНМ (карта экосистем; степени антропогенной измененности экосистем; использования земель и рекомендуемых мероприятий по охране и рациональному природопользованию).

Для построения классификации растительности, описания обрабатывались на основе доминантного подхода. Для выявления индикаторов пастбищной дигрессии использовалась модификация метода X. Элленберга (Микляева, Лысак, 1996, Микляева, Востокова, 2001).

Методика создания ГИС «Сэргэлэн». Целью создания ГИС являются картографический анализ и статистическая обработка данных по характеристике растительности сухих степей модельного полигона Центральной Монголии. ГИС «Сэргэлэн» модельного полигона построена на основе программного комплекса MaplnfЪ 6.5, который предназначен для создания цифровых карт, соответствующих требованиям современных геоинформационных систем. Исходными данными для ГИС явились: 1) синтетические снимки трех каналов (7,4,2) и (3,2, 1) Ьапёза1-7 (август 2001 г.) с высоким разрешением, достаточно контрастные и выровненные по тону; 2) топографическая карта Центральной Монголии (м-б 1:200000); 3) карта фактического материала (м-б 1:50000). Геоинформационная система (ГИС) позволила обрабатывать комплексные многоуровневые разнородные данные (описательные и картографические) и построить серию аналитических карт масштаба 1:50000: 1) растительности; 2) антропогенной нарушенности; 3) использования земель; 4) распространения пастбищ с разной стадией дигрессии. Созданная серия карт позволила получить следующие статистические данные: а) установить площадь каждой ассоциации; б) выявить площадь каждой группы формаций; в) определить долю участия сообществ каждой стадии дигрессии на каждом элементе рельефа; д) определить площадь угодий с разной степенью нарушенности. Структура ГИС насчитывает семь слоев: 1) группы формаций растительности; 2) растительные ассоциации; 3) стадии дигрессии; 4) антропогенная нарушенность; 5) населенные пункты и разные типы дорог; 6) местонахождения стоянок юрт и кошар; 7) местонахождения ключевых участков, пробных площадей, учетных площадок и почвенных разрезов.

Каждому выделенному по рисунку и фототону контуру соответствовало геоботаническое описание, имеющее точные координаты.

Основной картографируемой единицей являлась ассоциация. Легенда к карте растительности (табл. 2) выполнена в табличной форме, где в вертикальной графе расположены растительные сообщества в ранге ассоциаций, а по горизонтали - условия местообитания (рельеф, экспозиция склона и пр.). В легенде и на карте ассоциации маркировались цветом.

С помощью космических снимков и данных полевых наблюдений на основе геоботанической карты была разработана карта антропогенной нарушенности растительного покрова. При разработке легенды к этой карте все выделенные ранее растительные сообщества были распределены по степени их нарушенности.

Методика эколого-ботанической оценки современного состояния растительности сухих степей. Критериями отнесения ассоциаций к конкретной стадии пастбищной дигрессии послужили следующие характеристики состояния растительного покрова: 1) степень снижения

видового разнообразия; 2) особенности флористического состава (соотношение групп растений, характеризующихся разной устойчивостью к выпасу и разным кормовым достоинством: злаков, осок, разнотравья, полыней; его изменение по сравнению с фоновым состоянием (выпадение, или снижение продуктивности ценных видов, разрастание сорняков и т.п.)); 3) особенности вертикальной и горизонтальной структуры сообществ (степень проективного покрытия, высота и общая отравленность, показатели жизненности растений, наличие ветоши или лишайникового покрова на поверхности почвы); 4) биоморфологическая структура сообщества (спектр жизненных форм). При сильном и очень сильном выпасе скота ценные кормовые растения замещаются синантропными плохо поедаемыми видами, что служит показателем самых высоких (IV и V) стадии дигрессии.

Степень нарушенности растительности антропогенным воздействием устанавливалась по комплексным критериям: оценке состояния растительности, оценке состояния почв, рельефу (табл. 1).

Нарушенность оценивалась качественно по трехбалльной шкале: слабая, средняя, сильная. Соответствие стадий пастбищной дигрессии растительных сообществ и их состояния также приведено в таблице 1.

Таблица 1. Соответствие состояния, стадий дигрессии и антропогенной нарушенности растительности_

Градации нарушенно-сти (стадии дигрессии) Состояние растительности

Слабая (1,11) Хорошее: Растительный и почвенный покров нарушены слабо, локально. Рельеф не нарушен, возможно естественное восстановление растительности.

Средняя (III) Посредственное: нарушенных участков много в местах концентрации выпасаемого скота. Изменение видового состава доминантов и жизненных форм (выпадение дерновинных злаков); дегумификация гумусового горизонта на 30-50%; снижение содержания мелкозема на 10-20%; естественное возобновление возможно, но затруднено.

Сильная (IV,V) Плохое: Коренные сообщества замещены синантропными или промышленным «бедлендом» (отвалы, карьеры и пр.); естественное восстановление практически невозможно. Снижение обилия злаков, уменьшение мощности дернового горизонта и увеличение крупнозема. Формирование эоловых нано- и микроформ рельефа: микротеррасирование склонов, формирование эрозионных форм рельефа и пр.

Глава 3. Краткая характеристика природно-экологических условий модельного полигона.

Изучаемый полигон расположен в сомоне Сэргэлэн в Центральном аймаке Монголии между 107° 05' и 107° 35' в. д., 47° 20' и 47° 50' с. ш. По природному районированию исследуемая территория относится к Хангай-

Хэнтэйской горной стране, расположенной в лесостепной и северосухостепнной подпровинциях средневысотной краевой части сводово-глыбового нагорья Хэнтэя (Национальный атлас МНР, 1990). Выбор этого полигона предопределен двумя основными причинами. Во-первых, находясь в переходной зоне от лесостепи к сухостепной зоне, он отражает практически все закономерности и экологические условия отрогов юго-западного Хэнтэя и разделяющих их межгорных впадин. Во-вторых, этот модельный полигон, расположенный в Центральном столичном регионе, подвергается всем видам антропогенных воздействий, встречающихся в сухих степях Монголии: от интенсивного выпаса домашнего скота до горнодобывающей промышленности.

На полигоне западную часть занимают низкие и средневысотные горы (1500-2000 м н. у. м.). Хребты умеренно расчлененные, но часть с многочисленными скальными выходами коренных пород. На северо-востоке доминируют аллювиально-пролювиальные равнины, высота которых составляет 1350—1500 м н. у. м.

Климат. По климатическим условиям полигон отличается резкой континентальностью с умеренно засушливым летом и суровой зимой. Большие амплитуды суточных и годовых температур обусловливают интенсивное постоянное проявление процессов физического выветривания (Ногина, 1964; Горшкова, 1966; Макунина, 1986). Средняя годовая температура имеет отрицательное значение (-2...00 С). Средняя температура воздуха января, который является самым холодным месяцем, составляет -20° С, средняя температура воздуха июня +12...+ 16° С. Распределение атмосферных осадков определяется изолированностью этого участка от влагопереносящих потоков, в результате чего их среднегодовое количество составляет всего 200-250 мм (Береснева, 1992). Характерной чертой климата данной территории являются резкие колебания количества осадков по годам. Сезонное распределение их также крайне неравномерно: около 70-80% годовой суммы осадков выпадает летом, а весной и осенью наблюдается засуха.

Почвенный покров модельного полигона. В целом, для почв степей Монголии, в том числе и сухих, характерно малое содержание гумуса, сравнительная маломощность дернового и гумусового горизонтов и легкий механический состав, часто обогащенный щебенкой. Основу почвенного покрова составляют различные варианты каштановых почв. На данном полигоне встречаются малогумусные мучнисто-карбонатные, а также темно- и светло каштановые почвы (Андронов, 1984; Панкова, 1965; Умаров, Якунин, 1988). На вершинах гор распространены маломощные щебнистые примитивные каштановые горные почвы.

Растительность данной территории отличается разнообразием. Здесь представлены лесные и кустарниковые сообщества, петрофитноразнотравно-дерновиннозлаковые, разнотравно-дерновиннозлаковые и дерновиннозлаковые степи, злаково-разнотравно-осоковые луга, а также сорные группировки на залежных землях.

Контрастность радиационного режима, обусловленная экспозицией и крутизной склонов, резкие различия в их тепло- и влагообеспеченности приводят к мозаичности пространственной структуры растительности.

Большое влияние на растительность оказывают выпас скота, распашка, техногенные воздействия, а также жезнедеятельность мелких млекопитающих -даурской пищухи (Ochotona daurica) и полевки Брандта (Microtus brandti).

Использование земель. Монголия - одна из немногих стран в мире, экономика которой базируется на традиционном пастбищно-кочевом и полукочевом животноводстве (Грайворонский, 1997; Mongolian action-21, 1999). Это характерно и для территории модельного полигона, где растительность используется, в основном, под пастбища; пашни составляют всего 2,5%. В последние годы произошла интенсификация использования пастбищ. С 1985 по 2000 гг. в сомоне Сэргэлэн поголовье скота возросло с 61,3 до 80,2 тыс. голов. При этом поголовье коз увеличилось примерно в 2 раза, овец - в 1,5 раза, лошадей - в 1,2 раза, что позволяет говорить о превышении средних норм пастбищных нагрузок.

Глава 4. Пастбища сухих степей, их продуктивность и состояние.

Закономерности распределения и антропогенная динамика

растительности. Карта растительности (рис. 1, табл. 2) отражает ценотическое разнообразие полигона, его современное состояние и структуру растительности полигона. На карте присутствует 2627 выделов. Здесь представлены 4 группы формаций растительности, 28 формаций, 45 групп ассоциации, 55 ассоциаций. Во флоре полигона выявлено 270 видов растений. Основной картографируемой единицей является ассоциация. Ассоциации объединены в 16 рядов пастбищной дигрессии.

