Влияние препарата семакс на отставленные эффекты неонатальной изоляции у детенышей белых крыс

Володина, Мария Александровна

Бесплатный автореферат и диссертация по биологии на тему
Влияние препарата семакс на отставленные эффекты неонатальной изоляции у детенышей белых крыс
ВАК РФ 03.03.01, Физиология

Автореферат диссертации по теме "Влияние препарата семакс на отставленные эффекты неонатальной изоляции у детенышей белых крыс"

На правах рукописи

Володина Мария Александровна

ВЛИЯНИЕ ПРЕПАРАТА СЕМАКС НА ОТСТАВЛЕННЫЕ ЭФФЕКТЫ НЕОНАТАЛЬНОЙ ИЗОЛЯЦИИ У ДЕТЕНЫШЕЙ БЕЛЫХ КРЫС

Специальность 03.03.01 - физиология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологических наук

1 О НОЯ 2011

МОСКВА-2011

4859443

Работа выполнена на кафедре физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (заведующий кафедрой - доктор биологических наук, профессор A.A. Каменский).

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор биологических наук Левицкая Наталья Григорьевна

доктор биологических наук Полетаева Инга Игоревна кандидат биологических наук Шамакина Инна Юрьевна

Учреждение Российской академии медицинских наук НИИ Фармакологии имени В.В. Закусова РАМН

Защита диссертации состоится 28 ноября 2011 г. в 1530 часов на заседании Диссертационного совета Д 501.001.93 при Биологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова по адресу: 119991, г. Москва, Ленинские горы, дом 1, строение 12, Биологический факультет МГУ, аудитория М-1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан 27 октября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор биологических наук

Б.А. Умарова

Общая характеристика работы

Актуальность проблемы. Важная роль неонатального периода жизни в развитии нейрофизиологических механизмов и дальнейшем становлении ментальных функций не вызывает сомнений. Известно, что болевые воздействия и стресс, перенесенные новороэденными детьми, приводят впоследствии к нарушениям развития нервной системы и значительным изменениям поведения [Poster et а!., 1999]. Хотя рядом авторов выявлена корреляция между неонатальными воздействиями и нарушениями поведения взрослого человека, вопрос этот остается недостаточно исследованным [Anand, Scalzo, 2000]. Поэтому изучение долговременных последствий неонатального стресса и поиск возможных путей их коррекции являются актуальной проблемой современной медицины и физиологии. Эффекты неонатального стресса активно исследуются в экспериментах на животных, в частности на крысах и мышах. Эксперименты на животных с использованием различных аверсивных воздействий позволяют определить зависимость отставленных изменений поведения от срока и природы стрессогенного воздействия и способствуют поиску методов коррекции последствий неонатального стресса.

Клинические исследования показали, что нарушение социо-эмоциональной связи матери и ребенка в первый год жизни является серьезным стрессогенным фактором и в дальнейшем повышает риск развития многих психических заболеваний [Roman et al, 2006; Russek, Schwartz, 1997]. В экспериментах на животных показано, что длительное отлучение детенышей от матери (материнская депривация/неонатальная изоляция) в ранний постнатальный период влияет на физическое развитие и вызывает долговременные отставленные изменения поведения животных разных видов. Материнская депривация рассматривается как модель неонатального стресса [Hall, 1998; Anisman et al., 1998]. Оценке отставленных эффектов материнской депривации и неонатальной изоляции посвящены многочисленные исследования. Однако результаты этих исследований крайне противоречивы. Противоречивость полученных результатов может быть связана с различиями в протоколах экспериментов [Rees et al., 2006].

Необходимы дальнейшие исследования отставленных эффектов хронической материнской депривации и неонатальной изоляции, а также разработка адекватной модели неонатального стресса в экспериментах на животных.

Гептапептид семакс является аналогом фрагмента АКТГ(4-10), обладающим пролонгированным ноотропным действием [АвИтапп е! а1., 1995]. Исследования показали, что этот пептид также обладает нейропротекгорными и нейротрофическими эффектами [Левицкая и др., 2002; йоЫоу е1 а1., 2006]. В настоящее время семакс используется в медицине в качестве ноотропного и нейропротекторного препарата. Эксперименты на животных показали, что хроническое неонатальное введение семакса приводит в дальнейшем к увеличению исследовательского поведения, снижению тревожности и улучшению обучения крыс. Эффекты носили отставленный долговременный характер [Себенцова и др., 2004]. Изменения поведения животных, получавших семакс в неонатальный период, были противоположны изменениям поведения крыс, перенесших неонатальный стресс, что позволяет предположить возможность компенсации негативных последствий неонатального стресса при помощи семакса.

Цели и задачи исследования Целью настоящей работы явилось исследование долговременных эффектов хронического неонатального стресса, вызванного ранней изоляцией, и неонатального введения селективного ингибитора обратного захвата серотонина, а также оценка возможности коррекции этих эффектов при помощи семакса.

Перед нами были поставлены следующие задачи:

- разработка адекватной модели неонатального стресса, вызванного хронической неонатальной изоляцией детенышей белых крыс;

- оценка эффектов хронической неонатальной изоляции детенышей белых крыс;

- изучение эффектов хронического интраназального введения семакса в различные периоды неонатального развития;

- оценка возможности коррекции последствий неонатального стресса при помощи неонатального введения семакса;

- изучение отставленных эффектов хронического неонатального введения флувоксамина детенышам белых крыс и сопоставление этих эффектов с эффектами неонатальной изоляции;

- оценка возможности коррекции последствий введения флувоксамина при помоици препарата семакс.

Научная новизна. В рамках настоящей работы впервые были исследованы долговременные эффекты хронического неонатального стресса, вызванного ежедневной неонатальной изоляцией (НИ) детенышей белых крыс на 5 часов в день в период с 1 по 14 день постнатального развития. Впервые проведена оценка влияния ежедневного интраназального введения семакса в различные периоды раннего постнатального развития на последствия неонатального стресса. Было показано, что НИ приводит к задержке физического развития, изменениям поведения крыс в возрасте 1-2 месяцев, а также снижению гормонального ответа на стрессогенное воздействие в возрасте 2 месяцев. В представленной работе впервые показана возможность коррекции негативных последствий неонатального стресса при помощи препарата семакс. Кроме того, в работе впервые были исследованы отставленные эффекты хронического введения селективного ингибитора обратного захвата серотонина флувоксамина в период раннего постнатального развития, а также проведена оценка возможности коррекции эффектов введения флувоксамина последующим введением семакса. Показано, что неонатальное введение флувоксамина приводит к отставленному снижению массы тела, вызывает долговременные негативные изменения поведения животных и приводит к нарушению способности к обучению. Впервые продемонстрирована возможность нормализации поведения животных, нарушенного введением флувоксамина, последующим введением семакса.

Положения, выносимые на защиту

выражен при проведении инъекций с 1 по 14 день жизни, влияние на обучение - при осуществлении инъекций с 15 по 28 день жизни.

2. Ежедневная НИ (5 ч/день) с 1 по 14 день постнатального развития приводит отставанию физического развития, повышению уровня тревожности, снижению исследовательской активности, повышению степени депрессивности и ослаблению гормонального ответа на стрессогенное воздействие.

3. Ежедневное интраназальное введение семакса в дезе 0.05 мг/кг с 15 по 28 день жизни ослабляет влияние НИ на физическое развитие, эмоциональное состояние и гормональный ответ на стрессогенное воздействие, а также оказывает стимулирующее действие на обучение с положительным подкреплением.

4. Ежедневное внутрибрюшинное введение флувоксамина в дозе 10 мг/кг оказывает кратковременное стимулирующее действие на физическое развитие, приводит к отставленному снижению массы тела, повышению уровня тревожности и ухудшению обучения белых крыс.

5. Ежедневное интраназальное введение семакса с 15 по 28 день постнатального развития ослабляет отставленные эффекты неонатального введения флувоксамина.

Теоретическое и научно-практическое значение работы.

В представленной работе было проведено исследование отставленных последствий экспериментальных манипуляций (интраназальные инъекции воды, кратковременное отлучение от матери) в течение первого месяца жизни, а также проведено сравнение эффектов манипуляций, осуществляемых на различных этапах раннего постнатального развития крыс. Полученные результаты могут быть использованы при разработке экспериментальных моделей неонатального стресса на животных.

В ходе выполнения работы была разработана модель неонатального стресса у белых крыс. Данная модель может быть использована для дальнейшего изучения механизмов влияния неонатального стресса на физическое развитие и поведенческие функции животных, а также для поисков путей коррекции негативных последствий неонатального стресса.

Проведена оценка отставленных последствий неонатального введения препарата флувоксамин. Флувоксамин относится к группе селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, широко используемой при лечении депрессивных и тревожных расстройств, в том числе у беременных и кормящих женщин. В ходе проведенного исследования было показано, что введение флувоксамина детенышам белых крыс в раннем неонатальном периоде вызывает отставленные нарушения эмоционального статуса и способности к обучению животных, сохраняющиеся до 2 месяцев. Полученные данные необходимо учитывать при назначении данного препарата беременным и кормящим женщинам.

Введение семакса с 15 по 28 день жизни ослабляло последствия НИ и введения флувоксамина. Полученные результаты могут послужить основой для расширения клинического применения лекарственного препарата семакс, в частности, для лечения патологий у детей в ранний лостнатальный период.

Сопоставление отставленных эффектов НИ и последствий введения флувоксамина в ранний неонатальный период позволяет предположить, что влияние НИ на уровень тревожности и исследовательское поведение крыс опосредовано изменением активности серотонинергической системы мозга, что может быть использовано для разработки методов коррекции негативных последствий неонатального стресса

Апробация работы. Результаты работы были изложены на конференции "Нейрохимические механизмы формирования адаптивных и патологических состояний мозга" (Санкт-Петербург, 2008), Всероссийской научно-практической конференции "Физиология адаптации" (Волгоград, 2008), II съезде физиологов СНГ (Молдова, 2008), III Международной конференции "Химия, структура и функция биомолекул" (Минск, 2008), IV и V Российском симпозиуме "Белки и пептиды" (Казань, 2009; Петрозаводск, 2011), Объединенном съезде скандинавского и немецкого физиологических обществ (Копенгаген, 2010), XXI съезде Физиологического общества имени И.П. Павлова (Калуга, 2010), конференции "Физиологическая активность регуляторных пептидов" (Москва, 2010), 1й молодежной школе "Нейротехнологии 2010. Биоэкономика, основанная на знаниях: политика

инновационного пути развития биотехнологии" (Бекасово, 2010), 17й зимней школе CIMO (Тварминне, 2011), 110м региональном съезде европейского общества нейрофармакологов (Санкт-Петербург, 2011).

Публикации. По теме работы опубликовано 15 печатных работ, из которых 2 статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Структура и объем диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов исследования, изложения результатов работы и их обсуждения, выводов и списка литературы. Работа изложена на 186 страницах, содержит 72 рисунка и 3 таблицы. Список литературы включает 303 источника.

Содержание работы

Материалы и методы исследования

Работа проводилась на нелинейных белых крысах обоего пола. Животных содержали в стандартных условиях вивария со свободным доступом к пище и воде и соблюдением 12 часового светового режима дня. Крысята каждого выводка содержались в отдельной клетке вместе с матерью до достижения ими месячного возраста, после чего крысят отсаживали от матери. В опытах использовали гептапептид семакс (MEHFPGP), синтезированный в Секторе регуляторных пептидов Института молекулярной генетики РАН, и флувоксамина малеат фирмы Sigma.

Первая часть работы была посвящена исследованию эффектов НИ. Было проведено 3 серии экспериментов.

1) В первый день жизни (день рождения принимали за 0-вой день) каждый выводок делили на 3 группы: "конт 1" (п=62), "НИ 1" (п=53), "НИ-сем 1" (п=59). Животных групп "НИ Г и "НИ-сем 1" с 1-го по 14-й дни жизни ежедневно подвергали неонатальной изоляции (НИ) - изымали из гнезда и на 5 часов помещали в индивидуальные боксы при температуре 24-26°С. Крысят группы "конт Г в этот период не вынимали из гнезда. С 15-го по 28-й дни жизни крысятам группы "НИ-сем 1" производили интраназальные (н/и) инъекции семакса в дозе 0.05 мг/кг веса в водном растворе. Животные группы "НИ 1" и "конт 1" получали и/н инъекции эквивалентного объема растворителя.

2) В первый день жизни каждый выводок делили на 3 группы: "конт 2" (п=34), "НИ 2" (п=36), "НИ-сем 2" (п=38). Животных групп "НИ 2" и "НИ-сем 2" с 1 по 14 дни жизни подвергали НИ. После окончания каждой процедуры изоляции крысятам группы "НИ-сем 2" производили и/н инъекции семакса (0.05 мг/кг). Животные групп "НИ 2" и "конт 2" получали и/н инъекции эквивалентного объема растворителя. Крысят группы "конт 2" извлекали из гнезда только для проведения инъекций.

3) Для оценки эффектов использованных экспериментальных манипуляций (интраназальные инъекции, отлучение от самки на время инъекции) в качестве контроля была проведена третья серия экспериментов. В первый день жизни каждый выводок делили на 2 группы: "конт 3" (п=15) и "НИ 3" (п=15). С 1-го по 14-й дни жизни животных группы "НИ 3" ежедневно подвергали НИ, а крысят группы "конт 3" не вынимали из гнезда. С 15-го по 28-й дни жизни крысят обеих групп не вынимали из гнезда.

Во второй части работы были исследованы отставленные эффекты хронического неонатального введения ингибитора обратного захвата серотонина флувоксамина и влияние последующего введения семакса на эффекты флувоксамина.

В первый день жизни каждый выводок делили на 3 группы: "конт 4" (п=21), "ФА" (п=18) и "ФА-сем" (п=19). С 1 по 14 день жизни крысятам группы "ФА" и "ФА-сем" ежедневно внутрибрюшинно (в/б) вводили флувоксамин в дозе 10 мг/кг веса, крысятам группы "конт 4" в/б вводили эквивалентный объем дистиллированной воды. С 15 по 28 день жизни животные группы "ФА-сем" ежедневно получали и/н инъекции семакса (0.05 мг/кг), животные групп "конт 4" и "ФА" получали инъекции эквивалентного объема растворителя.

Для оценки Физического развития крысят регистрировали возраст открытия глаз и оценивали изменение массы тела животных.

Для оценки стресс-реактивности животных на 66-й день жизни в серии 1 проводили измерения уровня кортикостерона в крови в ответ на стрессогенное воздействие. В качестве стрессогенного воздействия использовали 10-минутное неизбегаемое плавание при 24°С. Пробы крови брали из кончика хвоста до предъявления стрессогенного воздействия, через

10 минут и через час после окончания воздействия. В дальнейшем в образцах сыворотки определяли уровень кортикостерона с помощью набора для определения кортикостерона в биологических жидкостях (Corticosterone Е!А Kit, Catalog № ADI-900-097, Enzo).

Для оценки параметров поведения крыс использовали следующие тесты: "открытое поле" (30 и 62 день жизни); "приподнятый крестообразный лабиринт" (31 и 60 день); оценка пищевой мотивации* (42 день); обучение в сложном пищевом лабиринте (42-46 дни жизни). *- тест проводился только в серии 1

Тест"Открытое попе"

Животное помещали в центр арены и в течение 2-х минут визуально оценивали следующие показатели: количество пройденных секторов, число стоек (подъемов на задние лапы), количество выходов в центр арены, количество умываний (груминг - число эпизодов касания передних лап морды животного).

Тест "Приподнятый крестообразный лабиринт" (ПКЛ)

Крысу помещали в центр лабиринта и в течение 3-х минут регистрировали следующие показатели: латентный период первого захода в темный отсек; общее время нахождения на свету; количество выходов из темных рукавов; количество выходов на открытые рукава; количество свешиваний с открытых рукавов; количество актов груминга. Выработка условного пищедобывательного рефлекса на место (сложный лабиринт)■

В первый день эксперимента крыс помещали в лабиринт на 30 мин с целью адаптации и угашения ориентировочно-исследовательской реакции. В последующие 4 дня животное помещали в лабиринт по 5 раз подряд ежедневно, причем длительность каждой посадки не превышала 3-х минут. Ежедневно визуально регистрировали следующие показатели: число выполненных реакций (число случаев, когда животное находит пищевое подкрепление в течение 3-х минут пребывания в лабиринте); количество ошибок (число любых отклонений от правильной траектории движения); время

выполнения реакции, а также число "стоек" и "умываний". В дни опыта животных кормили один раз в сутки непосредственно после эксперимента. Оценка уровня пищевой мотивации

Перед тестированием животных подвергали 20-часовой пищевой депривации. С помощью глюкометра измеряли уровень глюкозы в крови. Через 30 минут после измерения глюкозы крысу помещали в пустую клетку и после 5 минутной адаптации в клетку помещали чашку Петри с кормом. В течение 10 минут регистрировали следующие показатели: латентный период начала приема пищи; общее число подходов к чашке; количество актов приема пищи; количество съеденной пищи (граммы); общее время потребления пищи. Далее крысу на 30 минут помещали в клетку со свободным доступом к пище и через 30 минут проводили повторное измерение уровня глюкозы. После измерения крысу на 120 минут лишали доступа к пище и затем проводили третье измерение уровня глюкозы в крови. Статистическая обработка данных Обработка результатов производилась с помощью пакета статистических программ '^а^эйса". Определялись внутригрупповые средние и разбросы. Отличия между группами оценивались с помощью критерия Стьюдента, методов АШ\/А-МАГ^О\/А, а также непараметрических критериев Фишера и X2. Данные на рисунках представлены в виде среднего ± стандартная ошибка среднего. Отличия считали достоверными при р<0.05.

Результаты и обсуждение

I Эффекты неонатальной изоляции и введения семакса

1. Отставленные эффекты использованных экспериментальных манипуляций А) Влияние НИ на показатели физического развития крыс

Влияние НИ на показатели физического развития было однонаправлено во всех сериях экспериментов. НИ приводила к снижению массы тела крысят, сохранявшемуся в течение всего периода регистрации, то есть, по крайней мере, до 2 месяцев жизни (рис. 1А). Также у животных, подвергавшихся НИ, достоверно позже происходило открытие глаз (рис. 1Б), что свидетельствует о задержке физического развития стрессированных крысят.

300 200 -100 -0

масса тела, г

серия 1 серия 2 серия 3

возраст открытия глаз, 1р _ Дни *

17 Н 16 15

1 серия 2 серия

| □ контр Ш НИ

Рис. 1. Влияние НИ на массу тела крыс в возрасте 63 дня (А) и возраст открытия глаз (Б). Значимые отличия от соответствующего контроля отмечено *.

Б) Влияние НИ на исследовательское поведение и уровень тревожности животных

Поведенческие эффекты неонатальной изоляции различались в разных сериях экспериментов. В первой серии НИ приводила к уменьшению времени, проведенного на свету и уменьшению числа выходов из закрытых рукавов ПКЛ, что свидетельствует о повышенном уровне тревожности стрессированных животных. Во второй серии влияние НИ на уровень тревожности животных было незначительным. В третьей серии не было отмечено эффектов НИ в тесте ПКЛ (рис. 2).

время на свету, сек * *

60 1 40 20

Д-Д,

л,

* Й.

4 -]

3 -

2 -

1 -

о -

Число выходов из

закрытых рукавов * *

1Д1

л.

1 серия 2 серия 3 серия

□ контр В НИ

Рис. 2. Влияние НИ на параметры поведения в приподнятом крестообразном лабиринте у животных в возрасте 31 день. Значимые отличия от соответствующего контроля или от обозначенной группы отмечены *.

Следует отметить, что животные контрольных групп значительно различались между собой по уровню тревожности. Контрольные крысята во второй серии экспериментов, получавшие и/н инъекции воды в течение 1-2-й недель постнатального развития, демонстрировали наибольшую исследовательскую активность и наименьший уровень тревожности, в то время как контрольные животные третьей серии, которых не подвергали экспериментальным манипуляциям в течение первого месяца жизни, проявляли самый высокий уровень тревожности.

В) Влияние НИ на способность крыс к обучению

Влияние НИ на способность крыс к обучению было отмечено только в третьей серии экспериментов, где НИ приводила к улучшению обучения крыс в тесте с положительным подкреплением относительно интактного контроля.

При этом животные контрольных групп в разных сериях демонстрировали значительные различия в способности к обучению. Контрольные животные в 1-ой серии, получавшие и/н инъекции воды с 15 по 28 день жизни, обучались лучше контрольных животных в других сериях. Контрольные животные в 3-ей серии, не изымавшиеся из гнезда в течение первого месяца жизни, обучались значительно хуже контрольных крыс других серий (рис. 3).

12 п

9 -6 -3 -О -

Д.

Л-,

1 серия 2 серия 3 серия

20 15 Н 10 5

; О контр ШНИ

1 серия 2 серия 3 серия

Рис. 3. Среднее число ошибок (А) и время выполнения реакции (Б) на 4-ый день обучения в сложном пищевом лабиринте у животных разных групп. Значимые отличия от соответствующего контроля или от обозначенной группы отмечено *

На основании полученных данных можно заключить, что у животных, подвергавшихся экспериментальным манипуляциям в течение первого месяца жизни (и/н инъекции воды в течение 1-2/3-4 недель), наблюдалось снижение уровня тревожности и повышение исследовательской активности в возрасте 12 месяцев, а также улучшение способности к обучению по сравнению с интакгными животными. При этом анксиолитический эффект манипуляций был более выражен и продолжителен в случае инъекций в течение 1-2 недель жизни, а стимулирующее влияние на обучение было сильнее при введение воды в течение 3-4 недель жизни.

2. Отставленные эффекты НИ с 1 по 14 день жизни и введения семакса с 15 по 28 день жизни

Эффееты НИ были наиболее выражены в 1-ой серии экспериментов, поэтому далее приведены результаты, полученные именно в этой серии.

А) Влияние НИ и введения семакса на физическое развитие крыс

НИ приводила к более позднему открытию глаз. Введение семакса не влияло на данный показатель, так как к моменту открытия глаз животные получали только 1-2 инъекции пептида (рис. 4Б). У животных, подвергавшихся НИ, масса тела была достоверно меньше, чем у контрольных животных, по крайней мере, до 70-го дня жизни. Введение семакса ослабляло последствия НИ. У стрессированных животных, получавших семакс, уже на 56 день жизни не было отмечено достоверного отличия от контроля по данному показателю (рис. 4А).

Б) Влияние НИ и введения семакса на уровень пищевой мотивации крыс

Для выяснения возможных механизмов действия семакса была проведена оценка уровня пищевой мотивации животных после 20-часовой пищевой депривации. На 42 день жизни, у животных группы НИ-сем было отмечено увеличение продолжительности потребления пищи и массы съеденного за время тестирования корма (рис. 5). Изменение данных показателей свидетельствует о повышении пищевой мотивации, что может объяснять более быстрый набор веса у животных, получавших семакс, по сравнению со стрессированными животным, получавшими инъекции воды.

150 -

50 -I—-—I—I—т—V—Т—1—I—Т—,—Т—, 15

35 42 49 56 63 70 возраст (дни)

-НИ -л-НИ-сем Пкокт ат и НИ-сем

100 -

* для "НИ"

масса тела, г 250 -|

* для "НИ" и "НИ-сем"

200 -

возраст открытия глаз, дни

Рис. 4. Влияние неонатальной изоляции и семакса на массу тела (А) и возраст открытия глаз (Б). Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие от контроля (р<0.05) отмечено *.

продолжительность потребления пищл, сек

400 -] 300 -200 -100 О

Т как

масса съеденного корма, г 2,0 1 1,6 1,2 -0,8 -0,4 -0,0

! □ конт □ НИ 0 НИ-сем

Рис. 5. Влияние неонатальной изоляции и семакса на пищевую мотивацию в условиях ограниченного доступа к пище. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие от контроля (р<0.05) отмечено *, от группы НИ (р<0.05) -#.

В) Влияние НИ и введения семакса на исследовательское поведение и уровень тревожности крыс

В возрасте 1 месяца в ПКЛ у животных, подвергавшихся НИ, было отмечено уменьшение латентного периода захода в закрытые рукава, уменьшение выходов на открытые рукава, а также тенденция к изменению

других параметров, свидетельствующих о сниженной ориентировочно-исследовательской активности и повышенной тревожности крысят. Введение семакса снимало эффект неонатальной изоляции и возвращало показатели к уровню контроля (рис. 6). Аналогичный эффект НИ наблюдался в ПКЛ в возрасте 2 месяцев. В данном тесте семакс ослаблял, но не снимал полностью последствия НИ.

40 1 30 20 -10 -О

3 1

2 -

ЯП захода в закрытые рукава, сек

выходы на открытые рукава

свеимвания

□ конт ЕЗ НИ И НИ-сем

Рис. 6. Влияние неонатальной изоляции и семакса на параметры поведения в тесте "приподнятый крестообразный лабиринт" на 31 день жизни крыс. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 день жизни. Значимое отличие от контроля (р<0.05) отмечено *, от группы НИ (р<0.05) - #.

Г) Влияние НИ и введения семакса на способность крыс к обучению

НИ не влияла на способность животных к обучению. Введение семакса оказывало положительное действие на способность животных к обучению в тесте сложный лабиринт (рис. 7). Таким образом, на фоне НИ известное стимулирующее действие семакса на обучение сохранялось.

12 9 6 3 0

число оамбок

время выполнения реакции

Рис. 7. Влияние неонатальной изоляции и семакса на параметры обучения в сложном лабиринте на 3 день обучения. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие от контроля (р<0.05) отмечено *.

□ конт 0 НИ ¡2 НИ-сем

Д) Влияние НИ и введения семакса на гормональный ответ на стрессогенное воздействие

На 66-й день жизни проводилась оценка стресс-реактивности животных. Был измерен уровень кортикостерона в крови до стресса, через 10 минут и через час после окончания стрессогенного воздействия. У животных, подвергавшихся НИ, было отмечено снижение уровня кортикостерона в крови через 10 минут после стресса относительно контроля, что свидетельствует о сниженной гормональной реакции животных на стресс. Введение семакса снимало эффект НИ на данные показатели (рис. 8).

Рис. 8. Влияние неонаталь-ной изоляции и введения семакса на уровень кортикостерона в крови. Семакс вводили и/н в дозе 0.06 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие от контроля (р<0.05) отмечено

Суммируя результаты, полученные в первой серии, можно сказать, что НИ приводила к задержке физического развития животных (что выражалось в более позднем возрасте открытия глаз и задержке соматического роста), к повышению уровня тревожности и снижению ориентировочно-исследовательской реакции животных. НИ не влияла на способность животных к обучению. Кроме того, у животных, подвергавшихся НИ, отмечалось снижение гормонального выброса в ответ на стресс.

Введение семакса в течение 3-4 недель жизни ослабляло эффекты стресса на рост крысят, их эмоциональное состояние и гормональную реакцию на стресс, а также оказывало положительный эффект в тесте на обучение с положительным подкреплением. Влияние семакса на массу тела крысят может быть опосредовано усилением пищевой мотивации животных.

до стресса 10 минут после 60 минут после стресса стресса

II. Эффекты неонатального введения селективного ингибитора обратного захвата серотонина флувоксамина и введения семакса

Материнская депривация в ранний неонатальный период приводит к долговременным изменениям активности серотонинергической системы мозга. Для проверки гипотезы о том, что эффекты использованной в работе модели НИ опосредованы влиянием неонатального стресса на серотонинергическую систему мозга, была проведена серия экспериментов, посвященная исследованию отставленных эффектов хронического неонатального введения селективного ингибитора обратного захвата серотонина и оценке возможности их коррекции путем введения семакса.

Ранее было показано, что введение селективных ингибиторов обратного захвата серотонина в неонатальном периоде приводит к долговременному снижению активности серотонинергической системы [Майад е\ а1., 2006]. Семакс, напротив, вызывает увеличение содержания серотонина и его метаболита в мозге, что свидетельствует об ускорении оборота этого медиатора, отражающем увеличение функциональной активности серотонинергической системы мозга [Егегтпп е1 а1., 2005]. Указанные данные позволяют предположить возможность коррекции семаксом эффектов неонатального введения флувоксамина.

А) Влияние флувоксамина и семакса на физическое развитие крыс

У животных, получавших инъекции флувоксамина, было отмечено более раннее открытие глаз, что свидетельствует о стимулирующем влиянии препарата на физическое развитие. При этом у крысят, получавших флувоксамин, наблюдалось отставленное снижение массы тела по сравнению с животными контрольной группы. Введение семакса снимало данный эффект флувоксамина (рис. 9).

Б) Влияние флувоксамина и семакса исследовательское поведение и уровень тревожности крыс

На 31 день жизни в приподнятом крестообразном лабиринте у животных, получавших флувоксамин, отмечалось снижение показателей, связанных с поведением риска, что говорит о повышенном уровне тревожности животных.