Леса из Larix sibirica приурочены к склонам северной экспозиции и занимают менее 2,5% территории. Заросли кустарников (в основном из Betula fused) - вторичные сообщества, формирующиеся на месте сведенных лесов. Они занимают около 1,5% территории и приурочены к пологим склонам северной экспозиции. Проводится слабый выпас скота.

Дерновинозлаковые степи занимают 50% от общей территории и расположены на равнинных участках и склонах сопок разных экспозиций. Доминируют Stipa hylovii, Koeleria cristata, Agropyron cristatum, Leymns chinensis, Artemisiafrigida и Carex duriuscula.

Разнотравно-дерновиннозлаковые степи приурочены к ложбинам средних частей склонов в основном северной и восточной экспозиций и вершинам и занимают 34,5% территории. Доминируют Carexpediformis, Festuca sibirica, Роа attenuata и Artemisia laciniata. В этой группе формаций, приуроченных к вершинам, водораздельным участкам и верхним частям склонов, преобладают петрофитноразнотравно-дерновиннозлаковые сообщества. Они занимают 19,8% территории. Доминируют Festuca lenensis, Pulsatilla bungeana, Arenaria capillaris, Alliwn bidentatum и Potentilla sericea.

Рисунок 1. Фрагмент карты растительности модельного полигона (фрагмент легенды дан в таблице 2)

Таблица

2. Фрагмент легенды к карте растительности.

Местообитание Ассоциации Горные Равнинные

выровненные участки ложбины стока

вершин ы склоны сухие сухие (щебни с-тые) свежие с водотоком без водотока сухие

ceB. 3Kcn. южн. ЭКСП. вост. ЭКСП. 3an. 3KCn.

2 - Разнотравно-де рновиннозлаковые степи

2-13 Potentilla sericea -Arenaria capillaris F=)

2-15 Artemisia dracunculus -Salsola coltína - Artemisia frígida

3 - Дерновиннозлаковые стели

3-3 Slipa krylovii - Artemisia dracunculus íimnmi

3-6 Stipa krylovii • Artemisia frígida - Leymus chinensis

3-9 Artemisia frígida -Potentilla sericea ВВ&В

3-14 Artemisia frígida - Carex duriuscula

3-19 Leymus chinensis -Artemisia laciniata -Chenopodium álbum

4-20 Artemisia adamsii -Leymus chinensis -Salsola colima

3-24 Thymus baicalensis -Leymus chinensis ВВЙЙЯ

4 - Злаково-разнотравно-осоковые луга

4-6 Carex diandra - Artemisia laciniata - Potentilla anserina £823

На равнинах, где условия увлажнения значительно лучше, встречаются луговые сообщества. Они занимают 9,2% территории. Здесь развиваются осоки, корневищные злаки и влаголюбивое разнотравье. Доминируют Carex diandra, Leymus chinensis, Artemisia laciniata, Poa attenuata subsp. botryiodes, Agrostis mongholica и Potentilla anserina.

Степные и луговые сообщества используются под выпас.

В отличие от европейско-причерноморских степей, азиатские степи сильно закустарены. В нашем случае, из кустарников присутствует Caragana pygmea, Potentilla fruticosa, Cotoneaster melanocarpus и в меньшем количестве Spiraea media.

Дигрессионные ряды пастбищных угодий. Дигрессия обусловливается как характером хозяйственного использования природных ресурсов, так и степенью пастбищной нагрузки. Нарушение даже одного из компонентов экосистем приводит к существенным изменениям растительности. Такие изменения могут быть необратимыми, т. е. нарушения могут привести к полной трансформации пространственной структуры и его функциональной роли в пастбищном хозяйстве (Gunin et al., 1999).

На основе проведенного анализа были установлены характерные особенности деградации пастбищ равнинных угодий в сухих степях. Ряд пастбищной дигрессии равнинных угодий включает пять стадий, выявленных по видовому составу. Они соответствуют: I - очень слабому воздействию (условно заповедная и сенокосная), II- слабому выпасу, III- среднему, IV-сильному, V - очень сильному, приводящему к сбою. В I стадию вошли угодья расположенные в зоне отчуждения железной дороги, где в течение 53 лет, с момента окончания ее строительства, растительность испытывает очень слабое воздействие нерегулярного выборочного сенокошения и выпаса ограниченного поголовья скота. Ко II стадии отнесены угодья со слабыми нарушениями от выпаса небольшого поголовья скота и выборочного сенокошения. В III стадию вошли угодья, испытывающие довольно сильную нагрузку в весенне-летний сезон и слабую — в осенне-зимний, во время отгона скота на зимние пастбища. В IV стадию вошли участки угодий сильно нарушенные круглогодичной нагрузкой, расположенные на расстоянии до 1,5 км от населенных пунктов. В V

стадию - очень сильно нарушенные выпасом скота и транспортом, вблизи поселков и юртовых стоянок.

Проведенные нами исследования позволили составить карту распространения пастбищ

находящихся на разных стадиях дигрессии. Оказалось, что

соотношение площадей пастбищ по стадиям дигрессии следующее: I - не деградированные (4,81% от площади данной территории); II - слабо деградированные (12,6%); III - средне

Рисунок 2. Доля сообществ каждой стадии дигрессии (в %) на изучаемом полигоне.

деградированные (35,18%); IV - сильно деградированные (30,2%); V - очень сильно деградированные (12%) (рис. 2, табл. 3).

Таблица 3. Площади групп формаций и их пастбищных модификаций на модельном полигоне (в числителе - площадь в га; в знаменателе -доля от площади полигона, в %)

Группы формаций растительности Рельеф Стадии дигрессии

I II III IV V

Лиственничные леса и кустарники Склоны северной экспозиции 2287.5 2,35 1607.27 1,65 47.35 0,04 - -

Разнотравно-дерновинно-злаковые степи Вершины и верхние части склонов 850.0 0,87 2571.4 2,64 10424,0 10,7 5378.3 5,53 -

Склоны западной, восточной и северной экспозиций 1172.9 1,21 5865.2 6,03 5612.3 5,77 1577.0 1,7 -

Общая площадь 2022.9 2,08 8436.6 8,67 16036.3 16,47 6955.3 7,23

Дерновинно-злаковые степи Равнины 330.7 0,34 8433 8,67 6461.0 6,64 9273.0 9,53 9883.1 10,16

Склоны сопок западной, восточной и южной экспозиций - 1001.8 1,03 8997.1 9,25 9434.8 9,7 1264.5 1,3

Общая площадь 330.7 0,34 9434.8 1,13 14259.2 14,7 18081.7 18,6 10796.6 11

Злаково-разнотравно-осоковые луга Ложбины стока 43.65 0,04 138.97 0,16 257L6 2,65 3608.6 3,71 605.6 0,6

Общая площадь угодий каждой стадии дигрессии 4678.5 4,81 12,6 34140.5 35,1 29374.5 30,2 11672.0 12

Характер и тип сукцессионных смен в сообществах различен. Так, в дерновиннозлаковых степях, которые находятся на равнинах, на I и II стадиях дигрессии доминируют Stipa krylovii, Koeleria cristata, Agropyron cristatum. В сообществах на III стадии дигрессии Artemisia frigida входит в состав основных доминантов. Здесь доминируют также такие виды растений как Stipa krylovii и Carex duriuscula. На интенсивно используемых пастбищах (IV стадии) доминирование большинства злаков снижается. Они уступают свои позиции Artemisia frigida. Доминатами V (сильной) стадии дигрессии выступают синантропные виды: Chenopodium album, С. acuminatum, Salsola collina, Artemisia dracunculus, A adamsii, практически не поедаемые мелким рогатым скотом. Но на более влажных местах корневищный злак Leymus chinensis и осока Carex duriuscula сохраняют свое обилие от I до IV стадии дигрессии.

В разнотравно-дерновиннозлаковых степях на I стадии дигрессии Carex pediformis и Festuca sibirica, на II стадии дигрессии доминируют Carex

pediformis, Agropyron cristatum, Poa attenuata. По мере усиления пастбищной нагрузки на III стадии дигрессии дерновинные злаки сдают свою позицию Leymus chinensis. На IV стадии дигрессии полыни {Artemisia laciniata и А. dracunculus) входят в состав основных доминантов. В петрофитноразнотравно-дерновиннозлаковых сообществах и на I стадии дигрессии преобладают Festuca lenensis и Pulsatilla bungeana. На II стадии по мере усиления пастбищной нагрузки Arenaria capillaris входит в состав основных доминантов. На III стадии дигрессии преобладают следующие виды растений: Arenaria capillaris, Allium bidentatum и Festuca lenensis. Ha IV стадии дигрессии преобладают Potentilla sericea и Arenaria capillaris.

Продуктивность и особенности структуры растительных сообществ сухих степей. Изучение продуктивности на территории модельного полигона проводилось в 2002 г. в течение сезона вегетации (август), при максимальном развитии растительности и формировании значительного количества фитомассы основного травостоя и отавы за короткий летний период.

На равнинах (рис. 3) общая наземная фитомасса (1) и фитомасса поедаемых видов (1а) на I стадии дигрессии максимальны и составляют 11,3 и 11,0 ц/га соответственно (97% от общей фитомассы). По мере усиления пастбищной дигрессии их фитомасса уменьшается, на IV стадии сокращается в 3-4 раза и составляет всего 4,6 и 2,9 ц/га соответственно. Фитомасса плохо поедаемых и не поедаемых видов, наоборот, увеличивается. На I стадии дигрессии она минимальна и составляют 0,17 и 0,12 ц/га (2,5% от общей фитомассы) соответственно. При усилении пастбищной нагрузки их фитомасса увеличивается в 4 раза и на IV стадии составляет 0,6 и 0,5 ц/га (30% от общей фитомассы). Масса ветоши на I стадии дигрессии равна 33,13 г/м2, при усилении пастбищной нагрузки в большинстве случаев уменьшается.