300 250 200 150 -100 -50

масса тела, г

-конт -•-♦•• ФА --х--ФА-сем

16,5

16,0

15.5

15,0

31 35 42 49 56 63

возраст (дни)

возраст открытия глаз, дни

* Г

□ конг 0 ФА

Рис. 9. Влияние флувоксамина и семакса на изменение массы тела и возраст открытия глаз. Флувоксамин вводили в/б в дозе 10 мг/кг ежедневно с 1 по 14 дни жизни крыс. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие (р<0.05) от контроля отмечено *, от группы ФА - #.

Введение семакса снимало эффект ФА на поведение в данном тесте (рис. 10). Аналогичная картина наблюдалась в ПКЛ в возрасте 2 месяцев.

время на свету, сек

I * т

ЩШщ

шЯ

число выходов из 2 закрытых рукавов

¡□конт в ФА а ФА-сем ;

Рис. 10. Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения крыс в приподнятом крестообразном лабиринте на 31 день постнатального развития. Флувоксамин вводили в/б в дозе 10 мг/кг ежедневно с 1 по 14 дни жизни крыс. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 1 по 14 дни жизни крыс. Значимое отличие (р<0.05) от контроля отмечено *, от группы ФА - #.

В) Влияние флувоксамина и семакса на способность крыс к обучению

Введение флувоксамина приводило к нарушению способности животных к обучению. Семакс ослаблял последствия введения флувоксамина в тесте на обучение с положительным подкреплением (рис. 11).

количество выполненных реакций

* л: _

т _ щ§р|

: ШШ

_ тМ

Щщрр

50 40 30 20 10

время выполнения реакции, сек

т*

РЙрв т

т -

- ЩШл

I □ конт В ФА 0 ФА сек

Рис. 11. Влияние флувоксамина и семакса на параметры обучения в сложном лабиринте в первый день обучения. Флувоксамин вводили в/б в дозе 10 мг/кг ежедневно с 1 по 14 дни жизни крыс. Семакс вводили и/н в дозе 0.05 мг/кг ежедневно с 15 по 28 дни жизни крыс. Значимое отличие от контроля (р<0,05) отмечено *.

Суммируя результаты второй части работы, посвященной изучению эффектов хронического неонатального введения флувоксамина, можно сказать, что введение флувоксамина с 1 по 14 дни жизни оказывало стимулирующее действие на физическое развитие крысят в период введения. После прекращения инъекций препарата наблюдалось отставленное снижение массы тела животных. Флувоксамин повышал тревожность и снижал исследовательскую активность животных и ухудшал способность крыс к обучению, как с отрицательным, так и с положительным подкреплением. Введение семакса снимало эффекты ФА на массу тела и на эмоциональное состояние и ослабляло эффекты ФА на обучение с положительным подкреплением.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании полученных в работе результатов можно заключить, что у животных, подвергавшихся экспериментальным манипуляциям в разные сроки в течение первого месяца жизни (и/н инъекции воды в течение 1-2/3-4 недель), наблюдалось понижение уровня тревожности и повышение исследовательской активности в возрасте 1-2 месяцев, а также улучшение способности к обучению по сравнению с интакгными животными. Причем анксиолитический эффект манипуляций был более ярко-выражен и продолжителен в случае инъекций в течение первых двух недель жизни, а влияние на обучение в случае введениея воды с 15 по 28 дни жизни. Результаты проведенного исследования соответствуют ранее описанным данным об эффектах неонатального хэндлинга [Hess et al., 1969; Meaney and Aitken, 1985]. Полученные сведения об эффектах экспериментальных манипупяций необходимо учитывать при планировании экспериментов по изучению эффектов неонатального стресса и анализе результатов исследований.

Было показано, что НИ приводила к задержке физического развития животных (что выражалось в более позднем возрасте открытия глаз и задержке соматического роста), к повышению уровня тревожности и снижению ориентировочно-исследовательской реакции (табл.), что согласуется с данными, полученными в других исследованиях [Heerden et al., 2010; Colorado et al., 2006]. НИ не влияла на способность крыс к обучению. Кроме того, у животных, подвергавшихся НИ, отмечалось снижение гормонального выброса в ответ на стресс. Сниженный гормональный ответ на стресс может объясняться увеличением экспрессии ГкРц в ЦНС [Wilber et al., 2007], и, как следствие, более эффективной отрицательной обратной связи в гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системе.

Введение семакса в течение 3-4 недель жизни ослабляло влияние НИ на рост крысят, их эмоциональное состояние и гормональную реакцию на стресс, а также оказывало положительный эффект в тесте на обучение, что является известным свойством семакса. Влияние семакса на массу тела крысят может быть опосредовано усилением пищевой мотивации животных.

Таблица 2. Влияние и/н инъекций семакса с 15 по 28 дни жизни на последствия НИ и неонатального введения флувоксамина.

Воздействие Эффекты воздействия Эффекты семакса (с 15 по 28 дни жизни)

НИ с 1 по 14 дни жизни Физическое развитие 1 Ослабляет отставленные эффекты НИ

Уровень тревожности I Ослабляет отставленные эффекты НИ

Способность к обучению - 1

ФА с 1 по 14 дни жизни Физическое развитие Кратковременное | Отставленное | Ослабляет отставленные эффекты ФА

Уровень тревожности I Снимает эффекты ФА

Способность к обучению 1 Ослабляет эффекты ФА

Изучение эффектов введения флувоксамина в период с 1 по 14 дни жизни, показало, что использованный препарат оказывал стимулирующее действие на физическое развитие в период введения. После прекращения инъекций препарата наблюдалось отставленное снижение массы тела животных. Флувоксамин повышал тревожность и снижал исследовательскую активность животных и ухудшал способность крыс к обучению. Ранее было показано, что введение препаратов группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина в неонатальном периоде жизни приводит к отставленному снижению функциональной активности серотонинергической

системы [Мас1ад е! а!., 2006]. По-видимому, отставленные эффекты неонатального введения флувоксамина, опосредованы изменением активности данной системы.

Введение семакса с 15 по 28 дни жизни крысятам, получавшим флувоксамин, нормализовало массу тела и эмоциональное состояние животных, а также ослабляло влияние флувоксамина на способность к обучению. Эффекты семакса могут быть обусловлены- повышением активности серотонинэргической системы, которое было отмечено другими исследователями [Егегтнп е1 а1., 2005].

Сравнение эффектов НИ и неонатального введения флувоксамина показало, что использованные воздействия оказывают сходное воздействие на эмоциональный статус крыс. Влияние на массу тела, по-видимому, опосредовано разными механизмами, учитывая, что эффект НИ развивался очень быстро, а в случае введения флувоксамина наблюдалось отставленное действие препарата. Полученные данные позволяют НИ, связанные с изменением уровня тревожности и исследовательского поведения, зависят от изменения функциональной активности серотонинэргической системы, в то время как другие эффекты опосредуются иными механизмами, требующими дальнейшего изучения.

ВЫВОДЫ

1. Ежедневная неонатальная изоляция с 1 по 14 дни жизни крыс негативно влияет на их физическое развитие - приводит к замедлению соматического роста животных и увеличивает возраст открытия глаз.

2. Использованная неонатальная изоляция вызывает долговременные изменения поведения животных - снижает исследовательское поведение и увеличивает тревожность в возрасте 1-2 месяцев, но не влияет на способность к обучению.

3. Экспериментальные манипуляции (тактильная стимуляция и кратковременное отлучение от матери) с 1 по 14 дни постнатального развития

вызывают долговременные изменения поведения животных (снижают тревожность и увеличивают исследовательскую активность) и улучшают их способность к обучению. Указанные манипуляции ослабляют негативные эффекты неонатального стресса.

4. Хроническое интраназальное введение семакса с 15 по 28 дни постнатального развития животным, подвергавшимся неонатальной изоляции, ослабляет негативное влияние неонатального стресса на физическое развитие животных и нормализует их эмоциональное состояние.

5. Хроническое внутрибрюшинное введение селективного ингибитора обратного захвата серотонина флувоксамина детенышам белых крыс с 1 по 14 дни жизни приводит к замедлению соматического роста животных, устойчивому повышению уровня тревожности и ослаблению ориентировочно-исследовательского поведения в возрасте 1-2 месяцев, а также снижению способности к обучению.

6. Хроническое интраназальное введение семакса с 15 по 28 дни постнатального развития в значительной степени компенсирует негативные последствия введения флувоксамина.

СПИСОК ПЕЧАТНЫХ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1 Володина М.А., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский A.A. Влияние пренатального введения семакса на параметры поведения детенышей белых крыс // Тезисы стендовых сообщений III Российского симпозиума «Белки и пептиды».- 2007.-с. 63.

2 Володина М.А., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А. Влияние пренатального введения семакса на поведение потомства белых крыс // Сборник тезисов IV Всероссийской конференции по поведению животных,- 2007,- с. 42-43.

3 Volodina М., Sebentsova Е., Lcvitskaya N., Kamensky A. Influence of prenatal stress and prenatal semax administration on white rats behavior // FENS Abstacts - vol. 4, 224.13, 2008

4 Себенцова Е.А., Володина М.А., Левицкая II.Г., Андреева JI.A., Каменский А.А. Отставленные эффекты острого пренатального стресса, вызванного неизбегаемым плаванием // Тезисы докладов конференции «Нейрохимические механизмы формирования адаптивных и патологических состояний мозга.- С.-Петербург, 2008,-с. 119.

5 Володина М.А., Себенцова Е.А., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский А.А. Отставленные эффекты интраназалыюго и внутрибргошшшого введения се.макса детенышам белых крыс // Материалы III Международной конференции «Химия, структура и функция биомолекул».- Минск, 2008,- с.60-61.

6 Себенцова Е.А., Володина М.А.. Левицкая Н.Г., Каменский А.А. Исследование различий поведения самцов и самок белых крыс в период полового развития // Научные труды II съезда физиологов СНГ.- Кишинев, 2008.- с. 52-53.

7 Себенцова Е.А., Глазова ШО., Володина М.А., Левицкая Н.Г., Каменский А.А. Влияние семакса на последствия неонатального стресса, вызванного длительной материнской депривацией // Тезисы докладов IV Российского симпозиума «Белки и пептиды»,- Казань, 2009.- с. 219.

8 Володина М.А., Себенцова Е.А., Левицкая Н.Г., Каменский А.А. Исследование отставленных эффектов острого пренатального стресса, вызванного неизбегаемым плаванием // Журнал ВНД им. И.П. Павлова. 2010. - т. 60,- Ла. 6- с. 730-739.

9 Володина М.А., Себенцова Е.А., Глазова Н.Ю., Манченко Д.М., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский А.А. Зависимость отставленных эффектов семакса от сроков его интраназального введения детенышам белых крыс // Тезисы докладов научной конференции «Физиологическая активность регуляторных пептидов».-Москва, 2010,- с. 28.

10 Себенцова Е.А., Володина М.А., Глазова Н.Ю., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский А.А. Зависимые от пола последствия неонатального стресса и их коррекция препаратом семакс У/ Экспериментальная и клиническая фармакология (Материалы 5-ой Международной конференции «Биологические основы индивидуальной чувствительности к психотропным препаратам»).- 2010 (прил.).- с. 79.

11 Volodina M.A., Sebentsova Е.А., Glazova N.Yu., Levitskaya N.G., Kamensky A.A., Myasoedov N.F. Influence of ACTH(4-10) analogue Semax administration on effects of

neonatal stress caused by prolonged maternal deprivation in white rats // Acta Physiologica.- 2010,- v. 198, suppl. 677,- p. 91 (Abstracts of Joint Meeting of the Scandinavian and German Physiological Societies, March 2010).

12 Володина M.A., Глазова Н.Ю., Себенцова E.A., Левицкая Н.Г., Каменский А.А. Отставленные эффекты пренатального и неонаталыюго стресса // Тезисы докладов XXI съезда физиологического общества им. И.П. Павлова.- г. Калуга, 2010.- с. 124125.

13 Володина М.А., Манченко Д.М., Себенцова Е.А., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский А.А. Эффекты хронической материнской депривации в неонатальный период и их коррекция препаратом семакс у крыс // Сборник докладов Всероссийской молодежной школы "Нейротехнологии 2010. Биоэкономика, основанная на знаниях: политика инновационного пути развития биотехнологии". - Бекасово, 2010,- с. 8-9.

14 Володина М.А., Глазова Н.Ю., Себенцова Е.С., Манченко Д.М., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Каменский А.А. Введение семакса в течение 3-4 недель жизни крыс ослабляет негативные эффекты хронической материнской депривации И Тезисы докладов V Российского симпозиума «Белки и пептиды».- г. Петрозаводск, 2011.- с. 206.

15 Володина М.А., Себенцова Е.А,, Глазова Н.Ю., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Манченко Д.М., Каменский А.А., Мясоедов Н.Ф. Семакс ослабляет влияние неонатальной материнской депривации на поведение белых крыс в адолесцентном периоде // БЭБиМ.- 2011 - № 12 (принята в печать).

16 Volodina М.А., Sebentsova Е.А., Glazova N.Yu., Levitskaya N.G., Kamensky A.A., Myasoedov N.F. Gender-dependent effects of prolonged maternal deprivation and their correction by an analogue of adrenocorticotropic hormone (4-10) // The Journal of the European College ofNeuropsychopharmacology.- 2011.- v. 21.- supl. 2.- p. S121.