В формировании наземной фитомассы основную роль выполняют 8-10 видов. В основном это дерновинные злаки (Stipa krylovii, Koeleria cristata, Agropyron cristatum), корневищный злак Leymus chenensis, полукустарничек Artemisia frigida. При усилении пастбищной нагрузки ее роль в продуктивности значительно увеличивается. Кроме того, количество и фитомасса многолетних видов разнотравья, таких как Artemisia dracunculus, Heteropappus altaicus и осок - Carex duriuscula при усилении пастбищной нагрузки увеличивается. По мере усиления пастбищной нагрузки роль дерновинных злаков в составе продуктивности уменьшается и только

Рисунок 3. Динамика фитомассы в сообществах на разных стадиях дигрессии на равнинах: 1 - наземная фитомасса: а -поедаемая, б - плохо поедаемая, в -непоедаемая; 2 - подстилка.

Cleistogenus squarrosa сохраняет свою долю до средней стадии дигрессии.

На равнинном участке фитомасса ковыля Stipa hylovii на I стадии дигрессии (на изолированны« участках) максимальная и составляет 4,9 ц/га (63,5% от всей фитомассы фитоценоза). По мере усиления пастбищной нагрузки его фитомасса уменьшается примерно в 10 раз и на IV стадии составляет 0,4 ц/га. При усилении пастбищной нагрузки фитомасса остальных дерновинных злаков, включая Agropyron cristatum и Koeleria cristata, также уменьшается. Фитомасса Artemisiafrigida на I и II стадиях дигрессии составляет 1,6-1,7 ц/га, при усилении пастбищной нагрузки увеличивается в 1,5 раза и составляет уже 2,4 ц/га. Carex duriuscula на охраняемом участке (I стадии дигрессии) практически отсутствует или имеет незначительную долю в составе фитомассы; по мере усиления пастбищной нагрузки ее роль в составе общей фитомассы увеличивается и на IV стадии ее фитомасса составляет 0,42 ц/га, (рис. 4А). На склонах сопок наблюдается такая же картина.

Для разработки диагностических признаков пастбищной дигрессии, быши выполнены детальные обследования основных доминантов сухих степей. Для этих видов изучены изменения проективного покрыгтия и морфометрических характеристик в зависимости от степени пастбищной нагрузки.

Данные по проективному покрыгтию видов-индикаторов пастбищной нагрузки показали, что три из них (Stipa hylovii, Agropyron cristatum и Koeleria cristata) имеют отрицательную реакцию на выпас скота и по мере усиления пастбищной нагрузки их проективное покрытие уменьшается.

А. Б.

Рисунок 4. Динамика фитомассы (А) и проективного покрытия (Б) основных доминантов в сообществах равнин на разных стадиях дигрессии: 1 - Stipa krylovii, 2 - Leymus chinensis, 3 -Koeleria cristata, 4 -Agropyron cristatum 5 -Artemisiafrigida, б - Carex duriuscula.

На равнинном участке на I стадии дигрессии проективное покрытие Stipa krylovii составляет 6,4%. По мере усиления пастбищной нагрузки проективное покрытие этого вида постепенно уменьшается и на II, III, IV и V стадиях дигрессий составляет соответственно 3,2%, 2,3%, 2,7% и 0,5% (рис. 4Б). Проективное покрытие других дерновинных злаков Agropyron cristatum и Koeleria cristata снижается примерно в таких же величинах.

Вторая группа видов (Artemisia frígida, Carex durinscula) имеет положительную реакцию на выпас скота. На равнинном участке на I стадии дигрессии проективное покрытие Artemisia frigida составляет 5,6%. По мере усиления пастбищной нагрузки проективное покрытие полыни увеличивается и от II к IV стадиям составляет соответственно 9%, 15,4% и 10,7%. На V стадии дигрессии проективное покрытие этого вида уменьшается и составляет всего 1,5%. Наличие этого вида на V стадии можно объяснить его средней поедаемостью. Характер изменения проективного покрытия Carex duriuscula по дигрессионноу ряду аналогичен Artemisiafrigida (рис. 4Б).

Измерение морфометрических характеристик доминантов равнинных пастбищ при выпасе рассмотрим на примере двух видов. На I стадии дигрессии число дернин Stipa hylovii на 1 м2 составляет в среднем 106, из них 63 с генеративными побегами, максимальная высота которых достигала 43 см, средняя и минимальная высота составляла 27,6 и 18 см соответственно (среднее число генеративных побегов на 1 м2 составляло 119). Максимальная, средняя и минимальная высота вегетативных побегов составляли соответственно 19,2, 13 и 7 см. На этой стадии максимальный и средний диаметры дернин составляют 24,16 и 4,28 см2. Доля партикуляции составляет 28% (30 дернин из 106 имеют партикуляцию), которая отражает старение дернин этого вида на охраняемых участках, относимых к I стадии дигрессии. По мере усиления пастбищной нагрузки число дернин, высота вегетативных и генеративных органов, а также размер дернин постепенно уменьшается. На IV стадии дигрессии число дернин сокращается до 8, высота вегетативных побегов — до 4 см, генеративных — до 7 см, размер дернины - до 1,7 см2. Доля партикуляции Stipa hylovii на II стадии составляет 16,7%, а на III и IV стадиях дигрессии партикуляции не наблюдается. Снижение доли партикуляции может служить признаком усиления пастбищного пресса, при котором доля старых дернин резко сокращается. Для остальных дерновинных злаков, в т. ч. Agropyron cristatum и Koeleria cristata, наблюдается примерно такая же картина (рис. 5А).

На I стадии дигрессии число особей Artemisia frigida на 1 м2 составляет 32. Из них 24 особи с генеративными побегами, максимальная высота которых составляет 20 см, средняя и минимальная высота - 12 и 6 см соответственно. Максимальная, средняя и минимальная высота вегетативных побегов составляет 5, 3,2 и 1 см соответственно. Максимальный, средний и минимальный размер куртин на этой стадии составляет 41 см2, 18,2 и 1,6 соответственно. По мере усиления пастбищной нагрузки число особей, диаметр куртин постепенно увеличивается, хотя высота вегетативных и генеративных побегов на счет выпаса немного уменьшается (рис. 5Б).

Таким образом, полученные результаты подтверждают данные для умеренно-влажных степных экосистем о разной стратегии растений по отношению к выпасу (Miklyaeva et al., 2002). Виды с положительной реакцией на выпас при его усилении увеличивают обилие и размеры наземных органов. По мере выпадения из травостоев основных кормовых видов они сами становятся объектами выпаса, и размеры их уменьшаются. Это приводит при чрезмерной пастбищной нагрузке к полному исчезновению хорошо поедаемых

растений и замещению их непоедаемыми видами, в т. ч. ядовитыми. У растений, не переносящих сильные пастбищные нагрузки, уже ко II и III стадиям дигрессии не развиваются генеративные побеги. Поэтому можно с большой определенностью предполагать, что уменьшение размеров отдельных особей и отсутствие генеративных побегов у видов, не переносящих сильной нагрузки, может служить показателем пастбищного пресса.

А,

■1 01234567

высота вегетативных побегов, см

Рисунок 5. Изменение диаметров дернин и высоты побегов (А - Stipa krylovii; Б - Artemisia fiigida) на разных стадиях дигрессии (I—IV). Диаметры кружков соответствуют диаметрам дернин.

Глава 5. Современное состояние и рекомендации по охране и рациональному использованию растительности сухих степей Монголии.

Территория сухих степей Центральной Монголии, характеризуется высоким уровнем трансформации растительного покрова, что обусловлено совокупным влиянием природных условий и хозяйственной деятельности человека. В последние 10—15 лет отмечено резкое увеличение силы и продолжительности разнотипных хозяйственных нагрузок, которые ведут к изменениям природных комплексов, формированию все большего числа их антропогенных модификаций и расширению площади сильно нарушенных экосистем.

Проведенный качественный анализ состояния растительных сообществ на пяти стадиях пастбищной дигрессии и их соотношения с количественными показателями деградации почвенного покрова позволил нам разработать шкалу антропогенной нарушенности экосистем сухих степей (табл. 1). Участки со

слабой нарушенностью включают растительные сообщества с I и II стадиями дигрессии и занимают 17,4% от площади полигона. Среднюю антропогенную нарушенность имеют сообщества с III стадией пастбищной дигрессии. Они занимают 35,2% от площади модельного полигона. Сильную антропогенную нарушенность - сообщества с IV и V стадиями дигрессии, охватывающие наибольшую площадь - 42,2% от площади полигона (рис. 6). Деградация почвенного покрова, наиболее сильно проявляется в сообществах с IV стадией пастбищной дигрессии, что служит дополнительным критерием оценки их состояния как сильно нарушенного. Установлено, что различия отмечаются как в морфологическом строении каштановых почв, так и в химизме поверхностных горизонтов. Так, в условно заповедных условиях мощность дернового и гумусового горизонтов, а также содержание гумуса выше, чем при средних и сильных пастбищных нагрузках. В последнем случае практически повсеместно отмечается увеличение содержания крупнозема (включая и крупный песок) при одновременном снижении пылеватых частиц.