Подписано в печать:

25.10.2011

Заказ № 6109 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 ууаиШгеГега!. ги

Содержание диссертации, кандидата биологических наук, Володина, Мария Александровна

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ВВЕДЕНИЕ 11 ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

I. КЛИНИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ОТДАЛЕННЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕОНАТАЛЬНОГО СТРЕССА

II. ИССЛЕДОВАНИЯ ПОСЛЕДСТВИЙ РАННЕЙ МАТЕРИНСКОЙ ДЕПРИВАЦИИ В ЭКСПЕРИМЕНТАХ НА ЖИВОТНЫХ

1. Модели нарушения взаимосвязи мать-детеныш

1.1. Эффекты неонатального хэндлинга

1.2. Эффекты длительной материнской депривации

1.2.1, Эффекты однократной материнской депривации

1.2.1.1. Кратковременные эффекты

1.2.1.2. Долговременные эффекты однократной МД

1.2.2. Эффекты хронической материнской депривации

1.2.2.1. Влияние на физическое развитие

1.2.2.2. Влияние материнской депривации на активность ГГА системы

1.2.2.3. Отставленные эффекты материнской депривации на поведение

A) Влияние материнской депривации на уровень тревожности, ориентировочно- исследовательскую активность и степень депрессивности животных

Б) Влияние материнской депривации на память и способность животных к обучению

B) Влияние материнской депривации на иммунный ответ 38 Г) Влияние материнской депривации на развитие алкогольной зависимости 38 Д) Влияние "детской депривации" на материнское поведение

СЕЛЕКТИВНЫЕ ИНГИБИТОРЫ ОБРАТНОГО ЗАХВАТА СЕРОТОНИНА

IV. ПРИРОДНЫЕ МЕЛАНОКОРТИНЫ

1. Физиологические эффекты меланокортинов

2. Рецепторы меланокортинов

V. СЕМАКС-АНАЛОГ АКТГ4.ю ПРОЛОНГИРОВАННОГО ДЕЙСТВИЯ

1. Ноотропные эффекты семакса

2. Влияние семакса на уровень тревожности и депрессивность

3. Влияние семакса на экспрессию нейротрофических факторов

4. Влияние семакса на систему биогенных аминов

5. Анальгетические эффекты семакса

6. Влияние семакса на развивающуюся нервную систему

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

I. СХЕМА ЭКСПЕРИМЕНТА

II. МЕТОДЫ ТЕСТИРОВАНИЯ

1. Методы оценки двигательной активности, ориентировочно-исследовательского поведения и тревожно-фобического состояния крыс

2. Методы оценки способности животных к обучению

3. Метод оценки депрессивных составляющих поведения животных

4. Метод оценки пищевой мотивации животных

5. Статистическая обработка данных

РЕЗУЛЬТАТЫ

Глава 1. Эффекты введения семакса в течение 3-4 недель постнатального развития крыс в норме и на фоне неонатальной изоляции.

1.1 Оценка показателей физического развития крыс.

1.1.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на возраст открытия глаз.

1.1.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на изменение массы тела крыс

1.1.3 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни

1.1.4 на уровень глюкозы в крови крыс.

1.1.5 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на уровень пищевой мотивации

1.2 Оценка ориентировочно-исследовательской активности, уровня тревожности и депрессивных составляющих поведения крыс

1.2.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на параметры поведения в бесстрессорной модификации теста ОП на 30 день жизни

1.2.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на параметры поведения в ПКЛ на 31 день постнатального развития

1.2.3 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на параметры поведения в тесте ПКЛ на 60 день постнатального развития

1.2.4 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на параметры поведения в стрессогенной модификации теста ОП на 61 день постнатального развития

1.2.5 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на параметры поведения в тесте "принудительное плавание" на 47 день постнатального развития

1.3 Оценка способности крыс к обучению

1.3.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на способность к обучению с отрицательным подкреплением в тесте УРПИ

1.3.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни крыс на способность к обучению с положительным подкреплением в сложном лабиринте

1.4 Влияние НИ и введения семакса в течение 3-4 недель жизни на базальный уровень кортикостерона в крови и гормональный стрессорный ответ

Глава 2. Эффекты введения семакса в течение 1-2 недель постаатального развития крыс в норме и на фоне неонатальной изоляции.

2.1 Оценка показателей физического развития крыс.

2.1.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 1 -2 недель жизни крыс на возраст открытия глаз.

2.1.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на изменение массы тела крыс.

2.1.3 Влияние НИ и введения семакса в течение 1 -2 недель жизни крыс на уровень глюкозы в крови крыс.

2.2 Оценка ориентировочно-исследовательской активности, уровня тревожности и депрессивных составляющих поведения крыс

2.2.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в бесстрессорной модификации теста ОП на 30 день постнатального развития

2.2.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в ПКЛ на 31 день постнатального развития

2.2.3 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в ПКЛ на 60 день постнатального развития

2.2.4 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в стрессогенной модификации теста ОП на 61 день постнатального развития

2.2.5 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в тесте "принудительное плавание" на 47 день постнатального развития

2.3 Оценка способности крыс к обучению

2.3.1 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на способность к обучению с отрицательным подкреплением в тесте УРПИ

2.3.2 Влияние НИ и введения семакса в течение 1-2 недель жизни крыс на способность к обучению с положительным подкреплением в сложном лабиринте

Глава 3. Эффекты неонатальной изоляции в течение 1-2 недель жизни крыс

3.1 Оценка показателей физического развития крыс.

3.1.1 Влияние НИ в течение 1 -2 недель жизни крыс на изменение массы тела.

3.1.2 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на уровень глюкозы в крови.

3.2 Оценка ориентировочно-исследовательской активности, уровня тревожности и депрессивных составляющих поведения крыс

3.2.1 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в бесстрессорной модификации теста ОП на 30 день постнатального развития

3.2.2 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в ПКЛ на 31 день постнатального развития

3.2.3 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в ПКЛ на 60 день постнатального развития

3.2.4 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения в стрессогенной модификации теста ОП на 61 день постнатального развития

3.2.5 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на параметры поведения крыс в тесте "принудительное плавание" на 47 день постнатального развития

3.3 Оценка способности крыс к обучению

3.3.1 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на способность к обучению с отрицательным подкреплением в тесте УРПИ

3.3.2 Влияние НИ в течение 1-2 недель жизни крыс на способность к обучению с положительным подкреплением в сложном лабиринте

Глава 4. Отставленные эффекты хронического неонатального введения

ФЛУВОКСАМИНА и ИХ КОРРЕКЦИЯ ПРЕПАРАТОМ СЕМАКС.

4.1 Оценка показателей физического развития крыс.

4.1.1 Влияние введения флувоксамина на возраст открытия глаз.

4.1.2 Влияние флувоксамина и семакса на изменение массы тела крыс

4.2 Оценка ориентировочно-исследовательской активности, уровня тревожности и депрессивных составляющих поведения крыс

4.2.1 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в бесстрессорной модификации теста ОП на 30 день постнатального развития

4.2.2 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в ПКЛ на 31 день постнатального развития

4.2.3 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в ПКЛ на 60 день постнатального развития

4.2.4 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в О-образном лабиринте на 61 день постнатального развития

4.2.5 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в стрессогенной модификации теста ОП на 61 день постнатального развития

4.2.6 Влияние флувоксамина и семакса на параметры поведения в тесте "принудительное плавание" на 47 день постнатального развития

4.3 Оценка способности крыс к обучению

4.3.1 Влияние флувоксамина и семакса на способность к обучению с отрицательным подкреплением в тесте УРПИ

4.3.2 Влияние флувоксамина и семакса на способность к обучению с положительным подкреплением в сложном лабиринте

ОБСУЖДЕНИЕ

1. Влияние использованных неонатальных манипуляций

2. Эффекты НИ

2.1 Влияние НИ на физическое развитие

2.2 Влияние НИ на исследовательскую активность, уровень тревожности и депрессивности

2.3 Влияние НИ на способность к обучению

2.4 Влияние НИ на стресс-рекативность

3. Оценка возможности коррекции последствий НИ с помощью введения семакса

4. Отставленные эффекты хронического интраназального введения семакса в разные периоды неонатального развития

5. Отставленные эффекты хронического неонатального введения флувоксамина

ВЫВОДЫ

Введение Диссертация по биологии, на тему "Влияние препарата семакс на отставленные эффекты неонатальной изоляции у детенышей белых крыс"

Важная роль неонатального периода жизни в развитии нейрофизиологических механизмов и дальнейшем становлении ментальных функций не вызывает сомнений. Известно, что болевые воздействия и стресс, перенесенные новорожденными детьми, приводят впоследствии к нарушениям развития нервной системы и значительным изменениям поведения. Дети, перенесшие в неонатальный период серьезные заболевания, подвергаются многочисленным болевым и стрессогенным воздействиям, которые вызывают не только острые изменения, но и приводят к постоянным структурным и функциональным изменениям в ЦНС [Poster et al., 1999]. Хотя рядом авторов выявлена корреляция между неонатальными воздействиями и нарушениями поведения взрослого человека, вопрос этот остается недостаточно исследованным [Anand, Scalzo, 2000]. Поэтому изучение долговременных последствий неонатального стресса и поиск возможных путей их коррекции являются актуальной проблемой современной медицины и физиологии. Поскольку исследования на людях сопряжены с большими трудностями, эффекты неонатального стресса активно исследуются в экспериментах на животных, в частности на крысах и мышах. Эксперименты на животных с использованием различных аверсивных воздействий позволяют определить зависимость отставленных эффектов от срока и природы стрессогенного воздействия и способствуют поиску методов коррекции последствий неонатального стресса.

Клинические исследования показали, что нарушение социо-эмоциональной связи матери и ребенка в первый год жизни является серьезным стрессогенным фактором и в дальнейшем повышает риск развития многих психических заболеваний [Roman et al, 2006; Russek, Schwartz, 1997; Canetti et al., 1997]. В экспериментах на животных показано, что длительное отлучение детенышей от матери (материнская депривация/неонатальная изоляция) в ранний постнатальный период влияет на физическое развитие и вызывает долговременные отставленные изменения поведения животных разных видов. Материнская депривация рассматривается как модель неонатального стресса [Hall, 1998; Anisman et al., 1998]. Оценке отставленных эффектов материнской депривации и неонатальной изоляции посвящены многочисленные исследования. Однако результаты этих исследований крайне противоречивы. Противоречивость полученных результатов может быть связана с различиями в протоколах экспериментов [Rees et al., 2006]. Необходимы дальнейшие исследования отставленных эффектов хронической материнской депривации, а также разработка адекватной модели неонатального стресса в экспериментах на животных.

Гептапептид семакс (МЕНРРОР) является аналогом фрагмента АКТГ(4-10), обладающим пролонгированным ноотропным действием [АБЬшапп е1 а1., 1995]. Исследования показали, что этот пептид также обладает нейропротекторными и нейротрофическими эффектами [Левицкая и др., 2002; БоЫоу е1 а1., 2006]. В настоящее время семакс используется в медицине в качестве ноотропного и нейропротекторного препарата [Ашмарин и др., 1997]. Эксперименты на животных показали, что хроническое неонатальное введение семакса приводит в дальнейшем к увеличению исследовательского поведения и снижению тревожности крыс. Кроме того, у животных, получавших в неонатальный период семакс, было отмечено улучшение обучения. Изменения поведения носили отставленный долговременный характер [Себенцова и др., 2004]. Изменения поведения животных, получавших семакс в неонатальный период, были противоположны изменениям поведения крыс, перенесших неонатальный стресс, что позволяет предположить возможность компенсации негативных последствий неонатального стресса при помощи семакса.

Цели и задачи исследования. Целью работы явилось исследование долговременных эффектов хронического неонатального стресса, вызванного ранней изоляцией, и неонатального введения селективного ингибитора обратного захвата серотонина, а также оценка возможности коррекции этих эффектов при помощи семакса.

Перед нами были поставлены следующие задачи:

- оценка эффектов хронической неонатальной изоляции детенышей белых крыс;

- оценка возможности коррекции последствий введения флувоксамина при помощи препарата семакс.

Положения, выносимые на защиту

1. Экспериментальные манипуляции (интраназальные инъекции воды, кратковременное отлучение от матери) в течение первого месяца жизни приводят к снижению уровня тревожности и улучшению способности к обучению у белых крыс. Анксиолитический эффект манипуляций более ярко-выражен при проведении инъекций с 1 по 14 день жизни, влияние на обучение - при осуществлении инъекций с 15 по 28 день жизни.

3. Ежедневное интраназальное введение семакса в дозе 0.05 мг/кг с 15 по 28 день жизни ослабляет влияние НИ на физическое развитие, эмоциональное состояние и гормональный ответ на стрессогенное воздействие, а также оказывает стимулирующее действие на обучение с положительным подкреплением.

Теоретическое и научно-практическое значение работы.

В представленной работе было проведено исследование отставленных последствий экспериментальных манипуляций (интраназальные инъекции воды, кратковременное отлучение от матери) в течение первого месяца жизни, а также проведено сравнение эффектов манипуляций, осуществляемых на разных этапах раннего постнатального развития крыс. Полученные результаты могут быть использованы при разработке экспериментальных моделей неонатального стресса.

В ходе выполнения работы была разработана модель неонатального стресса у белых крыс. Данная модель может быть использована для дальнейшего изучения механизмов влияния неонатального стресса на физическое развитие и поведение животных, а также для поисков путей коррекции негативных последствий неонатального стресса.

ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

I. КЛИНИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ОТДАЛЕННЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕОНАТАЛЬНОГО СТРЕССА

Неонатальный период жизни играет огромную роль в развитии нервной системы и физиологических функций организма. На сегодняшний день проведено большое число исследований, подтверждающих значительную роль негативных воздействий в раннем постнатальном периоде онтогенеза человека в развитии психических отклонений в дальнейшем. Одним из наиболее серьезных факторов риска, приводящих к развитию тревожных и депрессивных расстройств во взрослом возрасте, является тяжелый стресс, перенесенный в детстве. У детей, подвергавшихся насилию в семье и/или выросших в неблагоприятных условиях, значительно повышается риск развития депрессий и повышенной тревожности, по сравнению с детьми, не имевшими такого негативного опыта [Penza et al., 2003]. Эпидемиологические исследования показали, что родительское пренебрежение и плохое обращение в детстве также являются факторами риска развития в дальнейшем психопатологий [Gutman and Nemeroff, 2003]. Например, существует большая вероятность развития депрессии у людей, подвергавшихся в детстве жестокому обращению, и тревожных расстройств и посттравматического синдрома у детей, подвергавшихся психологическому, физическому или сексуальному насилию [Gibb et al., 2007; Springer et al., 2007]. Болевые воздействия и стресс, перенесенные новорожденными детьми, также приводят впоследствии к нарушениям развития нервной системы и значительным изменениям поведения. Дети, перенесшие в неонатальный период серьезные заболевания, подвергаются многочисленным болевым и стрессогенным воздействиям во время длительной госпитализации и необходимых медицинских процедур. Такие воздействия вызывают не только острые изменения, но и приводят к постоянным структурным и функциональным изменениям в ЦНС [Anand, 2000; Poster et al., 1999]. Показано, что нарушение социо-эмоциональной связи матери и ребенка в первый год жизни является стрессогенным фактором и в дальнейшем повышает риск развития многих психических заболеваний [Russak, Schwartz, 1997].