Распространение синантропных видов растений на сухостепных пастбищах Центральной Монголии. Распространению синантропных видов способствовала усилившаяся в последнее десятилетие пастбищная нагрузка. К синантропным видам, сопутствующим человеку и расселяющимся благодаря его деятельности, были отнесены виды, относящиеся, по Т.А.Работнову (1978), к ценотипу «сукцессионных эксплерентов» — временных доминантов, превалирующих в фитоценозах при наличии постоянного фактора, вызывающего нарушения. Многолетние сукцессионные эксплеренты представлены семью видами: корневищными и рыхлодерновинными многолетниками, а также полукустарничками - растениями, способными интенсивно размножаться вегетативно. Это аутохтонные виды, имеющие широкое циркумбореальное распространение (Artemisia frigida, A. dracunculus, A. adamsii, A. glauca, Leymus chinensis, Carex duriuscula, Sibbaldianthe adpressa). Максимальное обилие и покрытие многолетних сукцессионных эксплерентов отмечается при сильной пастбищной нагрузке. Исключение составляет Leymus chinensis с максимальным обилием на изолированных угодьях. Малолетние сукцессионные эксплеренты представлены четырьмя видами, часто встречающимися на нарушенных участках в сухих степях Центральной Монголии. Это одно-двулетние растения с широкими ареалами: Chenopodium album, Chenopodium acuminatum, Salsola collina, Lepidium densiflorum. Все они имеют слабую конкурентную способность и их постоянство и обилие возрастают на последней стадии дигрессии.

Редкие виды растений и группы формаций растительности сухих степей Монголии, нуждающиеся в охране. На изученной территории редкие растительные сообщества представлены лесами из Larix sibirica, степями-разнотравно-типчаковыми (Fectuca lenensis, Carex pediformis) и мелкодерновиннозлаково-тырсовыми (Stipa krylovii, Koeleria cristata) и луговыми сообществами - торфянистыми кочкарными {Carex diandra, Agrostis mongolica) и разнотравно-злаковыми (Puccinella tenuiflora, Leymus chinensis).

Рисунок 6. Карта антропогенной нарушенности модельного полигона.

Суммарная площадь редких сообществ составляет всего около 2% от площади всей обследованной территории.

Рекомендации по охране и рациональному использованию пастбищ сухих степей. Поскольку значительные площади пастбищ (более 40%) сухих степей в Центральной Монголии находятся на стадии сильной и очень сильной антропогенной нарушенности рекомендуются следующие меры по охране и рациональному использованию пастбищ, которые можно обобщить в следующие предложения по стабилизации пастбищного использования сухих степей:

1) необходима современная организация пастбищного хозяйства с разделением на участки с последовательным использованием, тщательной разработкой путей перегонов, регулированием пастбищной нагрузки и т. д.;

2) необходимо предусмотреть охрану редких и уникальных сообществ и отдельных видов растений путем временного ограничения, а в отдельных случаях и их изоляции от влияния выпаса;

3) на некоторых участках необходима разработка мер по искусственному улучшению пастбищ, в том числе путем подсева кормовых трав.

Выводы

1. Растительный покров модельного полигона площадью 1000 км2 отличается сложной структурой. Здесь представлены 4 группы формаций растительности, 28 формаций, 45 групп ассоциации, 55 ассоциаций и выявлено 270 видов растений.

1.1.Наиболее распространенные дерновиннозлаковые степи (50% от общей площади полигона), занимающие равнины и склоны сопок различных экспозиций.

1.2.Разнотравно-дерновиннозлаковые степи (34,5% от общей площади) распространены на вогнутых участках склонов сопок и низкогорий северной, восточной и западной экспозиций, на вершинах представлены петрофитноразнотравно-дерновиннозлаковые сообщества.

1.3.Лиственничные леса занимают небольшие участки (2,4% от общей площади) на склонах сопок и низкогорий северной экспозиции; заросли кустарников (1,7% от общей площади), в основном из Betula fusca, с проективным покрытием 50-70% образуют вторичные сообщества на месте сведенных лиственничных лесов;

1.4.3лаково-разнотравно-осоковые луга занимают ложбины стока на равнинах (9,2% от общей площади). В настоящее время на большинстве этих лугов отмечаются процессы остепнения и закустаривания.

2. Выпас домашнего скота изменяет видовой состав травостоев, включая состав доминантов. В травостоях условно заповедных пастбищ, на I и II стадиях дигрессии доминируют дерновинные злаки. Эти сообщества занимают 17,4% изученной территории. В сообществах III стадии в состав доминантов наряду с дерновинными злаками входят виды разнотравья и

кустарников. Пастбища этой стадии занимают 35,2% исследуемой территории. На IV стадии дигрессии основными доминантами выступают полыни (Artemisia frigida, A. dracunculus, A. adamsii) и другие виды разнотравья. Пастбища этой стадии занимают 30,2% исследуемой территории. Сообщества V стадии занимают 12,0% территории, и в них доминируют сорные виды растений. Таким образом, сильно нарушенные пастбища, требующие срочной ротации или рекультивации, занимают более 40% степных пастбищ Центральной Монголии.

3. Изучение динамики фитоценотической значимости наиболее распространенных в сухих степях видов растений, под воздействием разной пастбищной нагрузки, показало, что по мере усиления пастбищной нагрузки проективное покрытие уменьшается у видов имеющих отрицательную реакцию на выпас скота (Stipa hylovii, Agropyron cristatum и Koeleria cristatd). У видов с положительной реакцией на выпас скота {Artemisia

frigida, Carex duriitsculd) проективное покрытие увеличивается и достигает максимальных значений на IV стадии дигрессии.

4. Степень деградации почв, определяемая по основным признакам состояния их зональных типов (мощность дернового горизонта, содержание гумуса и гранулометрический состав), свидетельствует о трансформации темно-каштановых и каштановых почв при усилении пастбищной нагрузки.

5. Использование синтетических снимков Landsat-7 трех каналов (7, 4, 2) показало наибольшую эффективность при разработке контурной нагрузки карты растительности. Для составления карт растительности и антропогенной нарушенности необходимо сочетание полевых исследований на сети ключевых участков и дешифрирования космических снимков.

Список работ по теме диссертации.

1. Микляева И. М., Факхире А. Пастбищная дигрессия сухих степей Центральной Монголии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 5. География. - 2004. -№ 6.-С. 38-43.

2. Микляева И. М., Факхире А. Распространение синантропных видов растений на сухостепных пастбищах центральной Монголии // Мат. Моск. Центра РГО. Биогеография. - 2004. - Вып. 12. - С. 40-47.

3. Гунин П. Д., Бажа С. Н., Факхире А. Исторические аспекты формирования концепции опустынивания в России // Мат. Моск. Центра РГО. Биогеография. - 2004. - Вып. 12. - С. 21-34.

4. Факхире А. Опыт крупномасштабного картографирования состояния степных экосистем на основе полевых и дистанционных методов // Актуальные проблемы экологии и эволюции в исследованиях молодых ученых: Материалы конференции молодых сотрудников и аспирантов ИПЭЭ РАН. М.: Т-во научных изданий КМК - 2004 - С. 184-89.

5. Факхире А. О восстановительных сукцессиях растительности на залежных землях Центральной Монголии // Мат. XI Международной конф. студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов - 2004», секция географии. - М., 2004. - С. 135.

6. Микляева И. М, Факхире А. Современное состояние и вопросы охраны редких растительных сообществ бассейна р. Тола // Проблемы сохранения разнообразия растительного покрова Внутренней Азии. Мат. Всеросс. науч. конф. с международным участием, 7-10 сент. 2004 г., Улан-Удэ. - Ч. 2. - Улан-Удэ, 2004. - С. 38-39.

7. Факхире А. Динамика доминантов растительных сообществ под влиянием выпаса в сухих степях Центральной Монголии // Мат. VIII молодежной конф. ботаников в Санкт-Петербурге, 17-21 мая 2004 г. -СПб., 2004.-С. 191.

8. Факхире А. Особенности флористического и фитоценотического разнообразия сухих степей Центральной Монголии // Тез. конф. молодих вчених-ботаншв (Кашв, 7-10 вересня 2004). - С. 132-134. - (Актуальш проблеми боташки та екологи. - Вип. 9).

9. Fakhireh A., Gunin P. D., Miklyaeva I. M. Succession dynamics of grassland ecosystems of Central Mongolia // Abstr. of proc. The 4th International Iran and Russia Conf. "Agriculture and Natural Resources". Sept. 8-10, 2004, ShahreKord, Iran. - ShahreKord, 2004. - P. 139-140.

10.Bazha S. N., Gunin P. D., Drobyshev Y. I., Fakhireh A. Characteristic of the vegetative cover dynamics on pasturelands of meadow steppes in Mongolia // Abstr. of proc. The 4th International Iran and Russia Conf. "Agriculture and Natural Resources". Sept. 8-10,2004 - ShahreKord, 2004. - P. 214-215.

11.Fakhireh A., Gunin P. D., Miklyaeva I. M. The dynamics of plant species under grazing in forb-grass communities of Central Mongolian rangelands // 12th Iranian researchers Conf. in Europe (IRCE 2004). 3-4 July 2004, Manchester, United Kingdom: [Electronic resource]. - P. 9. - Mode of access: http://www.uisaeurope.com/IRCE%202004/ABSTRACT%20BQ0K.pdf

Издательство ЦПИ при механико-математическом факультете МГУ им. МВ. Ломоносова. Подписано в печать

Формат 60x90 1/16. Усл. печ. л.

Тираж 100 экз. Заказ

Лицензия на издательскую деятельность ИД В 04059, от20.02.2001 г.

Отпечатано с оригинал-макета на типографском оборудовании механико-математического факультета

»22 7 ЗГ

Содержание диссертации, кандидата географических наук, Факхире Акбар

Введение.

1. Сухие степи Монголии и особенности их флористического состава.

1.1 .Положение сухих степей Монголии в степной зоне Евразии

1.2.Разнообразие степей Монголии.

1.3.Основные факторы, обусловливающие дестабилизацию степей Монголии.

2. Методы исследований.

2.1.Использованные методы изучения растительности и оценки ее состояния.

2.2.Методика сбора и камерального анализа материала.

2.3.Организация ГИС "Сэргэлэн".

2.4.Методы разработки карт растительности и современного состояния пастбищ.