Зачастую проявление психических нарушений у человека, подвергавшегося неонатальному стрессу, может быть индуцировано острым или хроническим стрессом, перенесенным уже во взрослом возрасте [Hammen et al., 1992; Mooy et al., 2000; Norman and Malla, 1994]. Это дает право предположить, что негативные воздействия на ранних этапах развития могут привести к повышенной чувствительности к стрессу в дальнейшем. Такая повышенная чувствительность, в свою очередь, становится причиной развития широкого спектра умственных и психических расстройств, которые, как известно, зачастую появляются или обостряются под воздействием острого или хронического стресса [Heim and Nemeroff, 2001]. Предрасположенность к стрессу и заболеваниям, безусловно, является следствием не только негативных внешних воздействий, но также обуславливается и генетическими факторами [Francis et al., 1999]. Тем не менее, взаимодействие генетических факторов, стресса в раннем возрасте и текущего стресса может окончательно детерминировать индивидуальную предрасположенность к повышенной стрессорной реакции и возникновению психических нарушений. Так, в исследованиях, проведенных на близнецах, были получены данные, говорящие о том, что тяжелая депрессия является следствием сочетания генетической предрасположенности, ранней травмы и стресса в более поздний период [Kendler et al., 1993].

Существует ряд работ, в которых изучаются последствия раннего стресса на людях. Например, было показано, что у детей, перенесших стрессогенные воздействия разной природы в разном возрасте, отмечается снижение уровня кортизола в слюне утром или недостаточное снижение кортизола к вечеру, что свидетельствует о нарушении циркадных ритмов активности гипоталамо-гипофизарно-адреналовой системы (ГГА система) [Carlson and Earls, 1997; Goenjian et al., 1996; Kaufman, 1991]. Концентрация кортизола коррелировала с симптомами депрессии и посттравматического синдрома. Отсутствие снижения уровня кортизола к вечеру у таких детей могло быть связано с большим числом стрессогенных событий в течение дня или повышенной реактивностью ГГА системы на дневной стресс [Heim and Nemeroff, 2001]. В ответ на введение кортикотропин-рилизинг гормона (КРГ) у девочек, подвергшихся сексуальному насилию, отмечался сниженный выброс АКТГ по сравнению с девочками, не подвергавшимися такому стрессогенному воздействию [De Bellis et al., 1994], что отражает отрицательную регуляцию экспрессии рецепторов КРГ в гипофизе в результате гиперсекреции КРГ гипоталамусом. У детей, переживших опыт родительского пренебрежения, отмечалось снижение уровня норадраналина и дофамин-Р-гидроксилазы (фермента, отвечающего за синтез норадреналина) [Rogeness and McClure, 1996].

Однако, хотя рядом авторов показана корреляция между неонатальными воздействиями и нарушениями поведения взрослого человека, вопрос этот остается недостаточно исследованным [Anand, Scalzo, 2000]. Очевидно, что проведение клинических исследований последствий неонатального стресса сопряжено с огромными трудностями. Значительный вклад в исследование данной проблемы вносят эксперименты на животных, в связи с чем возникает вопрос о разработке адекватных моделей неонатального стресса. Эксперименты на животных с использованием различных аверсивных воздействий позволяют определить зависимость отставленных изменений поведения от срока и природы стрессогенного воздействия и способствуют поиску методов коррекции последствий неонатального стресса. Доклинические исследования могут помочь пролить свет на нейробиологические последствия неблагоприятной обстановки в ранний период развития, хотя моделирование условий человеческих ситуаций очень сложно и иногда невыполнимо. Как обсуждается в обзоре Loman and Gunnar [Loman, Gunnar, 2009], дети редко подвергаются какому-то отдельно взятому типу негативных воздействий, в то время как в эксперименте на животных представляется возможным оценить результаты воздействия конкретного негативного фактора. Благодаря этому, доклинические исследования могут быть более полезны для установления причинно-следственных связей, чем клинические исследования.

II. ИССЛЕДОВАНИЯ ПОСЛЕДСТВИЙ РАННЕЙ МАТЕРИНСКОЙ ДЕПРИВАЦИИ В ЭКСПЕРИМЕНТАХ НА ЖИВОТНЫХ

Существует большое количество исследований, посвященных поиску оптимальной методики стрессирования детенышей и изучению зависимости эффектов неонатального стресса от природы стрессогенного фактора и сроков его воздействия. Важным моментом в вопросе выбора сроков воздействия является то, на каком этапе развития мозга находится детеныш в данном возрасте. Крысы и мыши относятся к незрелорождающимся животным. Интенсивное развитие нейрональных систем мозга у них происходит не только в эмбриональный, но и в неонатальный период развития. Существуют данные, подтверждающие, что уровень развития ЦНС в первую неделю постнатального развития у крысят соответствует уровню развития нервной системы у человека в течение последнего триместра эмбрионального развития. На 7 день жизни головной мозг крысят находится приблизительно на том же этапе развития, что у ребенка в момент рождения [Clancy et al., 2007]. У незрелорождающихся животных первые постнатальные недели развивающийся мозг особенно чувствителен к гормональному влиянию, поскольку данное воздействие происходит в период активной дифференцировки нейронов. Основную роль в стрессорном ответе играет ГГА система. Хотя большинство отделов гипоталамо-гипофизарной системы иннервируется у незрелорождающихся животных к концу внутриутробного развития, промежуточная доля гипофиза получает иннервацию после рождения [Gary, Chronwall, 1992; Davis et al., 1984]. Также в постнатальный период формируются синаптические контакты с клетками-мишенями, причем плотность иннервации увеличивается вплоть до периода полового созревания [Kalsbeek et al., 1992; Ugrumov et al., 1994]. Происходит пространственное усложнение синапсов, а также замещение по мере развития аксосоматических контактов на аксодендритные [Piotte et al., 1988; Ugrumov et al., 1994].

Интересным периодом в развитии нервной системы является период гипореактивности на стрессорные воздействия. Для развития мозга крыс характерен всплеск развития специализированных астроцитов и пирамидных клеток перед рождением. При этом миелинизация и миграция клеток в гранулярный слой зубчатой извилины и клеток обонятельной луковицы и мозжечка происходят только на 7-14 дни постнатального развития [Morgane et al., 2002]. Этот период интенсивной нейрональной перестройки совпадает со временем, когда активность ГГА системы, наиболее важной эндокринной системы, участвующей в стрессорном ответе, имеет своеобразный профиль созревания, известный как период стресс-гипокреактивности. Этот период у крыс длится с 4 по 14 постнатальный день (ПНД 4 - ПНД 14) и соответствует периоду пониженной активности надпочечников и сниженной реактивности на стрессогенные воздействия, которые в норме у взрослых животных вызывают заметный стрессорный ответ [Rosenfeld et al., 1992а]. Стресс-гипореактивный период рассматривается как высоко адаптивная фаза развития, так как поддержание невысокого и стабильного уровня кортикостерона необходимо для роста и развития ЦНС в период раннего онтогенеза [Ballard et al, 1979; Doupe et al., 1985; Meyer and Fairman, 1985; Meyer and Joy, 1985; Sawano et al., 1969]. Период гипореактивности очень подробно изучен у грызунов. При этом вопрос существования аналогичного периода у детей и его природы долгое время оставался открытым. Появление возможности проводить измерение уровня кортизола в слюне способствовало прорыву в изучении данной системы у совсем маленьких детей и позволило показать наличие такого периода у детей [Gunnar and Donzella, 2002]. Хотя на данный момент и существуют исследования, посвященные изучению последствий нарушения активности ГГА системы в этот период у людей, такие работы гораздо удобнее проводить на животных, особенно принимая во внимания большую скорость созревания грызунов.

Заключение Диссертация по теме "Физиология", Володина, Мария Александровна

ВЫВОДЫ

3. Экспериментальные манипуляции (тактильная стимуляция и кратковременное отлучение от матери) с 1 по 14 дни постнатального развития вызывают долговременные изменения поведения животных (снижают тревожность и увеличивают исследовательскую активность) и улучшают их способность к обучению. Указанные манипуляции ослабляют негативные эффекты неонатального стресса.

5. Хроническое внутрибрюшинное введение селективного ингибитора обратного захвата серотонина флувоксамина детенышам белых крыс с 1 по 14 дни жизни приводит к замедлению соматического роста животных, устойчивому повышению уровня тревожности и ослаблению ориентировочно-исследовательского поведения в .> возрасте 1-2 месяцев, а также снижению способности к обучению.

Библиография Диссертация по биологии, кандидата биологических наук, Володина, Мария Александровна, Москва

1. Ашмарин И.П., Каменский A.A., Шелехов С. Л. Действие фрагмента адренокортикотропного гормона АКТГ(4-10) на обучение белых крыс при положительном подкреплении //ДАН СССР, 1978, т. 240 (5), с. 1245-1247.

2. Бояршинова О.С., Перепелкина О.В., Маркина Н.В., Полетаева И.И. Аудиогенная эпилепсия у молодых мышей разных линий после неонатального введния семакса. // Бюлл.экспер. биол. медиц., 2008, т.146 (1), с. 94-96.

3. Вознесенская В.В., Полетаева И.И. Влияние АКТГ(4-10) на поведение мышей // Журн. ВНД, 1984, т. 34, с. 32-37.

4. Гецова В.М., Орлова Н.В., Фоломкина A.A., Незавибатько В.Н. // Журн. высш. нерв, деят-ти, 1988, т. 38 (6), с. 1041-1047.

5. Гомазков O.A. Нейротрофическая регуляция и стволовые клетки мозга. // М., Изд-во "Икар", 2006, с. 330.

6. Еремин К.О., Кудрин B.C., Андреева Л.А., Гривенников И.А., Мясоедов Н.Ф., Раевский К.С. Влияние семакса на содержание и обмен биогенных аминов в мозге мышей линии C57/BL // Нейрохимия, 2002, т. 19., № 3, с. 2002-2005.

7. Еремин К.О., Кудрин B.C., Гривенников И.А. Мясоедов Н.Ф., Раевский К.С. Влияние семакса на дофамин- и серотонинергические системы мозга // Докл. РАН, 2004., т. 394., №1, с. 1-3.

8. Иванова Д.М., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Алфеева Л.Ю., Каменский A.A., Мясоедов Н.Ф. Влияние семакса на болевую чувствительность животных в различных экспериментальных моделях // ДАН, 2003, т. 388, № 3, с. 416-419.

9. Лопухов И. Г. Сравнительная клиническая оценка флуоксетина и флувоксамина //Журн. неврол. и психиатр, им. С. С. Корсакова, 1996, № 4, с.53-57.

10. Мертвецов Н.П. Исследование белково-пептидных гормонов методами генной инженерии. Новосибирск: Наука, 1999, с. 346.

11. Пагава К.И. Гогберишвили К. Различия в изменении стрессорных механизмов при непрерывной и прерывистой материнской депривации у детенышей крыс // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины, 2004, N 8, с.230-232

12. Пономарева-Степная М.А., Незавибатько В.Н., Антонова Л.В., Андреева J1.A., Алфеева Л.Ю., Потаман В.Н., Каменский A.A., Ашмарин И.П. Аналог АКТГ4.10 -стимулятор обучения пролонгированного действия // Хим.-фарм. Ж., 1984 (7),с. 790795.

13. Розен В.Б. Основы эндокринологии. М; МГУ., 1994, с. 384.

14. Себенцова Е.А., Левицкая Н.Г., Андреева Л.А., Алфеева Л.Ю., Каменский A.A., Мясоедов Н.Ф. Эффекты семакса на фоне блокады дофаминергических рецепторов галоперидолом. // БЭБиМ, 2006, т. 141, № 2, с. 128-132.

15. Угрюмов М.В. Механизмы нейроэндокринной регуляции // М.: «Наука», 1999, с.299.

16. Шилова О.Б., Полетаева И.И., Веретенников H.A., Корочкин Л.И. Влияние неонатального введения АКТГ(4—10) на поведение и катехоламинергическую систему мозга взрослых мышей различных линий. //Докл. РАН, 1996,348 (5), с.715—718.

17. Acker GR, Berrán J, Strand FL. ACTH neuromodulation of the developing motor system and neonatal learning in the rat.// Peptides, 1985, v.6 (2), P.41-49.

18. Adán R.A.H., Gispen W.H. Brain melanocortin receptors: from cloning to function // Peptides, 1997, v. 18, p. 1279-1287.

19. Advani, Т., Hensler, J.G., Koek, W. Effect of early rearing conditions on alcohol drinking and 5-HT1A receptor function in C57BL/6J mice.// Int. J. Neuropsychopharmacol. 2007, v,10,p.595-607.

20. Aisa B, Gil-Bea FJ, Marcos B, Tordera R, Lasheras B, Del Rho J, RamHrez MJ. Neonatal stress affects vulnerability of cholinergic neurons and cognition in the rat: involvement of the HPA axis.// Psychoneuroendocrinology., 2009b, v.34(10), p.1495-1505.

21. Aisa B, Tordera R, Lasheras B, Del Rho J, RamHrez MJ. Cognitive impairment associated to HPA axis hyperactivity after maternal separation in rats. // Psychoneuroendocrinology, 2007, v.32(3), p.256-266.

22. Aisa, B., Elizalde, N., Tordera, R., Lasheras, B., Del Rio, J., Ramirez, M.J.,. Effects of neonatal stress on markers of synaptic plasticity in the hippocampus: implications for spatial memory. // Hippocampus, 2009a, v. 19(12), p. 1222-1231.

23. Anand KJ, Scalzo FM. Can adverse neonatal experiences alter brain development and subsequent behavior? // Biol Neonate, 2000, v.77(2), p.69-82. ^

24. Anand KJ. Effects of perinatal pain and stress. // Prog Brain Res., 2000, v. 122, p. 117129.

25. Ansorge MS, Zhou M, Lira A, Hen R, Gingrich JA. Early-life blockade of the 5-HT transporter alters emotional behavior in adult mice.// Science, 2004, v.306, p.879-881

26. Antonawich F.J., Azmitia E.C., Kramer H.K., Strand F.L. Specificity versus redundancy of melanocortins in nerve regeneration // Ann. NY Acad. Sci., 1994, v. 739, p. 60-73.

27. Arborelius L, Eklund MB. Both long and brief maternal separation produces persistent changes in tissue levels of brain monoamines in middle-aged female rats. // Neuroscience, 2007, v. 145(2), p.738-50.

28. Arnold JL, Siviy SM. Effects of neonatal handling and maternal separation on rough-and-tumble play in the rat. // Dev Psychobiol, 2002, v.41(3), p.205-215.

29. Ashmarin I.P., Nezavibatko V.N., Levitskaya N.G., Koshelev V.B., Kamensky A.A. Design and investigation of an ACTH(4-10) analogue lacking D-amino acids and hidrophobic radicals // Neuroscience Research Commun., 1995, v. 16, N 2, p. 105-112.

30. Aspide, R., Gironi Carnevale, U.A., Sergeant, J.A., Sadile, A.G., Nonselective attention and nitric oxide in putative animal model of attention deficit hyperactivity disorder. // Behav. Brain Res., 1998, v.95, p.123-133.

31. Avitsur R, Sheridan JF. Neonatal stress modulates sickness behavior. // Brain Behav Immun, 2009, v.23(7), p.977-985.

32. Avitsur, R., Hunzeker, J., Sheridan, J.F., Role of early stress in the individual differences in host response to viral infection. // Brain Behav. Immun., 2006, v.20, p.339-348.

33. Ballard, R.A., Ballard, P.L., Granberg, J.P., Sniderman, S., Prenatal administration of betamethasone for prevention of respiratory distress syndrome. // J. Pediatr., 1979, v.94, p.97-101.

34. Barreau, F., Ferrier, L., Fioramonti, J., Bueno, L.,. Neonatal maternal deprivation triggers long term alterations in colonic epithelial barrier and mucosal immunity in rats. // Gut, 2004b, v.53, p.501-506.

35. Bell, R.W., Nitschke, W., Bell, N.J., Zachman, T.A.,. Early experience, ultrasonic vocalizations, and maternal responsiveness in rats. // Dev. Psychobiol., 1974, v.7, p.235-242.

36. Bell, R.W., Nitschke, W., Gorry, T.H., Zachman, T.A., Infantile stimulation and ultrasonic signaling: a possible mediator of early handling phenomena. // Dev. Psychobiol., 1971, v.4, p.181-191.

37. Boccia ML, Razzoli M, Vadlamudi SP, Trumbull W, Caleffie C, Pedersen CA. Repeated long separations from pups produce depression-like behavior in rat mothers. // Psychoneuroendocrinology, 2007., v.32(l), p.65-71.

38. Bohus B., Endroczi E. The influence of pitutary-adrenocortical function on the avoiding conditioned reflex activity in rats // Acta Physiol. Acad. Scientiarum Hungaricae, 1965,-v. 26, p. 183-189.

39. Buggy J.J. Binding of alpha-melanocyte-stimulating hormone to its G-protein-coupled receptor on B-lymphocytes activates the Jak/STAT pathway. // Biochem. J., 1998, v. 331 (1), p. 211-216.

40. Caldji C, Francis F, Tannenbaum B, Sharma S, Meaney MJ Maternal care in infancy influences the development of neural systems mediating fearfulness in the rat. // Proceedings of the National Academy of Sciences, 1998, v.95, p.5335-5340

41. Carlson M, Earls F. Psychological and neuroendocrinological sequelae of early social deprivation in institutionalized children in Romania. // Ann N Y Acad Sci., 1997,v. 807, p.419-428.

42. Casper RC, Fleisher BE, Lee-Ancajas JC, et al. Follow-up of children of depressed mothers exposed or not exposed to antidepressant drugs during pregnancy. J Pediatr., 2003, v.42, p. 402-408.

43. Catania A., Gatti S., Colombo G., Lipton J.M. Targeting melanocortin receptors as a novel strategy to control inflammation // Pharmacol. Rev., 2004, v. 56 (1), p. 1-29.

44. Catania A., Lipton J.M. Alpha-Melanocyte stimulating hormone in the modulation of host reactions. // Endocrine Rev., 1993, v. 14 (5), p. 564-576.

45. Catania A., Lipton J.M. Peptide modulation of fever and inflammation within the brain // Ann. N.Y. Acad. Sci., 1998, v. 856, p. 62-68.

46. Catania A., Rajora N., Capsoni F., Minonzio F., Star R.A, Lipton J.M. The neuropeptide alpha-MSH has specific receptors on neutrophils and reduces chemotaxis in vitro. // Peptides., 1996, v. 17 (4), p. 675-679.

47. Chen W., Kelly M.A., Opitz-Araya X., Thomas R.E., Low M.J., Cone R.D. Exocrine gland dysfunction in MC5-R-deficient mice: evidence for coordinated regulation of exocrine gland function by melanocortin peptides // Cell, 1997, v. 91, p. 789-798.

48. Chhajlani V. Distribution of cDNA for melanocortin receptor subtypes in human tissues. // Biochem. and Mol. Biol. Int., 1996, v. 38 (1), p. 73-80.

49. Chhajlani V., Wikberg J.E.C. Molecular cloning and expression of the human melanocyte stimulating hormone receptor cDNA. // FEBS Letters., 1992, v. 309 (3), p. 417420.

50. Chiba AA, Kesner RP, Reynolds AM. 1994 Memory for spatial location as a function temporal lag in rats: role of hippocampus and medial prefrontal cortex. // Behav Neural Biol., v.61, p.123-131.

51. Cirulli, F., Santucci, D., Laviola, G., Alleva, E., Levine, S., Behavioral and hormonal responses to stress in the newborn mouse: effects of maternal deprivation and chlordiazepoxide //. Dev. Psychobiol., 1994, v.27, p.301-316.

52. Colorado RA, Shumake J, Conejo NM, Gonzalez-Pardo H, Gonzalez-Lima F. Effects of maternal separation, early handling, and standard facility rearing on orienting and impulsive behavior of adolescent rats. // Behav Processes, 2006, v.71(l), p.51-58.

53. Cone R.D. Anatomy and regulation of the central melanocortin system // Nature Neuroscience, 2005, v.8, p. 571-578.

54. Cruz, F.C., Quadros, I.M., Planeta Cda, S., Miczek, K.A., Maternal separation stress in male mice: long-term increases in alcohol intake. // Psychopharmacology, 2008, v.201, p.459-468.

55. Danese A, Pariante CM, Caspi A, Taylor A, Poulton R., Childhood maltreatment predicts adult inflammation in a life-course study. // Proc Natl Acad Sci U S A., 2007, v. 104(4), p. 1319-1324

56. Davis JS, West LA, Farese RV. Effects of luteinizing hormone on phosphoinositide metabolism in rat granulosa cells. // J Biol Chem., 1984, v.259(24), p.15028-15034.

57. De Bellis MD, Chrousos GP, Dorn LD, Burke L, Helmers K, Kling MA, Trickett PK, Putnam FW. Hypothalamic-pituitary-adrenal axis dysregulation in sexually abused girls. // J Clin Endocrinol Metab, 1994,.v.78(2), p.249-255.

58. De Wied D, Jolles J. Neuropeptides derived from proopiocortin: Behavioural, physiological, and neurochemical effects // Physiol. Rev., 1982, v. 62, p. 976-1059.

59. De Wied D, Witter A, Greven HM. Commentary: behaviourally active ACTH analogues // Biochem. Pharmacol., 1975,. v. 24, p. 1463-1468.

60. Doupe, A.J., Landis, S.C., Patterson, P.H., Environmental influences in the development of neural crest derivatives: glucocorticoids, growth factors, and chromaffin cell plasticity. // J. Neurosci., 1985, v.5, p.2119-2142.

61. Duman R., Malberg J., Nakagawa S., DiSa C. Neuronal plasticity and survival in mood disorders // Biol. Psychiatry., 2000, v. 48, p. 732-739.

62. Duman, R.S. Monteggia, L.M. A neurotrophic model for stressrelated mood disorders. // Biol. Psychiatry, 2006, v.59, p. 1116-1127.

63. E. Maurer-Spurej, C. Pittendreigh, S.J. Misri, Platelet serotonin levels support depression scores for women with postpartum depression, // Psychiatry Neurosci., 2007, v.32, p.23-29.

64. Eipper B. A., Mains R. E. Structure and biosynthesis of pro-opiomelanocortin/endorpin and related peptides. // Endocrine Reviews, 1980, v. 1 (1), p.1-27.

65. Ellenbroek, B.A., Derks, N., Park, H.J., Early maternal deprivation retards neurodevelopment in Wistar rats. // Stress, 2005, v.8, p.247-257.

66. Enthoven L, de Kloet ER, Oitzl MS. Differential development of stress system (re)activity at weaning dependent on time of disruption of maternal care. // Brain Res., 2008, v.1217, p.62-9.

67. Enthoven L, de Kloet ER, Oitzl MS. Effects of maternal deprivation of CD1 mice on performance in the water maze and swim stress. // Behav Brain Res., 2008, v,187(l), p.195-199.

68. Enthoven L, Schmidt MV, Cheung YH, van der Mark MH, de Kloet ER, Oitzl MS. Ontogeny of the HPA axis of the CD1 mouse following 24 h maternal deprivation at pnd 3. // Int J Dev Neurosci, 2010,v.28(2), p.217-24.

69. Fabricius K, Wurtwein G, Pakkenberg B The impact of maternal separation on adult mouse behaviour and on the total neuron number in the mouse hippocampus. // Brain Struct Funct, 2008, v.212(5), p.403-416.

70. Farkas J, Reglodi D, Gaszner B, Szogyi D, Horvath G, Lubics A, Tamas A, Frank F, Besirevic D, Kiss P. Effects of maternal separation on the neurobehavioral development of newborn Wistar rats. // Brain Res Bull., 2009, v.79(3-4), p.208-214.

71. Faure J, Uys JD, Marais L, Stein DJ, Daniels WM. Early maternal separation alters the response to traumatization: resulting in increased levels of hippocampal neurotrophic factors. // Metab Brain Dis., 2007, v.22(2), p. 183-195.

72. Fyscolo DR, Fyscolo RB, Marubayashi U, Reis AM, Coimbra CC. Neonatal maternal separation affects endocrine and metabolic stress responses to ether exposure but not to restraint exposure in adult rats. // Metab Brain Dis., 2008, v.23(4), p.375-385.

73. Fratta W., Rossetti Z.L., Poggioli R., Gessa G.L. Reciprocal antagonism between ACTH 1-24 and beta-endorphin in rats //Neurosci. Lett., 1981, v. 24, p. 71-74.

74. Frederiksen S.O., d'Elia G., Bengtsson B.O. ACTH 4-10 analogue (ORG 2766) in depressed erderly patients. Effects on depressed mood // Acta Psychiatr. Scand., 1985, v. 72 (4), p. 341-348.

75. Gantz I., Fong T.M. The melanocortin system // Am. J. Physiol. Endocrinol. Metab., 2003, v. 284, p. E468-E474.

76. Gantz I., Konda Y., Tashiro T., Shimoto Y., Miwa H., Munzert G., Watson S.J., DelValle J., Yamada T. Molecular cloning of a novel melanocortin receptor. // J. Biol. Chem., 1993a, v. 268 (11), p. 8246-8250.

77. Gary, K. A. and Chronwall B. M., The onset of dopaminergic innervation during ontogeny decreases melanotrope proliferation in the intermediate lobe of the rat pituitary. // Int J Dev Neurosci, 1992, v.l0(2), p.131-142.

78. Gee C.E., Chen C.L., Roberts J.L., Thompson R., Watson S.J. Identification of proopiomelanocortin neurones in rat hypothalamus by in situ cDNA hybridization // Nature, 1983, v. 306, p. 374-376.

79. Gibb, B.E., Chelminski, I., Zimmerman,M., Childhood emotional, physical, and sexual abuse, and diagnoses of depressive and anxiety disorders in adult psychiatric outpatients. // Depress. Anxiety, 2007, v.24, p.256-263.

80. Glue P, Wilson S, Coupland N, Ball D, Nutt D., The relationship between benzodiazepine receptor sensitivity and neuroticism. // J Anx Disord., 1995, v.9, P.33-45

81. Glyn JR, Lipton JM. Hypotermic and antipyretic effects of centrally administered ACTH (1-24) and alfa-melanotropin // Peptides, 1981, v. 2, p. 177-187.

82. Gold P.E., Delanoy R.L. ACTH modulation of memory storage processing. // Endogenous Peptides and Learning and Memory Process. New York, London: Acad. Press., 1981. P. 79-97.

83. Gymez-Gonz61ez B, Escobar A. Altered functional development of the blood-brain barrier after early life stress in the rat. // Brain Res Bull., 2009, v.79(6), p.376-387.

84. Griffon N., Mignon V., Facchinetti P., Diaz J., Schwartz J.C., Sokoloff P. Molecular cloning and characterization of the rat fifth melanocortin receptor. // Bioch. Biophys. Res. Comm., 1994, v. 200 (2), p. 1007-1014.

85. Groer, M.W., Hill, J., Wilkinson, J.E., Stuart, A., Effects of separation and separation with supplemental stroking in BALb/c infant mice. // Biol. Res. Nurs., 2002, v.3, p.l 19-131.

86. Gunnar, M.R., Donzella, B.,. Social regulation of the Cortisol levels in early human development. // Psychoneuroendocrinology, 2002, v.21, p. 199-220.

87. Gustafsson, L., Ploj, K., Nylander, I.,. Effects of maternal separation on voluntary ethanol intake and brain peptide systems in female Wistar rats. // Pharmacol. Biochem. Behav., 2005, v.81, p.506-516.

88. Gutman, D.A., Nemeroff, C.B., Persistent central nervous system effects of an adverse early environment: clinical and preclinical studies. // Physiol. Behav, 2003, v.19, p.471-478.

89. Hammen C, Davila J, Brown G, Ellicott A, Gitlin M, Psychiatric history and stress: predictors of severity of unipolar depression. // J Abnorm Psychol., 1992, v. 101(1), p.45-52.

90. Hasler G, Drevets WC, Manji HK, Charney DS. Discovering endophenotypes for major depression. Neuropsychopharmacology. // 2004, v.29(10), p.1765-81.

91. Heim C, Nemeroff CB. The role of childhood trauma in the neurobiology of mood and anxiety disorders: preclinical and clinical studies. // Biol Psychiatry, 2001, v.49(12), p. 10231039.

92. Hitchcock JM, Davis M., Lesions of the amygdala, but not of the cerebellum or red nucleus, block conditioned fear as measured with the potentiated startle paradigm. // Behav Neurosci., 1986, v.100, p. 11-22

93. Huebner A., Elias L.L.K., Clark A.J.L. ACHT resistance syndromes // J. Pediatr. Endocrinol. Metab., 1999, v. 12 (1), p. 277-293.

94. Huot R.L., Plotsky P.M., Lenox R.H., McNamara R.K. Neonatal maternal separation reduces hippocampal mossy fiber density in adult Long Evans rats // Brain Res., 2002., v. 950, № 1-2, p. 52-63.