2.5. Методика эколого-ботанической оценки современного состояния растительности сухих степей.

3. Краткая характеристика природно-экологических условий модельного полигона.

3.1.Географическое положение и обоснование выбора полигона.

3.2.Климатическая характеристика.

3.3.Неблаго приятные метеорологические условия для зимнего и летнего выпаса овец и коз.

3.4.Почвенный покров модельного полигона.

3.5.Растительност ь.

3.6.Использование земель модельного полигона.

4. Пастбища сухих степей, их продуктивность и состояние.

4.1.Закономерности распределения и антропогенная динамика растительности.

4.2.Дигрессионные ряды пастбищных угодий.

4.3.Выявление видов, различающихся по реакции на выпас скота при крупномасштабных исследованиях на ключевом участке.

4.4.Продуктивность и особенности структуры растительных сообществ сухих степей.

5. Современное состояние и рекомендации по охране и рациональному использованию растительности сухих степей Монголии.

5.1. Современное состояние и антропогенная нарушенности.

5.2.Распространение синантропных видов растений на сухостепных пастбищах Центральной Монголии.

5.3.Редкие виды и типы растительности сухих степей Монголии, нуждающиеся в охране.

Выводы.

Введение Диссертация по наукам о земле, на тему "Диагностика пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии"

В 90-х годах XX века значительно усилилась антропогенная нагрузка на пастбища Монголии, что было вызвано изменением направления социально-экономического развития всей страны. Это было связано, в первую очередь, с ростом численности животноводов (аратов) во многих регионах Монголии, что позволило рассматривать этот процесс как «животноводческий бум», приведший в настоящее время по мнению ряда авторов к «настоящей революции» в сельскохозяйственном секторе экономики страны (Muller, Bat-Ochir Bold, 1996; Грайворонский, 1997). Так, по статистическим данным, уже в конце 90-х годов число семей животноводов и численность сельского населения увеличились в 2.5-3.0 раза по сравнению с концом 80-х годов, а общее поголовье скота с 23.0 до 35.0 млн. голов соответственно (Mongolia: State of the Environment, 2002; Mongolia Environment Monitor, 2003). Слабое развитие инфраструктуры в животноводческом хозяйстве, обеспечивающей своевременный сбыт сельскохозяйственной продукции, привело к необоснованному увеличению с экологической точки зрения численности мелкого рогатого скота в центральных частях Монголии и в Центральном (Тов) аймаке в том числе. В большинстве сомонов этого аймака общее поголовье скота возросло в 3-4 раза, сопровождаясь резкими изменениями структуры стад (отар) в сторону увеличения в 7-10 раз поголовья коз.

Подобная интенсификация использования пастбищ привела к трансформации основных кормовых характеристик угодий— продукции, качества корма и характера травостоев. Все эти изменения происходили и происходят на фоне качественной перестройки структуры растительного к покрова - смены доминантного и субдоминантного состава, внедрения в растительные сообщества сорных видов и ухудшения абиотических условий в экосистемах. Учитывая, что растительность является наиболее показательным индикатором происходящих изменений в пастбищных экосистемах, первоочередными вопросами в наших исследованиях считались: оценка современного состояния растительных сообществ, направленности происходящих в них процессов, а также разработка мер по восстановлению их пастбищной значимости.

С другой стороны, для решения этой экологической проблемы требуется разработка быстрой диагностики возникающих изменений экосистем пастбищ. Перспективными работами в этом направлении в настоящее время считается развитие дистанционных исследований, основанных на применении результатов дистанционного зондирования (Remote sensing) со спутников Земли (Tucker и Sellers, 1986; Золотокрылин, 2003; Виноградов, 1984). Важное значение при этом имеет правильная интерпретация космических данных, которая должна сопровождаться проведением параллельных полевых исследований.

Наиболее информативным видом работ при этом является экологическое картографирование, результатом которого по концепции В.Б. Сочавы (1973) должны быть карты, раскрывающие- связи человека и его деятельности с окружающей его природной средой. Для решения задач настоящего исследования должны разрабатываться прежде всего инвентаризационные карты, отражающие распределение и состояние современного растительного покрова и его антропогенной трансформации (антропогенной нарушенности), а также характер хозяйственного использования < земель (Касимов, 1997; Востокова, Гунин, 1997; Gunin and Bazha, 2003).

Постановка проблемы и актуальность темы'

Актуальность эколого-ботанического исследования сухих степей Центральной Монголии, занимающих более 36% территории страны, с точки зрения экологии растительных сообществ развивающихся в жестких экологических условиях, обусловлена как запросами науки, так и запросами практики землепользования в этом важном пастбищно-земледельческом регионе. Известно, что современное землепользование сопровождается негативными последствиями, выразившимися в настоящее время в развитии деградационных процессов, которые создают реальную опасность возникновения экологически кризисных ситуаций (Чернов, 1990; Добровольский, 1999, 2002). Поэтому все аспекты экологии должны найти и сохранить свое место в общем движении за рациональное землепользование. При этом особое значение имеют региональные исследования, которые создают необходимую базу для сравнительного анализа состояния природной среды и, в частности, растительности в зависимости от различных факторов, в том числе обусловленных хозяйственной деятельностью. Однако, несмотря на усилия экологов, антропогенные воздействия на окружающую среду практически повсеместно оказываются деструктивными. Там, где доминирует человеческая деятельность, происходит дестабилизация растительного покрова из-за резкого ослабления природных механизмов, обеспечивающих поддержание экологического равновесия в растительных сообществах. Известно, что в настоящее время до 33,5% пастбищных угодий территории в подзоне сухих степей Монголии находятся в плохом и очень плохом состоянии (Ecosystems of Mongolia, 1995).

В этой связи изучение пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии можно считать сейчас особенно актуальным, поскольку здесь широкое распространение получают интенсивные антропогенные процессы разрушения естественных ландшафтов, результатом которых оказываются чрезвычайно разнообразные формы деградации природных экосистем и биоресурсов, в первую очередь ухудшение состояния пастбищ, снижение их кормового потенциала, уменьшение биоразнообразия растительных сообществ, потеря почвенного плодородия и усиливающаяся ветровая и водная эрозия почвы и другие.

Цель и задачи исследования

Цель работы - оценка современного состояния растительных сообществ сухих степей Центральной Монголии и разработка системы диагностических признаков дигрессии основных типов пастбищных экосистем. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1) провести анализ карты экосистем Монголии и сделать инвентаризацию растительных сообществ сухих степей;

2) провести геоботаническое обследование модельного полигона и эталонных участков;

3) изучить динамику видового состава растительных сообществ модельного полигона при разной нарушенности;

4) провести сравнительный анализ состояния сообществ с разной степенью нарушенности;

5) выявить диагностические признаки нарушенности растительности пастбищным использованием;

6) построить ряды пастбищной дигрессии растительности;

7) составить на модельный полигон серию карт в масштабе 1: 50000: растительности, антропогенной нарушенности, использования земель и распространения пастбищ с разной стадией дигрессии на основе космических снимков.

Материалы и методы исследования, вклад автора.

В основу работы положены материалы полевых и камеральных исследований, проведенных автором за трехлетний (2002-2004 гг.) период работы в составе Совместной Российско-Монгольской комплексной биологической экспедиции РАН и АНМ. К собранным и составленным автором исходным материалам относятся:

1) полевые геоботанические описания (более 250'описаний), выполненных при маршрутных исследованиях и на ключевых участках;

2) количественные данные обработки геоботанических описаний и морфометрии доминантных видов;

4) серия карт модельного полигона в масштабе 1:50000, разработанных в программе Maplnfo.

Стандартные геоботанические описания выполнялись на пробных у площадях размером 100 м . Для изучения продукции пастбищ брались укосы на площадках 1 м2. Сбор морфометрических данных доминантов проводился по следующим параметрам: высота вегетативных и генеративных побегов, количество генеративных побегов, диаметр и число дернин.

Положения, выдвигаемые на защиту:

Научная новизна:

1. Впервые на основе полевого экологического картографирования пастбищ Центральной Монголии с использованием космических снимков со спутников Landsat и «Ресурс» составлена серия крупномасштабных (м-б 1:50000) карт модельного полигона площадью 1000 км, являющегося репрезентативным для переходной полосы от горной лесостепи к типичным степям, которая позволила отнести большинство степных экосистем, распространенных на модельном полигоне, к сухостепным;

2. Определены качественные и количественные критерии состояния растительных сообществ подзоны сухих степей на 5 стадиях дигрессионных и демутационных сукцессий, вызываемых, основными видами антропогенного воздействия (пастбищное использование, богарное земледелие) во всех основных типах экосистем;

3. На основе космических снимков составлена структура ГИС, состоящая из семи слоев.

Практическая значимость работы.

Результаты исследований могут быть использованы для мониторинга состояния основных типов экосистем, развивающихся в экотонной зоне «лесостепь - типичная степь», расположенных на водоразделе глобального уровня (Тихий океан, Северный Ледовитый океан, бессточный Центральноазиатский бассейн).

Апробация работы и публикации.

Материалы диссертации были представлены: на VIII молодежной конференции ботаников (Санкт-Петербург, 2004); - XI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов - 2004" (Москва, 2004); - 9th Iranian Students Seminar in Europe (Birmingham, England, 29-30 June 2002); - the 3rd international Iran and Russia Conference "Agriculture and Natural Resources" (Moscow, 18-20 September 2002); - Конференции молодых сотрудников и аспирантов института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова "Актуальные проблемы экологии и эволюции в исследованиях молодых ученых института" (Москва, 20-21 апреля 2004); - конкурсе молодых ученых МГУ "Космические снимки для географических исследований" (Москва, 27 апреля 2004); - the 12th Iranian researches conference in Europe in university of Manchester Institute of Science and Technology (3-4 July 2004); -Всероссийской научной конференции «Проблемы сохранения разнообразия растительного покрова Внутренней Азии» (Улан-Удэ, 7-10 сентября 2004); - the

4rd international Iran and Russia Conference "Agriculture and Natural Resources" (ShahreKord, Iran, 8-10 September 2004); - VIII Международном Симпозиуме " Геосистема Убсунурской Котловины - показатель динамики биосферных процессов Центральной Азии" (Кызыл, Республика Тыва, 19-24 августа 2004); -заседании комиссии биогеографии русского географического общества (Москва, 2003).