95. Jaworski, J.N., Francis, D.D., Brommer, C.L., Morgan, E.T., Kuhar, M.J., Effects of early maternal separation on ethanol intake, GABA receptors and metabolizing enzymes in adult rats. // Psychopharmacology (Berl.), 2005, v.181, p.8-15.

96. Kalsbeek, A., Buijs, R. M., van Heerikhuize, J. J., Arts, M., van der Woude, T. P. Vasopressin-containing neurons of the suprachiasmatic nuclei inhibit corticosterone release // Brain Res., 1992, v.580(l-2), p.62-67.

97. Kastin A.I., Plotnikoff N.P., Sandman C.A. et al. The effects of MSH and MIF on the brain // In: Anatomical Neuroendocrinology, Basel., 1975, p. 290-297.

98. Kaufman J. Depressive disorders in maltreated children. // J Am Acad Child Adolesc Psychiatry, 1991, v.30(2), p.257-65.

99. Kazl C, Foote LT, Kim MJ, Koh S. Early-life experience alters response of developing brain to seizures. // Brain Res., 2009,v.l285, p. 174-81.

100. Kehoe P, Mallinson K, Bronzino J, McCormick CM. Effects of prenatal protein malnutrition and neonatal stress on CNS responsiveness. // Brain Res Dev Brain Res., 2001, v.132(1), p.23-31.

101. Kelley AE, Domesick VB. The distribution of the projection from the hippocampal formation to the nucleus accumbens in the rat: an anterograde- and retrograde-horseradish peroxidase study. //Neuroscience, 1982, v.7(10),p.2321-2335.

102. Kendler KS, Kessler RC, Neale MC, Heath AC, Eaves LJ. The prediction of major depression in women: toward an integrated etiologic model. // Am J Psychiatry, 1993, v. 150(8), p.l 139-1148.

103. Kern CH, Stanwood GD, Smith DR. Preweaning manganese exposure causes hyperactivity, disinhibition, and spatial learning and memory deficits associated with altered dopamine receptor and transporter levels. // Synapse, 2009, v.64, p.363-378.

104. King J, Barkley R, Delville Y, Ferris C. Early androgen treatment decreases cognitive function and catecholamine innervation in an animal model of ADHD. // Behavioural Brain Research, 2000, v.107, p.35-43.

105. Kistler-Heer V., Lauber M.E., Lichtensteiger W. Different developmental patterns of melanocortin MC3 and MC4 receptor mRNA: predominance of MC4 in fetal rat nervous system // J Neuroendocrinol., 1998. v.10 (2), p. 133-146.

106. Kistler-Heer V., Schlumpf M., Lichtensteiger W. Melanocortin and MCH precursor-derived NEI effects on streatum-midbrain co-cultures // Peptides, 1998, v. 19, № 8, p. 13171327.

107. Konda Y., Gantz I., DelValle J., Shimoto Y., Miwa H., Yamada T. Interaction of dual intracellular signaling pathways activated by the melanocortin-3 receptor. // J. Biol. Chem., 1994, v. 269 (18), p. 13162-13166.

108. Kosten TA, Kehoe P. Immediate and enduring effects of neonatal isolation on maternal behavior in rats. // Int J Dev Neurosci., 2010, v.28(l), p.53-61.

109. Ku HY, Huang YF, Chao PH, Huang CC, Hsu KS. Neonatal isolation delays the developmental decline of long-term depression in the CA1 region of rat hippocampus. // Neuropsychopharmacology., 2008, v.33(12), p.2847-2859.

110. L.M. Yang, B. Hu, Y.H. Xia, B.L. Zhang, H. Zhao, Lateral habenula lesions improve the behavioral response in depressed rats via increasing the serotonin level in dorsal raphe nucleus. // Behav. Brain Res., 2008, vl88, p.84-90.

111. Lee LJ, Lee LJ. Dev Neurobiol. Neonatal fluoxetine exposure alters motor performances of adolescent rats., 2011 in print

112. Lehmann J, Pryce CR, Bettschen D, Feldon J. The maternal separation paradigm and adult emotionality and cognition in male and female Wistar rats. // Pharmacol Biochem Behav., 1999, v.64(4), p.705-715.

113. Lehmann J, Pryce CR, Jongen-Rido AL, Stuhr T, Pothuizen HH, Feldon J. Comparison of maternal separation and early handling in terms of their neurobehavioral effects in aged rats. //Neurobiol Aging, 2001, v.23(3), p.457-66.

114. Levine S, Alpert M. Differential maturation of the central nervous system as a function of early experience. // Arch Gen Psychiatry, 1959, v.l, P.403-5.

115. Levine, S., Alpert, M., Lewis, G.W., Differential maturation of an adrenal response to cold stress in rats manipulated in infancy. // J. Comp. Physiol. Psychol., 1958, v.51, p.774-777.

116. Levine, S., Alpert, M., Lewis, G.W.,. Infantile experience and the maturation of the pituitary adrenal axis. // Science, 1957, v. 126, p. 1347.

117. Levine, S., Huchton, D.M., Wiener, S.G., Rosenfeld, P., Time course of the effect of maternal deprivation on the hypothalamic-pituitary-adrenal axis in the infant rat. // Dev. Psychobiol., 1991, v.24, p.547-558.

118. Levine, S.,. Infantile experience and resistance to physiological stress. // Science, 1957, v.126, p.405.

119. Li J, Huang Y. Early androgen treatment influences the pattern and amount of locomotion activity differently and sexually differentially in an animal model of ADHD. // Behavioural Brain Research; 2006, v. 175, p. 176-182.

120. Li X.C., Li H.D., Zhao B.Y. Serotonin of hippocampus and hipotalamus taking part in the analgesic effect of adrenocorticotropic hormone in rats // Zhongguo Yao Li Xue Bao., 1990, v. 11(1), p. 89-92.

121. Lippmann M, Bress A, Nemeroff CB, Plotsky PM, Monteggia LM. Long-term behavioural and molecular alterations associated with maternal separation in rats. // Eur J ,, Neurosci., 2007,v.25(10), p.3091-3098.

122. Lipton J.M., Catania A., Ichiyama T. Marshaling the anti-inflammatory influence of the neuroimmunomodulator alfa-MSH // News Physiol. Sci., 2000, v. 15, p. 192-195.

123. Liu R.J., Zhang R.X., Qiao J.T., Dafny N. Interrelations of opioids with monoamines in descending inhibition of nociceptive transmission at the spinal level: an immunocytochemical study. // Brain Res., 1999, v. 830 (1), p. 183-190.

124. Llorente R, Gallardo ML, Berzal AL, Prada C, Garcia-Segura LM, Viveros MP. Early maternal deprivation in rats induces gender-dependent effects on developing hippocampal and cerebellar cells. // Int J Dev Neurosci., 2009, v.27(3), p.233-241.

125. Loir B, Perez Sanches C, Ghanem G, Lozano JA, Garcia-Borron JC, Jimenez-Cervantes C. Expression of the MCI receptor gene in normal and malignant human melanocytes. A semiquantitative RT-PCR study // Cell Mol. Biol., 1999, v. 45, p. 1083-1092.

126. Loman MM, Gunnar MR; Early experience and the development of stress reactivity and regulation in children. //Neurosci Biobehav Rev., 2010, v.34(6), p.867-876.

127. Low M.J., Simerly R., Cone R.D. Receptors for the melanocortin peptides in the central nervous system. // Current Opinion in Endocrinol. Diab., 1994. v. 1., p. 79-88.

128. Luger T.A, Scholzen T., Brzoska T., Becher E., Slominski A., Paus R. Cutaneous immunomodulation and coordination of skin stress responses by alpha-melanocyte-stimulating hormone. // An. N.Y. Acad. Sci., 1998, v. 840, p. 381-394.

129. Maccari S., Piazza P.V., Kabbaj M., Barbazanges A., Simon H., Le Moal M. Adaptation reverses the long-term impairment in glucocorticoid feedback induced by prenatal stress. // J. Neurosci., 1995, v.15 (1), p.110-116.

130. Maciag D, Simpson KL, Coppinger D, Lu Y, Wang Y, Lin RC, Paul IA. Neonatal antidepressant exposure has lasting effects on behavior and serotonin circuitry. // Neuropsychopharmacology, 2006, v.31, p.47-57.

131. Macri S, Laviola G., Single episode of maternal deprivation and adult depressive profile in mice: interaction with cannabinoid exposureduring adolescence. // Behav Brain Res., 2004, v. 154, p.231-238

132. Macri, S., Mason, G.J., Wurbel, H.,. Dissociation in the effects of neonatal maternal I separations on maternal care and the offspring's HPA and fear responses in rats. // Eur. J. I Neurosci., 2004, v.20, p. 1017-1024.

133. Marcos, B., Aisa, B., Ramirez, M.J.,. Functional interaction between 5-HT(6) receptors and hypothalamic-pituitary-adrenal axis: cognitive implications. // Neuropharmacology, 2008, v.54, p.708-714.

134. MarmendaI M, Eriksson CJ, Fahlke C. Early deprivation increases exploration and locomotion in adult male Wistar offspring. // Pharmacol Biochem Behav., 2006, v.85(3), p.535-544.

135. Martini M, Valverde O., A single episode of maternal deprivation impairs the motivation for cocaine in adolescent mice. // Psychopharmacology., 2011 in print

136. Maurer-Spurej E, Pittendreigh C, Misri S., Platelet serotonin levels support depression scores for women with postpartum depression. // Psychiatry Neurosci., 2007, v.32(l), p.23-29.

137. McEwen, B.S., The neurobiology of stress: from serendipity to clinical relevance. // Brain Res., 2000, v.886, p. 172-189.

138. McGaugh J.L. and Roozendaal B., Role of adrenal stress hormones in forming lasting memories in the brain. // Current Opinion in Neurobiology, 2002, v. 12, p.205-210.

139. Meaney MJ, Aitken DH, van Berkel C, Bhatnagar S, Sapolsky RM. Effect of neonatal handling on age-related impairments associated with the hippocampus. // Science, 1988, v.239(4841 Pt 1), p.766-8.

140. Mele A, Avena M, Roullet P, De Leonibus E, Mandillo S, Sargolini F, Coccurello R, Oliverio A. Nucleus accumbens dopamine receptors in the consolidation of spatial memory. // Behav Pharmacol, 2004, v.15, p.423-31.

141. Mello PB, Benetti F, Cammarota M, Izquierdo I., Physical exercise can reverse the deficit in fear memory induced by maternal deprivation. // Neurobiol Learn Mem., 2009, v.92(3), p.364-9.

142. Mesquita AR, Pngo JM, Summavielle T, Maciel P, Almeida OF, Sousa N. Neurodevelopment milestone abnormalities in rats exposed to stress in early life. // Neuroscience, 2007, v.147(4), p.1022-33.

143. Meyer, J.S., Fairman, K.R., Early adrenalectomy increases myelin content of the rat brain. // Brain Res., 1985, v.349, p.1-9.

144. Meyer, J.S., Joy, G.N., Normal development of brain enolase isozymes in adrenalectomized rats. // Brain Res., 1985, v.348, p.155-158.

145. Mirsky J.A., Miller R., Stein M. Relation of adrenocortical activity and adaptive behaviour// Psychosomatic Medicine, 1953, v. 15, p. 574-584.

146. Mooy JM, de Vries H, Grootenhuis PA, Bouter LM, Heine RJ. Major stressful life events in relation to prevalence of undetected type 2 diabetes: the Hoorn Study. // Diabetes Care, 2000, v.23(2), p.197-201

147. Morgane PJ, Mokler DJ, Galler JR. Effects of prenatal protein malnutrition on the hippocampal formation. //Neurosci Biobehav Rev., 2002, v.26(4), p.471-83.

148. Morris RG, Garrud P, Rawlins JN, O'Keefe J. Place navigation impaired in rats with hippocampal lesions. //Nature; 1982, v.297, p.681-683.

149. Mountjoy K.G. The human melanocyte stimulating hormone receptor has evolved to become "super-sensitive" to melanocortin peptides. // Molecular Endocrinology, 1994, v. 102 (1-2), p. 7-11.

150. Murphy J.V., Miller R.E. The effect of ACTH on avoidance conditioning in the rat // J. Comp. Physiol. Psychol., 1955, v. 48, p. 47-49.

151. Neumann ID, Wigger A, Krumer S, Frank E, Landgraf R, Bosch OJ. Differential effects of periodic maternal separation on adult stress coping in a rat model of extremes in trait anxiety. // Neuroscience, 2005, v. 132(3), p.867-877.

152. Noguchi, K.K., Walls, K.C., Wozniak, D.F., Olney, J.W., Roth, K.A., Farber, N.B., Acute neonatal glucocorticoid exposure produces selective and rapid cerebellar neural progenitor cell apoptotic death. // Cell Death Differ., 2008, v. 15, p. 1582-1592.

153. Norman RM, Malla AK. A prospective study of daily stressors and symptomatology in schizophrenic patients. // Soc Psychiatry Psychiatr Epidemiol., 1994, v.29(6), p.244-249.

154. Nulman I, Rovet J, Stewart DE, et al. Child development following exposure to tricyclic antidepressants or fluoxetine throughout fetal life: a prospective controlled study. Am J Psychiatry, 2002, v.59, p. 1889-95.

155. Nulman I, Rovet J, Stewart DE, et al. Neurodevelopment of children exposed in utero to antidepressant drugs. N Engl J Med., 1997, v.336, p.258-262.

156. Nyakas C. Neonatal hormone treatment and permanent changes in adaptive behaviour //Adv. Physiol. Sci., 1981, v. 13.,p. 233-243.

157. Pascual R, Zamora-Leyn SP. Effects of neonatal maternal deprivation and, postweaning environmental complexity on dendritic morphology of prefrontal pyramidal neurons in the rat. // Acta Neurobiol Exp (Wars), 2007, v.67(4), p.471-479.

158. Penza, K.M., Heim, C., Nemeroff, C.B., Neurobiological effects of childhood abuse: implications for the pathophysiology of depression and anxiety. // Arch. Women's Ment. Health, 2003, v.6, p.15-22.

159. Pereira, M., Ferreira, A., Demanding pups improve maternal behavioral impairments in sensitized and haloperidol-treated lactating female rats. // Behav.Brain Res., 2006, v. 175, p.139-148.

160. Piotte M, Beaudet A, Brawer JR. Light and electron microscopic study of tyrosine hydroxylase-immunoreactive neurons within the developing rat arcuate nucleus. // Brain Res., 1988, v. 439(1-2), p.127-37.

161. Ploj K, Roman E, Nylander I. Long-term effects of short and long periods of maternal separation on brain opioid peptide levels in male Wistar rats. // Neuropeptides, 2003, v.37(3), p.149-156.

162. Popa D, Lena C, Alexandre C, Adrien J. Lasting syndrome of depression produced by reduction in serotonin uptake during postnatal development: evidence from sleep, stress, and behavior. // J Neurosci., 2008, v.28, p.3546-3554.

163. Pransatelli M.R. In vivo and in vitro effects of adrenocorticotrophic hormone on serotonin receptors in neonatal rat brain // Dev. Pharmacol. Ther., 1989, v. 12 (1), p. 49-56.

164. Pryce, C.R., Bettschen, D., Nanz-Bahr, N.I., Feldon, J., Comparison of the effects of early handling and early deprivation on conditioned stimulus, context, and spatial learning and memory in adult rats. // Behav. Neurosci., 2003, v.l 17, p.883-893.

165. Pryce, C.R., Feldon, J., Long-term neurobehavioural impact of the postnatal environment in rats: manipulations, effects and mediating mechanisms. // Neurosci. Biobehav. Rev., 2003, v.27, p.57-71.

166. Raffin-Sanson M.L., d Eipper B. A., Mains R. E. e Keyzer Y., Bertagna X. Proopiomelanocortin, a polypeptide precursor with multiple functions: from physiology to pathological conditiones // Eur. J. Endocrinology, 2003, v. 149, p. 79-90.

167. Rees SL, Steiner M, Fleming AS. Early deprivation, but not maternal separation, attenuates rise in corticosterone levels after exposure to a novel environment in both juvenile and adult female rats. // Behav Brain Res., 2006, v.l75(2), p.383-391.

168. Rheins L.A., Cotleur A.L., Kleier R.S., Hoppenjans W.B., Saunder D.N., Nordlund J.J. Alfa-melanocyte-stimulating hormone modulates contact hypersensitivity responsiveness in C57/BL6 mice // J. Invest. Dermatol., 1989, v. 93, p. 511-517.

169. Rind HB, Russo AF, Whittemore SR.Developmental regulation of tryptophan hydroxylase messenger RNA expression and enzyme activity in the raphe and its target fields.//Neuroscience, 2000, v.101(3), p.665-677.

170. Rogeness G., McClure E. Developmental and Neurotransmitter interactions. // Dev Psychopathology, 1996, v.8, p.l 83-199

171. Roman E, Gustafsson L, Berg M, Nylander I. Behavioral profiles and stress-induced corticosteroid secretion in male Wistar rats subjected to short and prolonged periods of maternal separation. // Horm Behav., 2006, v.50(5), p.736-47.

172. Roman, E., Nylander, I., The impact of emotional stress early in life on adult voluntary ethanol intake-results of maternal separation in rats. // Stress, 2005, v.8, p. 157- 174.

173. Roman, E., Ploj, K., Nylander, I., Maternal separation has no effect on voluntary ethanol intake in female Wistar rats. // Alcohol, 2004, v.33, p.31-39.

174. Rose K.J., Frischer R.E., King J.A., Strand F.L. Neonatal neuromuscular parameters vary in susceptibility to postnatal ACTH/MSH 4—10 administration. // Peptides, 1988, v.9 (l),p.l51—156.

175. Rosenfeld, P., Ekstrand, J., Olson, E., Suchecki, D., Levine, S., Maternal regulation of adrenocortical activity in the infant rat: effects of feeding. // Dev. Psychobiol., 1993, v.26, p.261-277.

176. Rosenfeld, P., Gutierrez, Y.A., Martin, A.M., Mallett, H.A., Alleva, E., Levine, S., Maternal regulation of the adrenocortical response in preweanling rats. // Physiol. Behav., 1991, v.50,p.661-671.

177. Rosenfeld, P., Suchecki, D., Levine, S., Multifactorial regulation of the hypothalamic-pituitary-adrenal axis during development. // Neurosci. Biobehav.Rev., 1992, v. 16, p.553-568.

178. Roy-Byrne P, Cowley DS, Greenblatt DJ, Shader RI, Hommer D., Reduced benzodiazepine sensitivity in panic disorder. // Arch Gen Psychiat., 1990, v.47, p.534-538

179. Russek LG, Schwartz GE. Feelings of parental caring predict health status in midlife: a 35-year follow-up of the Harvard Mastery of Stress Study. // J Behav Med., 1997, v.20(l), p.1-13

180. Ryu V, Yoo SB, Kang DW, Lee JH, Jahng JW Post-weaning isolation promotes food intake and body weight gain in rats that experienced neonatal maternal separation. // Brain Res., 2009, v. 1295, p.127-34.

181. Sapolsky, R.M., The possibility of neurotoxicity in the hippocampus in major depression: a primer on neuron death. // Biol. Psychiatry, 2000, v.48, p.755-765.

182. Schable, S., Poeggel, G., Braun, K., Grass, M.,. Long-term consequences of early experience on adult avoidance learning in female rats: role of the dopaminergic system. // Neurobiol. Learn. Mem., 2007, v.87, p.109-122.

183. Schioth H.B., Chhajlani V., Muceniece R., Klusa V., Wikberg J.E.S. Major pharmacological distinction of the ACTH receptor from other melanocortin receptors // Life Sci., 1996, v. 59, p. 797-801.

184. Schioth H.B., Mutulis F., Mucience R., Prusis P., Wikberg J.E. Discovery of novel melanocortin4 receptor selective MSH analogues. // Brit. J. Pharmacol., 1998a, v. 124 (1), p. 75-82.

185. Schmidt M, Enthoven L, van Woezik JH, Levine S, de Kloet ER, Oitzl MS., The dynamics of the hypothalamic-pituitary-adrenal axis during maternal deprivation. // J Neuroendocrinol., 2004, v. 16(1), p.52-7.

186. Slominski A., Ermak G., Mihm M. ACTH receptor, CYP11 Al, CYP17 and CYP21A2 genes are expressed in skin. // J. Clin. Endocrinol. Metab., 1996, v. 81 (7), p. 2746-2749.

187. Slominski A., Wortsman J., Luger T., Paus R., Solomon S. Corticotropin,,Relising Hormon and Proopiomelanocortin Involvement in the Cutaneous Response to Stress // Physiol. Ev., 2000, v. 80, p. 979-1020.

188. Slotten HA, Kalinichev M, Hagan JJ, Marsden CA, Fone KC. Long-lasting changes in behavioural and neuroendocrine indices in the rat following neonatal maternal separation: gender-dependent effects. // Brain Res., 2006, v. 1097(1), p. 123-32.

189. Smith, M.A., Kim, S.Y., van Oers, H.J., Levine, S., Maternal deprivation and stress induce immediate early genes in the infant rat brain. // Endocrinology, 1997, v. 138, p.4622-4628.

190. Sousa, N., Almeida, O.F., Corticosteroids: sculptors of the hippocampal formation. // Rev. Neurosci., 2002, v. 13, p.59-84.

191. Spivey J, Barrett D, Padilla E, Gonzalez-Lima F. Mother-infant separation leads to hypoactive behavior in adolescent Holtzman rats. // Behav Processes, 2008, v.79(l), p.59-65.

192. Springer, K.W., Sheridan, J., Kuo, D., Carnes, M.,. Long-term physical and mental health consequences of childhood physical abuse: results from a large population-based sample of men and women. // Child Abuse Negl., 2007, v.31, p.517-530.

193. Stanton, M.E., Gutierrez, Y.R., Levine, S., Maternal deprivation potentiates pituitary-adrenal stress responses in infant rats. // Behav. Neurosci., 1988, v. 102, p.692-700.

194. Stanton, M.E., Levine, S.,. Inhibition of infant glucocorticoid stress response: specific role of maternal cues. // Dev. Psychobiol., 1990, v.23, p.411-426.

195. Starowicz K., Przewlocka B. The role of melanoeortins and their receptors in inflammatory processes, nerve regeneration and nociception // Life Sci,, 2003, v. 73 (7), p. 823-847.

196. Stone EA, Bonnet KA, Hofer MA. Survival and development of maternally deprived rats: role of body temperature. // Psychosom Med., 1976, v.38(4), p.242-249.

197. Strand F.L., Rose K.J., King J.A., Segarra A.C., Zuccarelli L.A. ACTH modulation of nerve development and regeneration // Prog. Neurobiol., 1989, v. 33, № 1, p. 45-85.

198. Suchecki, D., Mozaffarian, D., Gross, G., Rosenfeld, P., Levine, S.,. Effects of maternal deprivation on the ACTH stress response in the infant rat. // Neuroendocrinology, 1993a, v.57, p.204-212.

199. Suchecki, D., Nelson, D.Y., Van Oers, H., Levine, S.,. Activation and inhibition of the hypothalamic-pituitary-adrenal axis of the neonatal rat: effects of maternal deprivation. // Psychoneuroendocrinology ,1995, v.20, p.169-182.

200. Suchecki, D., Rosenfeld, P., Levine, S., Maternal regulation of the hypothalamic-pituitary-adrenal axis in the infant rat: the roles of feeding and stroking. // Brain Res. Dev. Brain Res., 1993b., v.75, p. 185-192.

201. Suchecki, D., Tufik, S., Long-term effects of maternal deprivation on the corticosterone response to stress in rats. // Am. J. Physiol., 1997, v.273, p.R1332-R1338.

202. Tatro J.B., Sinha P.S. The central melanocortin system and fever // Ann. N.Y. Acad. Sci., 2003, v. 994, p. 246-257.

203. Tonnaer J.A.D.M., Weigant V.M., De Jong W., De Wied D. Centraleffects of angiotensins on drinking and blood pressure: structure-activity relationships // Brain Res., 1982, v. 236 (2), p. 417-428. „.;

204. Vazquez V, Farley S, Giros B, Daugii V. Maternal deprivation increases behavioural reactivity to stressful situations in adulthood: suppression by the CCK2 antagonist L365,260. // Psychopharmacology (Berl)., 2005, v.181(4), p.706-713.

205. Vergoni A.V., Poggioli R., Bertolini A. Corticotropin inhibits food intake in rats // Neurosci., 1986, v. 7, p. 153-158.

206. Vergoni A.V., Poggioli R., Marrama D., Bertolini A Inhibition of feeding by ACTH(l-24): behavioral and pharmacological aspects // Eur. J. Pharmacol., 1990, v. 179, p. 347-355.

207. Verney C, Lebrand C, Gaspar P.Changing distribution of monoaminergic markers in the developing human cerebral cortex with special emphasis on the serotonin transporter. // Anat Rec., 2002, v.267(2), p.87-93.

208. Vicentic A, Francis D, Moffett M, Lakatos A, Rogge G, Hubert GW, Harley J, Kuhar MJ Maternal separation alters serotonergic transporter densities and serotonergic 1A receptors in rat brain. // Neuroscience, 2006, v,140(l), p.355-365.

209. Walker J.M., Berntson G.G., Sandman C.A., Kastin A.G., Akil H. Induction of analgesia by central administration of ORG 2766, an analog of ACTH 4-9 // Eur. J. Pharmacol., 1981,v. 69, p. 71-79.

210. Walker, C.D., Akana, S.F., Cascio, C.S., Dallman, M.F., Adrenalectomy in the neonate: adult-like adrenocortical system responses to both removal and replacement of corticosterone. // Endocrinology, 1990, v. 127, p.832-842.

211. Wigger A, Neumann ID. Periodic maternal deprivation induces gender-dependent alterations in behavioral and neuroendocrine responses to emotional stress in adult rats. // Physiol Behav., 1999, v.66(2), p.293-302.

212. Wikberg J. E. C., Muceniece R., Mandrika I., Prusis P., Lindblom J., Post C., Skottner A. New aspects on the melanocortins and their receptors // Pharmacol. Res., 2000, v. 42 (5), p. 393-420.

213. Wikberg J.E.C. Melanocortin receptors: perspectives for novel drugs. // Eur. J. Pharmacol., 1999, v. 375 (1-3), p. 295-310.

214. Wikberg J.E.S. Melanocortin receptors: new opportunities in drug discovery // Exp. Opin. Ther. Patents., 2001, v. 11 (1), p. 1-16.

215. Wilber AA, Wellman CL. Neonatal maternal separation alters the development of glucocorticoid receptor expression in the interpositus nucleus of the cerebellum. // Int J Dev Neurosci., 2009, v.27(7), p.649-654.

216. Xia Y., Wikberg J.E.C. Localization of ACTH receptor mRNA by in situ hybridization in mouse adrenal gland. // Cell and Tissue Research., 1996., v. 286 (1), p. 6368.

217. Xia Y., Wikberg J.E.C. Postnatal expression of melanocortin-3 receptor in rat diencephalon and mesencephalon //Neuropharmacol., 1997, v. 36, p. 217-224.

218. Yang L.M., Hu B., Xia Y.H., Zhang B.L., Zhao H. Lateral habenula lesions improve the behavioral response in depressed rats via increasing the serotonin level in dorsal raphe nucleus // Behav. Brain Res., 2008, v. 188, p. 84-90.

219. Zarrow, M.X., Philpott, J.E., Denenberg, V.H., O'Connor, W.B.,. Localization of 14C-4-corticosterone in the 2-day-old rat and a consideration of the mechanism involved in early handling. //Nature, 1968, v.218, P. 1264-1265.

220. Zhang TY, Hellstrom IC, Bagot RC, Wen X, Diorio J, Meaney MJ Maternal care and DNA methylation of a glutamic acid decarboxylase 1 promoter in rat hippocampus. // J Neurosci., 2010, v30(39), p.13130-13137

221. Zhu X, Li T, Peng S, Ma X, Chen X, Zhang X. Maternal deprivation-caused behavioral abnormalities in adult rats relate to a non-methylation-regulated D2 receptor levels in the nucleus accumbens. // Behav Brain Res., 2010, v.209(2), p.281-8.

222. Zimmerberg, B., Rosenthal, A.J., Stark, A.C., Neonatal social isolation alters both maternal and pup behaviors in rats. // Dev. Psychobiol., 2003, v.42, p.52-63.

Информация о работе

Володина, Мария Александровна
кандидата биологических наук
Москва, 2011
ВАК 03.03.01

Диссертация

Влияние препарата семакс на отставленные эффекты неонатальной изоляции у детенышей белых крыс - тема диссертации по биологии, скачайте бесплатно

Автореферат

Похожие работы