По теме диссертации опубликовано 11 работ.

Автор диссертации выражает глубокую благодарность д.б.н., профессору П.Д. Гунину и к.г.н. И.М. Микляевой за постоянное внимание и научное руководство при выполнении данной работы, а также профессору Е.Г. Мяло и д.г.н.,'профессору Е.А. Востоковой за оказанную консультативную помощь при обработке собранного материала и редактировании текста диссертации. Выражаю также большую признательность сотрудникам кафедры биогеографии географического факультета МГУ д.г.н. профессору Г.Н. Огуреевой, к.б.н. О.А. Леонтьевой к.г.н. Т.В. Дикаревой, к.г.н. Е.Г. Сусловой, к.г.н. Н.В. Леоновой, к.г.н. Е.Г. Королевой, к.г.н. Л.Г. Емельяновой, В.А. Мироновой аспирантке кафедры биогеографии и сотрудникам Лаборатории экологии аридных территорий ИПЭЭ РАН к.б.н. С.Н. Баже, к.б.н. Ю.И. Дробышеву, к.б.н. Н.И. Дорофеюк, к.г.н. А.В. Прищепе, к.т.н. К.А. Воробьеву, А.В. Андрееву и Т.М. Агапкиной за ценную помощь при проведении исследований.

Автор глубоко благодарен к.б.н., Т.И. Казанцевой (Ботанический институт РАН, г. Санкт-Петербург), к.б.н. И.А. Ямновой (Почвенный институт РАСХН), к.б.н., В. А Чердоновой (ИПЭЭ РАН), Д.Л.Голованову (Географический ф-т МГУ) за ценные консультации и помощь во время проведения полевых работ.

Заключение Диссертация по теме "Физическая география и биогеография, география почв и геохимия ландшафтов", Факхире Акбар

выводы

Растительный покров модельного полигона площадью 1000 км отличается сложной структурой. Здесь представлены 4 группы формаций растительности, 28 формаций, 45 групп ассоциации, 55 ассоциаций и выявлено 270 видов растений.

1.1. Наиболее распространенными являются дерновиннозлаковые степи (50% от общей площади полигона), занимающие равнины и склоны сопок различных экспозиций.

1.2. Разнотравно-дерновиннозлаковые степи (34,5% от общей площади) распространены на вогнутых участках склонов сопок и низкогорий северной, восточной и западной экспозиций, на вершинах представлены петрофитноразнотравно-дерновиннозлаковые сообщества.

1.3. Лиственничные леса занимают небольшие участки (2,4% от общей площади) на склонах сопок и низкогорий северной экспозиции; заросли кустарников (1,7% от общей площади), в основном из Betula fusca, с проективным покрытием 50-70% образуют вторичные сообщества на месте сведенных лиственничных лесов.

Выпас домашнего скота изменяет видовой состав травостоев, включая состав доминантов. В травостоях условно заповедных пастбищ, на I и II стадиях дигрессии доминируют дерновинные злаки. Эти сообщества занимают 17,4% изученной территории. В сообществах III стадии в состав доминантов наряду с дерновинными злаками входят виды разнотравья и кустарников. Пастбища этой стадии занимают 35,2% исследуемой территории. На IV стадии дигрессии основными доминантами выступают полыни (.Artemisia frigida, A. dracunculus, A. adamsii) и другие виды разнотравья. Пастбища этой стадии занимают 30,2% исследуемой территории. Сообщества V стадии занимают 12,0% территории, и в них доминируют сорные виды растений. Таким образом, сильно нарушенные пастбища, требующие срочной ротации или рекультивации, занимают более 40% степных пастбищ Центральной Монголии.

3. Изучение динамики фитоценотической значимости наиболее распространенных в сухих степях видов растений, под воздействием разной пастбищной нагрузки, показало, что по мере усиления пастбищной нагрузки проективное покрытие уменьшается у видов имеющих отрицательную реакцию на выпас скота {Stipa krylovii, Agropyron cristatum и Koeleria cristata). У видов с положительной реакцией на выпас скота {Artemisia frigida, Carex duriuscula) проективное покрытие увеличивается и достигает максимальных значений на IV стадии дигрессии.

Библиография Диссертация по наукам о земле, кандидата географических наук, Факхире Акбар, Москва

1. Абатуров Б. Д. Экологические последствия пастьбы копытных млекопитающих для экосистем полупустыни // Экологические процессыв аридных биогеоценозах: Докл. на XIX ежегодных чтениях памяти академика В.Н. Сукачева. М., 2001. С. 57-83.

2. Александрова В.Д. Динамика растительного покрова // Полевая геоботаника. Т. III. М.; JL: Наука, 1964. С. 300-447.

3. Александрова В.Д. Классификация растительности. JL: Наука, 1969. 276с.

4. Андроников B.JL, Шершукова Г.А. Зона сухих степей // Почвенный покров основных природных зон Монголии. М.: Наука, 1978. С. 103 177.

5. Бажа С.Н. Эколого-биологическая оценка деградационных процессов экосистем южной части бассейна Байкала: Автореф. дис. . канд. биол. наук. М., 2002. 23 с.

6. Банникова И.А. Лесостепь Внутренней Азии: структура и функция. М., 2003. 287 с.

7. Береснева И.А. Мезо- и микроклиматические ресурсы МНР // Природные условия, растительный и животный мир Монголии. Пущино, 1992. С. 1538.

8. Береснева И.А. Мезоклиматические ресурсы аридной зоны Азии: Автореф. дис. . д-ра геогр. наук. СПб., 1992. 44 с.

9. Бойков Т.Г. Редкие и типичные (эталонные) растительные сообщества Байкальской Сибири, нуждающиеся в охране. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ РАН, 1999. 65 с.

10. Болд Г. История пастбищного использования степей Монголии: Автореф. дис. . канд. биол. наук. М., 1989. 18 с.

11. Быков Б.А., Степанова Е.Ф. Кустарниковые степи как тип растительности ф И Изв. ВГО. 1953. Т. 85, вып. 1. С. 6-12.

12. Виноградов Б.В. Аэрометоды изучения растительности аридных зон. М.; Л.: Наука, 1966. 361 с.

13. Виноградов Б.В. Аэрокосмический мониторинг экосистем. М.: Наука, 1984. 320 с.

14. Воробьев В.В. Проблема Байкала на современном этапе // География иприродные ресурсы. 1988. № 3. С. 3-14.

15. Воронов А.Г. О некоторых производных фитоценозах субтропиков // Тр. МОИП. Отд. биол., секц. ботаника. 1966. Т. 27. С. 70-83.

16. Востокова Е.А. и др. Методология оценки состояния и картографирования экосистем в экстремальных условиях. Пущино, 1993. 202 с.

17. Востокова Е.А. Экологическая оценка состояния экосистем бассейна р. Селенги // Центральная Азия в XXI веке. Устойчивое развитие. Кызыл; М.: Слово, 2000. С. 114-120.

18. Востокова Е.А., Гунин П.Д. Карта экосистем Монголии как основа для w' ландшафтно-экологического мониторинга. Материалы МЦРГО

19. Биогеография». М., 1997. С. 38-45.

20. Востокова Е.А., Гунин П.Д., Бажа С.Н. Экологическая безопасность при трансграничных взаимодействиях России и Монголии // Экологическая безопасность на пороге XXI века: Тез. докл. СПб., 2000. С. 60-61.

21. Востокова Е.А., Гунин П.Д., Микляева И.М. Антропогенная динамика растительности степей Внутренней Азии // Современные проблемы ботанической географии, картографии, геоботаники, экологии. СПб., 2000. С. 179-181.

22. Востокова Е.А., Гунин П.Д., Рачковская Е.И. и др. Экосистемы Монголии: Распространение и современное состояние. М.: Наука, 1995. 223 с.

23. Востокова Е.А., Сущеня В.А., Шевченко JI.A. Экологическое ф. картографирование на основе космической информации. М.: Недра, 1988.223 с.

24. Востокова Л.Б., Балабко П.Н., Доржготов Д., Эрдэнэтуяа, Очирбат Ч. Биологическая продуктивность и зольный состав растительностипастбищ на каштановых почвах МНР // Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С. 236-248.

25. Высоцкий Г.Н. Про люов1 выпаси // Тр. I cecii Науков. консультац. ради при НКЗС. Харшв, 1928. С. 193-195.

26. Высоцкий Г.Н. Ергеня (Культурно-фитологический очерк) II Труды Бюро по прикладной ботанике. 1915. Т. 8, № 10-11. 331 с.

27. Гладков Н.А., Михеев А.В., Галушин В.М. Охрана природы. М.: Высш. шк., 1975. 240 с.

28. Голубева Е.И. Методы диагностики состояния антропогенно трансформированных экосистем. М.: Изд-во МГУ, 1999. 68 с.

29. Горшкова А.А. Рациональное использование степных пастбищ Сибири // Проблемы интенсификации лугопастбищного хозяйства. М.: ВНИИК им. Вильямса, 1989. С. 188-194.

30. Горшкова А.А. Биология степных пастбищных растений Забайкалья. М.: Наука, 1966. 272 с.

31. Горшкова А.А. Пастбища Забайкалья. Иркутск, 1973. 157 с.

32. Горшкова А.А., Гринева Н.Ф., Журавлева Л.Д. и др. Экология и пастбищная дигрессия степных сообществ Забайкалья. Новосибирск: Наука, 1977. 192 с.

33. Горшкова А.А., Мордкович В.Г., Стебаева С.К. Биодиагностика сохранения и восстановления степных пастбищных экосистем Сибири // Сибирский экологический журнал. 1994. № 5. С. 403-416.

34. Горшкова А.А., Шушуева М.Г. Изменение структуры степных фитоценозов Тувы под влиянием антропогенных факторов // Охрана растительного мира Сибири. Новосибирск, 1981. 224 с.

35. Грайворонский В.В. Современное аратство Монголии: социальные проблемы переходного периода (1980-1995). М., 1997.

36. Грубов В.И. Флора и ботанико-географическое районирование МНР // Вопр. географии. М.: Географгиз, 1954. Т. 35. С. 172-201.

37. Грубов В.И. Конспект флоры Монгольской Народной Республики. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955.308 с.

38. Грубов В.И. Опыт ботанико-географического районирования Центральной Азии. Л.: Всесоюз. ботан. общ-во, 1959. 81 с.

39. Губанов И.А. Конспект флоры Внешней Монголии: (Сосудистые растения). М.: Валанг, 1996. 136 с.

40. Гунин П.Д., Востокова Е.А. (ред.). Экосистемы Монголии. М.: Наука, 1995.221 с.

41. Гунин П. Д., Востокова Е.А. Ландшафтная экология. М.: Биоинформсервис, 2000. 220 с.

42. Гунин П. Д., Востокова Е.А. Принципы экологического природопользования в Восточно-Азиатском секторе степей // Устойчивое развитие малых народов Центральной Азии и степные экосистемы. Т. 1. Кызыл; М.: Слово, 1997. С. 125-133.

43. Гунин П.Д., Востокова Е.А., Кузиков И.В., Прищепа А.В. Биоразнообразие и охрана экосистем Внутренней Азии // Изучение' и охрана разнообразия фауны, флоры и основных экосистем Евразии. М., 2000. С. 64-76.

44. Гунин П.Д., Востокова Е.А., Матюшкин Е.Н. Охрана экосистем Внутренней Азии. М.: Наука, 1998. 220 с.

45. Гунин П.Д., Друк А.Я., Краснощекое Ю.Н., Прищепа А.В., Радзиминский П.З., Чернышов Е.П. Антропогенная нарушенность геосистем основных природных зон Монгольской Народной Республики // Изв. АН СССР. Сер. геогр. 1991. № 2. С. 43-45.

46. Гунин П.Д., Климанова О.А., Микляева И.М. Специфика геоэкологического мониторинга природных и природно-антропогенных экосистем восточно-азиатского сектора степей // Арид. экосистемы. 1996. Т. 2, № 4. с. 24-37.

47. Гунин П.Д., Микляева И.М., Бажа С.Н., Слемнев Н.Н., Чердонова В.А. Особенности деградации и опустынивания растительных сообществлесостепных и степных экосистем южного Забайкалья // Арид. экосистемы. 2003. Т. 9, № 19-20. С. 7-21.

48. Гунин П.Д., Самойлова Г.С., Друк А.Я., Востокова Е.А. и др. Экологическая оценка состояния природной среды и принципы составления карты антропогенной нарушенности экосистем Монголии // Вестн. МГУ. Сер. геогр. 1992. № 1. С. 92-99.

49. Гунин П.Д., Слемнев Н.Н., Микляева И.М., Бажа С.Н. Антропогенные сукцессии в экотонной зоне между лесами и степями Монголии // Проблемы ботаники южной Сибири и Монголии. Барнаул, 2002. С. 50-53.

50. Динесман Л.Г., Болд Г. История выпаса скота и развития пастбищной дигрессии в степях Монголии. Историческая экология диких и домашних копытных. М.: Наука, 1992. С. 172-216.

51. Дмитриев П.П., Гуричева Н.П. Мелкие млекопитающие в пастбищных биогеоценозах Восточного Хангая // География и динамика растительного и животного мира МНР. М.: Наука, 1978. С. 124-131.

52. Дмитриев П.П., Гуричева Н.П. Основные формы пятнистости растительного покрова горных степей Восточного Хангая // Докл. АН СССР. 1983. Т. 271, № 1. С. 250-254.

53. Добровольский Г.В. (ред.). Опустынивание и деградация почв. Материалы междунар. конф. М.: Изд-во МГУ, 1999. 498 с.

54. Добровольский Г.В. (ред.). Деградация и охрана почв. М.: Изд-во МГУ, 2002. 360 с.

55. Добровольский Г.В., Федоров К.Н., Доржготов Д. и др. Актуальная проблема изучения почвенного покрова Монголии в системе экологических природоохранных исследований // Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. С. 57-70.

56. Доржготов Д. Почвы Монголии (генезис, систематика, география, ресурсы и использование): Автореф. дис. . д-ра биол. наук. М., 1992. 31 с.

57. Евдокимова А.К., Прищепа А.В., Макарова М.Г. Методические вопросы оценки воздействия дорожной дигрессии на экосистемы // Методологические вопросы оценки состояния природной среды МНР. Пущино, 1990. С. 17-19.

58. Ершова Э.А. Степные пастбища и их использование // Сиб. вестн. с.-х. науки. Новосибирск, 1985. № 2 (86). С. 45-54.

59. Золотокрылин А.Н. Климатическое опустынивание. М.: Наука, 2003. 246 с.

60. Иванов А.Д. Эоловые пески Западного Забайкалья и Прибайкалья. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1966. 232 с.

61. Казанцева Т.И., Гордеева Т.К., Даваажамц Ц. Продуктивность тырсово-холоднополынно-житняково-змеевковой сухой степи // Сухие степи МНР. Л.: Наука, 1988. С. 146-155.

62. Калинина А.В. Основные типы пастбищ Монгольской Народной Республики. Л.: Наука, 1974. 182 с.

63. Карамышева З.В. Растительность северо-восточной части Центрально-Казахстанского мелкосопочника // Тр. Ботан. ин-та АН СССР. Сер. 3. Геоботаника. Л., 1961. Вып. 13. С. 464-486.

64. Карамышева З.В. Карта растительности Монгольской Народной Республики // Геоботаническое картографирование. Л.: Наука, 1981. С. 322.

65. Карамышева З.В., Волкова Е.А., Рачковская Е.И., Сумерина И.Ю. Карта растительности Монгольской Народной Республики // Геоботаническое картографирование. Л.: Наука, 1987. С. 5-26.

66. Карта растительности МНР масштаба 1: 1 500 000. М.: ГУГК, 1979 (на 4-х листах).

67. Кашкин В.Б., Сухинин А.И. Дистанционное зондирование земли из космоса. Цифровая обработка изображений. М.: Логос, 2001. 262 с.

68. Климанова О.А. Геоэкологический мониторинг степных ландшафтов Монголии. М.; Смоленск, 1999. 130 с.

69. Касимов Н.С. (ред.) Комплексное экологическое картографирование (географический аспект). М.: Изд-во МГУ, 1997. 146 с.

70. Краснощекое Ю.Н., Горбачев В.Н. Лесные почвы бассейна оз. Байкал. Новосибирск: Наука, 1987. 145 с.

71. Куминова А.В. Растительный покров Алтая // Изв. СО АН СССР, 1960. 450 с.

72. Лавренко Е.М. Об изучении продуктивности наземного растительного покрова // Ботан. журн. 1955. Т. 40, № 3. С. 339-346.

73. Лавренко Е.М. Степи и сельскохозяйственные земли на их месте // Растительный покров СССР. Т. 2. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1956. С. 595730.

74. Лавренко Е.М. Провинциальное разделение центрально-азиатской подобласти степной области Евразии // Ботан. журн. 1970. Т. 55, № 12. С. 609-625.

75. Лавренко Е.М., Карамышева З.В., Никулина Р.И. Степи Евразии. Л.: Наука, 1991. 144 с.

76. Лавренко Е.М., Никулина Р.И. Положение сухих степей в системе ботанико-географического районирования МНР // Сухие степи Монгольской Народной Республики. Л.: Наука, 1984. С. 6-10.

77. Лукичева А.Н. Азия. Растительность: (карта М. 1:25000000) // Физико-географический атлас Мира. М., 1964. С. 110-111.

78. Лурье И.К. Основы геоинформатики и создание ГИС // Дистанционное зондирование и географические информационные системы. Ч. 1. М.: Изд-во "ИНЭКС-92", 2002. 140 с.

79. Макунина А.А. Физическая география горных регионов СССР. М.: Изд-во МГУ, 1986. 167 с.

80. Малышев Л.И. Экология и пастбищная дигрессия степных сообществ Забайкалья. Новосибирск: Наука, 1977. 191 с.

81. Методические рекомендации по дешифрированию космической информации для картографического обеспечения мероприятий по охране окружающей среды / Ред. Е.А. Востокова. М.: ГУГК., 1988. 120 с.

82. Микляева И.М., Гунин П.Д., Бажа С.Н. Новые данные о вековой динамике пастбищных экосистем Монголии // Материалы МЦРГО. Биогеография. Вып. 10. М., 2002. С. 41-53.

83. Микляева И.М., Лысак О.А. Пастбищная дигрессия степей восточной Монголии//Бюл. МОИП. Отд. биол. 1996. Т. 101, вып. 1. С. 88-94.

84. Микляева И.М., Востокова Е.А. Сравнительный анализ современного состояния сухостепных экосистем Монголии и северо-восточного Китая // Вестн. МГУ. Сер. 5. География. 2001. № 1. С. 28- 34.

85. Миркин Б.М., Кашаков Р.Ш., Чогний О. и др. Фитоценологические основы улучшения естественных кормовых угодий МНР. М.: Наука, 1988. 136 с.

86. Мирошниченко Ю.М. Динамика степной и пустынной растительности в центральной части МНР: Автореф. дис. . канд. биол. наук Л., 1967.

87. Мяло Е.Г. и Левит О.В. Современное состояние и тенденции развития растительного покрова Черных земель // Арид. экосистемы. 1996. Т. 2, № 2-3. С. 145-152.

88. Мяло Е.Г. Солдатов М.С. Картографическое отображение эколого-динамических связей растительности сухих степей // Вестн. МГУ. Сер. 5. География. 1994. № 3. С. 39-43.

89. Намзалов Б.Б. Степи Южной Сибири. Новосибирск; Улан-Удэ, 1994. 307 с.

90. Национальный Атлас МНР. Улан-Батор; Москва, 1990. 143 с.

91. Неронов В.В. Структура степной зоны Евразии в свете концепции экотонов // Вопросы степеведения. Оренбург, 2000. С 42-46.

92. Ногина Н.А. Почвы Забайкалья. М.: Наука, 1964. 314 с.т

93. Ногина Н.А. (ред.). Почвенная карта МНР. 1980. М-б 1:2500000.

94. Ногина Н.А. Своеобразие почв и процессов почвообразования в Центральноазиатской фации //Почвоведение, 1989. № 9. С. 5-14.

95. Ногина Н.А., Доржготов Д., Уфимцова К.А., Евстифеев Ю.Г., Максимович С.В. Почвенный покров и почвы Монголии. М.: Наука, 1984. 190 с.

96. Новикова Н.М. Динамика растительности дельтовых равнин аридных районов вследствие антропогенного преобразования речного стока // Биогеографические аспекты опустынивания. М.: МГФО, 1985. С. 31-40.

97. Обручев В.А. Селенгинская Даурия. Орографический и геологический очерк. Л., 1929. 208 с.

98. Огуреева Г.Н., Микляева И.М., Сафронова И.Н., Юрковская Т.К. Карта "Зоны и типы поясности растительности России и сопредельных территорий" (1: 200 000). М.: ЭКОР, 1999. (на 2-х листах).

99. Панкова Е.И. Генетические свойства каштановых почв Центральноазиатской почвенно-географической провинции (на примере почв МНР) // Почвоведение. 1974. № 12. С. 42-53.

100. Пачоский И.К. Описание растительности Херсонской губернии. II. Степи. Херсон, 1917.

101. Пачоский И.К. Регресс растительного покрова // Основы фитосоциологии. Херсон, 1921. С. 220-227.

102. Природные условия, растительный покров и животный мир Монголии: Сб. научных трудов. Пущино, 1988. 348 с.

103. Работнов Т.А. Фитоценология. М.: Изд-во МГУ. 1978. 384 с.

104. Раменский Л.Г. Проблемы и методы изучения растительного покрова. Избранные работы. Л.: Наука, 1917. 334 с.

105. Региональная схема комплексного использования и охраны водных ресурсов бассейна реки Селэнгэ. Атлас. Улан-Батор: ГУГК МНР, 1986. Т. I. 53 е.; Т. II. 335 с.

106. Рожевиц Р.Ю. Род ковыль Stipa L. // Флора СССР. Т. 2. Л., 1934. С. 79112.

107. Романов Г.А., Цэдэв Д., Кудайбергенов Г.К. Почвозащитное земледелие в Монголии. М.: Агропромиздат, 1988. 222 с.

108. Семенова-Тян-Шанская A.M. Динамика степной растительности. На примере изучения луговых степей и остепненных лугов Центральной лесостепи. М.; Л.: Наука, 1966. 174 с.

109. Соколов В.Е., Пузаченко Ю.Г., Базилевич Н.И., Гунин П.Д. Принципы организации и программа экологического мониторинга // Теоретические основы и опыт экологического мониторинга. М.: Наука, 1983. С. 222231.

110. Сочава В.Б. Теоретические предпосылки картографирования среды обитания // Докл. Ин-та географии Сибири и Дальнего Востока. 1973. № 40. С. 3-15.

111. Статистический сборник. Улан-Батор, 1991.

112. Сукачев В.Н. Основы лесной типологии и биогеоценологии. Т. I. Л.: Наука, 1972.416 с.

113. ИЗ. Сукачев В.Н. Растительные сообщества: (Введение в фитосоциологию). М.; Л.: Книга, 1928. 232 с.

114. Тулохонов А.К., Абидуева Т.Н. Эволюция современного и реликтового опустынивания криолитозоны Забайкалья // Опустынивание и деградация почв. М., 1999. С. 190-196.

115. Умаров К.У., Якунин Г.Н. Почвы // Сухие степи МНР. 4.2. Стационарные исследования (сомон Унжул). Л.: Наука. 1988. С. 176- 181.

116. Физико-географический Атлас мира. М.: Изд-во АН СССР, 1964. 298 с.

117. Флора СССР. Т. 2,3, 6, 8, 10, 26. М.; Л.: Наука, 1934-1961.

118. Хильбиг В. К развитию рудеральной растительности в МНР // Природные условия, растительный покров и животный мир Монголии. Пущино, 1988. С. 256-265.

119. Цвелев Н.Н. Злаки СССР. Л., 1976. 788 с.

120. Цэрэнбалжид Г. Сорная флора Орхон-Селенгинского земледельческого района МНР и биологическое обоснование мер борьбы с нею: Автореф. дис. . канд. биол. наук. 1971. 19 с.

121. Чернов Ю.И. Фундаментальная экология и охрана природы // Проблемы экологии: Материалы I Учредительного совещания академий наук социалистических стран по проблеме "экология". Петрозаводск: Карелия, 1990. С. 121-128.

122. Чогний О. Закономерности пастбищной дигрессии и постпастбищной демутации // Фитоценотические основы улучшения естественных кормовых угодий МНР. М.: Наука, 1988. С. 45-81.

123. Экология и природопользование в Монголии. Пущино, 1992. 288 с.

124. Экосистемы Монголии: распространение и современное состояние / Отв. ред. П.Д. Гунин, Е.А. Востокова. М.: Наука, 1995. 223 с.fr 125. Юнатов А.А. Основные черты растительного покрова Монгольской

125. Народной Республики. Тр. Монг. комиссии. Вып. 39. М.; JL: Изд-во АН СССР, 1950.223 с.

126. Юнатов А.А. Кормовые растения пастбищ и сенокосов Монгольской Народной Республики. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954. 351 с.

127. Юнатов А.А. Типы и содержание геоботанических исследований. Выбор пробных площадей и заложение экологических профилей // Полевая геоботаника. Т. 3. Л.: Изд-во АН СССР, 1964. С. 9-36.

128. Юнатов А.А. Пустынные степы Северной Гоби в Монгольской Народной Республике. Л.: Наука, 1974. 130 с.

129. Юнатов А. А., Дашням Б., Гербих А.А. Карта растительности Монгольской Народной Республики. М. 1: 1 500 000. М., 1979. (на 4-х листах)

130. Bazha S.N., Gunin P.D., Miklyaeva I.M. Degradation processes in steppe ecosystems and formation of social-hazardous plant communities in Northern Mongolia and Southern Buryatia // Open Symp. on Change and Sustainability

131. The map "Ecosystems of Mongolia". Ed. by P.D. Gunin, E.A. Vostokova. 1995. 15 sheets.

132. Fredric E., Clements F.E. Plant succession: an analysis of the development of the vegetation. Carnegie Inst. Wash. Publ. 1916. 242 p.

133. Fredric E., Clements F.E. Plant indicators: the relation of plant communities to process and practice. Washington, 1920. 388 p.

134. Gunin P.D. and Bazha S.N. Ecological assessment of Degradation processes in the Mongolia part of Baikal Basin. Conserving Biodiversity in arid Regions. Kluwer Academic Publishers. Boston/Dordrecht/London, 2003. pp. 157-177.

135. Gunin P.D., Miklyaeva I.M., Bazha S.N. Succession dynamics of rangelands ecosystems of Mongolia. Fundamental Issues Affecting sustainability of the Mongolian steppe. IISNC, Ulaanbaatar, 2002. Pp. 122 141.

136. Gunin P.D., Vostokova E.A., Dorofeyuk N.I., Tarasov P.E. and Black C. Vegetation Dynamics of Mongolia. Geobotany 26. Kluwer Academic Publishers, Dordrecht/Boston/London, 1999. 238 p.

137. Hilbig W. The Vegetation of Mongolia. SPB Academic Publishing. Amsterdam, 1995. 258 p.

138. Karamysheva Z.V., Khramtsov V.N. The Steppes of Mongolia. Braun-Blanquetia, N 17, Camerino, 1995. 70 p.

139. Mongolia Environment Monitor. Ulaanbaatar, 2003. 38 p.

140. Mongolia: State of the Environment. UNEP RRC. AP, 2002. 73 p.

141. Mongolian action-21. Program for 21st century. Ulaanbaatar, 1999. 297 p.

142. Mongolian Economy and society in 1999. Statistical Yearbook. Ulaanbaatar, 2000. 128 p.

143. Muller F.V. and Bat-Ochir Bold. On the Necessity of New Regulations for Pastoral Land Use in Mongolia. Applied Geography and Development. Institute for Scientific Co-operation, Tubingen, Federal Republic of Germany. Vol.48. 1996. Pp. 29-51.Ш

144. Tucker C.J., Sellers P.G. Satellite remote sensing of primary production // Remote Sensing, 1986. N 7. Pp. 1395-1416.

Информация о работе

Факхире Акбар
кандидата географических наук
Москва, 2004
ВАК 25.00.23

Диссертация

Диагностика пастбищной дигрессии сухих степей Центральной Монголии - тема диссертации по наукам о земле, скачайте бесплатно

Автореферат

Похожие работы